Джонатан Ховард - Йоханнес Кабал. Некромант

• Название: Йоханнес Кабал. Некромант
• Автор: Джонатан Ховард
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

— Подписывайте или умрёт она.

— Папа! — воскликнула Леони и прикрыла ладонью рот.

Произнеся предательское слово, она нахмурилась. Кабал понял, что она не хотела расстраивать отца ещё больше. Она позволяла ему доиграть игру. Даже в такую минуту она продолжала думать о нём. Замечательная женщина. Почему он всегда встречает таких при столь неудачных обстоятельствах?

— Ты не выстрелишь, — сказал Барроу.

— Вы что, провоцируете меня? Не дурите, на кону жизнь вашей дочери.

— Это я понимаю. А ещё понимаю тебя, Кабал. Я видел твою реакцию, когда ты впервые её увидел. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что происходит в гробнице, которая у тебя вместо головы, но я наконец-то получил ответ, как оказалось, неприятный.

— У меня нет времени на упражнения в любительской психологии, Барроу. Я сейчас начну считать…

— Это была любовь с первого взгляда.

Несмотря на напряжённую ситуацию, Кабал искренне рассмеялся.

— Любовь? Любовь? Вы очень сильно ошибаетесь, Барроу. Я уверен, что Леони — прекрасный человек. При других обстоятельствах, мы могли бы стать друзьями, и я уж точно не захотел бы снести ей полголовы. Но сейчас, — он неспешно взвёл курок — я сделаю это без колебаний.

— Ничего ты не сделаешь, — решительно сказал Барроу и скрестил руки на груди.

Некоторое время длилась немая сцена: Барроу откинулся в кресле с уверенным видом; Кабал смотрит на Барроу, а его револьвер непоколебимо направлен на Леони; которая, стараясь не выглядеть испуганной, смотрит на указательный палец Кабала, и замечает, что тот едва касается спускового крючка.

Внезапно весь балаган затих; каллиопа замолчала, не доиграв мелодию, зазывалы прекратили зазывать. Кабал моргнул, опустил револьвер и посмотрел на часы.

— В чём дело, Костинз? — спросил он. — Осталась ещё минута.

Костинз заткнул большие пальцы в карманы жилета.

— Всё верно, босс. Вам осталась минута, чтобы получить подписанный контракт. Что до ярмарки — мы собираем чемоданы.

— Что? — Кабал встал с кресла. — Как ты смеешь? Это моя ярмарка, и я приказываю…

— Как много громких слов. Не твоя эта ярмарка, и твоей никогда не была. Ты просто взял её на время, и срок вышел, босс. Последняя минута — наша. И начинается она… — он театрально замер окна, будто прислушиваясь; каллиопа встрепенулась и снова ожила, и Кабал с первых нот узнал в мелодии искажённую, нестройную версию вальса «Минутка», — …прямо сейчас!

Костинз принялся плясать как хорёк и хлопать в ладоши.

— Время повеселиться по-настоящему. — Он остановился рядом с Кабалом. — А я когда-нибудь говорил, как вы облажались, когда создавали меня?

— Неоднократно.

— Я вот что имею в виду.

Лицо мистера Костинза сползло с черепа, обнажая кости и мышцы. Оно шлёпнулось на землю, как будто кто-то уронил рисовый пудинг. Кабал просто сверлил его взглядом. Барроу бывал не на одном вскрытии и видал вещи похуже. Леони отвернулась. У неё было чувство, что как ни крути, а следующая минута станет худшей в её жизни.

— Халтура же.

Он засмеялся пронзительным крикливым смехом, распахнул дверь и спрыгнул на землю. В открытую дверь ворвался поток звуков, криков и визга.

— Что за чертовщина? — сказал Кабал и шагнул к двери.

Иначе как «чертовщиной» происходящее было не назвать.

Балаган разваливался на куски и на глазах приобретал новые, кошмарные формы. Ему поневоле вспомнился «Сад земных наслаждений» Босха. Не лучшее место для семейного отдыха. Твари из «Поезда-призрака» быстро и низко летали между распускающихся цветков разрухи, которые ещё недавно были аттракционами, обращая паникующих горожан в стремительное бегство. Гигантская горилла тоже покинула «Поезд-призрак», взобралась на Спиральную Горку — теперь громадных размеров башню из шипов и клинков — и с торжественным видом стояла на ней, отмахиваясь от четырёх бывших жокеев из «Дня на скачках». Правда они теперь выглядели воплощениями Смерти, Войны, Чумы и Голода, хотя и всё ещё были одеты в свои яркие костюмы. В свободной руке Горилла держала какого-то несчастного, который бессильно брыкался, чтобы высвободиться. Дензил, стоящий у основания башни, помахал Деннису, который перестал вырываться, чтобы помахать в ответ. Он полагал, что идеально подходит на роль Энн Дэрроу из «Кинг-Конга».

— Прекратить! — взревел Кабал.

Никто и не думал прекращать.

— Джоуи? Джоуи! А ну, подтяни штаны сию же секунду! Людей пугаешь!

