В. Бирюк - Рацухизация

• Название: Рацухизация
• Автор: В. Бирюк
• Жанр: Научная Фантастика

---

Я — не ГБ. Но и местные… вроде бы… Короче: у меня — есть. Вот те самые, желанные, «обаятельные и привлекательные», «без архитектурных излишеств».

И всем — хорошо. Кроме торка — «поле ночной пахоты» для бедняги непрерывно сужается. По глазам его видно, а по выражениям слышно: «Мне постыла жизнь такая, съела грусть меня, тоска…».

Тоскующий торканутый инал… Не знаю как у кого, а у меня — вызывает чувство опасности.

«Среди долины ровныя,
На гладкой высоте
Цветет, растет высокий дуб
В могучей красоте.

Высокий дуб, развесистый,
Один у всех в глазах;
Один, один, бедняжечка,
Как рекрут на часах».

Что «дуб», в смысле — твёрдый, что «развесистый», в смысле… ну, вы поняли, — все согласны, признают, млеют и сочувствуют:

«Ах, скучно одинокому
И дереву расти!
Ах, горько, горько молодцу
Без милой жизнь вести!».

И тут дело не в физиологии, а в социологии: конкретный «дуб» односословной себе «дубины» — подобрать не может! Я ж ему предлагал:

– Выбирай любую девку в жёны.

– Я — инал! Мне даже и сестра твоя — не ровня.

– Ладно. Бери, холопку, которая глянется, в постоянные наложницы.

В ответ — торкские вариации русского народного: «важней казаку добрый конь, а баба — последнее дело». Он, явно, избегает сколько-нибудь серьёзных длительных отношений. Панически их боится. «Попрыгунчик».

Я его понимаю: я сам такой. Но я — попадун. У меня — особый случай. «Ванька-лысый — глаз урагана, эпицентр катастроф». А он-то… всего-навсего какой-то ябгённый инал. Или правильнее — ябгунный? Ябгуненный? Ябгунёвый?

С другой стороны, на тыщу вёрст он тоже единственный. Ни одной иналки в окружающем пространстве не наблюдается.

Но это ж не повод! Для на месте подпрыгивания и на меня наезжания.

Может, он попал в отрочестве в руки какой-нибудь… «наезднице»? Такие тяжёлые дамы бывают… Не по физике, а по…как матушка у Феодосия Печерского.

Есть проблема — будем лечить. Если у него с женщинами… не складывается, то… правильно! Подсунем ему мужчин. Точнее: молодого парня. Ещё точнее: много молодых парней. «Клин — клином». Или — клиньями?

Где тут этот наш… инал торканутый, невзнузданный, незахомутанный, одинокенький?

– Чарджи, у нас проблема.

– Хы-р-р, ды-р-р, фыр-р-р…

– И это тоже. Но опыт нашей стычки с «поротой Литвой» показал, что вотчина небоеспособна. Бойцы есть, а дружины нет. Будь любезен, возьми эту заботу на себя.

– Н-н-н… М-м-м… И?

– Нужно собрать из отроков, Артемием обученных, команду. Которая будет находиться в состоянии постоянной боевой готовности. Которая сможет быстро, по сигналу, сбегать на место происшествия, и ворогов правильно покрошить.

– Я — инал! Я, по вашему — степняк поганский! Мне по вашим лесам да болотам…!

– Я — не инал! Но мне — тоже. Болота… ненавижу. Хоть и не степняк. Остынь. И подумай. Я ж тебя не медведей по дебрям гонять зову. Ворогу просто ёлка в лесу не надобна. Ворог идёт к жилому. А жилые места — у реки, да на дорогах. По буреломам ломиться не надо. А вот конями быстренько проскочить… Или — лодейками. А на месте… как получиться — хоть с седла руби, хоть пешим.

– А я причём?!

– Факеншит! А притом! Отбери отроков. И трахай их как хочешь. Но чтобы в любой момент — как штык. В смысле — как рогатина.

Вот так, не с пехоты или конницы, но с драгун-морпехов, начали формироваться мои регулярные вооружённые силы.

Уточняю: основная причина — необходимость перенаправления избыточного либидо конкретного высокоблагородного персонажа, отягчённого сословно-сексуально-психологическими предрассудками, в безопасное русло. Конкретно — в групповую, боевую, строевую и политическую. Ну и, попутно, раз уж деваться некуда — повышение обороноспособности вотчины.

Чарджи, сам будучи универсалом, подбирал и ребят с такими же свойствами.

«Универсальный солдат» — это от бедности.

