Скотт Вестерфельд - Загробные миры

• Название: Загробные миры
• Автор: Скотт Вестерфельд
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-80233-3

Дарси Патель, выпускница старшей школы, решила отложить на год поступление в колледж, чтобы стать писательницей. Подписав контракт на свой первый роман, девушка переезжает в Нью-Йорк, где у нее нет ни квартиры, ни друзей, ни идей. Но к счастью для нее, она быстро оказывается принята в обществе таких же, как она, писателей-дебютантов, которые показывают ей город и закулисье издательского мира. Первый роман Дарси, написанный столь стремительно, будто ей кто-то диктовал текст, полностью ее поглощает. «Загробные миры» рассказывают о девушке, которой удается выжить во время террористического нападения на аэропорт. Лиззи, главная героиня, попадает в загадочное место между миром живых и миром мертвых, где ей предстоит пережить странные и ужасающие события.

---

– Нет времени на то, чтобы доставить им договор. Вчера квартиру хотели посмотреть другие люди. – Дарси сделала еще один укус, который приглушил следующие слова. – Ну да, они могут шарахнуться от цены. Немножко.

– Более чем немножко, – Лалана ловко насадила нут на вилку, – и раз уж я поручитель, Анника обвинит меня, если ты заморишь себя голодом до смерти.

– Ниша говорит, что у меня достаточно денег.

– Правда? – выгнула бровь тетя. Когда доходило до применения математики на практике, слово Ниши стоило золота, даже их отец-инженер поручал ей проверять семейную налоговую отчетность.

– Бюджет говорит, что после арендной платы мне останется по семнадцать долларов в день. – Дарси опустила глаза на гамбургер, который с чаевыми обойдется ей, по меньшей мере, в столько же. – Значит, я стану есть меньше мяса. Это же хорошо, не правда ли?

Лалана покачала головой.

– Чтобы готовить, нужна не только еда, Дарси. У тебя есть тарелки, кастрюли и сковородки?

– Ээ…

– Или что-нибудь для уборки дома? Швабра? Метла? Резиновые перчатки?

Дарси рассмеялась от мысли, что наденет резиновые перчатки. Но у нее и впрямь не было ничего такого: ни чистящей губки, ни сковородки.

– А как насчет стульев? Стола, на котором ты будешь писать? Ручек и бумаги?

– Ниша оставила в моем бюджете место на обустройство, например: мебель и… швабры, – вяло произнесла она.

Кстати, швабра казалась наименее интересной покупкой. Дарси всегда тратила деньги только на то, чего действительно хотела: одежду, еду, музыкальные диски, пиво и книги. Лишь недавно она поняла, как много у людей скучнейшего имущества: штор, мусорных корзин, моющих средств, шнуров-удлинителей, электрических ламп, наволочек. Когда она вернулась, чтобы забрать договор и оглядеться в последний раз, в квартире 4Е не было ничего, кроме клочьев пыли и старого телефонного провода, торчащего из стены.

Жилье выглядело пустым, но готовым наполниться историями.

– Мне нужен стол, а еще стул и ноутбук, – сказала она.

– И кухонная утварь. Ты любишь покушать.

Дарси не спорила. Они с Лаланой провели утро в Маленькой Италии,[42] где на полках магазинов поблескивали сверкающие приспособления для кухни – машины для изготовления домашней пасты, кофеварки и ножи для пиццы, – которые сами казались почти съедобными. В одном из магазинов круги сыра громоздились штабелем от пола до потолка, каждый был размером с автомобильную покрышку. Нижние сыры блестели сильнее, и, опустившись на колени ради их изучения, Дарси обнаружила, что на них, выжимая маслянистый налет, давит объединенный вес остальных кругов.

В помещении был дивный аромат, в воздухе витал соблазнительный запах сыра.

Однако каждый круг стоил пятьсот долларов. Или, как теперь приходилось думать Дарси, месячное содержание.

– Каждому приходится учиться жить по средствам, – спорила сама с собой Лалана. – Кроме того, сейчас у тебя есть время до отъезда в колледж.

Дарси кивнула в знак согласия, но, должно быть, выражение лица ее выдало.

Лалана прищурилась.

– Ты ведь собираешься учиться после написания второй книги, верно?

– Да, – пробормотала Дарси. Если бы тут присутствовали ее родители, секундная заминка была бы губительной. – Но до этого больше года. Все зависит от того, как будет продвигаться моя карьера.

Голос слегка запнулся на слове «карьера», которое почудилось ей глупым, как будто она опять превратилась в ребенка, переодевающегося в материнское платье. Ради встречи с тетей Лаланой Дарси облачилась в черный шелковый топ и джинсы, вытертые на коленях.

– Ладно, – вздохнула Лалана. – Полагаю, что мой родственный долг велит мне подписать бумаги. Не хотелось бы, чтобы ты жила в другой квартире.

– Спасибо! – воскликнула Дарси и нахмурилась. – Подожди… а почему?

Лалана извлекла из сумочки крошечную серебряную ручку.

– Оплачивая такую высокую аренду, ты не сможешь навсегда остаться в городе.

