Кэтлин Уинзор - Любовники

• Название: Любовники
• Автор: Кэтлин Уинзор
• Издательство: Локид
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-320-00207-6

Знаменитая трилогия Кэтлин Уинзор десятки раз переиздавалась на английском языке. Неудивительно: женщины в поисках истинной любви — благодатная тема для создателей бестселлеров. Но как быть, если твой любовник — сам Дьявол? Что делать, если женщина обладает способностью манипулировать психикой людей? Вы получите ответ, впервые прочитав в русском переводе все три части: «На Ревущей горе, у Лимонадного озера», «Царство покоя» и «В другой стране». Эта книга — мистическое путешествие по загадочной стране, полной тайн и чудес. Страна эта — женская душа…

---

— Ты хочешь сказать… даже если я не желаю находиться здесь, я все равно не смогу уйти отсюда?

Шерри медленно повернула голову, и они довольно долго пристально смотрели друг другу в глаза. Раз или два Шерри отводила взгляд, но потом наконец улыбнулась. Выглядело это как некий слабый отблеск едва переносимого веселья.

— Ну разумеется, нет, — проговорила она наконец. — Ведь это…

— Ведь это ад, не так ли?

Джасинта с насмешливым видом откинула голову назад и расхохоталась. Но потом почти так же внезапно зарыдала, приложив к губам руку, обтянутую белой перчаткой, и не спуская глаз с Шерри. Глаза ее в этот миг казались необыкновенно большими.

— Ты что, действительно в это не веришь? — мягко спросила ее Шерри.

— Нет, — отозвалась Джасинта, склонив голову и пристально рассматривая кончик своей розовой бархатной туфельки, которая была еле видна из-под подола вечернего платья. — Я считаю, что нахожусь в гостях.

— Отлично! Так, значит, вы обе уже здесь! — раздался прямо у них за спиной мужской голос, дружелюбный, но в то же время повелительный. Женщины обернулись, и невольно их охватило чувство тревоги и удивления. Он стоял и смотрел на них, слегка искривив рот в усмешке.

На нем были двубортный пиджак с черными стегаными атласными лацканами, белая рубашка из какой-то мягкой, эластичной ткани и черный шелковый галстук. На брюках виднелись черные лампасы, ноги обуты в лакированные туфли из черной кожи. Сейчас его облик казался даже более устрашающим, чем раньше, ибо официальный костюм на нем ничем не отличался от одежды остальных присутствующих лиц мужского пола, а его удивительно мужественная внешность была настолько неотразима, что Джасинта словно застыла на месте, оцепенело глядя на него. Он просто сиял своей дикой, необузданной, первозданной красотой.

— Мой, мой, — прошептала Джасинта, прикованная к полу.

До чего же он был великолепен! И как сладостно видеть мужчину столь неотразимого, обладающего чарующей красотой!

Но эффект, производимый им, являлся не просто результатом его ни с чем не сравнимой красоты. Тут было нечто намного большее; похоже, он обладал какой-то мощной, поистине вулканической энергией. Его внутренняя сила буквально кипела.

«И до чего же он порочен, — думала она. — До чего злобен, жесток, разрушителен!»

Джасинта настолько растерялась, была так взволнована и смущена, что прошло, наверное, несколько секунд, прежде чем она осознала, что после беглого, мимолетного взгляда на нее он смотрел теперь только на Шерри.

Выражение его лица было оценивающим и собственническим; глаза изучали ее тело с ног до головы, а затем он посмотрел ей в глаза столь дерзко и бесцеремонно, что, будь он обычным мужчиной, это просто шокировало бы, что, собственно, и произошло с Джасинтой. Ее до глубины души потрясла подобная наглость. Шерри, похоже, действительно провела в его обществе довольно много времени, как и говорила Джасинте. И теперь вступила с ним в вежливую беседу.

И сразу же Джасинте пришло на ум множество деталей, на которые она раньше не обратила внимания. Какое было выражение лица у Шерри, когда Джасинта рассказывала ей о своей встрече с ним на Ревущей горе; всплыл в памяти совет Шерри надеть какое-нибудь платье попроще и невиннее; вспомнилось о том, как Шерри упорно отказывалась разговаривать о нем, как на ее лице появилось беспокойство в ответ на искреннее замечание Джасинты, что он здесь — единственный мужчина, на которого стоит обратить внимание.

Все было очень просто: Шерри почувствовала тот самый жалкий укол ревности, знакомый каждой женщине, когда она замечает, что любимый ею мужчина обращает внимание на кого-нибудь еще.

Значит, ее мать влюблена в дьявола.

Как это ужасно!

Шерри буквально не сводила с него глаз. Это было совершенно очевидно. Она смотрела на него с такой пылкостью, что ее красота становилась еще ярче. В эти минуты она просто светилась. Такая реакция у Джасинты с ее стороны не вызывала приятных эмоций, но не это оказалось самым худшим. Ужасно было то, что чистое гордое лицо Шерри в эти минуты до неприличия откровенно демонстрировало плотское желание настоящей распутницы.

