Мелисса Натан - Гордость и предубеждение Джасмин Филд

• Название: Гордость и предубеждение Джасмин Филд
• Автор: Мелисса Натан
• Издательство: Ред Фиш. ТИД Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-483-00147-8

Молодая остроумная журналистка Джасмин Филд ведет собственную колонку в популярном женском издании, да к тому же она только что получила желанную роль Лиззи Беннет в благотворительном спектакле по сценической версии романа «Гордость и предубеждение». Как она и предполагала, режиссер этого спектакля, Гарри Ноубл — любимец публики и обладатель «Оскара», — оказывается весьма неприятной личностью. Джасмин начинает собирать сенсационный материал для своей колонки и надеется славно поразвлечься на репетициях. Однако все не так просто…

* * *

Давно известно, что мужчине с непомерно раздутым самолюбием нужна женщина, способная ему это самолюбие хорошенько подрезать.

Молодая остроумная журналистка Джасмин Филд ведет собственную колонку в популярном женском издании, да к тому же она только что получила желанную роль Лиззи Беннет в благотворительном спектакле по сценической версии романа «Гордость и предубеждение». Как она и предполагала, режиссер этого спектакля Гарри Ноубл — звезда Голливуда, обладатель «Оскара» и любимец публики — оказывается при ближайшем рассмотрении весьма неприятной личностью. Джасмин начинает собирать сенсационный материал для своей колонки и надеется славно поразвлечься на репетициях. Да к тому же она, похоже, встретила свою судьбу — обаятельного компанейского актера, рядом с которым сноб-режиссер выглядит совсем уж карикатурно. Однако все не так просто…

Вечная история о тщеславии и ущемленной гордости, истинных и ложных ценностях и об обретении себя самого через любовь и творчество.

---

— Моя колонка посвящена моей сестре Джоузи, — снова заговорила Джаз. — Она — уверенная в себе, умная, молодая мама, счастливая в браке, и с ней случаются разные невероятные истории.

Молчание.

— Это что-то вроде современной, пост… пост… — «Черт! Забыла слово!» — Колонка пользуется у читателей популярностью, — быстро сказала Джаз.

Молчание.

— Пишу я очень быстро, и если надо, всегда готова переписать.

Она опустила в щель еще несколько монет.

— Я работала несколько лет назад в «Бонкерс», помощником редактора Джеки Саммерс. Она, думаю, меня помнит.

Молчание. У Джаз кончились монеты.

— Вам прислать что-нибудь из моих работ?

Молчание. Скончались они все там, что ли?

— Алло? — в голосе девушки уже звучало раздражение.

— Я знаю ваши работы. Пришлите по факсу две колонки, написанные в стиле нашего издания, с пометкой «Для Бриджит Кеннеди, ответственного редактора».

Раздались гудки.

Джаз в некотором замешательстве повесила трубку.

Даже если в «Ньюс» откажут, все равно решение принято: она не будет работать в «Дэйли эхо», иначе она уже никогда не будет спать спокойно.

Вернувшись в свое издательство, Джасмин закончила текущую работу, и потом, когда все ушли домой, быстро написала две новых колонки: одну о том, как родные реагировали на ее победу на конкурсе, а другую о том, как она счастлива пока жить одна, в ожидании того единственного мужчины, который будет к ней относиться точно так же, как ее зять относится к Джоузи. Она тут же переслала все по факсу в «Ньюс» и пошла домой.

А что делать с «Дэйли эхо» — об этом она подумает завтра.

ГЛАВА 20

— Ты от меня уходишь? — спросила Мадди. В глазах ее читалось разочарование.

— Только, пожалуйста, не старайся вызвать у меня чувство вины, — резко сказала Джаз. — И недели не пройдет, как тебя саму уведут. Я видела, как главный редактор «Риэктэр» таращился на тебя весь вечер.

Она знала, что это сработает. Уголки губ Мадди немного приподнялись. Они сидели за столом в небольшом закутке рядом с автоматом для кофе. С того момента как Джаз выложила начальнице все свои планы, они старались найти уголок поукромней. Им нужно было срочно все обговорить.

К удивлению Джаз, Бриджит Кеннеди, ответственный редактор «Ньюс», позвонила ей на следующее же утро после того, как она послала им свои работы. Из «Дэйли эхо» пока не звонили, и Джасмин надеялась, что Шарон Уестфилд забыла о ней.

«Мне понравился ваш стиль, — сказала Бриджит. — Очень трудно сегодня найти материал о семейной жизни, который бы мог привлечь внимание читателя. Конечно, это определенный риск, так как сегодня всем подавай только чужие проблемы. Но мы считаем, что в данном случае можно пойти на такой риск. Мы были бы рады сотрудничать с вами».

Джаз была на седьмом небе от радости.

«Спасибо, — с трудом выдохнула она. — Вы не пожалеете».

«Но боюсь, мы сможем вам предложить пока только пятьсот фунтов за колонку…»

«Согласна», — выпалила Джаз, и обе засмеялись.

Ей прислали по факсу контракт, и в тот же день она его подписала. Джасмин изумило, как быстро начальство может все оформить, если оно действительно в тебе заинтересовано.

После звонка из «Ньюс» Джаз чувствовала себя замечательно, пребывала в полном восторге и была безмерно счастлива: ей хотелось одновременно плакать, летать и сделать что-то особенное. Наконец-то ее мечта сбылась. И тут она вдруг вспомнила, что надо обо всем рассказать Мадди.

— Ты оставляешь меня одну с Марком? — повторила Мадди.

— Ну, ты прекрасно управляешься с ним, — сказала Джаз ласково. — Более того, вот увидишь, когда я уйду, у него наверняка улучшится настроение.

— А злючка Элисон?

— Я думала, она тебе нравится.

— А сумасшедшая Миранда?

— Ага, кажется, я тебя понимаю, — ответила Джаз. Она не думала, что Мадди воспримет это так трагично. Чтобы подсластить пилюлю, Джасмин сказала, что она не прочь продолжать сотрудничество с «Ура!», но только либо на полставки, либо внештатно.

— Я сообщу об этом Агате, — вздохнула Мадди. — Надеюсь, я вернусь обратно живой.

И обе слабо улыбнулись.

— Поверить не могу, что ты меня оставляешь, — снова завела Мадди, и ее красные губки чуть задрожали.

Они вернулись в редакцию, где Мадди объявила всем об уходе Джаз. Завтра она сообщит об этом Агате: та сегодня целый день на разных совещаниях.

Марк тут же подошел к Джасмин. Миранда продолжала печатать.

— Марк, поздравь новую сотрудницу «Ньюс», — мрачно произнесла Мадди. Джаз никогда раньше не слышала, чтобы она говорила таким тоном.

— Значит, ты сматываешься ко всем чертям? — вместо поздравлений спросил Марк, опершись спиной о край своего стола и вытянув ноги. Рукава рубашки были закатаны по локоть, и Джаз заметила, как солнце высветило на его руках золотисто-рыжие волосы.

— Да. Теперь ты наконец сможешь здесь сквернословить, сколько влезет, — сказала Джаз.

Марк мрачно посмотрел на Мадди.

— Но не надейся, что мы не придем посмотреть спектакль, — сказала Мадди, меняя тему. — Мы явимся все с флагами.

«Боже, — подумала Джаз. — Я совсем забыла о спектакле».

_____

На следующее утро Джаз пришла в ужас, раскрыв «Дэйли эхо» и обнаружив на развороте заголовок «НЕУЖЕЛИ ЭТО ПОСЛЕДНЯЯ СЧАСТЛИВАЯ СЕМЬЯ В НАШЕЙ СТРАНЕ?», прямо над фотографией ее счастливо улыбающегося семейства. Быстро просмотрев публикацию, девушка поняла, что там сплошные слухи и домыслы, приправленные парочкой высказываний Марты, с которой они явно беседовали по телефону не более двух минуты. Заканчивалась статья словами, выделенными жирным шрифтом: «Только в „Дэйли эхо“. Начиная со следующего месяца вы сможете читать постоянную колонку Джасмин Филд, победительницы журналистского конкурса». Их даже не волновало, что она не прислала еще свои работы. Может быть, они считают, что журналисты никогда ничего не присылают вовремя?

Господи, она ведь даже не давала им номера своего факса. А Мадди до сих пор не сказала о новостях Агате. Но ведь никакого контракта Джаз не подписывала. Более того, она не хочет работать на них, она хочет работать на «Ньюс».

Джасмин тут же позвонила маме.

— Ты читала уже «Дэйли эхо»?

— Да, — ответила Марта.

— Мама, когда ты успела с ними поговорить?

— Дорогая, да это, в общем-то, и разговором не назовешь, — сказала Марта немного взволнованно. — Кто-то позвонил и спросил, как я отношусь к награде, которую ты получила, и каково быть матерью трех знаменитых дочерей. Они представились организаторами конкурса и сказали, что это интервью нужно для их внутреннего журнала. Однако, — она усмехнулась, — я не говорила, что «прыгала до потолка от радости». Я никогда не употребляю таких сметных выражений. Боже упаси!

Джаз пришла в ярость. Она уже готова была позвонить Шарон Уестфилд и все ей высказать. А что дальше? Гораздо важнее было срочно позвонить Бриджит Кеннеди и объяснить, что все это чудовищная ошибка, а потом успеть извиниться перед Агатой, до того, как ее уволят.

Бриджит Кеннеди, к удивлению Джаз, отнеслась к этому довольно спокойно. Она давно знала Шарон Уестфилд:

— Она была замредактора, когда я работала в журнале «Смайл», — сказала она Джаз. — У Шарон мораль ужа на сковородке. Хотя она и хорошо знает свое дело. Не бери в голову.

И Бриджит тут же дала Джаз первое поручение. Здесь, кажется, ситуация даже пошла ей на пользу.

Теперь Агата. Дверь в кабинет была открыта и Джаз видела, что Агата сидит за своим столом и читает «Дэйли эхо». На нее глядело, улыбаясь, с фотографии, все семейство Филдов.

Джаз тихо постучала в дверь.

Агата подняла на нее глаза. Главный редактор молчала.

— Я могу все объяснить, — сказала Джаз.

Агата, скрестив руки, ждала.

— Я не собираюсь писать для «Дэйли эхо». Они меня об этом просили, но я даже не сообщила им номер своего факса. Это все ужасная ошибка.

Выражение лица Агаты стало чуточку более человечным.

— Ладно тогда, — сказала она. — А то я уж собиралась тебя уволить. — И она перевернула страницу газеты, больше не обращая внимания на Джаз.

Джасмин решила, что сейчас не время говорить о «Ньюс».

В полночь она начала писать для них свою первую колонку, поскольку все равно не могла спать. В половине второго ночи она отослала статью по электронной почте и выпила чаю с печеньем. После чего сладко проспала до половины седьмого.

На следующее утро ей позвонила Бриджит.

— Спасибо за колонку. Все очень хорошо. Мне особенно понравился ностальгический абзац о вашем споре с Джоузи о чемпионате «Евро-96». Вы говорите сестре, что футбол не связан с реальной жизнью, а она утверждает обратное, мол, футбол даже вошел в политику. Так, например, Джон Мейджер при встрече с Саутгейтом сказал, что тому нечего стыдиться за то, что он пропустил пенальти.