Александр Корганов - Загадка Скапа-Флоу. Рейд германской подлодки в святая-святых британского флота

• Название: Загадка Скапа-Флоу. Рейд германской подлодки в святая-святых британского флота
• Автор: Александр Корганов
• Издательство: Арлингтон
• Жанр: Военная история
• Год: 2013

В ночь с 13 на 14 октября 1939 года германская подлодка «U-47» смогла прорваться на рейд главной базы Британского флота – Скапа-Флоу. В официальном сообщении немцев прозвучало, что в результате рейда был потоплен линкор «Ройал Оук» с командой 1200 человек и поврежден линейный крейсер «Рипалс». Англичане в ответ заявили, что «Рипалс» находился в море.

Прошли десятилетия, а вопрос так и оставался открытым. Александр Корганов провел настоящее расследование, в ходе которого ему удалось встретиться не только с оставшимися в живых членами экипажей линкора и подлодки, но и с автором идеи этой атаки – гросс-адмиралом Карлом Деницем, отозвавшимся об этой книге как об увлекательном и правдивом повествовании.

---

– Мы внутри! – передаю я вниз.

Никакого ответа. Но мне кажется, как будто вся лодка затаила дыхание, и даже шум двигателей стал тише.

Бухта большая. И хотя горы, которые его обрамляют, высоки, на удалении они выглядят всего лишь как плоская цепь дюн.

Медленно, осматриваясь по сторонам, мы продвигаемся вглубь бухты.

Вот – несколько огней. Как упавшие звезды, они мерцают над самой водой. Я чувствую, как в висках стучит кровь. Но это только танкеры, стоящие на якоре.

Наконец. там. силуэт линкора во весь профиль! Четкий, резко очерченный, как черной тушью на фоне светлого неба: башенная мачта, высокая дымовая труба и позади нее вторая мачта, высокая и изящная.

Ближе, еще ближе к нему.

В такие минуты чувства отключаются. Остается только холодная, расчетливая мысль об охоте на этого громадного стального зверя, к которому крадучись подбирается лодка. Дать волю чувствам – значит погибнуть.

Все ближе. Теперь уже отчетливо видны купола орудийных башен, из которых угрожающе торчат стволы орудий. Корабль с затемненными огнями покоится на воде, как спящий великан.

– Линкор класса «Ройал Оук», – шепчу я, и Эндрасс согласно кивает.

Еще ближе. И внезапно из-за линкора появляется силуэт второго линкора, столь же могущественного, как и первый. Постепенно форштевень «Ройал Оук» сдвигается в сторону, и перед нами предстают его палубные надстройки: передняя орудийная башня, мачта. Это «Рипалс».

Мы должны атаковать сначала его, так как «Ройал Оук» совсем рядом с нами и никуда не денется.

– Приготовить все торпедные аппараты!

Команда, повторяясь многократно, как эхо, проносится через лодку в торпедный отсек.

Слышно шипение сжатого воздуха, шум воды, поступающей в трубы торпедных аппаратов, металлические щелчки, с которыми взводятся боевые рукоятки. Затем доклад:

– Аппарат номер один готов!

– Аппарат, товсь!.. Аппарат, пли! – командует Эндрасс.

Сила отдачи сотрясает лодку: торпеда вышла.

Только бы она попала. она должна попасть. силуэт был в перекрестье.

Внизу Шпар ведет отсчет времени: «Пять секунд. десять секунд. пятнадцать секунд.»

Время тянется бесконечно. В лодке – полная тишина. Только голос Шпара, размеренно, как тяжелые капли: «. двадцать секунд.»

Взгляд застыл на цели. Но стальная крепость все так же возвышается в ночи, молча и неподвижно.

Внезапно в носовой части «Рипалса» поднимается столб воды и сразу после этого доносится грохот взрыва.

– Он нашел свою участь, – говорит Эндрасс.

У меня нет времени ответить ему.

– Аппараты номер., товсь!

Я разворачиваю лодку на «Ройал Оук». Мы должны торопиться, иначе прежде, чем мы сможем выполнить следующий выстрел, обстоятельства могут оказаться против нас.

– Руль лево пять!

Лодка медленно поворачивает влево.

– Держать на середину корабля!.. Так держать!

Мы держим курс точно на середину «Ройал Оук». Все сильнее вырастает его громадина с высокими палубными надстройками.

Шмидт удерживает курс так, как будто бы он сам видит цель. Нить прицела все время точно пересекает середину корабля. Пора!

– Аппараты номер., пли! – командует Эндрасс.

Снова сотрясение отдачи, и снова Шпар начинает свой монотонный отсчет: «Пять секунд. десять секунд.»

Затем происходит нечто невероятное. Такое, что не видел никто и никогда, а увидев, не забудет до конца своей жизни.

Там вздымается лавина воды. Как если бы внезапно всплеснулось само море. Глухие звуки взрывов следуют один за другим, как бой барабана, сливаясь в единый грохот, рвущий барабанные перепонки. Снопы огня, синие, желтые, белые и красные, вздымаются непостижимо высоко. Небо исчезает за этой огненной преисподней. В ярком пламени огня ввысь, как огромные птицы, взлетают и обрушиваются обратно в воду черные тени. Это громадные обломки надстройки, мачт, мостика, дымовых труб. Там, куда они падают, поднимаются многометровые фонтаны воды.