Глядя на нее, Джасинта ощутила неприязнь и отвращение, и мурашки пробежали по ее телу. Это было невероятно, однако неоспоримый факт. Он и Шерри переглядывались друг с другом, в их взорах отражалось нечто чудовищно интимное и беспредельно гадкое. Джасинте невольно захотелось встать между ними и надавать обоим пощечин, обозвать их какими-нибудь грязными словами. Никогда еще она не ощущала такого сильного презрения и душевной смуты.

Она должна что-то сделать! Должна!

В этот миг веер, которым она машинально обмахивалась, неожиданно выпал у нее из руки и упал на пол.

— О! — воскликнула она, отпрянув, и посмотрела на упавший веер с видом полной беспомощности.

Спустя несколько секунд он наконец заметил происшедшее. Потом поднял на Джасинту глаза и улыбнулся. Она почувствовала, как жар бросился ей в лицо. Но он не сделал ни малейшего движения, чтобы поднять веер и подать ей. Что, если он собирается вынудить ее нагнуться и поднять безделушку! О… ну как она могла быть такой дурой? Джасинта чувствовала, как на нее надвигается какая-то страшная, неведомая ей доселе беда.

Когда ее смущение и замешательство достигли апогея и ситуация стала для нее совершенно непереносимой, только тогда он небрежно повернулся, поймал взглядом одного из слуг, и тот с раболепным видом поднял упавший веер и с низким поклоном возвратил его владелице. Слуга поклонился ей так низко, что она даже не смогла разглядеть его лицо.

Джасинта взяла веер; ее ресницы были по-прежнему опущены, скрывая глаза, с лица еще не сошел жгучий румянец. Шея и плечи тоже покраснели, но она не замечала этого. И со склоненной головой шепотом произнесла:

— Спасибо. Извините, мне очень жаль…

А потом, словно для того, чтобы затруднительное положение Джасинты еще продлилось, Шерри громко рассмеялась и нежно обняла ее за талию.

— Бедное дитя! Ты привел ее в такое замешательство! Она так сильно расстроилась! — услышала Джасинта.

«О, я не останусь здесь! — подумала она гневно. — Мне просто нельзя тут оставаться! Меня еще ни разу так не унижали. Что же она пытается сделать со мной? Как ей могло прийти в голову привлечь ко мне всеобщее внимание в такую минуту!

Как бы мне хотелось умереть!

Как бы мне хотелось, чтобы я смогла умереть!»

Голова Джасинты была низко опущена, словно чья-то мощная рука изо всех сил надавила ей на шею, хотя она и пыталась сопротивляться. Ей страстно хотелось, приподняв подол платья, выбежать из залы, а потом и из этого неприветливого дома. Но она не знала, куда идти. Она обязательно заблудилась бы и потерялась. И еще страшно боялась, что ее схватят индейцы или на нее нападут дикие звери. Боялась, что провалится сквозь непрочную тонкую почву, окружающую гейзеры, и сварится заживо.

До нее доносился веселый и бодрый голосок Шерри, и она чувствовала нежную руку, обнимающую ее талию.

— Не смущайся, милая. Он выглядит намного хуже, чем есть на самом деле. — Тут же Джасинта услышала, как они оба рассмеялись, словно речь шла о забавной шутке. Должно быть, он считает себя необыкновенно красивым, если так охотно смеется над подобными словами.

Но обиднее всего Джасинту задели веселые и довольно развязные манеры Шерри, когда она общалась с ним. Было очевидно, что они — следствие глубокой, интимной близости между ними, очень длительной связи. Выходит, Шерри поступила с ней нечестно, низко обманула ее, поскольку раньше, когда они говорили о нем, Шерри с готовностью возмущалась его поведением, а вот сейчас, в его присутствии, была весела, дружелюбна и даже игрива с ним.

Да, между ними, несомненно, существовала связь, которой Шерри туманно коснулась в разговоре с Джасинтой, сказав, что в этом месте много неожиданного. Теперь Джасинта ясно вспомнила ее загадочный отказ высказаться более подробно.

«Ну вот, пожалуйста, я здесь, в этом платье и стараюсь соперничать с ней! И она знает об этом!»

Теперь Джасинта внезапно устыдилась своего собственного замешательства.

Когда инцидент с веером был исчерпан, она откинула голову, кровь снова отлила от ее лица, оно стало совершенно белым, каким-то хрупким и ясным. Джасинта посмотрела прямо ему в глаза своими огромными карими глазами, полными искрящейся ненависти и злобы. Сейчас она больше напоминала молодое дикое животное, обнаружившее в своем лесу охотников и бросившее им вызов.

«Больше я никогда не поступлю так глупо!» — торжественно пообещала она себе. И еще ей показалось, что с тех пор, как он сказал: «Ах, значит, вы обе здесь!», прошло много-много лет. Хотя на самом деле пролетело всего несколько минут.