Эдуард Тополь - Ванечка

• Название: Ванечка
• Автор: Эдуард Тополь
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072167-2, 978-5-271-33802-1

«Лето, кто помнит, было крутое – шахтеры, стуча касками на Горбатом мосту, пикетировали Белый дом и требовали зарплаты, а Ельцин играл в теннис. В Сибири рабочие ложились на рельсы, блокируя движение на железных дорогах, а в Лужниках проходил фестиваль джаза «Звуковая дорожка». Горняки врывались в Думу и заставляли депутатов голосовать за импичмент президенту, а в Назрани секретарь Совета Безопасности Б.А. Березовский вел переговоры с Масхадовым и Басаевым. Кириенко докладывал Ельцину об «Антикризисной программе», а в телепрограмме «Куклы» Ельцин, Березовский, Кириенко, Черномырдин, Чубайс, Жириновский и Зюганов обсуждали, куда им бежать в случае новой революции…»

---

– Эт-то еще что? – сказал майор, глядя на позирующую Зинку.

А Зинка, стоя на подоконнике, испугалась:

– Ой, блин! Милиция! – и спрыгнула на пол.

– Да это мой знакомый! – сказала Надя, глянув в окно. – Очень хороший дядька, денег мне дал.

– Он чё? К тебе идет?

Зинка наспех оделась, обе торопливо собрали разбросанные повсюду вещи. Надя подхватила на руки Ванечку, но тут же и отстранила его от себя.

– Фу! Ваня, ты же обкакался! Боже мой…

На вытянутых руках Надя унесла Ваню в ванную, включила там воду.

В дверь позвонили, Зинка крикнула:

– Открыто!

Вошел майор, за ним инспекторша Службы опеки и практикантка.

– Так! Уже притон тут устроили! – сказал Зинке майор. – Кто такая? Проститутка?

– Да вы что! – испугалась Зина. – Это я случайно, я окно заклеивала.

– Голая? Паспорт!

– Да я не тут живу, я в общежитии, во ВГИКе.

– Вот там и танцуй! А тут чтоб твоего духу не было! Где ребенок?

Зина метнулась к ванной:

– Надь!..

Надя на вытянутых руках вынесла из ванной голого и мокрого Ванечку с соской во рту.

– Зин, памперс и полотенце! Быстро! – сказала она и, увидев Никуленко и прочих: – Ой, здрасте! Извините!

Майор взял у нее Ванечку, передал инспекторше. Та уложила голого ребенка на стол и, открыв дерматиновый чемоданчик, достала из него весы, сантиметр, складную линейку, стетоскоп. Затем стала профессионально обмерять и слушать мальчика, бесцеремонно вертя его на столе и диктуя медсестре-практикантке:

– Пишите. Рост… Вес… Дыхание чистое… Объем грудной клетки…

Ванечка, лежа перед ней на спине, с любопытством рассматривал ее.

Медсестра, сев за стол, записывала, заполняя какую-то форму.

– А вы кто? – пришла в себя Надя.

– Не мешайте! – сказала инспектор, открыла у Ванечки рот, пощупала пальцем десны и продиктовала: – Верхних зубов нет, а внизу четыре растут и три на выходе. – Затем пощупала у Ванечки мошонку и оттянула пипиську. – Так, теперь тут. Яички сформированы, обрезание не произведено…

Ваня, опомнившись, принялся реветь.

Но инспектор не обратила на это внимания, спросила:

– Ребенок крещеный?

Надя схватила Ванечку со стола:

– Я его не отдам!

– Никто и не забирает, – сказала инспектор. – Мы взяли его на учет. По закону, если в течение месяца не найдутся родственники, имеющие право на опеку, ребенок пойдет в детдом. А в какой, мы определим, исходя из его здоровья. Он здоров? Прививки сделаны? Где его медицинская карта? Вы ему кем приходитесь?

– В том-то и дело – никем! – вставил майор. – Я вообще не знаю, как на нее можно оставлять…

– Есть законы, товарищ майор. Вы их знаете, – сухо сказала инспектор и в упор посмотрела майору в глаза, между ними явно происходила какая-то скрытая борьба или противостояние. – И как бы на меня сверху ни давили…

– Но она несовершеннолетняя, ей семнадцать лет, – сказал майор.

– Ничего, мы в семнадцать лет целину поднимали, – отрезала инспектор. И, складывая свои инструменты в чемодан, повернулась к Наде: – Мы из районной управы, из Службы опеки. Запомни: летом у мужчин паховая область больше всего потеет. Нужно мошонку и пипиську постоянно вазелином смазывать и тальком присыпать. Понятно?

– П-п-понятно…

В тылах улицы, во дворе, на флигеле какого-то дома висела вывеска: «ДЕТСКАЯ МОЛОЧНАЯ КУХНЯ». Перед кухней стояла небольшая очередь мамаш, бабушек и дедушек с детскими колясками и без таковых.

– Доллар уже шесть рублей! И все дорожает! Еще неделю назад памперсы были по двести за пачку…

– А пюре? На «Коломенской» я сама брала «Хипп» по восемь рублей за банку. А вчера прихожу – уже двенадцать!..

– Нет, импортные подгузники – чистое разорение! Я их только на ночь подвязываю! А днем – в марлевых походит! И преет меньше, и вообще…

– В супермаркетах все продукты ненатуральные, а чистая химия и эта, как ее, генетика!..

Слушая эти разговоры, Надя со спящим Ванечкой на руках медленно двигалась в очереди к молочной кухне.

