Георгий Гуревич - Рождение шестого океана

• Название: Рождение шестого океана
• Автор: Георгий Гуревич
• Издательство: Профтехиздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

Научно-фантастический роман о советских энергетиках. Одно из классических произведений советской научной фантастики 50-х - инженерные победы, преимущества социалистического строя, проклятые империалисты... Интересные научно.технические  идеи, политически все в рамках тогдашних веяний - капиталисты, конечно, за деньги готовы на любое преступление, но даже и они в конце концов оценят преимущества мирного сосуществования. Короче, все как положено....

---

Эта даровая, природой сооруженная шахта называется вулканом.

2

Шахта! Ворота! Даже неудобно такими обыденными словами называть могучий гневный вулкан. К этим «воротам» и близко подойти страшновато.

Вот, например, рассказ очевидца о рядовом извержении:

«Слышался глухой шум, точно рев водопада, низвергающегося в глубокую долину. Гора, не переставая, колебалась. Люди не чувствовали под собой твердой почвы, воздух был охвачен пламенем... Пораженный ужасом народ бросился в церкви, к ногам святых, хватался за образа и кресты, многие в диком смятении метались по городу, оглашая воздух воплями. Но природа не внимала мольбам: новые отверстия появлялись в вулкане, и со страшной силой и ревом вырывались новые потоки лавы. Огненный поток с яростью несется по крутым склонам и достигает цветущего города в виде реки в две тысячу футов шириной. Из лавы, над крышами залитых ею домов, поднимались столбы черного дыма и огромные огненные языки, точно молнии. С шумом падали дворцы и церкви, и страшно гремела гора».

Нет, не похоже все это на шахту. Подальше от таких шахт!

И все же ученые, народ пытливый и любознательный, настойчиво наблюдали грозные вулканы, искали закономерности их капризного настроения. Откуда берется расплавленная лава? Сколько ее вытекает при каждом извержении? Сколько вылетает жгучего пепла? В какие сроки, как и почему начинаются извержения?

Нельзя ли их (предсказывать, предупреждая людей заранее?

Иногда удавалось найти закономерность. Например, извержения Горелой сопки, одной из крупнейших на Камчатке, повторялись через каждые семь лет. Раз в семь лет гора прорывалась с грохотом, из пролома вылетали горячие газы, пепел и камни, затем лилась лава. Огненная река текла месяцами, иногда больше года, наконец иссякала, начинался период затишья.  И вот у инженеров возникла мысль: нельзя ли отрегулировать вулкан, как мы регулируем реки. Извержение — это огненное подобие наводнения, затишье — как бы засуха. На реках копят воду паводка, чтобы постепенно спускать ее жарким летом. Нельзя ли из вулкана выпускать лаву постепенно, чтобы не было затишья, но не было и огненного половодья. «Прочистим вулкан, — сказали инженеры. — Устроим лавопровод к подножью, как бы кран для выпуска лишней лавы, устроим в кратере паропроводы — это будут газовые клапаны. Пусть горячие газы выходят беспрерывно и полегоньку, а не раз в семь лет со взрывом. Успокоим извержения, введем их в часовой график, снимем «пики» и «простои» вулкана, тогда можно будет и запрячь его. Пусть газы отдают свою энергию турбинам, а лава греет воду для теплоцентрали. И остывшую лаву можно использовать, получится каменное литье — строительные детали, плиты для мостовых, кубы для химических заводов».

Таков был замысел покорения вулкана. К огненному сердцу горы пробивались скважины от вершины — для паропроводов и штольня от подножья, чтобы лава стекала вниз. Паропроводы бурились электрическими бурами, лавопровод прокладывал подземный комбайн [1].

3

Знойная пустыня Джанджаристана — Мезень — Камчатка. Такие концы приходилось проделывать тому, кто задумал рассылать энергию по всему свету. Вчера Сергей изнывал под слепящим солнцем в желто-синей пустыне, сегодня он мчится над тундрой в мутной мгле. А потом, за кипами облаков, встают перед ним сахарные головы камчатских вулканов.

