Игорь Соколов - Как моя жена изменяла мне (сборник)

• Название: Как моя жена изменяла мне (сборник)
• Автор: Игорь Соколов
• Жанр: Короткие истории
• ISBN: 978-5-4474-1277-7

Сборник рассказов о любви. Часть рассказов объединяет три символа – Любовь, Абсурд и Преступленье, именно так и назывался этот цикл. Но данный цикл был объединен и с другими юмористическими и эротическими рассказами автора.

---

– Простите, я не хотел! – юноша тут же сделал ей такую умоляющую рожу, что она громко рассмеялась.

– Ну, что же, тогда за дело! – с грубой решительностью она сорвала с него и пиджак, и брюки, и рубашку, а через минуту трусы. Правда, последний предмет он еще слабо попытался отвоевать, за что она влепила ему пару затрещин.

– Теперь ты мой, мой, понял?! – и жарко дыша, она вся воспламенилась, будто какое-то пьяное безумие охватило ее при виде этого распростертого под ней и по-детски тонкого и беззащитного тела. Она ласково покусала его маленькие ушки, удовлетворенно облизала его смущенную физиономию, а через мгновение вошла в него всей своей животрепещущей массой, и уже навсегда опорочила его, сделав ручным и послушным ей домашним зверьком.

Совершенно безграмотный в юридических тонкостях, а уже потому несчастный студент Лесотехнического института заключил с ней брачный контракт, в котором он поклялся ей всеми святыми, что будет с ней жить до самой смерти, и верен будет ей до гроба. Венчание в католическом храме, поскольку студент был католиком, еще более скрепило их брачные узы.

Теперь у него было все: джип «Лексус», великолепная одежда, самые лучшие рестораны и курорты мира, куда он устремлялся со своей новобрачной, даже двойник, который за него учился и сдавал экзамены в институте. А еще его поставили на учет в психдиспансере, и сняли с военного учета в военкомате.

В общем, у него было все кроме единственной свободы.

С каждым днем новобрачная становилась все требовательнее в постели, кроме всего прочего, она заставила его постоянно употреблять «Виагру», и пользовалась им теперь как вещью, и утром, и вечером, и даже посреди ночи.

Вдобавок ко всему он вынужден был каждый день выслушивать ядовитые насмешки ее охранников и прислуги, которые исподтишка всякий раз корчили ему рожи, а еще называли «отсосом», поскольку знали о ее пристрастии к оральному сексу.

В конце концов, его рассудок действительно помутился, и он стал разговаривать сам с собой. По ночам ему снились кошмары, как его законная половина овладевала им и тут же превращалась в страшное чудовище.

Она пыталась его лечить с помощью известных профессоров, и даже на какое-то время это лечение ему помогло, но однажды он отпросился у нее на часок погонять в ближайшем ресторане бильярд, сел в свой «Лексус» и навсегда скрылся, исчез из ее жизни.

– Вот сволочь, совершенно ни капли благодарности! – плакала безутешная жена, думая о том, что он сбежал. Целый месяц она скулила как побитая собака, но однажды ее вызвали в прокуратуру, и там от следователя она узнала о том, что на дне Москвы-реки нашли ее «Лексус» и труп ее бедного мужа, который, по-видимому, напился в ресторане и не справившись с управлением «Лексуса», сорвался с моста, однако машину снесло очень мощным течением, и поэтому поиски ее, как и самого водителя продлились так долго.

– Его гибель была неизбежной, – с каким-то странным облегчением вздохнула она, разговаривая по телефону с подругой, – зато он не достался никому после меня! Совершенно никому!

– Ну, ты и стерва! – восхитилась ею подруга.

– А ты думала?! – торжественно и злорадно рассмеялась она.

Со временем она не только успокоилась, но нашла себе еще одного мальчика, который каждый день и час, как по мановению волшебной палочки, удовлетворял ее волчий аппетит, и в этом и состоял весь абсурд ее жизненного парадокса, потому что ее «Я» искало утверждения этого бессмысленного мира в себе.

Одна жертва была уже принесена – и она успокоилась.

Отсюда мысль – Любая Смерть имеет свое роковое предназначение. Иными словами, смерть мальчика – мужа смысла позор с ее собственного существования, чтобы она снова обрела тот же самый позор!

Старые и молодые

Умен лишь тот, кто также глуп как мы,

Нас всех несет в объятья сладкой тьмы…

Д. Дидро

Только ночью и при задернутых шторах, в глухой темноте своей единственной спальни старик со старухой опять занимался любовью, привычка в этом была и тень воспитанья, но главное все же, было в нем отвращенье к ее безобразному телу и чуть к своему…

– Ха-ха, удовольствие! Есть, но самая кроха, – старик рассуждал про себя, обнимая старуху, – а впрочем, на жизнь обижаться, наверное, поздно!

