Эльмира Нетесова - Чужая боль

• Название: Чужая боль
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 2009
• ISBN: 5-87962-022-0

— Что для человека дороже всего в жизни?

Этот вопрос был задан многим. И все без исключения ответили одинаково:

— Конечно, семья!

Оно и понятно. Любой из нас счастлив, когда хорошо в семье, растут дети, все в семье не просто понимают, а и уважают, любят друг друга. Это и есть большое человеческое счастье, какое стоит беречь от всяких невзгод.

Ведь самый счастливый человек это тот, кого ждут и ценят, кого считают головой, хозяином семьи, кто ценит и бережет её постоянно.

Будьте счастливы и любимы в своих семьях, чтоб никакая боль не коснулась вашего очага…

---

— А там что? — хохотала Юлька.

— Зашел в дом, а там такое! У тебя в сарае хоромы в сравненьи. Жуть, не то слово. Бабка с дедом живут вдвоем. Они с самого рожденья не только в бане не мылись, а и не умывались никогда. В доме ногу поставить некуда. По стенам кпопы с тараканами в чехарду играют. Мыши белым днем по столу бегают. Я оттуда бегом смылся. Вот тебе и деревенские. Зато весь стол уставлен бутылями с самогоном. И им дом дали, чтоб так засрать. А мне места нет.

— Они пенсионеры! Попробуй их тронь, жалобами завалят всех. И с говном смешают каждого. Уже этот вариант проверен. Выселили одних. Так они даже в ООН писали, в Мавзолей Ленина свои кляузы посылали. Потом кто-то им Ельцина подсказал. Сколько они его долбили, пока тот прислал их жалобу со своей резолюцией:

— Немедленно верните людям жилье, иначе самих в него вселю!

— Тут наш Иван ни на шутку испугался. И хотя тот дом уже отремонтировали, пришлось вернуть. Вот где обидно было!

— Ну, так что теперь мне делать, Юлька? — взмолился человек.

— Живи покуда с нами, может, что-то со временем подыщем. А пока сядь, поешь. Да умойся.

— Юль, можно я завтра с Наташей схожу к Рите на могилу?

— Ты дочку спроси. Как она?

Наташка сдержано согласилась. И Яшка очень обрадовался этому.

Поужинав, все втроем сели смотреть фильм. Он оказался скучным, про несчастную любовь, и Юлька вскоре стала дремать. Поначалу ее клонило во все стороны. Потом баба не выдержала и ушла в спальню. Яшка тоже отвернулся от экрана. Наташка, не промедлив, пошла спать. А утром она вместе с отцом пошла на кладбище, на могилу матери.

Втайне девчонка очень гордилась, что теперь не сирота, что к ней приехал отец, и они вместе идут на погост. Она знала, что деревенские мужики редко ходят на кладбище. А вот ее отец сам предложил навестить Риту, нарвал цветов, купил конфет и пряников. Никакой выпивки не взял. Шел побритый, умытый, чистый и серьезный. На них оглядывались, шептались загадочно.

Натка даже не пыталась прислушиваться и думала о своем.

…Отец… Ей о нем рассказывали всякое. Одни ругали, другие жалели. Но вот она увидела его сама. Нормальный человек и вовсе не забулдыга, не скандалист и не придурок. Он очень аккуратный, чистоплотный, не хам и не наглец. Но нужно присмотреться к нему получше.

— Наташ, а ты когда-нибудь была в Смоленске? — спросил дочку внезапно.

— Конечно, даже очень часто.

— Если Юля выгонит, ты будешь приезжать ко мне? Там своя квартира в центре. Пусть небольшая, двухкомнатная, но своя. Оттуда никто не вышвырнет, и не обидит.

— Когда школу закончу, поеду поступать в институт, обязательно зайду к тебе, — пообещала девчонка.

— А у меня компьютер есть и всякая техника, — заметил, какой радостью засверкали глаза дочки.

— У тебя будет своя комната, тебе не надо проситься в общежитие. Мы станем жить очень дружно, — обещал Яков Наташе.

— Пап, обо всем потом поговорим, мы уже на кладбище, — напомнила человеку, а у того сердце от радости запело, дочка назвала отцом, папкой. Выходит, уже начинает понемногу прощать. Только бы нигде не оплошать даже ненароком не лажануться, — думал человек, осторожно обходя могилы.

— Мы пришли, — сказала Наташка тихо и подвела Якова к могиле Риты.

— Здравствуй, Ритулька, милая моя девочка. Родная голубка моя! Прости, что так долго не навещал тебя! — стал на колени и, глядя в небо, заплакал беззвучно:

— Господи! Ты дал мне дар, лучшую из женщин. А я, слепец, не оценил. Как тяжко жилось без нее все эти годы, я наказал самого себя и надорвал свою душу. Как много и часто я был наказан! О, если бы можно было вернуть то время и оживить мою девочку, я был бы самым счастливым на земле человеком. Но знаю, я слишком виноват. Много грехов лежит на плечах, простятся ли они хоть на самую малость. Если бы можно было искупить их своею кровью и жизнью, не раздумывая лег бы в землю вместо Риты. Пусть бы она жила, мой ангел, моя голубка. Господи! Пощади, защити ее. Если невозможно вернуть, дай ей землю пухом, память светлую и долгую. Прими мою жену в царствии Твоем. Она достойна доброго отношения, потому что жила и умерла мученицей. Я виноват! Но как искупить мне свои грехи? Прости, Господи, что, даже старея, остался глупцом и в наказание получил одиночество и презренье. Я гоним всеми, и нет душе покоя. Знаю, что не найду себе утешения до конца дней.

