Владимир Казангап - Итихаса. Великие Духи. Книга 2

• Название: Итихаса. Великие Духи. Книга 2
• Автор: Владимир Казангап
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-905641-18-3

Слово «Итихаса» переводится с санскрита как выражение «Вот именно так и было».

Земля людей в опасности. Рать лживого властелина Тёгюнчи кагана пытается прорваться к горному озеру, в глубинах которого таится артефакт, способный разрушить весь мир. Жрица северного племени Дьялама что-то скрывает, а ловец демонов Тараган уже готовит свое оружие. Как изменить свою участь и остаться в живых? Как понять кто здесь друг, а кто враг? А может, происходит что-то более важное, и кто-то всем этим управляет? Демону Альхагару, чтобы понять это, придется не только вступить в битву со зловещими созданиями, но и заглянуть в себя и прислушаться к своему сердцу.

Книга основана на материалах этнографических исследований и эпосе Древнего Алтая.

---

– Твой титул и звание позволяют тебе участвовать во всех военных советах, иметь войско и стойбища, вести сражения. Но самое главное, отныне мы с тобой – братья. Никогда не забывай об этом.

– Никогда не забуду, великий хан – ответил Гурк, обнимая Шонкора.

– Да здравствует великий хан Шонкор! – закричали разбойники, подбрасывая шлемы в воздух. У многих на глазах блестели слёзы.

– Хочешь увидеть своих земляков? – спросил хан, улыбаясь и хитро прищуриваясь. Видя растерянность атамана, он махнул рукой.

От войска отделилась группа всадников в рогатых бронзовых шлемах. Защемило сердце у атамана, когда увидел он родные медвежьи безрукавки, легкие кожаные латы с квадратными бронзовыми сустугами на груди и боевые топоры на длинных рукоятках. Повеяло родным стойбищем от голубых открытых глаз и широких улыбок на лицах рыжебородых великанов. В Северной Варварии воинам запрещалось печалиться. Строго наказывалось уныние. Каждый с детства знал, что теряет силу, поддаваясь этим чувствам. А сила для воина, как отара овец для пастуха. Коли мала отара, значит ты беден. Словно солнце взошло в сердце Гурка, когда увидел он эти родные улыбки. Так улыбаются только воины-варвары. От этих улыбок у женщин иногда ноги подкашиваются, страх исчезает в сердцах пастухов и крестьян, а у врагов, татей и мразцев руки холодеют и мороз по спине ползет. Воспряла душа Гурка и потекла сила по мышцам, как весенняя вода, несущая последние льдины. Не удержать ее, не остановить. И оперения больших стрел, сделанные из пера северного гуся и кожаные наручи, прикрывающие предплечья и кисти рук – все это заставило Гурка улыбнуться. Да так, как он не улыбался уже много лет. Один из воинов спешился и подошёл к Гурку.

– Вождь северных варваров, Заригор, приветствует тебя, великий воин, – сказал незнакомец.

Гурк с удивлением смотрел на огромного человека, такого же рыжебородого, как и он сам. У него были такие же светлые волосы и голубые глаза.

– Атаман братства Гурка приветствует тебя, – ответил он.

Они обменялись рукопожатием и обнялись.

– Мой народ, – продолжал Заригор, – рассказывает о тебе и твоих воинах легенды. Моя сестра Зерка приехала со мной, несмотря на все уговоры родителей и мои запреты. Ей всего семнадцать, но её боевой топор немногим меньше моего. Она проделала весь этот путь из земли Северных Варваров до Синих Гор только для того, чтобы посмотреть на тебя и познакомиться с твоими друзьями. Зерка, иди сюда.

Девушка спрыгнула с коня и подошла к брату. Она была всего на полголовы ниже Гурка. В её движениях чувствовались сила и ловкость. Одежда её ничем не отличалась от остальных воинов. Высокие сапоги, кожаные штаны, такая же безрукавка и наручи. Из под бронзового шлема виднелись светлые волосы. Девушка смотрела ясными голубыми глазами, иногда опуская взгляд.

– Приветствую тебя, великий воин, – произнесла она и смутилась.

– Приветствую тебя, Зерка. Я никогда не видел таких длинных ног и таких ясных глаз, – ответил на приветствие Гурк. В глазах его светилось неподдельное восхищение.

Девушка, засмеявшись, спрятала лицо в медвежьей шкуре на плече у брата. Заригор мягко отстранил её.

– Ну, всё, всё, – в голосе его звучала нежность, – я же тебе говорил, что ты очень красивая, а ты не верила. Ну, всё.

– А теперь подарок для тебя, – Заригор повернулся к Гурку.

– Что, ещё один? – Гурк не отрывал взгляда от лица девушки.

Заригор протянул Гурку безрукавку из медвежьей шкуры и бронзовый шлем с рогами. Гурк водрузил шлем на голову. Он пришёлся ему впору. Шлем закрывал голову и шею, подбородок и скулы. Открытыми были только глаза и шедшая книзу узкая полоска из которой были видны нос и середина рта. Атаман надел безрукавку. Заригор протянул ему бронзовый боевой топор с широким лезвием и толстой деревянной рукоятью, обмотанной кожаным шнурком в тех местах, где её должны были обхватывать ладони.

– Вот за это, – Гурк улыбался, любовно поглаживая лезвие топора, – благодарю, брат Заригор. Свиньям теперь достанется, – сказал он громко, потрясая в воздухе топором.

– Ха-ха-ха, – засмеялся вождь варваров, – по-моему, тут всем попадет, кто нам не друг. Ха-ха-ха.

