Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.12

• Название: Любовь к истории (сетевая версия) ч.12
• Автор: Борис Акунин
• Жанр: История

«Любовь к истории» — это сборник исторических миниатюр, написанных Борисом Акуниным (Григорием Чхартишвили) для его авторского блога.

---

Беллетристическая книжка на этот раз выйдет не одновременно с «исторической», но в начале декабря. Так пожелал издатель, руководствуясь книготорговыми резонами.

Повести уже написаны. Они пока редактируются и иллюстрируются.

Вот некоторые персонажи оттуда:

Рисунки Игоря Сакурова

А еще скоро выйдет очень важная книга из «Библиотеки ИРГ» — в сопровождение первого тома.

Там ключевые выдержки из летописей, хроник и других документальных первоисточников по истории Древней Руси. КПД моего проекта я буду вычислять по количеству людей, которые купят эту книгу. Значит, заинтересовались историей всерьез.

В общем, вот.

До следующей субботы!

А кто прочитает — делитесь впечатлениями. Я волнуюсь.

Японский бог

13 сентября, 13:13

Японцы прежних времен очень любили воевать и погибать за Синто, Микадо и Ямато. Как говорил персонаж из моего романа «Алмазная колесница»: «Японцев хлебом не корми, только бы кто-нибудь красиво умер». Смерть на войне считалась у них самой красивой из всех. Павшие смертью храбрых удостаивались разных почетных наград, в том числе, с нашей точки зрения, странных — например, военных посмертно производили в следующий чин (то-то счастье). А наиглавнейшим героям присваивали звание 軍神 («гундзин»), что означает «бог войны».

Про одного из таких богов я и хочу вам рассказать. Я этого конкретного японского бога давно люблю и хочу, чтобы вы тоже его полюбили.

Сначала объясню, при каких обстоятельствах мы познакомились.

В семидесятые годы, когда я был студентом-стажером в японском университете, телеканал NHK позвал нас сотоварищи на кинопробы. Для сериала про войну 1904–1905 годов нужны были русские морские офицеры. Сотоварищей взяли, меня забраковали. Помню, я ужасно обиделся, потому что был уверен в своей киногеничности. Утешил себя тем, что у меня просто слишком длинные волосы для морского офицера. И вообще японцы в европейской красоте ничего не смыслят.

Но потом оказалось, что мне здорово повезло. Моих приятелей, попавших на съемки, в бессчетном количестве дублей молотил и кидал на пол японский персонаж — какой-то туземный герой и гений дзюдо.

Так я впервые узнал о существовании капитана Такэо Хиросэ и заинтересовался им. Кто из вас читал упомянутый выше роман, думаю, опознает в биографии капитана некоторые черты моего (и отчасти купринского) Рыбникова.

Такэо Хиросэ (1868–1904)

Хиросэ был военным моряком, талантливым дзюдоистом и, как говорят японцы, истинно «искренним человеком», а по-нашему, человеком чести.

Для нас он любопытен тем, что хорошо знал русский язык, перед войной славно пошпионил на русском Дальнем Востоке, а потом служил военно-морским агентом (по-современному атташе) в Петербурге, где обзавелся широкими светскими связями и оставил по себе самые добрые воспоминания. Кажется, он сильно полюбил Россию — как-то это в нем уживалось со шпионством и подготовкой к войне.

Когда она грянула, капитан третьего ранга Хиросэ оказался под Порт-Артуром. Погиб на первом же этапе боевых действий. Ему было тридцать пять лет.

Звание бога он заслужил вот чем.

Вызвался командовать брандером (судном, начиненным взрывчаткой), который должен был устроить диверсию на порт-артурском рейде. Вылазка оказалась неудачной — русские артиллеристы были начеку. Команде, состоявшей из добровольцев, пришлось срочно ретироваться. Они уже почти вышли из-под обстрела, когда Хиросэ заметил, что одного из людей не хватает — тот остался на брошенном, потерявшем управление брандере.

И капитан решил, что не уйдет, пока не выяснит, что с матросом.

Можно было просто какое-то время подождать, не выберется ли отставший вплавь.

Можно было послать на выручку кого-то из подчиненных.

Но Хиросэ поступил иначе. Вернулся на обреченный брандер один и трижды облазил его сверху донизу в поисках пропавшего члена экипажа. Наверняка спустился бы в трюм и в четвертый раз, но здесь японскому сорви-голове (сорри за безвкусный каламбур) оторвало голову снарядом.

Вот и вся история.

Наши подобрали тело храброго японца и предали почетному погребению.

