Эндрю Олвик - Следы апостолов

• Название: Следы апостолов
• Автор: Эндрю Олвик
• Издательство: МФЦП
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-985-454-569-1

Далекие времена Радзивиллов, Берлин периода Третьего рейха, древний и современный Несвиж служат историческим фоном, на котором разворачиваются захватывающие события по поиску семейной реликвии рода Радзивиллов — золотых статуэток 12 Святых Апостолов. Легенды и реальность, тайны и мистика, убийства и любовь переплелись в этом поиске и противоборстве советской и германской разведок, посланников Ватикана, членов оккультных обществ, чернокопателей и других героев повести.

---

— Сын мой, — начал церковник, пытаясь разглядеть в лице Радзивилла признаки сомнения, — не думал, что мне придется выступать в роли увещевателя по столь неприятному для меня поводу. Надеюсь, мои доводы в пользу сохранения существующего status quo, смогут убедить вас отступиться от задуманного и не нарушать скрепленного святой церковью и небом союза.

Однако Доминик был готов к такому повороту событий и потому, со смирением выслушав вступление, все же настоял на своем первоначальном решении, прося епископа быть его заступником перед Святым престолом в деле о разводе с Елизаветой Мнишек. Не без труда заручившись словом молодого прелата, он, не заезжая к жене и не дождавшись Понятовского, отправился дальше, туда, где должен был, наконец, осуществиться его вероломный план.

В дороге молодой князь обычно скучал. Его деятельная натура требовала выражения. Он пробовал читать, но не продвинулся дальше первого абзаца. Ему хотелось с кем-нибудь поговорить, однако в этот раз у него не было попутчика, с которым можно было бы обсудить последние новости из европейских столиц, и он не заметил, как уснул, уронив голову на грудь. Его разбудил стук. Карета стояла. Сквозь забрызганные грязью стекла был виден беленый известью фасад корчмы с низкими оконцами, сквозь которые едва сочился свет.

— Кто здесь? — спросил Доминик, распахивая дверь кареты.

— Адъютант военного министра князя Понятовского, — отвечали ему. — Князь уже два часа, как ожидает вас в корчме.

Обрадованный Доминик, не коснувшись подножки, спрыгнул прямо в грязь и, поправляя на ходу свой костюм, зашагал к двери мимо притихших драгун, составлявших охрану Понятовского. — Через час выезжаем! — крикнул он с порога своему человеку.

Военный министр герцогства Варшавского князь Понятовский сидел один в главном зале корчмы у камина, вытянув ноги к огню. По его напряженному лицу перебегали тени. В руке у него была погасшая трубка с длинным тонким мундштуком из сандалового дерева. Он задумчиво покручивал ус и что-то тихонько бормотал. Рядом на столе стоял графин с вином и серебряный кубок с княжеским гербом.

— Дорогой, Юзеф! — воскликнул Доминик, устремляясь к другу. — Как я рад тебе!

Они не виделись около года. За это время в жизни князя Понятовского случилось многое. Теперь он был уже не только военным министром, недавно одержавшим победу над австрийцами в сражении под Рашином, но и командиром польского корпуса в армии императора Наполеона, что, несомненно, ценилось им куда больше, так как позволяло надеяться на скорый реванш. Вкус победы под Зеленцами так и не смогла перебить горечь поражения восстания Костюшко. Не было дня, чтобы князь Понятовский не мечтал возродить былую славу Речи Посполитой. В этих мечтах Доминику Радзивиллу тоже была отведена своя роль, о которой тот пока и не догадывался.

Разделишь со мной трапезу? — спросил Понятовский. — Я уже два часа тебя караулю, проголодался. — И не дожидаясь согласия, сделал знак своему адъютанту. — Признаться, ты совсем не удивил меня этим своим решением, — продолжал он, наливая молодому Радзивиллу вина. — Представляю, что скажет твоя тетушка.

— Она поймет, — отвечал Доминик, промокнув платком усы. — Сама-то в свое время заставила Кароля вертеться угрем. Пусть теперь не пеняет… Да, кстати, я очень надеюсь на твое участие, о чем и писал к тебе давеча.

— Будь уверен, я приму участие, как только вернусь в Варшаву. Можешь на меня положиться. А что с разводом?

— Обещают хлопотать, но, боюсь, непросто это будет.

— Да, Святой престол такие дела не любит… Но ради верного слуги своего, надеюсь, смягчится и, как всегда, примет мудрое решение.

— Я тоже надеюсь, — поспешил согласиться Доминик, несмотря на гнездившиеся в глубине души сомнения.

— Однако дорого же это тебе обойдется, — заметил его собеседник.

— Я готов заплатить любую цену, пусть даже понадобится достать звезду с неба.

— Не думаю, что тебе понадобится лезть за звездой на небо. То, что нужно Ватикану, у тебя уже есть.

— Поверишь, но я готов отдать все свое золото, только чтобы быть с ней.

Понятовский снова раскурил трубку и покачал головой.

