Елена Любимова - Как подружить ребенка с режимом дня

• Название: Как подружить ребенка с режимом дня
• Автор: Елена Любимова
• Жанр: Детская психология
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9684-2466-2

Как хочется, чтобы ребенок вовремя ложился, вовремя просыпался, в одно и тоже время и с удовольствием ел… Когда надо был бы веселым и бодрым, а к нужному времени спокойным и сонным. Есть ли такие дети? И надо ли пытаться приучать ребенка к режиму? Отвечает психолог.

Для начала, давайте разберемся, что такое режим дня и с чем он связан. Отделим заботу о собственном удобстве и о благе малыша. Посмотрим, чего требуют от нас потребности детского организма и психики, а что – социальные учреждения. И наконец, познакомимся поближе со своим «режимным» или не очень ребенком и поймем, в какой распорядок лучше всего впишется маленький человек.

---

Почему дети сопротивляются распорядку

Итак, чаще всего взрослые нарушают или вовсе не используют режим дня сознательно, потому что он им не нужен, они видят в нем больше недостатков, чем преимуществ. Основные вехи режима в жизни взрослого такие – их ему навязывают извне график работы, список принятых за день звонков, насущные потребности остальных членов семьи, расписание работы магазинов и общественного транспорта, наконец. И многим взрослым этого внешнего принуждения вполне достаточно – они не считают нужным вынуждать себя к чему-то еще и по собственному, так сказать, почину. Дети живут совсем другим и в других условиях – они не ведают, что такое «график работы», и не понимают, что даже крайне необходимую вещь им в магазине не дадут, если они придут за нею к полуночи, а магазин работает только до 20:00. Им самим спать в определенное время тоже не слишком нужно – они плохо различают время суток и с трудом улавливают значение таких периодов, как утро или ночь. Есть и еще одна проблема, которая отпадает сама, по мере взросления. Проблема эта состоит в том, что у детей отсутствует не только логика, но и механизмы самоконтроля.

Если первое совершенствуется в течение всей жизни (с каждым новым прожитым днем и событием), то второе начинает формироваться значительно позже, только в подростковом возрасте. Способность сдерживать свои эмоции и управлять ими – навык относительно сложный, безнадежно, так сказать, вторичный в смысле возможностей и способностей коры головного мозга. А это значит, что в течение длительного срока ребенок совершенно не способен сам перестать играться, злиться, засыпать и пр. – даже если ему хочется это сделать. На первых порах во всех таких ситуациях ему должны помогать родители: показывать, как нужно успокаиваться после драки и искать пути к примирению, как прекращать разбирать мамину пудреницу, если уже понятно, что открыть ее, не поломав, у ребенка не выходит… Аналогично мы должны научить наше чадо готовиться ко сну не только в смысле чистки зубов, умывания и прочих внешних ритуалов. Главная родительская задача – научить его засыпать не только после спокойных игр (не слишком возбужденный ребенок нередко может заснуть и сам), но и, скажем, после часа игры в салочки со сверстниками.

Возбужденный, разгоряченный малыш может очень устать уже в процессе игры или к ее концу. У взрослого усталость всегда как-то сама выражается в затухании активности, сонливости и других характерных признаках, по которым он понимает, что устал, и сознательно переходит от активности к отдыху. У детей же реакция на такие состояния сплошь и рядом отличается от взрослой. В возрасте до пяти лет они осознают усталость просто как явный дискомфорт, но не отличают этот вид дискомфорта от любого другого, например от намокшего памперса. Поэтому им и неясно, что нужно сделать, чтобы почувствовать себя лучше. В старшем возрасте (после пяти лет) понимание, что для отдыха нужно прекратить игру, приходит к детям все чаще, но этот механизм по-прежнему срабатывает не всегда.

Так, вплоть до двенадцати лет увлекшийся чем-то ребенок (более того, подросток) нередко демонстрирует реакцию, свойственную лишь немногим взрослым – продолжает занятие, несмотря ни на какую усталость. В таких случаях к нему возвращается детская раздражительность в ответ на попытки его отвлечь. На самом деле он нуждается в том, чтобы его отвлекли, поскольку сам он не может этого сделать – еще не полностью сформированный механизм самоконтроля «отключается» или, если угодно, отступает перед наплывом сильных эмоций. В сущности, у взрослых, как мы знаем, тоже такое случается, просто для «отказа тормозов» им нужны куда более сильные стимулы. А в период формирования самоконтроля никаких особых усилий к тому прилагать не нужно. Скорее стоит как можно активнее обучать ребенка своевременно «тормозиться» в своих желаниях.