Когда в обществе есть хоть сколько-нибудь приличный уровень благосостояния — в армии начинается специализация. Это хорошо видно по вооруженным силам самой Руси. Если до «Погибели земли Русской» различаются, как и на Западе, тяжёлая и легкая конница, мечная, лучная, копейная пехота, то позднее, в Московский период, русский витязь становится подвижным складом: тяжёлое копьё дополняется дротиками, луком с тулом, саблей с булавой, топор, кистень, аркан, щит, шишак, доспехи… Всё это грузится на человека и на лошадь. Мономах мог написать: «А брони везли на телегах». Позднее… Надежды на обозы, на вспомогательные и специализированные подразделения нет — неоткуда взять. Не с чего прокормить особенно, вот под такую функцию, обученных и оснащённых людей.

Мы были уже достаточно богаты, чтобы прилично, комплектно и стандартно вооружать людей, но слишком бедны, чтобы вооружать их по нескольким стандартам. Впрочем, уже через месяц Чарджи начал отделять стрелков от остальных: совмещать в бою и на марше копьё и щит с луком и колчаном — очень неэффективно.

Вторая особенность, задаваемая кормовыми свойствами Пердуновки — привычка действовать малыми группами.

Орать «Эскадрон! Шашки вон!» — некому. Эскадрон… да я просто разорюсь! Собрали две команды по 8 подростков. Назвали их дозорами. «Дневной» и «ночной». Одни — от восхода до заката, другие, как вампиры — наоборот. Почему? — Лес, река, дорога… при свете солнца и в темноте… выглядят по-разному. И навык нужен чуть разный: днём и стрелой можно хорошо достать, ночью… лучше ножом. Такая… специализация по освещённости.

Дозорные… Обучены, вооружёны, накормлены, кони дадены… Сидят и ждут.

Насчёт «сидят» — это, конечно, преувеличение. Чарджи бесило всё. А особенно: крестьяне в седле. Так бесило… Я сам лично в лес сходил, веточку срубил, обстругал и ему принёс. Чтобы руки были заняты. Потому что видеть, как он за саблю хватается… У меня — сердце болит.

Прямо скажу: контакта с крестьянами у хана не получалось и не получилось. Детей крестьянских он отсеял всех. В дружинниках — бывшие побирашки, сироты переселенческие, дети челяди… Нужно, чтобы отрок покрутился «в миру», пожил «в людях». Парнишка домашний, «от сохи» — в дружину не годится. Не по здоровью — среди крестьян встречаются крепкие ребята — по коммуникабельности, реактивности и моторике. У недорослей из наброди — другие проблемы. «Мозговых тараканов» выбивать надо.

Это был ещё один оттенок в моём понимании механизма формирования здешних вооружённых сил. Особенно — княжеских гридней, «святорусских янычар».

Не смотря на постоянную торкскую «взбрыкнутость» в процессе формирования, и Артёмий, и Ивашко стали относится к Чарджи дружески. Как-то… по-отечески. Помогали и советом, и делом. Агафья и Домна тоже, хоть и по разному, но жалели:

– Бедненький… Хорошенький такой, а такой нервный… Я ему вчера двойную порцию баранины всунула, а он и не заметил.

– И не говори! Намедни всё ж заштопали, а ныне глянь — опять на рукаве дырка.

Девки и молодайки ещё продолжали то заглядываться на торка, то шарахаться от него, но люди взрослые уже были к нему доброжелательны.

– Звяга, ты третий день раму для шасталки сделать не можешь! Чем ты занимаешься?

– Дык… Ну… Арчаки строил. Чарджи просил. Срочно ему.

Заметим: не «велел» — велеть тут могу только я, а — «просил». Инал ягбённый просил(!) холопа смердячего… И просьбу — выполнили. Хоть и — «чуженин поганский».

В иерархии постепенно формировались горизонтальные связи. Вопросы, которые раньше решались только через меня — теперь согласовывались напрямую.

Явление — чрезвычайно опасное для управляемости. Система начинает жить собственной жизнью, ставит собственные цели, добивается их своими способами. Нужда в лидере постепенно снижается, работает «коллективный разум». Который тяготеет к стабильности и к снижению нагрузки во всех звеньях. Самоэксплуатация и мобильность, столь ярко проявляющаяся в мелком и мельчайшем бизнесе, позволившая русскому крестьянству вытянуть страну из разрухи при НЭПе — в бюрократии отсутствует.

В иерархии движущей силой являются карьеристы. Я уже приводил характеристику конструктивности этого явления от Льва Толстого на примере отношения Каренина к его должностным обязанностям.

Это и произошло с Чарджи: неудовлетворённость текущим состоянием — сокращением сексуальных возможностей, была снята карьерным ростом — он стал начальником. И дальше конструктивно загрузился новыми заботами.

Конечно, формировать отряд хотелось самому. Подготовить в «полный профиль». От чистки задников сапог, а не только носков, до рубки саблей на выдохе. Глядеть ребятишкам в глаза, вытягивать им локоток, выпрямлять им спины, уточнять «подколенный угол» и выворотность кисти… Доводя каждого до совершенства, до его собственного, максимально возможного максимума. Избавляя не только от страха, но и от истеричной «радости боя». Выводя к мастерству, к «доброжелательному равнодушию»: