Джон Мэтьюз - Смертельные послания

• Название: Смертельные послания
• Автор: Джон Мэтьюз
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-76913-1

1891 год, Нью-Йорк. Джек Потрошитель, печально известный своими лондонскими злодеяниями и бесследно исчезнувший из Англии несколькими годами ранее, объявился на берегах Гудзона. Здесь он продолжил свое кровавое дело. На розыски преступника был брошен самый талантливый сыщик города Джозеф Ардженти. Но он сразу понял, что без помощи своих английских коллег ему не обойтись, и по его просьбе в Штаты приехал знаменитый лондонский криминалист Финли Джеймсон. Вдвоем они открыли охоту на Потрошителя. Тем временем убийства шли одно за другим, а преступник буквально издевался над сыщиками, навязывая им свои правила игры. На теле каждой жертвы он оставлял загадочные метки, а после каждого нового убийства слал в газеты издевательские послания. Потрошитель абсолютно уверился в собственной неуловимости. Но у Ардженти и Джеймсона имелось свое мнение на этот счет…

---

– А если сделать то же самое на иврите? – спросил Ардженти.

– Тогда у нас не останется связи «Асмодей», – сказал Джеймсон. – А Морайс согласился с тем, что зашифровано это имя, поскольку оно означает Падший Ангел Похоти и как нельзя лучше подходит к образу действия Потрошителя.

– Да, совершенно верно, – поморщился Джозеф. Он почувствовал резкую боль в переносице и осторожно прикоснулся к ней. – Надеюсь, доктор знал, что делал.

– Думаю, перевязку вам делал младший доктор или интерн, – улыбнулся Джеймсон. – Поэтому ожидать лечения на уровне Королевского колледжа хирургов не приходится.

– Здесь такого нет, – заметил Лоуренс. – Есть Колледж врачей и хирургов при Колумбийском университете – если мне не изменяет память.

Он не сразу понял, что это была шутка. Но Финли, вновь погрузившийся в размышления, выглядел вполне серьезным. На его лице не было снисходительной улыбки, какой он обычно реагировал на подобные ошибки.

– Вот! – неожиданно воскликнул он. – Это аббревиатура ученой степени: КАЧ, Ч-К-А – Член совета Колледжа анатомов. Не столь известное, как ККХ – Королевский колледж хирургов, – но, тем не менее, вполне уважаемое общество.

– Ну, конечно же! – сказал Биделл, словно укоряя себя за то, что эта мысль не пришла ему раньше.

– Не сокрушайтесь, – утешил его Джеймсон. – Если бы сэр Колби не принадлежал к нему – наряду с полудюжиной других менее значимых медицинских обществ помимо ККХ, – мне эта мысль тоже не пришла бы в голову.

– Некоторые ее члены принимают участие во всех анатомических исследованиях, включая исследования животных, если мне не изменяет память, – прокомментировал Лоуренс.

– Да, именно так. Но Колби это членство интересовало только в плане проведения патологических исследований. Многие из них выходили за рамки того, чем занимались в ККХ. – Финли снова взял лист с именем и прочитал его вслух. – Юджин Самсон Дав, ЧКА. О Господи, возможно, Колби даже знает его! – Быстро придя в себя, он деловито взглянул на часы. – Итак, будет лучше всего, если нашей отправной точкой станет Томас Колби.

– Так вы помните его? – спросил комиссар Грейлинг, затягиваясь сигарой.

– Очень хорошо помню, – ответил Колби. – Хотя сомневаюсь, что у меня сохранились бы воспоминания о нем, если бы его не исключили из общества. Спустя всего несколько дней после исключения из медицинского реестра.

Грейлинг выпустил облако дыма:

– И они намереваются арестовать его?

– Да. Получив мой ответ на свою телеграмму, Джеймсон сообщил мне, что они готовятся нагрянуть к нему. Насколько я понимаю, он живет в Бруклине.

Некоторое время комиссар в раздумье смотрел в глубь зала. Они опять сидели в «Кафе Рояль», хотя на сей раз в качестве приглашающей стороны выступал сэр Колби. Потратив целых четыре года на охоту за Потрошителем, он явно имел больше прав на лавры победителя, нежели Грейлинг. И своим приглашением демонстрировал комиссару, что вышел из-под его контроля.

– Теперь понятно, откуда у него знания в области анатомии, в которых вы и другие его подозревали, – заметил Грейлинг, – и навыки в деле удаления внутренних органов.

– Да, в самом деле.

– И чем занимался этот Дав после того, как его отлучили от медицинской практики?

– Я слышал, что он стал ветеринаром. Очевидно, он не хотел терять квалификацию. Запрет на медицинскую практику не распространяется на лечение животных.

Грейлинг кивнул и поднял бокал с вином:

– Ну, будем надеяться, что его задержание в Нью-Йорке пройдет успешно.

– Да, будем надеяться.

Томас поднял свой бокал, и они чокнулись.

Однако, выпив вино, комиссар устремил на собеседника пристальный взгляд:

– А вы абсолютно уверены в том, что они нашли настоящего преступника?

Сэр Колби снисходительно улыбнулся. Он прекрасно понимал, что Грейлинг стремится вновь обрести контроль над ним – пусть даже всего лишь путем выражения сомнения.

