Игорь Прокопенко - Великие тайны великих людей

• Название: Великие тайны великих людей
• Автор: Игорь Прокопенко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-81700-9

Какая таинственная цепь событий связывает знаменитых предсказателей древности и новейшего времени, от Нострадамуса и Парацельса до Кейси и Ванги? Так ли однозначны фигуры Сталина и Жукова и о каких фактах из биографий полководцев история стыдливо умалчивала до недавнего времени? Как бонзы Третьего рейха были связаны с разведками европейских стран? Раскрыты ли загадки древних рукописей – «потаенной отечественной истории» Ломоносова и дощечек Изенбека?

В новой книге известного тележурналиста Игоря Прокопенко вы прочтете о героях невидимого фронта, предотвративших неизбежные покушения на первых лиц союзнической группировки в ходе Второй мировой войны, узнаете о том, чем приходилось жертвовать рядовым разведчикам для того, чтобы добиться выполнения поставленных перед ними задач. Перед вами раскроет свои тайны русская история. Кем был на самом деле Батый? Какие тайные пружины двигали князем Владимиром? Какова была роль Крыма в развитии отношений Екатерины Великой и князя Потемкина?

---

Жуков не обманул возложенного на него доверия – город выстоял. Однако среди огромного количества архивных документов, подтверждающих его организаторский талант, есть подписанный приказ, который по своей абсурдной жестокости не имеет аналогов. На донесении, в котором сообщили о случаях самовольной сдачи в плен бойцов-защитников, он издал приказ, который тут же передали радиограммой командованию Балтийского флота и армиям Ленинградского фронта:

«Бойцы, сдавшиеся в плен, по возвращении подлежат расстрелу. Семьи тех, кто сдался врагу, – разыскать и расстрелять».

Этот приказ получили в войсках 28 сентября 1941 года, всего через пять дней после назначения Жукова на должность командующего Ленинградским фронтом. Даже по меркам сурового военного времени расстрел не только пленных, но даже их семей, то есть ни в чем не повинных детей и женщин, находящихся порой за тысячи километров от осажденного Ленинграда, было слишком.

В войсках шок был настолько велик, что Политуправление Балтийского флота пошло на беспрецедентный шаг: было решено все-таки смягчить распоряжение. Приказ подправили. Расстреливать было решено по возвращении только тех, кто сдавался в плен, а семьи все-таки не трогать. Чудовищность этого документа поразила даже Сталина.

Дмитрий Калюжный, историк: «Это же приказ о массовых расстрелах. А Сталин говорил – мало ли какие могут быть обстоятельства. Иной раз не захочешь, а побежишь. Как всех расстреливать?»

В окрестностях Берлина есть огромное количество советских военных кладбищ, почти в каждом городке вблизи немецкой столицы. На каждом похоронены тысячи наших солдат и офицеров.

В апреле 1945 года уже было понятно: войне – конец. Недобитые части Вермахта заняли оборону на окраинах и в городских кварталах. Они окружены, обескровлены и обречены. С востока им противостоит 2,5 млн советских солдат. Казалось бы, в этих условиях капитуляция Берлина неизбежна. Эта задача уже не столько военная, сколько политическая. Однако именно сражение за Берлин оказалось одним из самых кровопролитных и драматических событий за всю историю Великой Отечественной войны. В боях за столицу Германии наша страна потеряла около полумиллиона человеческих жизней.

Олег Шишкин, историк: «Не следовало так форсированно спешить к Берлину. Может быть, имело смысл сберечь солдат в эти последние дни войны. Но, опять же, мы сталкиваемся с тем, что Жукова мог подгонять Сталин. Потому что было важно поскорее закончить эту войну».

Быстрее закончить войну, первыми войти в Берлин. Много лет было принято считать, что полмиллиона солдатских жизней – заслуженная цена за право водрузить Красное знамя над Рейхстагом. Потому что если не мы, то это обязательно сделают американцы и украдут у нас заслуженную Победу.

Но на самом ли деле американцы собирались первыми войти в Берлин и положить несколько сотен тысяч американских парней за право написать в учебнике по истории о том, что они были первыми?

Маттиас Уль, научный сотрудник Германского института истории, рассказывает: «Конечно, американцы были не прочь взять Берлин. Но они понимали, что немедленный штурм приведет к большим потерям. В этом отношении любопытна запись выступления Дуайта Эйзенхауэра на заседании объединенного штаба союзников, которое состоялось 7 апреля 1945 года. Дословно он сказал следующее: «Если после взятия Лейпцига окажется, что можно без больших потерь взять Берлин, – я готов это сделать»… Советские историки трактуют эту фразу как однозначное намерение идти на Берлин. На Западе же, напротив, она означает отказ от штурма. Тут ключевые слова – «без больших потерь». Надо знать западный менталитет. Ни один американский генерал не решился бы положить столько жизней. Это был бы бесславный конец его карьеры…»

То, что для американского генерала означало бы конец карьеры, советскому маршалу принесло бессмертие.

