Глен Кук - Огонь в его ладонях. Без пощады

• Название: Огонь в его ладонях. Без пощады
• Автор: Глен Кук
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016536-6

Имя ему было — Мика, но звал он себя — Эль-Мюрид, и так звали его народы, что повиновались ему, ибо знали: в слове его — Сила. Настали дни войны. Тысячи и тысячи воинов падут во имя пророка — и ОГНЯ В ЕГО ЛАДОНЯХ.

Сказано — явился ОН, дабы собрать воедино ДЕТЕЙ ПУСТЫНИ, дабы телами убитых вымостить дорогу к счастливому Королевству Покоя.

Грядет Священная война. Война БЕЗ ПОЩАДЫ. Ибо не должен знать пощады стремящийся победить…

---

Начнем обрабатывать стену старого замка в нескольких ярдах слева от навесной башни — барбакана. Его пристроили позже, и сооружение ослабило стену.

Я хочу, чтобы одновременно был предпринят целый ряд действий. Во-первых, следует начать тренировки со штурмовыми лестницами, черепахами, таранами и осадными башнями. Начнем со строительства черепах и разместим их как можно ближе к стенам старого замка. Черепахи скроют устье подкопа, который мы поведем к ослабленному участку стены. Землю станем вывозить ночью.

Стратегия осады, разработанная Радетиком, впечатляла. Ее реализация должна была потребовать труда множества людей, включая пленников: Фуада. Но по мере того как Радетик излагал свои планы, лица командиров мрачнели все больше и больше. Он хочет, чтобы воины занимались трудом рабов. Такое занятие было ниже их достоинства. Увидев враждебное выражение на лицах вождей, Радетик сказал:

— Гарун, приведи отца.

Вместо него их принялся убеждать валиг.

Три дня спустя Юсиф нашел Радетика, когда тот инспектировал ход работ.

— Мегелин, сколько времени тебе потребуется, чтобы развалить эту стену? — спросил он. — Время на исходе. Нассеф скорее всего уже в пути.

Валиг говорил очень слабым голосом, создавалось впечатление, что он находится в каком-то трансе.

— Возникли кое-какие проблемы. Мягкая земля заканчивается, не доходя до фундамента башни. Кроме того, я веду подкоп и под Новый Замок. Впрочем, делаю это без особой надежды. Эти стены возводили западные инженеры. Ты только взгляни на их основание.

— Что в них такого особенного?

— Нижняя часть стен сооружена в виде откоса, а не уходит в почву вертикально. Это увеличивает толщину и прочность стены и чрезвычайно затрудняет подкоп.

— Тем не менее, Мегелин, следует торопиться.

— Хорошо, валиг. Мы сделаем все, что возможно. Есть ли вести из Аль-Ремиша?

Юсиф помрачнел еще сильнее. Его изрытое морщинами, обветренное сухое лицо потемнело.

— Гонец вернулся час назад.

Радетик следил за тем, как его спешно построенные катапульты ведут обстрел старого замка. Одна из машин со стоном метнула свой груз в сторону замка. Град камней обрушился на стену, и стена содрогнулась. Один из каменных зубцов зашатался и рухнул вниз. По каменной поверхности во все стороны побежали трещины.

— Может быть, достаточно будет одних осадных машин. Если они будут работать, конечно. Итак, выкладывай скверную новость. Что сказал Абуд?

— Абуд сказал, что мы должны прогнать Нассефа с побережья. Это был практически приказ.

— Он предложил что-нибудь полезное? Какую помощь он намерен нам оказать?

— Никакой помощи и никаких дельных советов. Обыкновенный приказ.

Радетик внимательно посмотрел на Юсифа. Лицо валига от отчаяния приобрело серый оттенок.

— Это — начало конца, Мегелин. Остается надеяться лишь на то, что ты здесь сможешь совершить чудо. Они предоставили нас самим себе.

Радетику показалось, что он нашел выход.

— Ты можешь сделать вид, что вообще не получал никакого послания, — сказал он. — Не должен же ты идти на самоубийство.

— Нет, Мегелин, не могу. Я человек чести, и боюсь, что выходцу с запада этого не понять. Даже человеку, прожившему в нашей среде так долго, как ты. Посмотри на моих людей. Они понимают, что я веду безнадежную борьбу, но тем не менее они все эти годы идут за мной. Они не представляют себе иного пути. Так же, как и я. В свое время я поклялся своей честью, и приказ Абуда не оставляет места для маневра. Я сделаю все, чтобы разбить Нассефа, даже понимая, что это невозможно.

— Гарун, ты слышишь, что говорит отец?

— Да, Мегелин.

Юноша уже давно превратился в тень Радетика, следуя за своим учителем повсюду, наблюдая большими, округлившимися от любопытства глазами за перипетиями осады и укладывая новые познания в кладовые своей безукоризненной памяти.

— Обрати внимание на его слова. Он говорит о цене, которую приходится платить за верность абсолютному и нерушимому долгу. Никогда в будущем не загоняй людей в тот угол, в котором оказался твой отец. И тем более не позволяй никому загнать в угол себя. Юсиф, я уверен, что можно изыскать способ избежать самоуничтожения из-за глупости Абуда.

— Это наш путь, Мегелин. Вернее, мой путь. Я обязан что-то предпринять.

— Разве это не что-то? — спросил Радетик, обводя рукой обе крепости Себил-эль-Селиба. — Разве этого не достаточно? Мы уже истекаем кровью. У нас просто не осталось сил. Юсиф!

Валиг, казалось, вернулся из мгновенного забытья.

— Что? — спросил он.

— У меня создалось впечатление, что ты намерен отправиться через перевал, чтобы встретить Нассефа и принять мученическую кончину в последней битве. Не делай этого. Не приноси бесполезную жертву.

— Мегелин…

— По крайней мере сделай это после того, как завершишь дела здесь. Разве это нарушит дух приказа Абуда? Только глупец оставляет у себя в тылу врага, способного позже захлопнуть ловушку.

— Ты прав, — задумчиво произнес Юсиф. — Ты всегда прав. Я просто плохо соображаю сегодня. Я настолько устал от борьбы и безразличия Абуда, что мне порою хочется ускорить конец.

— Ты обследовал горный проход? Есть ли там теснина, где ты мог бы устроить засаду? Где ты мог бы рушить на него сверху скалы? Это будет наш последний и яркий всплеск сопротивления. Почему ты не хочешь сделать его запоминающимся, не принося себя в жертву?

— Мне нечем тебе возразить.

Валиг ушел, он казался не столь подавленным. Радетик смотрел за тем, как команды, обслуживающие баллисты, начали приводить рычаги машин в боевые позиции. Работа шла медленно и беспорядочно.

— Проклятие, — пробормотал Радетик. — Я отдал бы их всех за одну роту солдат Гильдии.

Откуда-то возник Фуад.

— Не знаю, что ты сказал Юсифу, — произнес он, — но я тебе очень благодарен. Ведь он был готов броситься на собственный меч.

— По правде говоря, ничего особенного я ему не говорил.

— Он сообщил тебе новости?

— Что Абуд не желает нам помогать? Да. Проклятый идиот. Я не сомневался, что Фарид сумеет убедить его послать нам какую-нибудь помощь.

— Кронпринц отныне никого ни в чем не сумеет убедить. Разве Юсиф тебе не сказал? Фарид мертв.

Радетик огляделся наподобие старого кота, подыскивающего себе удобное лежбище. Не найдя ничего подходящего, он уселся на первом попавшемся камне.

— Мертв? Фарид?

Фуад кивнул.

— Ему помогли уйти из жизни? Неужели культ Хариша наконец добрался до него?

Культ пытался истребить все семейство Квесани. Покушения, как правило, заканчивались провалом, но даже эти безуспешные попытки держали королевскую семью в постоянном страхе. Фарид был излюбленным объектом покушений. Ему уже трижды удалось избежать кинжалов убийц.

— Нет, на сей раз это не Хариша. На сей раз Нассеф послал своих специалистов. Он тайно разместил Карима с двумя сотнями Непобедимых в диких местах к северу от Аль-Ремиша. На прошлой неделе они напали на Фарида, когда тот охотился на львов. Это была очень большая охота.

— Печально. Это воистину достойно сожаления. Иногда мне кажется, что Бог в самом деле выступает на стороне Эль Мюрида.

— Ты даже не представляешь, насколько это печально. Они убили не только Фарида. Я же сказал, что это была большая охота. Погибло большинство его братьев, множество его вассалов, несколько военачальников и министров Абуда, а так же валиг Эс Софалы со своими людьми.

— Да защитят нас Небеса. Это же катастрофа!

— Или же подарок Небес Нассефу. Он вырвал сердце Квесани. Ты знаешь, кто остался? Кто стал нашим обожаемым наследным принцем? Ахмед!

— Ахмед? Это имя мне не известно.

— И не без причины. Ахмед — ничтожество. Как бы я хотел тоже не знать его имени. Он типичная баба, если тебя интересует мое мнение. Я не удивлюсь, если выяснится, что он обожает мальчиков.

— Неудивительно, что Юсиф так мрачен.

— Мегелин? — пропищал Гарун. — Неужели это означает, что все кончено? Дядя Фуад? Мы проиграли войну, потому что плохо смотрели?

— Отлично сказано, Гарун, — печально рассмеялся Фуад. — Думаю, что да.

— Нет, — возразил Радетик. — Война не проиграна до тех пор, пока ты не сдался. Не сдался в своем сердце.

Фуад снова рассмеялся и произнес:

— Великолепные слова, учитель. Слова храбреца. Но против фактов не пойдешь.

Радетик пожал плечами и сказал, обращаясь к Гаруну:

— Пойдем-ка лучше посмотрим, как они заряжают вон ту катапульту.

Когда они подошли, команда готовила осадную машину к пробному выстрелу. Радетик наблюдал за тем, как воины запалили связку хвороста, уложили его в метательную чашу и отправили пылающий снаряд за стену Нового Замка.

— Там начнется пожар, Мегелин? — спросил Гарун.