Микеле де Сальвиа - Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г.

• Название: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г.
• Автор: Микеле де Сальвиа
• Издательство: Юридический центр Пресс
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2004
• ISBN: 5-94201-352-7

В данной работе впервые на русском языке в систематизированном виде представлены все основные правовые позиции, отражающие европейские стандарты в области прав человека, выработанные за пятьдесят с лишним лет действия Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также основанного на ней механизма Европейского Суда, обязательная юрисдикция которого признана Российской Федерацией.

Микеле де Сальвиа — профессор права, юрисконсульт Европейского Суда по правам человека — обобщил и систематизировал решения Европейского Суда, в которых выражены принципиальные подходы европейского сообщества к решению сложнейших и чрезвычайно важных жизненных коллизий: как понимать «разумность» сроков судопроизводства, что относится к объектам права частной собственности, подлежащей международной защите, каковы должны быть условия содержания под стражей и других.

Книга предназначена для судей, адвокатов, работников прокуратуры, МВД, Минюста и других государственных органов, специалистов в области законотворчества, научных работников, студентов, депутатов всех уровней. Она также будет полезна широкому кругу читателей заинтересованных в эффективной защите своих прав и свобод.

---

Конечно, установленные медицинские концепции являются, в принципе, решающими в данном случае: по общему правилу, не может считаться бесчеловечной или унижающей достоинство мера, вызванная терапевтической необходимостью. Тем не менее, на Суд возлагается обязанность проверить, была ли необходимость доказана убедительным способом» (Herczegfalvy, 82).

131. Телесные наказания. «Телесное наказание может оказаться несовместимым с достоинством и физической неприкосновенностью лица, защищаемыми статьей 3» (Costello—Roberts, 30).

132. Обращение с заключенным лицом. Терроризм. «Потребности следствия и бесспорная сложность борьбы с преступностью, в частности с терроризмом, не могут вести к ограничению защиты физической неприкосновенности лица» (Tomasi, 115).

133. Плохое обращение во время нахождения под стражей. Террористическая преступность. «Суд повторяет, что в отношении лишенного свободы лица применение физической силы, которое не было вызвано его собственными действиями, унижает человеческое достоинство и, в принципе, является посягательством на право, закрепленное статьей 3 Конвенции» (Dikme, 90).

134. Частная и семейная жизнь. Место жительства. Уничтожение жилых, домов и движимого имущества силами охраны порядка в рамках операции по сохранению порядка. «Не вызывает никакого сомнения, что эти действия, дополнительно к нарушениям статьи 3, представляют особо тяжкое и неоправданное вмешательство в право заявителей на уважение их частной и семейной жизни и их жилища, а также их имущества» (Selcuk et Asker, 86).

135. Бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Исчезновение сына заявительницы. Отсутствие какой–либо официальной информации о судьбе последнего. Душевные муки и страдания заявительницы. «С учетом изложенных выше обстоятельств, а также того факта, что заявительница, будучи матерью жертвы нарушения прав человека, сама является жертвой безразличного отношения властей к ее душевным мукам и страданиям, Суд считает, что Государство–ответчик нарушило статью 3 Конвенции (…)» (Kurt, 134).

136. Условия содержания в местах лишения свободы. Относительная изоляция. Специальный режим содержания. Констатации Комитета против пытки. «Суд отмечает, что Европейский Комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (СРТ) выразил, в своем отчете, опубликованном 4 декабря 1997 г., сомнения относительно необходимости некоторых ограничений, введенных этим режимом (а именно "полное отстранение от участия в культурной, развлекательной, спортивной деятельности; отстранение от труда; ограничения, касающиеся возможности прогулки") для достижения преследуемых целей.

Суд, в свете объяснений, представленных Правительством, не может, однако, разделить эти сомнения в данном случае. Заявитель был помещен под специальный режим из–за особо тяжких нарушений, в совершении которых он был признан виновным и за которые он был осужден, особенно из–за преступлений, связанных с мафией. Заявителю было запрещено организовывать культурную, развлекательную и спортивную деятельность в той мере, в какой встречи с другими заключенными могли бы быть использованы для возобновления контактов с преступными организациями. Это же относится к возможности прогулок. Заявитель не доказал, что эта забота властей (…) не имела основания или была неразумной» (Messina n I, Dec.).

