Олег Пленков - Культура на службе вермахта

• Название: Культура на службе вермахта
• Автор: Олег Пленков
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Военная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-373-01992-7

Очередная книга О.Ю. Пленкова посвящена особенно деликатной части истории Третьего Рейха, а именно — его культуре. По мнению автора, именно культура становится первоочередной мишенью любых тоталитарных режимов, поскольку утверждение контроля над обществом требует узурпации всех каналов воздействия на народное сознание. Последовательное и беспристрастное воссоздание картины духовного состояния немецкого общества в условиях нацистского правления раскрывает новые, ранее невидимые стороны тоталитарной действительности.

---

При этом как западный либерализм, так и различные тоталитарные системы отличают универсализм и основанная на нем высочайшая степень экспансивности. Те и другие не признают государственных, расовых и этнических границ. Те и другие считают, что человечество развивается по одним и тем же неизменным законам, поэтому предполагается, что идеи, которые они исповедуют, одинаково применимы для всех стран и народов.

Таким образом, проблема культурной экспансии в современном мире в некотором смысле оказывается универсальной, и принятие или непринятие какой-либо культуры, интерес к ней или отсутствие интереса, симпатии к ней или антипатии должны рассматриваться прежде всего в историческим плане, а не в плане идеологическом.

Разумеется, я отнюдь не собираюсь ставить на одну доску современную культурную экспансию Запада и многообразную экспансию нацистской Германии или Советского Союза — это совершенно разнородные явления. Еще Карл Мангейм писал, что демократическому и либеральному устройству массового общества можно предъявить рад обвинений. Однако необходимо признать одно его преимущество: то, что при всей неправильности его развития оно сохраняет возможность спонтанного образования противоположных течений, и коррекций. Большое преимущество либеральной структуры даже на стадии массового общества — его невероятная гибкость{7}. Этого нельзя сказать о тоталитарных системах, которые были обречены уже в силу своей ригидности.

Вместе с тем, немецкая культура при нацистах (до разоблачения последних) рассматривалась европейцами как часть тогдашней европейской культуры и так же интерпретировалась. Соответственно, задача историка и состоит в том, чтобы добросовестно реконструировать эту картину.

Хосе Ортега-и-Гассет писал, что «история полна странностей и неожиданностей — ведь это не геометрия. Чтобы добраться до истины, нужна не серьезность, а детская непосредственность, человек должен быть открыт действительности и ждать, что она принесет»{8}. Кажется, эти слова испанского мыслителя особенно подходят предмету, о котором идет речь в данной книге.

Как и в предшествующих книгах, автор не ставил перед собой задачу систематического и хронологического изложения истории Третьего Рейха — в работе применяется проблемный подход, и какая-либо строгая хронологическая последовательность отсутствует.

Часть I. СТАРЫЕ И НОВЫЕ ФОРМЫ КУЛЬТУРНОЙ И ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ И ИХ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ СОЦИАЛЬНОЙ МОБИЛИЗАЦИИ В ТРЕТЬЕМ РЕЙХЕ

«Мы понимаем национал-социалистическую революцию как восстание немецкого духа против произвола бесплодного и холодного интеллекта.

Эта победа означает триумф духа над механистическими материалистическими воззрениями».

(Бальдур Жирах){9}

«Zukunft braucht Herkunft»[1].

(Michael Quand)

«По всей видимости, в ближайшем будущем не останется никакого сомнения в том, что нет и не может быть патриотического искусства или патриотической науки — они, как и все хорошее, принадлежат человечеству как единому целому, и всемерно способствовать их развитию можно только объединив усилия всех без исключения людей, бережно и внимательно относясь к тому, что нам досталось от прошлого совокупного человеческого знания и умения».

(Гете)

ВВЕДЕНИЕ

Значение сферы культуры и духовной жизни народа для социальной мобилизации, к которой стремились нацисты, трудно переоценить по той причине, что — в отличие от большевиков, сосредоточивших основные свои усилия на изменении материальных условий существования народа — нацисты, несмотря на значительные достижения в социальной сфере, сделали иной акцент: они сосредоточились на сфере культурной политики и духовных ценностей; именно здесь они за 12 лет господства совершили (или хотели совершить) наиболее радикальные перемены. Народное образование, политика нацистов в сфере искусства, в духовной сфере, в пропаганде, а также в других проявлениях культуры современного массового общества и реакция немецкого общества являются предметом анализа данной работы.