Мы попали, по-видимому, прямо в артиллерийский погреб, и смертоносный груз на этот раз разорвал тело собственного корабля.

Я с трудом отрываюсь от бинокля. Во мне все оцепенело, как будто бы распахнулись врата ада, и я заглянул в прямо в преисподнюю.

Взгляд вниз, в центральный пост. Там – сумеречная тишина. Слышатся только работа машин, монотонный голос Шпара и доклады рулевого. И я ощущаю, как никогда до этого момента, какая тесная связь объединяет весь экипаж, сколь невероятное дело они сумели сделать, выполняя каждый свой долг, даже не увидев ту цель, которую они поразили, и готовые, если будет необходимо, умереть под водой.

Я кричу вниз:

– Он готов!

Секундное молчание. И затем восклицания и крики, сливающиеся в единый животный рев, как будто бы он исходит от самой лодки, рев, в котором находит разрядку страшное напряжение последних суток.

– Тихо! – что было силы, ору я вниз.

Лодка умолкает. Снова слышен голос Шпара:

– Поворот влево на курс тридцать градусов!

И через некоторое время доклад рулевого:

– Легли на курс.

Фейерверк постепенно угасает. Слышно еще несколько отдельных взрывов. Однако оживает вся бухта. Вспыхивают прожекторы, снопы света в бешеной пляске ощупывают поверхность бухты и снова гаснут. Огни мечутся туда и сюда, некоторые из них совсем близко от нас. Низко сидящие над водой, они перемещаются очень быстро: это торпедные катера или охотники за подводными лодками. Их беспорядочное блуждание напоминает рой стрекоз. Они ищут нас, и горе нам, если кто-нибудь из них нас обнаружит!

Последний взгляд. Корабль умирает. И вокруг, насколько можно видеть, нет больше ни одной стоящей цели. Только наши преследователи.

– Лево на борт! – командую я. – Обе машины, самый полный вперед!

Остается только одно: незаметно выскользнуть из этого адского котла и благополучно вернуться домой, сохранив лодку и экипаж.

Темные силуэты гор снова смыкаются вокруг нас. Течение, которое в узком проливе набирает силу быстрой реки, теперь препятствует нашему продвижению вперед. Машины работают на полных оборотах. И все же кажется, что мы движемся буквально со скоростью пешехода. Иногда даже создается впечатление, что мы застыли на месте, как рыба в горном ручье.

Сзади, отделившись от путаницы суетящихся огней, к нам приближается один из них. Топовый огонь расположен высоко: по-видимому, это эсминец.

Мы, однако, почти не продвигаемся вперед. Лодка, рыская, борется с течением.

А корабль приближается. Его тонкий силуэт уже отчетливо виден на фоне подсвеченного неба.

– Видит он нас, что ли? – говорит Эндрасс глухим голосом.

– Самый полный вперед! – кричу я вниз.

– Машины работают на максимальных оборотах! – возвращается снизу.

Кошмар. Кажется, что мы движемся очень медленно, как будто заколдованные какой-то невидимой силой. А смерть приближается. она все ближе .

Корабль дает несколько вспышек сигнальным прожектором: короткая – длинная – короткая.

– Этого еще нам не хватало, – шепчет Эндрасс.

Лодка вибрирует во всех стыках, как будто из последних сил вырываясь на свободу.

Мы должны. должны уйти. В напряженном сознании нет больше ни одной мысли. Только: мы должны уйти.

И здесь – это как чудо – корабль отворачивает. Его огни начинают удаляться, а еще через некоторое время мы слышим грохот взрывов первых серий глубинных бомб.

Лодка медленно преодолевает горло пролива. Вокруг темно и тихо. Только издалека доносится эхо отдаленных взрывов глубинных бомб.

И вот перед нами открывается простор моря. Широкий, теряющийся вдали – бесконечный под бесконечным небом.

И вздохнув полной грудью, я подаю команду, последнюю команду этой акции: «Всему экипажу: один линкор уничтожен, другой торпедирован! Мы возвращаемся!».

Смех. Крики «Ура!». Поздравления. На этот раз они могут шуметь вволю.

У фюрера

Затем все становится на свои места. Сменяются вахты, мы едим, пьем, спим, как обычно. Только нервы еще дрожат от возбуждения. В полдень следующего дня, когда мы уже далеко южнее, в Северном море, в радиопередаче из Германии говорится: «В бухте Скапа-Флоу немецкая подводная лодка торпедировала и потопила английский линкор „Ройал Оук“. Согласно английскому сообщению, немецкая подводная лодка была также потоплена».

Когда приходит это сообщение, я нахожусь в центральном посту. Рядом со мной стоит Густав Бём, машинист центрального поста. Мы смотрим друг на друга, и вдруг этот толстячок взрывается хохотом и, давясь и плача от хохота, повизгивает: «Потоплена. немецкая подводная лодка. ха-ха-ха!.. Это мы-то потоплены!..»

Однако напряжение последних дней еще долго держит наши нервы натянутыми.

Через трое суток мы подходим к своей базе, и мол протягивает нам свою каменную руку.