Валерий Вьюгин - Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

• Название: Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
• Автор: Валерий Вьюгин
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4448-0182-6

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

---

Принципиально новый этап в развитии художественного перевода в России, как известно, связан с издательством «Всемирная литература», вокруг которого в годы пореволюционной разрухи и гражданской войны сплотился весь художественный мир Петрограда. Замысел Горького — дать новому массовому читателю свод знаний о мировой культуре, выпустив в свет книги всех времен и народов в новых или отредактированных переводах, — соответствовал культурно-просветительским задачам советского государства, и «Всемирная литература» с «буржуазным» составом переводчиков активно поддерживалась Наркомпросом. Впервые в истории переводческой практики в издательстве был введен штат профессиональных редакторов; выработаны основные принципы переводческой работы над прозой и стихом[856]; создан новый тип переводных изданий, снабженных историко-литературным предисловием и комментариями; для обучения молодых переводчиков открыта студия. Хотя «Всемирную литературу» нельзя назвать объединением в привычном смысле слова, фактически издательство выполняло функции, свойственные литературным организациям. Задачи, зафиксированные в их уставах, — «общение писателей, содействие развитию литературы и улучшению бытовых и правовых условий литературной деятельности»[857] — вполне могут быть отнесены и к коллективу издательства, являвшемуся своеобразной институцией литераторов- переводчиков.

Ликвидация «Всемирки» в конце 1924 года и послужила посылом для создания новой структуры — секции переводчиков при Ленинградском отделе Всероссийского союза писателей, объединявшего крупнейших литераторов и журналистов дореволюционного времени и новое поколение писателей, так называемых «попутчиков». В его задачу входило собирание всех литературных сил в крупную организацию, способную авторитетно представлять единую русскую литературу, хранить ее традиции и отстаивать интересы писателей в новых исторических условиях. В начале 1920-х годов Союз занимал активную антибольшевистскую позицию и до конца десятилетия являлся серьезным оппонентом официальной культурной политики, что и определило впоследствии судьбу организации.

Секция учреждена 2 декабря 1924 года на организационном собрании членов Союза, «занимающихся переводческой деятельностью», собственно переводчиков художественной литературы и писателей, обращавшихся к переводу наряду с оригинальным творчеством. Тогда же был выработан проект инструкции о деятельности секции (Приложение 1), создано бюро — Ф. Н. Латернер (председатель), А. В. Ганзен (товарищ председателя), К. М. Жихарева (секретарь); почетным председателем избран Ф. Сологуб, с марта 1924 до декабря 1927 года возглавлявший ленинградский Союз писателей. А. В. Ганзен и К. М. Жихарева состояли ранее в совете Всероссийского общества профессиональных переводчиков-литераторов. С марта 1926 до декабря 1927 года секцией руководил Сологуб; конкретные дела вела Ганзен (товарищ председателя). В этот период членами бюро были О. Н. Брошниовская (секретарь), К. М. Жихарева, Д. И. Выгодский; кандидатами — В. В. Гельмерсен, Д. М. Горфинкель. После кончины Сологуба секцию возглавила А. В. Ганзен и оставалась в этой должности до середины 1931 года. Товарищем председателя был избран Д. И. Выгодский, секретарем — К. М. Жихарева; члены бюро — Д. М. Горфинкель и Н. П. Мартынова; кандидаты — П. К. Губер и Е. Р. Руссатье-Руссат. В последующие годы в бюро входили также И. И. Гринберг, В. И. Равинский.

Первоначально секция объединяла литераторов-переводчиков, принадлежавших к поколению дореволюционной эпохи и по своему социальному составу, если следовать терминологии 1920-х годов, была «буржуазной». Все члены секции давно занимались переводом, состояли прежде во Всероссийском профессиональном союзе переводчиков, сотрудничали в издательстве «Всемирная литература» и имели опыт подготовки серьезных переводных изданий. Первый список включал 90 имен, в их числе — М. В. Ватсон, А. Л. Волынский, И. В. Вольфсон, А. Г. Горнфельд, Е. И. Замятин, В. А. Зоргенфрей, И. Я. Колубовский, М. Л. Лозинский, С. Ф. Ольденбург, А. А. Смирнов, Т. Л. Щепкина-Куперник. Впоследствии секция насчитывала около 120 человек и была самой многочисленной в Союзе, но в совместной работе, как неоднократно отмечало бюро, участвовала лишь треть состава. Попытки сократить численность, отказав в перерегистрации ряду переводчиков «ввиду проявленного значительным числом членов отсутствия активности»[858], не имели успеха; довольно скоро численность «сокращенной» секции достигала прежних размеров.