Яков плакал уже навзрыд.

— Я потерял все. Я живу как в страшном сне, всеми ненавидим. Надо мной глумятся так же жестоко, как когда-то я обижал свою жену. Я сам погубил своих детей. И даже смерть не успокоит меня, ведь я посягнул на Твой дар. Как жить мне теперь? Ведь я сам себя обездолил! Простите глупца! Слишком велика моя вина, а жизнь коротка и жестока. Господи! Дай хоть немного разума, чтоб не свихнуться с горя. Укажи путь в жизни, каким надо следовать, если Ты смилуешься и пощадишь! — упал человек на могилу и обнял ее так, словно хотел все свое тепло и душу отдать покойной.

— Рита! Я одну тебя любил и люблю! Нет на всем свете равной! Прости, солнышко мое, что жил дураком и не оценил тебя вовремя. Прости за боль и обиды, меня за все с лихвой наказала судьба. Я негодяй и подлец! Но я и сегодня до бесконечности люблю тебя. Приди ко мне хотя бы во сне. Я буду бесконечно счастлив. Помоги, если поверишь, жить мне вместе с дочкой. Она последняя наша с тобой кровинка. Не дай ей остаться в чужих руках! Помоги, любимая, родная! Услышь меня грешного, вступись перед Богом за меня, умоляю! — целовал землю, гладил ее. Он еще долго обращался к покойной жене, но внезапно пошел дождь.

— Ты прогоняешь меня. Я надоел тебе, и ты не хочешь ни прощать, ни слушать. Мне только и остается сидеть здесь хоть до смерти, потому что без твоего прощенья для меня нет жизни на земле.

— Пап! Мама простила! Смотри, сквозь тучи и дождь, на твою голову идет луч солнца, — указала Наташка на небо и, поправив примятые цветы, потащила Яшку домой.

…А где-то через неделю разговоры о поисках жилья для Яшки прекратились. Юлька решила, что ей в доме и самой помощник нужен, уже не гнала человека из дома. Тот успел молча привезти уголь на всю зиму, привез сено корове и подкупал в магазине харчи для всей семьи. Баба отказалась брать с него деньги за проживание, хотя человек предлагал ей не раз половину своей зарплаты.

Они не делили постель и спали по разным комнатам. Но деревенская молва давно поженила их, и никто во всей деревне не верил, что Юлька, будучи в прошлом путаной, все еще не окрутила Яшку. Тот, слыша скабрезные намеки, резко обрывал базаривших. А потом, словно устав от всех разом, перестал слышать пересудников и не здоровался с ними. Он работал на птичнике, возил яйца в город и возвращался домой уже затемно.

Юлька кормила человека, снимала с него пропотевшую одежду, меняла на чистую, свежую. Собирала ему в сумку еду на обед, топила баньку на всех. А в выходные они садились втроем у телевизора, смотрели концерты, цирковые программы, потом расходились на ночь по своим комнатам.

Их никто не видел вместе ни в гостях, ни у друзей. Даже на кладбище к Рите ходили врозь.

— И чего прикидываются дураками, кого хотят охмурить? Иль мы не ведаем, что за такое время они давно перепихнулись. Ведь все же живые люди, что ни говори. Их уже никто не осудит. Да и как девчонку поделят промеж собой, — судачили деревенские старики.

Юльку напрямую спрашивали доярки, живет ли она с Яшкой. Она, случалось, отшучивалась или гнала от себя отборным матом особо любопытных баб:

— Вас-то, что чешет? Своих мужиков имеете и радуйтесь. Иль Яшку в хахали захотели? Так давайте, налетайте, может, кому из вас обломится!

Но дома разговоров о сексе не было. Оба избегали этой скользкой темы и жили как соседи, стараясь лишний раз не злить и не беспокоить друг друга по пустякам.

Оба возвращались домой уже в сумерках, а и на работу уходили рано. Никто не появлялся на работе у другого. И если Юлька дружила с бабами, с семьей бригадира Сашки, у Якова имелись свои друзья. Они не отчитывались, кто где провел вечер или выходной.

Вот только однажды Яшке обидно стало. Весь вечер прождал Юльку, все ж день рожденья только раз в году случается. А она забыла. Пришла уже поздно, засиделась у Катьки. А придя домой, вспомнила. Вытащила из шифоньера загодя купленную рубашку, поздравила, подарила, чмокнула в щеку и даже не предложила отметить.

Яшка обиделся, решил отплатить тем же. Но вскоре забыл. Да и кто он для Юльки? Она лишь порадуется, если он уйдет. А вот Яшке уже такого не хотелось. Человек незаметно для себя привык к этой семье, ее спокойному укладу, к незаметным заботам друг о друге, к каким привыкаешь очень быстро. Вон опять в сумке помимо обеда пакет с фруктами. Это ему. И рабочая одежда снова пахнет свежестью, а не курятником. Это тоже ему, без выпячивания и подчеркиваний. Здесь любили не на показуху, а от души…