16 апреля Георгий Константинович начал беспрецедентную наступательную операцию. Великую по своим масштабам и трагическую, если исходить из колоссальных потерь. В штурме Зееловских высот приняло участие 2,5 млн советских солдат.

В этот миг Жуков понял: пришел его звездный час. Этот штурм – венец его блистательной военной карьеры. Он не прочь даже немного поиграть с противником. Вечером накануне наступления придумал эффектный ход. Жуков вызвал своего переводчика и протянул секретный приказ о наступлении, который только что подписал, со словами: «Возьми это и зачитай приказ по громкоговорителю на немецком языке. Чтобы они там услышали».

Штефан Дернберг, в 1945 г. военный переводчик: «Возможно, я был недостаточно дисциплинированный, но, во всяком случае, сказал: «Товарищ генерал, этого же нельзя делать, это же «военную тайну» выдать». Он посмотрел на меня: «Ничего, лейтенант. Теперь можно. Это – последний раз…»

Жуков на ступенях Рейхстага

2 мая 1945 года. Маршал Победы на ступенях поверженного Рейхстага. Быть может, это был самый счастливый момент всей его жизни.

Еще не извлекли из подземного бункера фельдмаршала Кейтеля, с которым Жуков несколько дней спустя подписал Акт о безоговорочной капитуляции. Еще по берлинским окраинам сохранились очаги сопротивления – но в воздухе уже пахло окончанием войны.

Принято считать, что это был запах весны. Однако участники штурма Берлина вспоминали другое. Для них победа пахла гарью, распустившейся липой и приторно-сладковатым запахом разлагающихся тел, от которого нигде не было спасения. Полмиллиона советских солдат остались лежать на берлинских улицах. Похоронные команды валились с ног от круглосуточной изнурительной работы, а трупы все несли и несли. Трупы тех, кто не дожил до Победы всего несколько дней.

Лотар Фольбрехт, житель Берлина в 1945 г., вспоминает: «Берлин был затянут гарью. Многие дома, пострадавшие от бомбежки, еще долго горели. И, конечно, было очень много трупов и немцев, и русских солдат… Их убирали, стаскивали в одно место. Потом куда-то увозили хоронить, но трупный запах преследовал нас везде».

То, что война закончилась, времена изменились и Сталин больше не нуждается в прорывах глубоко эшелонированной обороны, молниеносных бросках и наступлениях, в которых Жуков был незаменим, маршал Победы почувствовал очень скоро.

Уже через год по кремлевским коридорам пополз слух: Жуков-то, оказывается, вор. Килограммами вывозит бриллианты из Германии, десятками – картины из Дрезденской галереи, а еще мебель, ковры и антиквариат. Да и живет там у себя в Германии как барин. Не по-партийному поступает товарищ Жуков. Чтобы проверить сигнал, сотрудники Госбезопасности проникли на дачу к маршалу с негласным обыском.

Виктор Суворов, автор исторических расследований: «Чекисты пишут отчет о том, что они увидели на даче Жукова. Так вот, на даче Жукова только один предмет был сделан в Советском Союзе: это коврик при входе на дачу, чтобы ноги вытирать, был советский. Все остальное – эти трофейные ружья, ковры, гобелены XVII века фламандских мастеров, золотые украшения, шкурки животных… Совершенно невероятный список, я его приводить не буду, он известен, этот список, но список совершенно жуткий. Там и бриллианты, там и сумочки золотые, и золотые вещи с драгоценными камнями, и прочее, и прочее».

Но это были результаты всего лишь негласного обыска. А теперь обратим внимание на другой документ:

«В Ягодинской таможне (близ Ковеля) задержано семь вагонов, в которых находилось 85 ящиков с мебелью. При проверке документации выяснилось, что мебель принадлежит маршалу Жукову».

Это выдержка из рапорта начальника какой-то захолустной таможни за подписью Булганина немедленно попала на стол самому Сталину.

Еще совсем недавно поверить в то, что рядовой таможенник на границе осмелился бы на пушечный выстрел приблизиться к тому, что овеяно грозным именем Жукова, было невозможно. Но вот уже вовсю роются в личном имуществе маршала Победы. Более того, по сигналу бдительного таможенника назначили расследование. Казалось бы, это недоразумение, но… Жуков теперь Сталину больше не нужен. К тому же он слишком популярен в народе и, кажется, всерьез верит, что без него Советский Союз войну бы не выиграл.

И вот прошел лишь год, а Жуков, под тяжелым взглядом которого трепетали маршалы, который порой позволял себе перечить самому Сталину, вынужден был писать объяснительные и оправдываться.

В 1948 году в постановлении Политбюро ЦК ВКП (б) можно прочитать удивительную запись:

«Товарищ Жуков, злоупотребляя своим служебным положением, встал на путь мародерства, занявшись присвоением и вывозом из Германии для личных нужд большого количества различных ценностей».