– А сил у него как у быка молодого, – старуха думала тоже и часто вздыхала, – с годами уродства все больше, здоровья все меньше, а этот боров едва ли бывает мной сыт?!

И так они жили себе и думали вместе, но всяк о своем, едва замечая, как время уходит и сыпется будто песок, из колбы в колбу, минуты собой измеряя…

А жили они у самого Черного моря, в селенье совсем небольшом, но все же курортном, и был у них домик один на двоих, тихий садик с беседкой, еще подвесной умывальник в тени кипарисов, и комнатушка, которую часто сдавали за деньги внаем…

Однажды днем в середине жаркого лета к ним попросилась одна влюбленная пара, то ли с невестой жених, то ль с попутчицей близкий попутчик, сейчас молодых не поймешь, где хотят, там со страстью трясутся, как угодно друг с другом живут, никого не спросясь…

То ль с завистью, то ль просто в забытье на молодую пялилась старуха, старик от похоти безумной ошалев, в дом забежал, лег на постель и сном забылся, покуда сам себя всего не истерзал…

Дни шли и молодые отдыхали, купались в море, в местном баре танцевали, и старики порой не замечали своих жильцов, живущих через стенку… Лишь только ночью, слыша стон младой в постели, старик старуху обнимал и разгорался такой безумной страстью, что старуха его броска до ужаса боялась…

Как-то поздно вечером с прогулки молодые еле возвращались, дань отдав святому Дионису, перепробовав с десяток редких вин, они под кипарисом развалились, из них не шевелился не один… Десятый сон, наверно, видела старуха, когда старик сидел у дома на скамейке, и улыбался, видя спящих молодых…

Под тенью кипариса как две тени они совсем безмолвные лежали, удивляя беззащитностью сознанья… Когда ты пьян – ты ничего не помнишь, как будто выпитое память отключает, и вместо человека пируэтом марионетка в путь таинственный шагает…

Вот в этот час и сбылись все желанья у обезумевшего в грустном одичанье…

Как хитрый зверь неслышною походкой он к молодой красавице подкрался и быстро спящую унес за дом в беседку…

Подняв у платья легкий парус, сорвав вставною челюстью трусы, едва учуяв сокровенну заросль, старик вошел в нее всем трепетом души… Она сквозь сон в объятиях стонала, как будто в ней совсем другая жизнь по-своему ей что-то объясняла, раскрыв один какой-то тайный смысл… Старик нашел ее благое место, она вскричала так, как никогда не испытала даже будучи невестой в руках у молодого жениха…

В тот миг жених ее едва очнувшись, спьяну не в ту комнату вошел, обняв старуху, взял ее за ушки и быстро насадил на свой же кол… Так страсти тлели, с чувством разгораясь, старуха вдруг от счастья умерла, невеста понесла от старика, жених сбежал от пережитого позора, но суть по прежнему осталась глубока, напрасен крик: «Скорей держите вора!»

Судьба у всех крадет богатство навсегда!

Дама с пистолетом, или Тайна Души

«Каждый греется в собственном аду»

Н. Н.

Кто-то в меня выстрелил. Откуда?! Я даже не понял, но кажется, откуда-то сверху, с 20 или с 25 этажа.

Пуля прошла навылет, около сердца, а еще я упал головой на асфальт, разбив одновременно и лоб, и нос, и даже свой выделяющийся как у баснописца Эзопа подбородок…

Я лежал на животе, думая, что лучше притвориться на время мертвым, чтобы тот таинственный стрелок зря не тратил на меня патроны, а еще у меня в голове складывалась какая-то поэтическая белиберда: «Погиб несчастный гражданин в расцвете лет, ревнивый муж в него направил пистолет…»

Просто я возвращался под утро от своей очередной любовницы, чтобы улечься в постель прежде, чем моя жена проснется, и тут этот дурацкий выстрел, мое ранение, плюс неудачное падение, и сплошная тайна, окутанная сумерками и туманами…

Впрочем, тумана и не было, просто туман из моей головы выделился как некая эманация в воздух, отчего вся реальность казалась вывернутой кем-то наизнанку, и обернутой в черт знает что…

Мысль о том, что я нахожусь уже на краю гибели, упрямо посещала мой мозг. Как опытный дегустатор я перемешивал в себе и ужас, и тоску, и боль, хотя удивительная по своему спокойствию тишина царила повсюду и вызывала одно лишь психическое расстройство, почему-то никто не отозвался на звук выстрела.

Наконец, какая-то женщина вышла из дома, и, увидев меня, тихо заохала, прижав свою миниатюрную черную сумочку к груди, достойной кисти Ренуара.

Грудь у нее действительно была обнажена, и даже в ее черном платье для этого был сделан специальный вырез… Высокая брюнетка с серо-голубыми глазами выглядела как шпионка из современной Бондиады, она была смешна, таинственна, и очаровательна одновременно…