— Нет, мой мальчик, — продолжал он, задумчиво глядя в огонь, — речь не о золоте. Ватикан хочет заполучить двенадцать Апостолов, которых ты хранишь у себя в Несвиже, и тебе придется их отдать, чтобы Папа поставил свою печать на таком важном для тебя документе.

— Нет, Юзеф, не бывать этому, пока я жив! — вскричал Радзивилл. — В моих венах течет кровь королей Речи Посполитой! Мои предки не раз доказывали на деле свою преданность Святому престолу, так что я вправе рассчитывать на снисхождение!

— Что ж, — сказал Понятовский, — на все воля Божья.

Пока накрывали на стол, молодой князь и военный министр вышли на улицу. В редких разрывах облаков были видны первые звезды, отражавшиеся в заполненных водой колеях. Из конюшни доносились громкие голоса драгун, прерываемые взрывами хохота.

— Есть у меня к тебе один разговор, — начал Понятовский, взяв Доминика по-отечески за плечи. — Очень важный разговор, от которого может зависеть многое в твоей жизни.

8

1 мая 1942 г. Берлин

— Почему вы так побледнели, мой друг, — оторвался от мыслей Отто Вагнер, — да не волнуйтесь, насчет шпиона, я пошутил. Мне, кажется, что мы найдем общий язык. Насколько я осведомлен, Анна Штраубе русская, следовательно, ее племянник, сын ее брата или сестры, тоже русский. Наполовину. Стало быть, самый что ни на есть ортодоксальный носитель этого языка и культуры. А это именно то, что мне и нужно. Скажите, Генрих, как давно вы не были в России?

— Больше двадцати лет. А если быть более достоверным, то двадцать два. Я знаю, что за это время там многое поменялось, включая культурные и другие традиции, но язык мало изменился, хотя в нем появились новые, труднопроизносимые слова, — посетовал Генрих.

— Какие слова, например? — уточнил Вагнер.

— Например, ОСОАВИАХИМ, — недолго думая, произнес Генрих, — когда я впервые прочел это слово в одной из издающихся в Париже русских газет, я подумал, будто оно специально предназначено для того, чтобы вселять во врага ужас.

— А что означает эта странная аббревиатура, — заинтересовался Вагнер, в большей степени все же решивший проверить свою интуицию.

— Общество содействия обороне, авиации и химической промышленности. Как то так, — ответил Генрих.

— Довольно-таки неуклюжая расшифровка, — расслабился Вагнер, — простите меня, дружище, я всегда вижу во всех незнакомых словах магическую подоплеку. Скажите, Генрих, как у вас со временем? Хотелось бы посвятить вас в свои планы. Не возражаете, если мы продолжим беседу за рюмкой коньяка в ресторанчике неподалеку?

— Я к вашим услугам, господин Вагнер, — согласился Генрих, и, продолжая беседу, профессор с аспирантом направились к выходу из аудитории.

Когда Отто Вагнер и Генрих выходили из здания института, сзади раздался глухой хлопок, и последовавшие за ним истерические женские вопли.

— Что там случилось? — остановился Генрих, — может, вернемся, взглянем?

— Какая разница, — буркнул в ответ Вагнер, — возвращаться плохая примета. Лично мне безразлично, что там произошло…

Будто кошка, играющая с мышкой, Отто Вагнер любил играть с людьми. Уже много лет доктор изнывал от интеллектуальной скуки, давно не встречая на своем пути достойного игры собеседника. «Черт возьми, ну почему только мелкими насекомыми окружает меня судьба, — думал Вагнер. — Вот и этот, пожелавший знакомства юнец, смотри, как побледнел, когда я назвал его русским шпионом. Хотя держится молодцом, быстро взял себя в руки и даже изволит шутить. Посмотрим, как все дальше обернется. Все равно он проходная пешка в моей игре, а лучшего кандидата для предстоящего дела все равно, пожалуй, не сыскать», — размышлял Вагнер. Он уже давно изучил возможных кандидатов, досье на которых спецслужбы порекомендовали ему месяц тому назад, и вот теперь знакомился с последней заслуживающей внимания персоной, которая волей случая предстала перед ним сама. А этот парень не идет ни в какое сравнение с теми малохольными очкариками, которых пытались всучить доктору спецслужбы. Образован, физически развит, уравновешен… Не упускает случая бросить взгляд на задницу проходящей мимо дамы, составлял про себя психологический протрет Генриха доктор Вагнер. Пожалуй, больше и нечего сказать о племяннике баронов. Неудивительно, что его дело лежит в отдельном сейфе, ясно, что барон постарался. Интересно понаблюдать за его поведением, когда коньяк развяжет ему язык, ну а завтра непременно востребовать на него полный материал, да уж, все лучшее всегда находится под замком.

По дороге к ресторанчику Отто был немногословен и даже не удивился тому факту, что сопровождающий его Генрих не докучал лишними вопросами, а тихо ступал рядом, наслаждаясь запахами теплой берлинской весны.