С самого начала секция вела традиционную для литературных объединений творческую работу. Ежемесячно устраивались литературные собрания, «субботники», с чтением и обсуждением новых переводов, докладами о творчестве зарубежных писателей и литературных течениях, обзорами современных новинок, юбилейными вечерами, посвященными иностранным писателям. Отдельные собрания посвящались теоретическим и практическим проблемам перевода. В ноябре 1925 года состоялся доклад Д. И. Выгодского «О технике перевода», в мае 1929 — доклад А. В. Федорова «Приемы и задачи художественного перевода». В помощь переводчикам под руководством Выгодского разрабатывался словарь синонимов (1926), оставшийся незавершенным; организована студия-мастерская для подготовки квалифицированных кадров (1929). Как видно из хроники «субботников» (Приложение XX), тематика заседаний не выходила за рамки чисто профессиональных интересов; злободневные социально-политические вопросы не затрагивались, что впоследствии инкриминировалось переводчикам как серьезное упущение.

Лишь однажды, когда в 1926 году в печати развернулась дискуссия о роли критики[859], секция выразила свое отношение к ограничению свободы творчества и внедрению социального заказа в жизнь литературы. На вечере памяти Г. Ибсена 22 мая Сологуб особо подчеркивал, что «Ибсен не принимает социальных заказов, а сам заказывает подобно Софоклу, Еврипиду и Сервантесу». Гизетти отмечал, что писатель «не был жрецом религии коллективизма, и всегда подымал голос во имя личной свободы»[860]. Апелляции к творчеству норвежского писателя, безусловно, проецировались на российскую литературную действительность. 21 мая и 4 июня в Союзе состоялись также диспуты о критике, на которых писатели «с удивительным единодушием», как отмечали пролетарские оппоненты, дали отпор претензиям официальной критики на контроль над литературой. Этот сплоченный демарш «представителей уничтоженных революцией классов, людей, совершенно неспособных к перерождению в революционном направлении»[861] вызвал в печати кампанию шельмования Союза писателей[862].

Сосредоточенность на проблемах литературы и внутренней жизни институции характерна для всего Союза писателей середины 1920-х годов, чему в немалой степени способствовала позиция его председателя. Сологуб, не принимавший большевистскую власть, надеялся так устроить внутрисоюзную жизнь, чтобы организация могла существовать без надзора и покровительства власти. «Он был сторонником строго замкнутой, профессиональной жизни Союза и не сочувствовал выходу на политическую арену», — вспоминал секретарь правления М. В. Борисоглебский[863]. Всей тактикой поведения, особенно в первые годы руководства Сологуба, организация демонстрировала индифферентность к событиям социально-политической жизни. Рапповская критика и характеризовала ленинградский Союз во главе с «внутренним эмигрантом» Сологубом как организацию, держащуюся «на традициях дореволюционной, „самостоятельной“, надклассовой, т. е. буржуазно-дворянской русской литературы», как «объединение носителей „тайны и веры“, не желающих стать под определенное классовое знамя в вопросах культуры»[864]. Сказанное в полной мере относится и к секции переводчиков.

Круг организационных проблем, которые пыталось решать бюро, непосредственно связан с постановкой дела перевода и положением переводчиков. Два противоположных фактора определяли статус перевода в этот период: постепенная централизация книжно-издательского дела в руках государства и беспорядочная политика издательств, работающих на коммерческой основе. Социально-политическая и культурная изолированность пореволюционной России, огосударствление закупочного аппарата существенно затруднили свободный доступ в страну иностранной литературы, особенно современной. С середины 1921 года импорт зарубежных изданий осуществлялся Центральной междуведомственной комиссией по закупке и распространению заграничной литературы (Коминолит)[865], самостоятельная выписка книг была запрещена. Учреждения и лица, получающие иностранную литературу в обход Коминолита, подлежали «законной ответственности». С передачей права закупки ведомствам, на средства из их собственных бюджетов «в пределах кредитов, ассигнованных по их сметам»[866], количество ввозимой литературы еще более сократилось. С конца 1928 года экспортно-импортная монополия перешла к акционерному обществу «Международная книга»[867].