– А незя детям импортное давать, незя! – говорил кряжистый дед, стоявший за Надей. – Вы чё, бабы? Вы Жириновского послушайте! Американцы же нам сплошную отраву гонят! Чтобы нас тут до конца извести!..

– А слыхали, как в Магадане детей потравили? – сказала другая женщина. – Сорок человек в больнице…

– Потому что срок давности нужно проверять. Перебивают срок давности…

Вслед за какой-то мамашей Надя зашла в молочную кухню.

Здесь очередная мамаша предъявила продавщице рецепт из поликлиники и назвала имя своего ребенка:

– Герасимов Михаил.

Продавщица повела пальцем по списку:

– Гаврилов… Галкина… Ганушкина… Герасимов – есть! – Отметила в списке галочкой и спросила: – Что берем?

– На два дня можно? – сказала мамаша.

– Пока есть, берите… – Продавщица отметила в списке. – На два дня. Что берете?

– Два творожка, два кефира и молоко.

Продавщица подала два пакетика «Агуши» с творогом, две бутылочки кефира и полулитровый пакет с молоком. Мамаша отошла, уступив Наде место у прилавка.

– Игнатьев Ваня, – сказала Надя.

– Рецепт из поликлиники!

– Понимаете, у нас нет рецепта. Так получилось…

– Без рецепта не отпускаю. Следующий!

– Ну пожалуйста! – попросила Надя. – Вы посмотрите, он же есть в списке! Игнатьев.

– Мало кто в списке! Так кто угодно придет! Отойди, не мешай очереди!

Кряжистый дед оттолкнул Надю от прилавка:

– Ходят тут бомжи!..

– Дедушка, – чуть не плача, сказала Надя, – у нас родители в аварию…

Но он перебил:

– Да слыхали мы эти сказки! Как в метро ни зайдешь… Иди, а то милицию вызову!

Ваня на руках у Нади проснулся и – в плач.

Надя со слезами на глазах вышла из молочной кухни, женщины в очереди индифферентно отводили глаза, какая-то старуха, сухо поджав губы, сказала:

– Скоро уже пионерки будут рожать! Ужасть!..

На экране небольшого телевизора «Самсунг» шли – без звука – вечерние новости. Все те же шахтеры, пикетирующие Белый дом… Уборка поваленных деревьев в Москве… Ельцин, кривя толстыми губами, учит Кириенко уму-разуму… Открытие «Кинотавра»… В США скандал с Моникой Левински и Клинтоном…

Открыв все тумбочки и шкаф, Надя вытряхивала из одежды Игнатьевых последние монетки, ссыпала на стол. На столе были пять баночек с детским питанием «Хайзер», полстопки памперсов, початый пакет с кашей «Хипп», початая бутылка подсолнечного масла, стеклянные банки с остатками сахара, пшенки, манки и засохшего в банке варенья. Отдельно стопочкой – смятые рубли и горка мелочи.

Ванечка, стоя в манеже и держась за его борт, внимательно смотрел телевизор.

Надя, деловито отбирая более-менее приличные вещи, сложила в расстеленную на полу простыню Зоины шубу, две пары сапог и какие-то кофточки. Завязала все узлом и села за стол, пересчитала деньги.

– Девятнадцать рублей и мелочь. Что будем делать, Ваня?

Ваня внимательно посмотрел на нее.

– Смотри, – сказала она, – еды у нас на два дня, памперсов тоже. Денег – девятнадцать с мелочью, это вообще ничего. Даже если вещи твоей мамы возьмут в ломбард, я за похороны платить не буду, мне тебя кормить не на что. А за папу с мамой не переживай – милиция их сама похоронит. И мне нужно экзамены сдавать, я для чего в Москву приехала? Ну? Что скажешь? Зинка от нас сбежала…

Ване не понравился ее тон, он стал кукситься.

– Ладно, ладно! Не плачь! – Она взяла его на руки. – Выживем, Ваня, мир не без добрых людей. Тебе спать пора. – И запела, укачивая: – Спят усталые игрушки, куклы спят… Одеяла и подушки ждут ребят…

А когда он уснул, уложила его в кровать и встала у окна на колени:

– Боженька! Дорогой! Пожалуйста! Помоги нам! Я не знаю как! Но как-нибудь помоги! Я тебя очень прошу! Очень!..

Пронзительный звонок в дверь прервал ее молитву.

Надя, глянув на спящего Ванечку, испуганно побежала к двери.

– Кто там? Зина, ты?

– Милиция! – сказали из-за двери. – Открывайте!

Надя сняла цепочку, и в тот же миг дверь распахнулась от мощного пинка. В квартиру, грубо оттолкнув Надю так, что она еле устояла на ногах, ввалились трое коротко стриженных – Виталик, Силан и Татарин.

Ванечка, проснувшись, заплакал.

Татарин закрыл дверь, а Виталик с ходу наотмашь ударил Надю по лицу и, не дав ей упасть, схватил за волосы.

– Ты, тварь! Ты знаешь нас? Ты нас видела? Да или нет?

– Ну, видела, – сказала Надя испуганно. – А что?

Виталик озверел:

– Ах, видела?! Ах ты, сука!..

Снова ударил, но упасть не дал, а за волосы потащил к люльке с орущим ребенком.

– Я его счас об стенку шибану! Мозги вылетят! Ты видела нас, курва сраная? Говори: видела?

Надя наконец сообразила:

– Нет, не видела…

Виталик встряхнул ее как куль:

– Не слышу! Громче!

– Не видела, – произнесла Надя окровавленным ртом.

– Громче! Последний раз говорю! А то щас раком поставлю!