Джек Вэнс - Лайонесс: Сад Сулдрун

• Название: Лайонесс: Сад Сулдрун
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Фэнтези

Лайонесс — это монумент фантастической литературы, стоящий рядом с такими произведениями как «Дюна» и «Властелин колец». События трилогии происходят на Древних Островах, земле доартуровских мифов, сейчас полностью исчезнувшей в волнах Атлантического океана. Могущественные волшебники и равнодушные фейри, непоколебимые воины и благородные чудаки, великодушие и жестокость, интриги и преследования, любовь и ненависть, все смешалось на ее страницах. В первой книге, «Сад Сулдрун», принц Аилл из Тройсине оказывается предан во время своей первой дипломатической миссии; его бросают в море. На острове Гибрас ему придеться побыть пленником, бродягой и рабом, познакомиться с фейри, волшебниками и бродячими рыцарями, и полюбить прекрасную печальную девушку, ненавидящую своего тирана-отца, короля Лайонесса.

---

Ветер ослабел до легкого бриза, но волны все еще накатывались на берег и разбивались о гальку.

Какое-то время Сулдрун смотрела на сияющую солнечную дорожку, бегущую по морю, потом повернулась и посмотрела обратно, в овраг. Старый сад зачарован, никакого сомнения, подумала она, но доброй магией; она чувствовал только мир. Деревья грелись на солнце и не обращали на нее внимания.

Все цветы любили ее, за исключение гордой асфодели, которая любила только саму себя. В руинах шевелились печальные воспоминания, но они были почти неосязаемыми, меньше, чем завитки тумана, и у них не было голоса.

Солнце продолжало свой путь по небу, и Сулдрун неохотно пошла обратно.

Ее хватятся, если она задержится здесь. Вверх, через сад, старую дверь, обратно в аркаду, в Хайдион.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

СУЛДРУН ПРОСНУЛАСЬ В ХОЛОДНОЙ СЕРОЙ КОМНАТЕ; в ее окно лился мрачный мокрый свет: дожди вернулись, а тут еще горничная забыла зажечь огонь в камине. Сулдрун подождала несколько минут, потом решительно выскользнула из кровати и, дрожа от холода, сама оделась и причесалась.

Наконец появилась служанка и быстро зажгла огонь, боясь, что Сулдрун может пожаловаться на нее даме Боудетте, но принцесса уже забыла об ее оплошности.

Сулдрун подошла к окну. Дождь размыл панораму города, на месте гавани плескалась большая лужа, черепичные крыши стали десятью тысячами серыми тенями. Куда исчезли все цвета?

Цвет! Что за странная вещь? Он сверкает под солнцем, но блекнет в полумраке дождя: очень странно. Появился завтрак, который она съела, размышляя о парадоксах цвета. Красный и синий, зеленый и фиолетовый, желтый и оранжевый, коричневый и черный: каждый имеет свой характер и особое качество, хотя и неуловимое...

Сулдрун пошла в библиотеку, утренние уроки. Сегодня ее учителем будет мастер Джеймес, архивист, ученый и библиотекарь при дворе короля Касмира. Высокий и худой, с большим острым носом, делавшим его похожим на хищную птицу, поначалу он показался Сулдрун воплощением суровости и точности.

Всего несколько лет назад мастер Джеймес оставил за собой безумство юности, но он не был ни старым, ни даже человеком средних лет. Непокорные черные волосы закрывали половину высокого лба и нависали над ушами, пергаментно-бледная кожа обтягивала длинные тощие руки и ноги; тем не менее он нес свое худое тело с достоинством и даже странной нескладной грацией. Его отец, сэр Кринсли из Хрдека, владел тридцатью акрами каменистых холмов, и шестой сын не получил от него ничего, кроме благородного происхождения. Вначале он обучал Сулдрун с бесстрастной педантичностью, но она быстро узнала, как сбить его с толку и очаровать. В результате он безнадежно полюбил ее, хотя делал вид, что не чувствует к ней ничего, кроме естественной терпимости. Сулдрун, очень восприимчивая, если хотела, видела его насквозь, несмотря на заносчивую беспристрастность, и сама управляла собственным обучением.

Мастер Джеймес нахмурился, посмотрел на ее прописи и сказал:

— Твои Б и В не отличить друг от друга. Мы должны написать их снова, более точно.

— Перо затупилось!

— Заточи его! И аккуратно, не порежься. Ты должна научиться делать это легко и изящно.

— О-оо-ах!

— Ты порезалась?

— Нет. Но я практикуюсь на случай, если порежусь.

— Для это не надо практиковаться. Крики боли выходят сами, очень даже естественно.

— Как далеко ты ездил?

— Как это связана с необходимостью заточить перо?

— Ученики в других странах, далеких, таких как Африка, они точат перо как-то иначе?

— Не могу сказать.

— Как далеко ты ездил?

— О, не очень далеко. Я учился в университета Авалона и еще в Метеглине. Как-то раз был в Аквитании.

— А какое самое далекое место в мире?

— Хмм, трудно сказать. Китай? По ту сторону Африки?

— Это не может быть подходящим ответом!

— Неужели? Тогда, пожалуйста, просвети меня.

— Самого далекого места в мире вообще нет; обязательно есть что-нибудь более далекое.

