Генри Хаггард - Копи царя Соломона

• Название: Копи царя Соломона
• Автор: Генри Хаггард
• Жанр: Проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9650-0092-0

Немолодой охотник Аллэн Кватермэн соглашается сопровождать капитана Джона Гуда и сэра Генри Куртиса в опасной экспедиции в раскаленную африканскую пустыню. Отважным путешественникам необходимо отыскать брата благородного сэра Генри, без вести пропавшего при поисках легендарной сокровищницы Соломона. Волею судьбы участники похода сталкиваются с непреодолимыми, на первый взгляд, трудностями. Но искренняя дружба и благородство, смелость и взаимовыручка, опыт и смекалка помогают им с достоинством выйти из всех опасных и запутанных ситуаций. Главным героям придется пройти нелегкий путь и пережить невероятные приключения, чтобы достичь таинственных алмазных копей царя Соломона.

Самый известный роман Генри Райдера Хаггарда «Копи царя Соломона» будет одинаково интересен как юному читателю, так и искушенному книголюбу.

---

– Нисколько, – отвечал сэр Генри. – Я принимаю их с радостью. Я страшно держусь за свое предприятие и готов заплатить за ваше содействие еще дороже; особенно если принять во внимание, что вы обладаете такими драгоценными сведениями.

– Прекрасно. А теперь я скажу вам, по каким причинам я решился с вами отправиться. Во-первых, господа, я все время присматривался к вам, и не сочтите за дерзость, если я прямо скажу, что вы мне нравитесь. Мне сдается, что мы отлично пойдем в одной упряжке, а, право, это немало значит, когда собираешься вместе в такое длинное путешествие. Что касается самого путешествия… скажу вам напрямик, сэр Генри и капитан Гуд, вряд ли мы оттуда вернемся живыми и здоровыми, то есть, конечно, в том случае, если мы попытаемся перейти Сулимановы горы. Что сталось со старым португальцем да Сильвестрой триста лет назад? Что сталось с его потомком двадцать лет назад? Что сталось с вашим братом? Говоря откровенно, господа, мне кажется, что было с ними, то будет и с нами.

Я остановился, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели мои слова. Капитан Гуд чувствовал себя не совсем приятно; но сэр Генри нисколько не изменился в лице.

– Попробуем, – сказал он.

– Может быть, вам покажется странным, – продолжал я, – что при таких мыслях я решаюсь предпринять подобное путешествие, несмотря на то что сам я, как я уже говорил раньше, человек робкий. На это есть две причины. Во-первых, я фаталист и думаю, что час мой придет в свое время, совершенно независимо от моих собственных поступков, так что если мне суждено отправиться в Сулимановы горы и быть там убитым, так оно непременно и будет. Во-вторых, я человек бедный. Вот уже скоро сорок лет, как я промышляю охотой, а все ничего себе не нажил; только и хватает мне на прожиток. К тому же, господа, не знаю, известно вам или нет, что охотники на слонов живут средним числом от четырех до пяти лет, начиная с того времени, как принимаются за свое ремесло. Так что я пережил уже семь с лишним поколений людей моего сословия, и мое время, наверно, должно быть недалеко. Ну а если теперь со мной случится какое-нибудь несчастье, что при нашем ремесле вещь довольно обыкновенная, тогда после уплаты моих долгов ровно ничего не останется для обеспечения моего сына Гарри, пока он будет учиться добывать себе хлеб насущный. Между тем как теперь он будет обеспечен на пять лет. Вот вам и все мои соображения как на ладони.

– Мистер Кватермэн, – отвечал сэр Генри, который все время слушал меня с величайшим вниманием, – все соображения, заставляющие вас решиться на такое предприятие, которое, по вашему собственному убеждению, может окончиться только несчастливо, делают вам большую честь. Без всякого сомнения, только время и события могут нам показать, насколько вы правы. Но так или иначе, говорю вам раз навсегда, что я намерен упорствовать до конца, каков бы он ни был. Скажу только одно: даже если нам несдобровать под конец, все-таки я надеюсь, что до тех пор нам удастся хоть немножко поохотиться в свое удовольствие. Правда, Гуд?

– Конечно, конечно, – подхватил капитан. – Мы, все трое, привыкли встречать опасность лицом к лицу и все не раз рисковали жизнью на разные лады, так что теперь, уж разумеется, не сто́ит отступать.

– А теперь пойдемте-ка вниз, в общую каюту, поглядим, нет ли там чего хорошего.

Так мы и сделали: пошли вниз и распили бутылочку.

На другой день мы съехали на берег, и я поместил сэра Генри и капитана Гуда в своей маленькой дачке на Верейской набережной, где я сам обыкновенно живу. В моем домике всего три комнаты и кухня, и выстроен он просто – из кирпича с железной крышей, но зато у меня хороший сад, с чудесными молодыми деревьями редких пород, подаренными мне директором ботанического сада. От этих деревьев я жду многого и очень на них надеюсь. За садом смотрит один из моих бывших охотников, по имени Джек; он был так тяжело ранен в бедро буйволицей, что, уж конечно, ему никогда больше не придется охотиться. Но кое-как ковылять с места на место и садовничать он может, тем более что он из племени грика. Вот зулуса уж ни за что не приохотишь к садоводству: это самое мирное занятие, а мирные занятия им совсем не по нутру.