— Вообще-то, в этом и задумка, старик. Извиняюсь и всё такое, — отозвался Джоуи, самое воспитанное и вежливое из всех дьявольских отродий, которых только можно встретить.

Кабал посмотрел по сторонам.

— Костинз, останови их! Я всё ещё здесь главный!

— Ещё тридцать секунд, — прокричал Костинз с расстояния в сотню ярдов. Он взял себя в руки. — Посмотрим, что я могу сделать, босс.

Он повернулся к пульсирующему нарыву хаоса, который ещё недавно был балаганом.

— Прекратить, — сказал он еле слышно, грозя в его сторону пальцем.

Он чуть не взорвался от смеха, еле держась на ногах и дивясь своему остроумию. Затем у него взорвалась голова.

Кабал снова взвёл курок револьвера.

— Со мной шутки плохи, — сказал он, ни к кому особенно не обращаясь.

Он повернулся к Барроу.

— Сядьте, — сказал он Барроу, который начал было вставать.

Кабал оглядел свой кабинет. Обшивка начинала гнить, с крышки стола пропадала полировка, запах сырости и запустения — такой же, как и когда он нашёл это место — возвращался. Он подошёл к отцу с дочерью и приставил дуло револьвера к виску Леони.

— Пятнадцать секунд. Сейчас же подписывайте.

— Нет, — всё так же отвечал Барроу.

— Тогда всё кончено, — бесстрастно сказал Кабал и направил оружие Фрэнку Барроу в голову.

Без драматизма, быстрыми и чёткими движениями Леони схватила контракт и ручку, и поставила подпись. Затем сунула контракт Кабалу.

— Оставьте моего отца в покое, — только и сказала она.

— Нет! — вскрикнули оба мужчины. Леони даже подскочила.

Кабал свирепо посмотрел на Барроу.

— Смотрите, до чего довела ваша идиотская непреклонность!

Поступок Леони ошеломил Барроу, но не настолько, чтобы он перестал спорить с Кабалом.

— Это я, по-твоему, виноват?

Вдалеке часы церкви святого Олава пробили двенадцать.

Поток пыли в часах прервался, она осела в нижней колбе и больше не шелохнулась.

— Время вышло! — сказало тело мистера Костинза, появившись в дверях и держа соломенную шляпу, наполненную осколками черепа. Голос доносился прямо из влажного обрубка шеи и звучал немного приглушённо. — Заканчивается посадка на экспресс-поезд «Вечные муки»!

Он снова скрылся из виду, и через открытую дверь Кабал увидел, что кроме пары бесцельно бегающих неподалёку людей территория ярмарки опустела.

Кабал повернулся к Барроу с дочерью, чтобы что-то сказать, но осёкся. Барроу в открытую рыдал, а Леони обнимала его и говорила, что всё хорошо. Кабал посмотрел на контракт у себя в руке и открыл рот, но внезапно поезд подался вперёд, и он упал на спину. Леони в страхе смотрела по сторонам. Странно: поезд вроде бы отъезжал, но они с отцом не двигались. Стены вагона становились всё прозрачнее, как будто находились в другом измерении или были сотканы из тумана. Сам Кабал, кувыркаясь, словно в замедленной съёмке, тоже казался бесплотным.

Поезд выскользнул из-под Леони с отцом, и они мягко приземлились на пути. Вот только никаких путей, ни рельсов со шпалами там не было, как и никаких признаков того, что вообще когда-то были. Поезд, призрачное чудище светящееся зелёным и синим, прогудел мимо станции — развалин, оставшихся в результате давнишнего пожара, а начальник станции грустно салютовал ему, удаляясь из мира живых и погружаясь в место, предназначенное для самоубийц и ими заслуженное. По крайней мере, так решили, когда писались правила, куда за что отправлять.

Локомотив гудел и пыхтел, уносясь в ночь навстречу чёрному горизонту. Леони даже показалось, что прямо перед тем, как исчезнуть из виду, он полностью оторвался от земли и ехал теперь по полуночному небу, словно громадный светящийся угорь из океанских глубин.

— Зачем ты это сделала? — спросил её убитый горем отец.

— Он собирался убить тебя, папа. Мне пришлось пойти на риск. — Она посмотрела в пустое небо. — Просчитанный риск.

* * *

У Кабала зачесалась губа. Он дёрнул рукой, чтобы избавиться от этого ощущения, но рука не слушалась. Он попробовал раз, другой, и уже решил было, что не такое уж это неприятное чувство, и разбираться с ним неохота, когда кто-то другой избавил его от него. Фактически, кто-то сильно ударил его по лицу. Йоханнес Кабал откатился от удара и захрипел. Он поднялся на четвереньки, голова у него раскалывалась, его тошнило, он не понимал, где находится. Хорст молча наблюдал, как его брата самым жалким образом вырвало на пол кабинета. Когда он убедился, что в Кабале уже почти ничего осталось, он нагнулся, схватил его за лацканы, и перебросил через комнату. Прежде, чем тот успел прийти в себя, Хорст снова приподнял его и прижал к стене.