Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.12

• Название: Любовь к истории (сетевая версия) ч.12
• Автор: Борис Акунин
• Жанр: История

«Любовь к истории» — это сборник исторических миниатюр, написанных Борисом Акуниным (Григорием Чхартишвили) для его авторского блога.

---

Давайте расскажу тем, кто не знает, что это были за сестры.

Нормальные такие (а стало быть, ненормальные) аристократические англичанки, как из сериала «Аббатство Даунтон», который я еще не раз здесь помяну. Дочки эксцентричного (какого же еще?) лорда, хваставшегося тем, что он за всю жизнь прочитал только один роман — «Белый клык» и на этом решил остановиться, потому что лучше все равно ничего написать невозможно.

Сестер было шестеро. В тридцатые и сороковые годы их имена постоянно мелькали в газетах, причем на разных страницах: кто-то фигурировал в разделе светской хроники, кто-то — литературы, кто-то — политики.

Все барышни выросли яркими индивидуальностями. Старшая, Нэнси стала знаменитой писательницей из круга Ивлина Во.

Диана вышла замуж за лидера британских фашистов Освальда Мосли. Брачная церемония состоялась дома у Геббельса; почетным гостем был Адольф Гитлер. Во время войны Диана вместе с мужем была интернирована за свои нацистские взгляды, от которых не отказалась до конца своей долгой жизни (умерла она 93-летней). Леди Мосли упорно твердила, что Гитлер был очень милый человек, желавший миру одного лишь добра, а еще у него были прекрасные голубые глаза.

Диана и ее сестра Юнити на нацистском съезде в Нюрнберге. Действительно: все жутко милые.

Третья сестра, Юнити, любила вождя германской нации еще горячее — кажется, не только в платоническом смысле. Он же называл ее чистейшим образцом арийской женщины.

Когда началась война, Юнити находилась в Германии. Конфликта между любовью к родине и любовью к фюреру она не перенесла: дважды выстрелила себе в голову из подаренного Адольфом пистолета. Выжила. По личному разрешению Гитлера была отправлена домой, где несколько лет доживала инвалидкой и умерла от последствий ранения.

Еще была Джессика, антагонистка Дианы и Юнити. В юности она сбежала в Испанию, воевать с франкистами, а потом стала коммунисткой и лютой обличительницей американского империализма.

Джессика на карикатуре

При всем различии взглядов и образа жизни сестер Митфорд объединяло одно качество: упертость. Я читал, что увлечение Джессики левыми идеями началось в четырнадцать лет, когда Юнити, с которой она делила комнату, заинтересовалась нацизмом. «Ну, раз ты собираешься стать фашисткой, я стану коммунисткой!» — объявила девочка. Они разделили спальню на две зоны: половина была завешана свастиками и нацистскими плакатами, половина — серпами-молотами. Однако ведь обе потом так и не свернули каждая со своей дороги. Впечатляет, как к этому ни относись.

Совсем иной путь выбрала Памела. Прожила свою долгую жизнь вдали от большого мира, в деревне. И, кажется, была счастлива. В газетном некрологе сказано: «Она тихо жила в деревне, окруженная любимыми друзьями и любимыми животными. Все они отвечали ей взаимностью».

Но и эта, незаметная сестра, удостоилась биографии

Ну, а теперь про нашу Дебору, самую младшую.

Мемуары, которые Дебора написала в девяностолетнем возрасте, называются «Подождите меня!». Вроде бы, в том смысле, что в детстве ей было трудно поспевать за шустрыми и длинноногими старшими сестрами, но считывается, конечно, и второй смысл: подождите, я скоро к вам присоединюсь.

Дебора политикой не интересовалась. В 1937 году тоже побывала в гостях у Гитлера, но он не произвел на юную леди особенного впечатления.

Жизнь этой дамы состояла из двух частей. Первая — великосветская, к чему понуждал брак с наследником герцогского титула.

Молодожены 1941 года

Брак оказался небезоблачным. Одиннадцатый герцог Девонширский, кажется, был выпивоха и бабник, но Дебора стоически перенесла все семейные невзгоды. О покойном муже она говорила: «По временам это было нелегко, но я никогда с ним не скучала». Very ladylike.

Герцогине приходилось управлять огромным хозяйством и гигантским поместьем, по сравнению с которым Даунтон-эбби — просто курятник.

Чэтсуорт-хаус. Там в обслуге работает несколько сотен человек.