137. Запрещение обращения в соответствии со статьей 3. В частности: применение к заключенному физической силы. Заявления, сделанные заинтересованным лицом перед судьей и карабинерами, порождающие правдоподобные подозрения о том, что заинтересованное лицо подверглось спорному обращению в тюрьме. «Суд считает, что в случае, когда лицо утверждает, заявляя требование, что оно подверглось обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, со стороны полиции или других сравнимых государственных служб, эта норма, рассматриваемая в совокупности с общей для всех Государств обязанностью, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой–либо форме проводилось эффективное официальное расследование. Это расследование, наподобие расследования, требуемого статьей 2. должно привести к установлению личности и наказанию ответственных лиц. Если бы это было не так, общий законный запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, невзирая на свою существенную значимость, был бы неэффективным на практике, и в некоторых случаях представители Государства могли бы пренебрегать, пользуясь квазиненаказуемостью, правами тех. кто находится под их контролем» (Labita, 131).

138. Запрещение обращения в соответствии со статьей 3. В частности: применение к заключенному физической силы. Отсутствие какого–либо медицинского доказательства того, что это обращение достигло уровня жестокости, требуемого рассматриваемой нормой: аргумент, представленный Правительством на судебном заседании. «Однако, если верно, что этот аргумент не был представлен на досудебных стадиях, Суд, тем не менее, должен его исследовать, учитывая значимость и важность любого возможного установления нарушения статьи 3 Конвенции» (Labita, 123).

139. Виды «обращения», вытекающие из статьи 3 Конвенции. Страдания из–за болезни. «Судебная практика говорит о "плохом обращении", достигшем минимального уровня жестокости и подразумевающем причинение тяжких телесных повреждений или сильных физических или моральных страданий. Обращение может рассматриваться как унижающее достоинство и таким образом нарушать запрет, установленный статьей 3, если оно оскорбляет или унижает лицо, если оно свидетельствует об отсутствии уважения его человеческого достоинства, даже его принижает, или если оно порождает у лица, о котором идет речь, чувства страха, подавленности и неполноценности, способные сломить его моральное и физическое сопротивление. Страдания по причине болезни, появившейся естественным образом, физические или психические, могут подпасть под действие статьи 3, если они окажутся или будут подвержены риску оказаться обостренными лечением, если оно следует из условий содержания в местах лишения свободы, высылки или других мер, за которые власти могут быть привлечены к ответственности» (Pretty, 52).

140. Обращение, относящееся к статье 3. Запрещение самоубийства. «Статья 3 должна толковаться в сочетании со статьей 2, которая с ней всегда была связана тем, что закрепляет основополагающие ценности демократического общества. Как было подчеркнуто выше, статья 2 Конвенции предусматривает, прежде всего, запрещение применения силы или любого другого действия, способного вызвать смерть человека, и она никоим образом не предоставляет лицу право требовать от Государства, чтобы оно допустило или содействовало его смерти» (Pretty, 54).

141. Обращение, относящееся к статье 3. Запрещение самоубийства. Заявление об освобождении от уголовного преследования. «Требовать от Государства, чтобы оно удовлетворило это заявление, значит обязать его поддержать действия, имеющие целью прервать жизнь. Тем не менее, подобное обязательство не может следовать из статьи 3 Конвенции» (Pretty, 55).

Статья 4 Запрещение рабства и принудительного труда

1. Никто не должен содержаться в рабстве или подневольном состоянии.

2. Никто не должен привлекаться к принудительному или обязательному труду.

3. Для целей настоящей статьи термин «принудительный или обязательный труд» не включает в себя:

a) всякую работу, которую обычно должно выполнять лицо, находящееся в заключении согласно положениям статьи 5 настоящей Конвенции или условно освобожденное от такого заключения;

b) всякую службу военного характера, а в тех странах, в которых правомерным признается отказ от военной службы на основании убеждений, службу, назначенную вместо обязательной военной службы;

c) всякую службу, обязательную в случае чрезвычайного положения или бедствия, угрожающего жизни или благополучию населения;

d) всякую работу или службу, являющуюся частью обычных гражданских обязанностей.

Введение

1. Конвенция категорически запрещает рабство и подневольное состояние. Это же относится и к принудительному или обязательному труду, хотя Конвенция предусматривает некоторые исключения. В основном, судебная практика рассматривала случаи, относящиеся к выполнению труда, который можно было бы квалифицировать как принудительный или обязательный.