— Да, возможно. Дай мне заострить твое перо. Вот так. А теперь вернемся к Б и В...

Придя в библиотеку в то дождливое утро, Сулдрун нашла мастера Джеймеса уже готовым, рядом с ним лежала дюжина наточенных перьев.

— Сегодня, — сказал мастер Джеймес, — ты напишешь свое полное имя таким изысканным почерком, который заставит меня закричать от удивления.

— Я сделаю все, что могу, — пообещала Сулдрун. — Замечательные перья.

— Действительно великолепные.

— И белое оперенье.

— Мне кажется, что ты права.

— А чернила черные. Я думаю, что к черным чернилам лучше подошло бы черное оперенье.

— Не думаю, что это имеет какое-нибудь значение.

— Я могла бы попробовать написать белыми чернилами.

— У меня нет белых чернил и черного пергамента. Итак—

— Мастер Джеймес, этим утром я не увидела за окном цветов. Куда они подевались? И что они такое?

Мастер Джеймес мигнул и склонил голову на плечо.

— Цвета? Они существуют. Мы все видим в цвете.

— Но они приходят и уходят. Что они такое?

— Ну, откровенно говоря, я не знаю. Ты очень умна, если задаешь такие вопросы. Красные вещи — красные, зеленые вещи — зеленые, и, кажется, так и должно быть.

Сулдрун улыбнулась и тряхнула головой.

— Иногда, мастер Джеймес, мне кажется, что я знаю столько же, сколько и ты.

— Не упрекай меня. Видишь эти книги? Платон, Цнессус, Рохан и Геродот — я прочитал их все и узнал только то, как много я не знаю.

— А маги? Они что-нибудь знают?

Мастер Джеймес опять сгорбился на стуле, все его надежды на формальную холодную атмосферу опять не сбылись. Какое-то время он глядел в окно библиотеки, потом сказал:

— Когда я еще жил в Хрдеке — я был чуть старше, чем мальчишка, — то подружился с одним магом. — Взглянув на Сулдрун, он увидел, что ему удалось завладеть ее вниманием. — Его звали Шимрод. Как-то раз я пришел в его дом, Трильда, и забыл о времени. Пришла ночь, а я был далеко от дома. Шимрод поймал мышь и превратил ее в прекрасную лошадь. «Скачи домой, — сказал он мне, — но не спешивайся и не касайся земли ногой, пока не окажешься в Хрдеке. Как только ты коснешься земли, лошадь опять станет мышью».

Так и произошло. Я скакал с шиком, на зависть всем, кто видел меня, и спешился только за конюшней. Так что никто и не узнал, что я ехал на мыши.

— Ой! Мы зря тратим время. — Он выпрямился на стуле. — Возьми перо, обмакни в чернила и напиши мне красивое Р, такое, которое ты бы хотела иметь в своем имени.

— Но ты не ответил на мой вопрос!

— «Знают ли маги что-нибудь?» Нет, они ничего не знают. А теперь буквы, твердой рукой.

— Мастер Джеймес, я уже устала писать. Лучше научи меня магии.

— Ха-ха-ха! Если бы я умел колдовать, стал бы я тут надрываться за два флорина в неделю? Нет, моя принцесса, я бы сделал кое-что другое, намного лучшее. Я бы взял двух мышей, превратил их в пару великолепных коней, сам стал бы красивым юным принцем, почти твоего возраста, и мы бы поскакали по горам и равнинам, в прекрасный замок в облаках, где ели бы землянику со сливками, слушали арфы и колокольчики фейри. Увы, я не знаю магии. Я никудышный мастер Джеймес, а ты прекрасная шаловливая Сулдрун, которая не хочет, чтобы я научил ее писать.

— Нет, — внезапно сказала Сулдрун, очень решительно. — Я научусь читать и писать, и ты знаешь, почему? Потому что тогда я смогу научиться магии и тебе будет надо только поймать мышь.

Мастер Джеймес негромко и странно рассмеялся. Протянувшись через стол, он взял обе руки девочки.

— Сулдрун, ты уже волшебница.

Какое-то время они оба улыбались; потом, внезапно смутившись, Сулдрун склонилась над работой.

Дожди продолжались. Мастер Джеймес, вышедший наружу в холод и слякоть, заболел горячкой и не мог ее учить. Никто не позаботился сообщить ей об этом. Сулдрун пришла в библиотеку и обнаружила, что там никого нет. Какое-то время она тренировалась в письме, а затем стала перелистывать переплетенную в кожу книгу, привезенную из Нортумбрии; книга была иллюстрирована изысканными изображениями святых в ландшафтах, нарисованных яркими красками.

Наконец Сулдрун отложила книгу в сторону и вышла из библиотеки.

Стояла середина утра, слуги работали в Длинной галерее. Служанки полировали плитки пола воском и овчиной; лакей, стоя на десятифутовых ходулях, наполнял канделябры маслом из водяных лилий. Снаружи, приглушенный стенами дворца, послышался рев горнов, объявлявший о прибытии кого-то важного. Сулдрун взглянула в галерею и увидела, как гости вошли в зал приемов: трое вельмож, громко топавших и стряхивавших дождь с одежды. Лакеи поторопились освободить их от плащей, шлемов и мечей. Сбоку донесся звучный голос герольда.