Мертвый Хиросэ на палубе русского корабля

А соотечественники произвели его в капитаны второго ранга, дали вместо четвертого дана дзюдо аж шестой и провозгласили «гундзином». Больше ста лет с тех пор прошло — помнят. Недавно еще один сериал про него сняли.

Отважный капитан в бронзе и на телеэкране

Отлично понимаю японцев. Настоящий герой и бог войны — не тот, кто накрошил кучу врагов, а тот, кто положил душу за други своя. Поэтому лично я не променяю капитана Хиросэ и на тысячу камикадзэ. А из русских «богов войны» я с детства больше всего любил Александра Матросова. И еще Якова Кульнева, первого русского генерала, павшего в войне 1812 года (прикрывая отход армии, был смертельно ранен возле пушки, что генералу вроде бы как-то и не по чину).

Еще немного про моего любимого японского бога.

Он очень серьезно относился к морской службе. Считал, что настоящий морской офицер не имеет права жениться — то есть правильно трактовал вопрос о Большом и Малом мирах: не хотел предавать ни тот, ни другой.

В Петербурге Хиросэ полюбил русскую барышню — некую Ариадну Ковалевскую. Она, кажется, тоже была к нему неравнодушна, но военный дипломат так с ней и не объяснился. Между прочим, правильно сделал. Не представляю, как столь цельный человек во время войны выкарабкивался бы из тяжкой моральной дилеммы. Наверное, сделал бы харакири. В общем, молодец, что не стал портить девушке жизнь.

Вот письмо, в котором он рассказывает родственнице-японке об Ариадне-сан, и говорит, что красавица с картинки очень на нее похожа:

На самом деле Ариадна Анатольевна выглядела несколько иначе:

Интересно, как сложилась ее дальнейшая жизнь?

А это они оба в недавнем телесериале, причем Ковалевскую играет изменщица Марина Александрова, некогда дебютировавшая в экранизации моего «Азазеля»:

Странные сближенья: разбила сердце японофилу Фандорину, потом русофилу-самураю.

А у вас есть любимые военные герои?

Расскажите, кто.

Из комментариев к посту:

lobastova

2014-09-13 09:40 (UTC) Отслеживать

Любимый герой — Йони Натаньягу. Командир операции по освобождению заложников в Этабе. Там он погиб.

ottikubo

2014-09-13 11:02 (UTC) Отслеживать

О да, конечно! Это и очень романтическая история. Он командовал операцией и он же был единственным погибшим из числа спецназовцев. История напоминает о Хиросэ.

dimrub

2014-09-13 09:46 (UTC) Отслеживать

> военных посмертно производили в следующий чин

В израильской армии так всегда делают.

chereisky

2014-09-13 10:26 (UTC) Отслеживать

Как уже отметили, всем погибшим израильским солдатам и офицерам посмертно присваивается следующее звание. В этом, помимо символического смысла, есть и практический: семья получает пенсию в соответствии с более высоким званием.

Посмертное производство в следующий чин практиковалось и в русской армии, особенно во время 1МВ.

Мои любимые военные герои — двое одноруких евреев: Иосиф Трумпельдор и Зиновий Пешков. Второй, правда, с некоторым минусом за то, что добровольно крестился. А вот Трумпельдора уговаривал креститься сам Николай II, обещая блестящую военную карьеру. Но тот отеческой вере не изменил, хотя был совершенно не религиозен.

12_natali

2014-09-13 09:52 (UTC) Отслеживать

вы будете смеяться, но…Кутузов, его стариковская мудрость спасла тысячи жизней и под Москвой и на Смоленской дороге.

большинству куда больше нравится выпендрёж Наполеона, уложившего миллионы зато с какой помпой!:)

а про Японию — пока она жила синтоистско-буддийской культурой, всё было прекрасно, а когда тот самый дух самурайства возобладал — начались безобразия под управлением храбрых до умопомрачения сёгунов….

финал — Хиросима, а сейчас, слава те хосподи, опять самураи только на праздниках демонстрируют избыток мужественности:)

kondrat_se

2014-09-18 16:28 (UTC) Отслеживать

…С другой стороны, профессиональный шпион и головорез, вел начиненный "шимомозой" (?) брандер с целью пустить на дно корабль с парой сотен (?) спящих людей на борту, пока они не проснулись. Тех самых людей, которые приняли его и открылись… ну не тех самых, а той же национальности. И весь его подвиг состоял в том, что он выполнил долг перед собственным солдатом. Я не ханжествую, я искренне восхищаюсь его преданностью долгу, ради которого он отказался от своей любви и от своей жизни. Но как-то с моей колокольни долг перед Микадо не выше долга перед любимой женщиной… Я сужу об этом человеке только по тому, что узнал о нем от Вас.