Да и сама хозяйка была помаститей старой графини из фильма, сравните:

В одном из некрологов я прочитал такую историю (не знаю, правдивую или шутливую): будто бы в свое время герцогиня Девонширская издала кулинарную книгу для домохозяек, где, в частности, объяснялось, как быть, если в дом нагрянули восемьдесят голодных джентльменов, внезапно вернувшихся с конной охоты. Оказывается, очень просто: велеть главному повару что-нибудь быстренько приготовить.

Дебора принимала у себя Черчилля, дружила с президентом Кеннеди, и, разумеется, всю жизнь общалась с королевой.

Однако всё это проходило по разделу обязанностей. Для души дама слушала песни Элвиса Пресли, была настоящей его фанаткой.

Слово «курятник» выше было употреблено неслучайно. Больше всего на свете герцогиня любила кур, занималась селекцией каких-то редких пород.

Удалившись от дел, она жила уединенно. О старушке заботился непременный батлер, прослуживший у нее полвека. И каждый день она кормила своих кур.

В последнем интервью Дебора сказала: «Когда становишься очень старой, начинаешь принимать прожитую жизнь такой, какой она была. Из-за чего-то, бывает, поплачешь, но редко. Всё стало таким далеким. Ты вроде бы приближаешься к самой себе, и приятно думать, что церковное кладбище совсем неподалеку».

И вот она ушла неподалеку, догнала сестер. Куры осиротели. Photograph: Christopher Simon Sykes/Getty Images

Не буду скрывать, что старые дамы подобного склада — моя слабость. Когда они изредка попадаются мне в реальной жизни, я готов слушать их часами.

В детстве я был окружен не вдовствующими герцогинями, а подругами моей бабушки, старыми большевичками, — тоже, по известным причинам, сплошь вдовствующими. Они были, в общем, слеплены из того же теста, что новопреставленная Дебора: упертые, несколько инопланетные и (что меня поражало) довольные прожитой жизнью, хоть провели ее совсем не в Чэтсуорт-хаусе.

Царство им всем небесное. Ну, то есть герцогине, вероятно, королевство небесное. А старым большевичкам — их коммунистический рай.

Дура лекс

4 октября, 12:50

Мы живем в стране, где беспрестанно изобретаются новые законы, противоречащие то этике, то здравому смыслу. Не буду их все перечислять — сами знаете.

С одной стороны, конечно, тут подтверждается старинная максима Corruptissima republica plurimae leges — «чем коррумпированней республика, тем больше в ней законов». С другой стороны, правда и то, что наш лекс всегда был дурой, начиная с отдаленнейших времен. Потому и население во все времена относилось к законам как к некоей обременительной, но необязательной условности.

Самым разумным законодательным сводом, кажется, так и осталась «Ярославова (она же Русская) правда», руководствовавшаяся принципами рациональности и некровожадности («аще не будеть кто мьстя, то сорок гривен за голову»). Но установления «Русской правды» действовали очень-очень давно, еще в доордынском государстве.

«Великих» государей в нашей истории хватает. «Мудрый», увы, был только один. Давно.

Во времена московского самодержавия (собственно, продолжающегося и поныне) законы вводились по двум соображениям: либо чтоб потрафить государю-батюшке, либо чтоб народишко не забаловал.

Вся судебная система держалась на строгих, часто абсурдных запретах и непомерно жестоких наказаниях. Многочисленные дурацкие табу были нужны для того, чтобы каждого можно было при желании в чем-нибудь уличить и поволочь на расправу. При Алексее Тишайшем за нюханье табака отрезали нос, за игру в шахматы били кнутом, сурово карали тех, кто играл с собакой или глазел на молодой месяц, и так далее, и так далее.

Что другое, а карать всегда умели

Да что оглядываться на семнадцатый век! Еще на моей памяти «Уголовный кодекс РСФСР» сулил гомосексуалистам тюрьму — просто за то, что они гомосексуалисты, а за обмен валюты (молодежь не поверит) вообще расстреливали.

Признайтесь, вы подумали, что я это пишу, дабы в очередной раз русофобски обрушиться на многострадальное отечество или национал-предательски оттоптаться на нашей убогой Думе.

А вот и не угадали. Совсем наоборот. Сейчас буду вас утешать. (Так утешала себя Наташа Ростова на балу: «есть такие же, как мы; есть и хуже нас»). Причем я имею в виду даже не страны, живущие по суровым правилам шариата, а самые что ни есть правовые государства.