– О! – И правда, каждый потраченный Дарси доллар приближал день ее отъезда из Нью-Йорка. Однако, желай она лишь писать как можно дольше, то осталась бы дома или жила где угодно, например, в спичечном коробке.

Ее цель заключалась в том, чтобы стать писательницей, и для ее осуществления квартира 4Е была просто жизненно необходима Дарси, как и сам Нью-Йорк.

Тетя Лалана занесла ручку над бумагой.

– Но если я подписываю документы, тебе, Дарси, стоит дать мне два обещания.

– Что угодно!

– Не позволяй городу себя отвлекать, заверши свою работу.

– Само собой, тетя Лалана!

– И не держи от меня секретов, даже если о чем-то умалчиваешь родителям. Мне нужно, чтобы меня держали в курсе проблем!

– По рукам, – пообещала Дарси как раз в тот момент, когда тетя Лалана выводила на документе размашистую, витиеватую роспись.

– Готово, – ручка стукнулась о поверхность стола, и Лалана подняла стакан охлажденного чая с молоком и специями. – Поздравляю. У тебя есть собственное жилье в Нью-Йорке. И это моя вина.

Дарси просияла, хотя пол кафе головокружительно накренился. Квартира 4Е стала реальностью.

Теперь все будет как надо.

– Итак, мы заключили сделку, – продолжила Лалана. – Каков твой первый секрет от родителей? Ты чрезмерно увлеклась мальчиками?

– Ничего подобного! Я целиком сосредоточена на книге, – рассмеялась Дарси. – Но, в общем, одна тайна есть… но тебе ни в коем случае нельзя звонить моим родителям и делиться с ними тем, что я тебе скажу.

Лалана молча ждала.

– Я проморгала крайний срок подачи заявления об отсрочке в Оберлине. Он был первого июня.

– Дарси, ты шутишь?

– Я поняла не сразу, информацию оказалось ужасно трудно найти на их сайте, – Дарси не добавила, что заглянула туда только на прошлой неделе, когда было уже поздно. – Ерунда! На следующий год я опять подам документы.

– Это не ерунда.

Дарси всплеснула руками.

– Я могу использовать те же баллы Академического оценочного теста[43] и сварганить новое эссе о написании романов в Нью-Йорке. Неужели ты думаешь, что меня не захотят принять в Оберлин?

Тетя Лалана искоса взглянула на Дарси и уставилась в окно.

– Любой колледж с радостью заполучит юное дарование, но родителей больше нет рядом, чтобы водить тебя за ручку. Тебе не хватает ответственности.

– Точно, – Дарси в знак согласия подняла собственный стакан. – Спасибо, что мне доверяешь. Обещаю не делать таких ошибок.

– Уверена, ты нас еще удивишь, – произнесла Лалана и улыбнулась.

Они чокнулись, и Дарси задумалась, что именно имела в виду тетя.

Глава 14

– В глухих местах проще увидеть призрачные здания, – заявила Минди. – А еще ночью.

– Из-за темноты?

– Нет. Потому что рядом не так много живности.

Я сжалась, пытаясь сохранить тепло.

– Вот как нас называют! Ведь это звучит как домашняя живность.

– У тебя есть идея получше? – спросила Минди.

– Как насчет людей?

– Призраки тоже люди.

– Ясно, – сказала я. – Но для мертвых есть нормальное слово – «призраки». Живые люди – просто люди.

– Ты ведешь себя как расистка.

– Прости меня за то, что я пока не умерла.

Я не впервые шутила подобным образом, но в ответ получала лишь невразумительное бурчание. Из-за угла показался бегун, направляющийся к нам навстречу, и мы замолчали. Минди знала, что я не люблю, когда мы разговариваем в присутствии «живых людей».

Слегка кивнув мне, бегун пропыхтел мимо. Было за полночь, и мы с Минди ушли по меньшей мере за милю от дома. Раньше я сохраняла спокойствие при виде незнакомцев, но теперь моя жизнь полностью переменилась, и я слегка напряглась.

Если быть честной, меня бросило в дрожь. Я мысленно посмотрела на себя со стороны: вся в черном, с капюшоном на голове, руки глубоко в карманах… Ничего себе зрелище! Я покосилась на Минди и решила ее кое о чем спросить. Наступила, наверное, самая холодная ночь за всю зиму, и когда я обращалась к своей невидимой подружке, изо рта вырывался пар.

– Что здесь находилось, когда это заброшенное место… было живым?

– Школа. Ее снесли сразу после нашего переезда сюда. Сейчас тут куча сломанных грузовиков и ржавых школьных автобусов, вроде той коробки в шкафу у Анны, куда она кидает хлам и забывает о нем, – Минди замерла, – но, должно быть, школу помнит много живности.

Она уставилась на высокую ограду, которая тянулась вдоль противоположной стороны улицы. Ее мелкая сетка отражала уличный свет, на металл опирался самодельный дощатый забор. Поверху спиралью вились поблескивающие колючки.

– Видишь? – спросила Минди.

– Что? Колючую проволоку, через которую надо перелезать?