Сэр Генри и капитан Гуд ночевали в палатке, которую я разбил для них в конце сада, посреди моей апельсиновой рощицы, потому что в домике негде было поместиться. Впрочем, и там было очень недурно, если сообразить, как чудно благоухали цветы и как красивы вместе незрелые зеленые плоды и зрелые золотые (у нас в Натале на апельсиновых деревьях все бывает разом: и цвет, и плод), к тому же и москитов здесь мало, разве после необыкновенно сильного дождя.

Однако пора мне продолжать рассказ, а не то он надоест вам гораздо раньше, чем мы доберемся до Сулимановых гор. Так как я уже решился ехать, то и приступил поскорее к необходимым приготовлениям. Прежде всего я получил от сэра Генри тот документ, в котором заключалось обеспечение моего мальчика на случай беды. Оформление этого документа на законных основаниях не обошлось без некоторых затруднений, так как сэр Генри был не здешний, но в конце концов дело уладил нам некий юрист, который, впрочем, содрал за это ужасные деньги – двадцать фунтов стерлингов! Приняв все эти предосторожности, я купил для сэра Генри фуру и быков – просто загляденье. Фура была в двадцать два фута длиной, на железных осях, очень прочная и легкая, вся из сухого дерева. Она была далеко не нова и уже успела проехаться на алмазные россыпи и обратно, но, по-моему, это только лучше: если и есть какой изъян, так на старой скорее его разглядишь. Если уж в фуре что-нибудь непрочно слажено или дерево сыро, она развалится в первое же путешествие.

Наша фура была крыта только наполовину, а спереди оставалось еще открытое пространство для всяких необходимых пожитков, которые мы брали с собой.

В закрытой части помещалась койка для двух человек, по́лки для оружия и разные другие приспособления. Я дал за нее сто двадцать пять фунтов, и, по-моему, это совсем не дорого. Потом я купил двадцать чудеснейших зулусских быков, на которых уже давно заглядывался. Обыкновенно на одну запряжку полагается шестнадцать быков, но я прихватил еще две лишние пары на всякий случай. Эти зулусские быки малорослы и легки; по величине они, пожалуй, вдвое меньше африканских, которые обыкновенно употребляются для перевозки тяжестей; но зато они преблагополучно кормятся в таких местах, где африканские голодают, и с легкой ношей отлично проходят по пяти миль в день, потому что они гораздо резвее и не так легко стирают себе копыта. Кроме того, наши быки исходили уже всю Южную Африку и потому были застрахованы от разных болезней, истребляющих целые стада при перемене места и корма.

Далее надо было разрешить важный вопрос насчет наших припасов и лекарств, что требовало самой величайшей заботливости, ибо невозможно было чересчур нагружать фуру, а вместе с тем необходимо взять с собой множество вещей. К счастью, оказалось, что Гуд кое-что смыслит в медицине, так как, между прочим, умудрился каким-то образом прослушать курс медицины и хирургии и до сих пор до некоторой степени поддерживал свои знания. У него не было докторского звания, что не мешало ему знать побольше многих господ, которые преважно расписываются докторами медицины; впоследствии нам пришлось в этом убедиться на деле. У него была великолепная походная аптечка и целый набор инструментов. Пока еще мы были в Натале, он так ловко отрезал одному кафру больной палец на ноге, что просто весело было смотреть. Только ужасно он был озадачен, когда этот кафр, все время очень спокойно следивший за ходом операции, попросил приставить ему новый палец, прибавив, что в крайнем случае, пожалуй, годится и белый.

Когда с этими делами было покончено, нам осталось уладить еще два существенных вопроса: сколько и какое оружие с собой взять и какую прислугу. Насчет оружия мы могли быть спокойны, потому что сэр Генри навез из Англии всевозможных охотничьих двустволок, карабинов и револьверов, да у меня и своих довольно, так что оставалось только выбирать. Гораздо труднее было разрешить вопрос относительно прислуги. После долгих совещаний мы решили взять с собой пять человек, а именно кучера, проводника и троих слуг.

Кучера и проводника я нашел без особенных затруднений и нанял для этого двух зулусов, Госу и Тома; найти слуг оказалось гораздо труднее. Нам нужны были люди храбрые и такие, на которых можно было бы положиться вполне, потому что при наших обстоятельствах от их поведения могла зависеть наша жизнь. Наконец я приискал двух: во-первых, готтентота Вентфогеля, что по-голландски значит «птица ветра», и мальчика зулуса, Хиву, который имел за собой то преимущество, что превосходно говорил по-английски. Вентфогеля я знал уже давно; лучше его никто не умел выслеживать диких зверей на охоте, что я знал по опыту. Он был крепок, как струна, и совершенно неутомим, но у него был один недостаток, свойственный его племени: пристрастие к выпивке. Если оставить его невзначай наедине с бутылкой – пиши пропало. Впрочем, для нас это было безразлично, потому что мы отправлялись за пределы всяких кабаков.