Его воины закричали и засвистели, потрясая в воздухе топорами.

– И вот ещё, прими в дар от моего народа.

С этими словами Заригор протянул Гурку сагайдак с луком и стрелами. Атаман передал топор одному из десятников и принял подарок. Лук доставал до плеча Гурка, а стрела с тяжёлым бронзовым наконечником – почти до груди.

– Это же…, – Гурк от восхищения не находил слов. Глаза его вновь засветились такой же детской радостью, как у ребёнка, нашедшего потерянную игрушку, – это же…, это…

Наконец, он вытащил стрелу и положил её на лук. Несколько раз он натягивал тетиву, примериваясь к необычно тяжёлому оружию, затем прицелился и выстрелил. Стрела с гудением унеслась в сторону леса и там, почти невидимая глазу, ударила в верхушку дерева. Раздался треск, в воздух полетели щепки, верхушка наклонилась и повисла.

– Да, с таким оружием, – произнёс Гурк, удивлённо глядя на лук и округлив глаза, – не то, что свиней колоть, городские ворота сносить можно. Благодарю тебя, брат. Он обнял Заригора.

Тараган тем временем приветствовал старых друзей. Это были те, с кем он когда-то брал неприступные крепости и рубился плечом к плечу.

– Где вы были всё это время? – спрашивал он, обнимая то одного, то другого.

– Кто где, – отвечали ветераны, – кто обучал молодых ратному делу, кто скрывался в лесах от воинов Чёрной Птицы. Но никто из нас до сих пор не сложил оружия, несмотря на приказы каганов. Но ты первый принял открытый бой. Ты, как всегда, первый! Хотя мы тоже не сидели сложа руки. Завели полторы тысячи жуганей в болота. Сейчас их там мошка и гнус доедают.

– Все по коням! – раздался над долиной зычный голос хана.

– По коням! – закричали сотники.

Рать зашевелилась в едином порыве и вскоре двинулась вверх по долине к узкому проходу между останцами. На землю уже опускались сумерки.

– Всех баскаков[14] и атаманов ко мне, – приказал Шонкор, спрыгивая с коня, когда они достигли лагеря.

В центре, у большого костра, расположился совет.

– С такой ратью, – говорил Гурк, жестикулируя, – нам не нужно строить оборонительную линию. А с таким оружием мы их в лоскуты порубим.

– Это верно, воинов у нас много, – согласился Шонкор, дымя трубкой, – сейчас у нас пятьсот мечей, двести боевых верблюдов и больше сотни воинов во главе с Заригором. Но оборонительную линию строить надо. Потому что за эти дни кое-что произошло. На помощь Тёгюнчи кагану выдвинулись три рати. Одну мы завели в болота и утопили там. Вряд ли кто из них выйдет обратно. Вторая рать, в две тысячи мечников, зажата в Верблюжьей долине. Сейчас Димаш и Маулен бьются с ними. Когда они их прикончат, сразу выдвинутся и ударят Тёгюнчи кагану в спину. Кроме того, к нам на помощь идёт богатырка Дьяс со всем своим народом. Мы должны продержаться всего два дня.

– Почему мы не можем ударить сразу и решить все одним махом? – не унимался Гурк.

– Потому что у Тёгюнчи кагана не полторы тысячи воинов, – ответил Шонкор.

– А сколько? – удивился Гурк.

– Я говорил, что Карадюрек[15] хан отправил на помощь Тёгюнчи кагану три рати. Третьей удалось прорваться. Теперь у него почти четыре тысячи воинов, и все они движутся сюда.

Шонкор помолчал немного, пуская облачка дыма, затем продолжал изменившимся голосом:

– Примерно тысяча из них – это воины Черной Птицы, гриди Тёгюнчи кагана. Они прекрасно владеют чеканом и отлично стреляют. В открытом бою нам не выстоять. Но в твоих словах, атаман, что-то есть. Надо подумать об этом.

– Рать Тёгюнчи кагана, – продолжал он, – подойдет сюда завтра к вечеру. Я устроил им по дороге три обвала и один сюрприз, в самом начале, где наши следы пересекли его путь.

– Ха-ха-ха, – громко засмеялся Заригор, – ха-ха-ха. Простите меня, великий хан, но я вчера полдня думал, зачем великий Шонкор вкапывает в землю большой бронзовый восьмигранный прут, обкладывает основание камнями, наклоняет его на закат, затем надевает на него восемь бычьих голов, ха-ха-ха! Я только к вечеру понял. А Тёгюнчи каган, наверное, до сих пор думает: что бы это значило?! Ха-ха-ха! А рать его стоит перед этой штуковиной и ждет, когда уже каган догадается, что Великий Шонкор его надул. Ха-ха-ха!

– Ха-ха-ха! – раздался вокруг костра взрыв смеха. Где-то в лесной чаще каркнула ворона и, вспорхнув в страхе, полетела проч.

Шонкор перестал смеяться и поднял руку, успокаивая воинов.

– До завтрашнего вечера нам нужно построить оборонительные укрепления. Собрать десять ударных колесниц. Колеса и основные части мы привезли. Кроме того, каждый должен точно знать, что ему делать во время боя. От этого зависит исход битвы. Ещё раз повторяю: мы не обязаны соблюдать законы войны. Карадюрек хан вне закона! Воины Чёрной Птицы – людоеды. Они убивают людей, чаще женщин, и едят их мозг. И мы их будем бить как бешеных собак и тварей!