– Абсолютно, – спокойно ответил он. – Лишним подтверждением служит то, за что его исключили из медицинского реестра.

Комиссар поднял брови:

– И что же это?

– Неудачный аборт, сделанный уличной проститутке.

44

Они прибыли на место уже в сумерках.

Это был небольшой двухэтажный дом с деревянным каркасом в стиле эпохи королевы Анны. Джеймсон насчитал в этом районе восемь подобных зданий среди разнородных двух– и трехэтажных домов.

Ардженти взглянул на латунную табличку на двери: «EQUINEPHYSICIAN».

– В просторечии – лошадиный доктор, – пояснил Финли.

Его напарник постучал в дверь. Тишина. В окнах непроглядная тьма и никаких признаков жизни. Он постучал еще раз. Через минуту, так и не дождавшись ответа, Джозеф сделал головой знак слесарю, которого они привезли с собой.

За ним и Джеймсоном стояли Брендан Манн и Джон Уэлан, у въездных ворот ждали трое полицейских в униформе, и еще пятеро сидели в фургоне, припаркованном перед домом.

Оружейный шкаф на Малберри-стрит был опустошен. Ардженти заметил, как Манн сжал пистолет во внутреннем кармане куртки, когда слесарь вскрыл замок и распахнул дверь. Вдоль длинного коридора с правой стороны располагались двери, ведущие в гостиную, кухню и столовую, которую Дав, судя по всему, использовал в качестве рабочего кабинета. Слева лестница вела на второй этаж, где находились спальни и ванная. Еще одна, более узкая лестница спускалась в подвал.

Они начали обыск, уделив особое внимание кабинету. Осмотрев ящики письменного стола, Финли поднял голову:

– Вы не замечаете ничего необычного?

– Если только считать необычным то, что здесь вообще нет ничего, заслуживающего внимания, – ответил Джозеф.

– Вот именно. Обстановка поистине спартанская. Минимальный набор серебряных столовых приборов и фарфоровой посуды. Никаких газет или вырезок, почти нет книг и, что самое главное, фотографий, – Джеймсон показал на журнальный столик. – Вот единственные снимки: скаковые лошади – вероятно, принадлежащие его клиентам. Ни одной собственной фотографии или фотографии близких. Никаких указаний на то, что он является Потрошителем или вообще кем-нибудь является.

– В конце концов, Дав, возможно, вовсе и не Потрошитель, – заметил его напарник.

– Нет. По-моему, отсутствие фотографий и личных вещей свидетельствует скорее в пользу того, что он является Потрошителем, а не наоборот. – Увидев, что Ардженти нахмурился, Финли протянул руку в его сторону. – Вы только подумайте. Обычно люди вешают на стены дипломы колледжей, фотографии выпускного курса и собственные снимки в кругу членов семьи и друзей. Мы знаем, что он из Хокстона, находящегося всего лишь в миле от Уайтчепела, – но многие ли жители Нью-Йорка или вот этой улицы знают это? А если бы они увидели его снимок на фоне Биг-Бена или Хэкни Эмпайр, то могли бы начать задавать вопросы.

– В ваших словах есть логика.

– Посмотрите: он похоронил свое прошлое. Сделался невидимкой.

Джозеф добросовестно обвел глазами комнату, и в конце концов его взгляд застыл на подробной анатомической схеме лошади, висевшей на стене сзади письменного стола.

– И, помимо подобных схем и набора ветеринарных инструментов в нижнем ящике стола, ничто не указывает на его принадлежность к профессии ветеринара. Такое впечатление, будто он стыдится ее. А может быть, она напоминает ему о крахе его карьеры врача, – добавил английский криминалист.

Зато в подвале их ожидало значительно больше свидетельств профессиональной деятельности хозяина дома. На тянувшейся вдоль стены длинной скамье стояли в ряд больше тридцати стеклянных банок. Джеймсон непроизвольно зажал нос рукой. Сильный запах формальдегида вызвал у него ассоциацию с моргом.

В банках содержались образцы различных органов – селезенки, печени, поджелудочной железы, желудка, сердца. По их размерам Финли определил, что они были лошадиными. Однако в самом конце в нескольких банках находились органы меньших размеров.

– Это то, о чем я боюсь подумать? – спросил Ардженти, указывая на них.

– Сомневаюсь. Среди жертв Потрошителя внутренние органы пропали у Мэри Энн Николс – матка, у Кэтрин Эддоус – левая почка и у Камиллы Грин – печень. Но эти образцы по размеру не могут быть человеческими органами. На мой взгляд, они принадлежат либо овцам, либо жеребятам.

Стена за скамьей была увешана анатомическими схемами. В основном на них были изображены лошади, но Джеймсон заметил также рисунок туши быка, борзой собаки и кошки. А в самом конце, словно служа напоминанием о былой медицинской практике Дава, висела схема человеческого скелета.

Ниже скамьи располагались ящики. Финли принялся открывать их один за другим. В них содержались кости животных – большие берцовые, малые берцовые, локтевые, бедренные, предплюсновые, плюсновые, пястные – все пронумерованные, с указанием даты, лежавшие на красном сукне. Маленькие кости лежали в мелких верхних ящиках, крупные – в глубоких нижних. В большом центральном ящике гордо красовался лошадиный череп.