По приходу к власти нацисты сразу декларировали свое стремление отделить в сфере культурной традиции «немецкое» от «ненемецкого» (вопреки вышеприведенному высказыванию Гете). Под давлением нацистов рационалистическая традиция Просвещения отступила в Германии на второй план, и на ее место встали интуиция, инстинкт и мифы нации. По Гитлеру, нужно было отвернуться от духа и морали и обратиться к инстинктам{10}.

Мощное, обусловленное романтизмом «контрпросвещение» стало в конце XIX в. общеевропейским явлением; его связывают с именами Жоржа Сореля, Томаса Карлейля и Анри Бергсона, обращавшихся в своих текстах к тому, что находится за пределами рационального и материального. Дальше всего процесс «разрушения разума» в пользу иррационализма зашел именно в Германии{11}. В 1933 г. нацисты провозгласили новую эпоху, знаменующуюся отступлением рассудка перед динамикой жизни (как говорили берлинские остряки — воля есть, ума не надо)

К этим нацистским декларациям и устремлениям можно относиться по-разному, также по-разному можно трактовать их итоги: в одних направлениях нацистская политика унификации культурной жизни достигла своих целей, в других — сопротивление старинной и могучей немецкой традиции культурной и духовной жизни было столь велико, что никаких существенных перемен в пользу нацификации не произошло; кое-где произошло совпадение нацистской культурной политики с объективным ходом развития и модернизации культуры современного общества. Как будет видно из нижеследующего материала, нацистам в гораздо меньшей степени, чем большевикам, удалось создать «тоталитарное» общество в сфере культуры. Причин тому много: от краткосрочности нацистской «социальной инженерии» (по сравнению с большевистской) до мелких, частных, даже личных обстоятельств, которые неожиданно встали на пути нацистских культурных политиков, пропагандистов и идеологов и которые следует рассматривать отдельно применительно к конкретным проявлениям этой политики.

ГЛАВА I. НАРОДНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ И НАУКА

Начальная и средняя школа

Школа, как и любой общественный институт, отражает состояние общества. Школьная система в Германии до 1914 г. соответствовала авторитарному духу кайзеровского рейха и, являясь для своего времени одной из самых эффективных в мире, была все же весьма тяжеловесна: она ориентировалась на пассивное усвоение учащимися учебного материала; учителя без всяких отклонений следовали учебным планам; в школе царила строгая дисциплина. Лишь перед Первой мировой войной под влиянием первых прецедентов спонтанной молодежной солидарности (например, группа «Перелетные птицы» и движение «бюндише») в школе начались перемены. Следует подчеркнуть, что это произошло не вследствие осознанного реформирования школы педагогами (такие попытки, впрочем, были: подтверждением этому является деятельность Густава Винекена), а прежде всего вследствие активности молодежного движения. Именно молодежное движение помогло во многих отношениях гуманизировать школу, привлечь к делам школы родителей; оно способствовало организации многочисленных кружков по интересам — театральным, певческим, туристическим и спортивным объединениям. После Первой мировой войны молодежные организации возобновили свою деятельность, аргументируя ее тем, что молодежь должна сама являться активной составляющей частью воспитательного процесса. Прогрессивных немецких педагогов межвоенной поры (например, Людвига Гурлита) привлекал мощный воспитательный потенциал молодежных организаций. Под влиянием молодежной активности в Веймарской республике была предпринята попытка реформировать немецкую школьную систему. Эти прогрессивные изменения были пресечены нацистами, которые стремились сделать школу одним из инструментов утверждения своего господства. Установку нацистского руководства афористично сформулировал глава ГЮ Бальдур Ширах: «Для нас чувства значат больше, чем рассудок. Рабочий паренек, сердце которого открыто фюреру, более важен для Германии, чем высокообразованный эстет, который с помощью рассудочных умозаключений стремится преодолеть любой спонтанный душевный порыв»{12}. Уже по этой декларации видно, что нацисты стремились заменить примат образования приматом воспитания. Еще более ясно новую задачу образования выразил президент немецкого Союза библиотекарей Шустер: «Ценность человека в нацистском государстве составляет не то, читал ли он Канта, понимает ли Шпенглера, владеет ли языком и знанием литературы, знаком ли с великими произведениями искусства и поэзии. С нацистской революцией навсегда уходит в прошлое царство образования, и на его место вместе с новым мировоззрением приходит идеал воспитания»{13}.