Таким образом, если наше чадо вообще не отличается послушанием, а привить ему привычку засыпать, чистить зубы и пр. строго в определенное время кажется и вовсе невозможным, не стоит думать, будто нам «достался» самый безалаберный и своевольный малыш на свете. Учтем, что он наших весьма разумных доводов не понимает. Ему недоступны такие «высоты мысли», потому что жизненного опыта у него еще «кот наплакал», и от негативных ее сторон мы сами ревностно его оберегаем. Собственные аргументы для того, чтобы сделать то или это, ребенок тоже сгенерировать не в состоянии. Раз он не знает, как плохо бывает, если этого не сделать, у него, соответственно, нет стимула это делать. А раз он сейчас хочет делать что-то другое (не указанное родителями действие), он не сможет переключиться на требуемое сам – у него еще не сформирован такой механизм. В сумме же получается, что наш набор эффективных аргументов и методов воздействия на него ограничен гораздо сильнее, чем мы привыкли думать. А непослушание, характерное для подавляющего большинства детей, проистекает из того, что мы не ищем путей «достучаться» до них на понятном именно им языке.

В силу того, что мы уже взрослые и по-мним себя в детстве лишь частично, мы используем аргументы, годные и эффективные для нас, но не для них. И в дальнейшем повторяем одни и те же ошибки от раза к разу, забывая об этой разнице. Со временем она сглаживается сама собой, поскольку наше чадо растет. Но несмотря на то, что используемые нами приемы постепенно начинают действовать, былых ошибок нам все равно с их помощью не исправить. Недоразумения вроде неэффективного воспитания порождают не только баловство, которое мы не в состоянии прекратить, но и взаимные обиды, непонимание, отчуждение. Обычно в конце неверно выстроенного воспитательного процесса дети относятся к родителям уже совсем не так, как в его начале. В частности, они наверняка умеют виртуозно лгать, скрывать многое из того, во что они не намерены посвящать домочадцев, превосходно различают темы, которые они хотели или вовсе не хотели бы обсудить с родителями.

У многих детей к этому времени четко сформирована недоверчивость по отношению к отцу/матери, способность и желание общаться с ними, так сказать, аккуратно, выбирая, что говорить, а что нет, какие выражения использовать. Для подросткового возраста характерен рост агрессивности – желания отстоять и доказать свою правоту, утвердиться в качестве личности. Поэтому родители, лишенные привилегии доверия со стороны своих чад лишь потому, что в прошлом имели место многочисленные обиды, далее сталкиваются с их ускоренным «взрослением», то есть подчеркнутым отчуждением и явной агрессией, требованием «не лезть» в их дела. А заканчивается этот процесс ранним фактическим расставанием с отчим домом и семьей.

Насколько строго следует соблюдать режим дня

Точного ответа на этот вопрос даже у взрослых (авторов всевозможных планов, расписаний, графиков и т. д.) нет. Ожидать найти его у детей, вынужденных после соблюдать эти «плоды долгих размышлений», было бы тем более неразумно… Вообще, советское прошлое, отличавшееся строгостью в навязывании многих общественных правил (той же утренней зарядки, режима питания, например), полагало, что режим нужно соблюдать крайне строго, чуть ли не по минутам. Впрочем, многие рекомендации периода СССР носили характер прямо-таки навязчивый. Часть из их была в корне пересмотрена и со временем признана ошибочной. Тем не менее признаемся себе честно, что сейчас нам очень недостает этой «работы на совесть» со стороны государства. В современном мире мы можем ознакомиться с сотней различных авторских систем, разработанных по одному и тому же поводу. Их составители уже не претендуют на авторитет знаменитого Минздрава с его рекомендациями. Более того, теперь они даже сразу предупреждают, что не являются профильными специалистами, но излагают результат экспериментов, проведенных на себе. А читать или не читать, следовать или не следовать этим «изысканиям» в любом случае будет решением нашим, под нашу же ответственность.

Итак, если ранее нам было легко и очень приятно доверять многие аспекты своего быта Минздраву, то сейчас к этой инстанции уже не обратишься. Когда-то вездесущие и навязчивые, сейчас его рекомендации заменены множеством разных теорий, ни одна из которых не претендует на универсальность и отсутствие погрешностей (обычно заметных невооруженным глазом даже неспециалисту). А потому вся ответственность за выбор, который мы сделаем, и ложится полностью на нас. Неприятное чувство, не правда ли?.. И все же не нужно преувеличивать правильность советов «из прошлых лет» только потому, что в те времена у нас не было такого широкого «ассортимента» рекомендаций, что и создавало иллюзию простоты выбора. На деле одно с другим никак не связано.

Например, в те времена основной, идеальной для всех и вообще «самой-самой» считалась схема «завтрак – обед – полдник – ужин». Вместе с примерным временем, когда их следовало проводить, они были одним из основных правил этой, так сказать, пропаганды, регулирующей быт. Система многоразового питания маленькими порциями в советскую эпоху применялась только в качестве специального режима у больных с патологиями пищеварительной и обменной систем. Детей в эти не столь уж «непогрешимые» времена стремились переучить в соответствии с этой моделью как можно раньше, хотя она совершенно не соответствует их потребностям.