Таких гор Сергей еще не видал. Он знал зубчатые цепи Вейтау и ступень Крыма — гигантское крылечко Русской равнины. Вулканы напоминали терриконы, правильные холмы пустой породы, которые высятся возле каждой шахты в Донбассе. И на самом деле, вулкан и есть террикон. Ведь он вырастает возле естественной шахты. Вулкан — это громадная куча отвалов, поднявшаяся выше облаков. Для Новиковых она была особенно удобна.  Сама природа воздвигла для них постамент в четыре с лишним километра высотой, избавила от необходимости пробивать быстролетящими частицами нижний, наиболее плотный слой воздуха.

... Сергей со своими помощниками расположился в городке бурильщиков, на высоте более четырех километров. Здесь лежали вечные снега, даже в июле ртуть не поднималась выше нуля. Вода в кастрюлях кипела при восьмидесяти градусах, и повар жаловался, что приходится варить пищу вдвое дольше, чем полагается по инструкции, и все-таки она полусырая...

Конечно, можно было бы создать для повара нормальные условия — построить герметическую кухню и поддерживать в ней привычное давление, температуру и влажность. Можно было создать нормальные условия и в домах бурильщиков. Но ведь должен кто-то, работая снаружи, собирать из бетонных блоков дома, электростанции, устанавливать мачты, монтировать паропроводы, турбины, генераторы. Должен же кто-то доставлять и блоки, и мачты, и лопасти турбин но снежным склонам, вести тракторы-тягачи с прицепами, выгружать, перемещать, сваривать, укладывать...  ,

Герметические домики были запроектированы, но оказалось, что резкие переходы от привычного давления к пониженному, и наоборот, действуют неприятно. Предлагалось также проводить рабочий день в высокогорном воздухе,

а вечер и ночь в нормальных условиях. Но допустим, нужно во время работы зайти в контору. И как быть инженеру, который выходит из конторы по десять раз в день? А вечером сидеть взаперти? А если тебе хочется навестить друга в соседнем домике, если нужно провести комсомольское собрание, собрать кружок, устроить шахматный турнир? Жители высотного городка распахнули настежь герметические окна и двери... решили приучить себя жить и работать в условиях пониженного давления и привыкли в конце концов.

4

В кабинете начальника строительства — инженера Кашина висела схема. На ней был изображен вулкан в разрезе. Пласты пород были отмыты бледно-серыми и коричневыми тонами, их пересекали жирные линии готовых паропроводов. Когда Сергей приехал, черные линии уже сближались. Словно копья, нацеливались они на огненное сердце вулкана.

Рано утром 30 апреля на вершину горы прилетел на вертолете инженер Кашин. Он долго ходил по строительной площадке, прикладывая руку к сердцу, потому что был уже немолод и неважно чувствовал себя здесь, на высоте. Бурильщики доложили, что до проектной глубины осталось пятнадцать метров. Бур работал на дне трехкилометровой скважины, но трубы хорошо проводили звук, и на поверхности слышен был гул и рев запертых в подземелье горячих газов. Кашин наклонился над скважиной — резкий запах сернистого газа ударил в ноздри... Инженер закашлялся и сказал:

— Немедленно прекращайте работу и эвакуируйте людей. Нельзя играть с опасностью. Взрывать надо!

Ломать — не строить, — говорят строители. То, что сооружалось неделями, было снято за несколько часов. Домики разобрали, буры извлекли на поверхность, буровые вышки положили наземь, развинтили и погрузили на тракторные прицепы. На место вышек лебедки подтянули целые пакеты широкогорлых труб, которые должны были подводить пар к турбинам.

Затем приступили к работе подрывники. Они уложили в ящики похожую на серую муку взрывчатку, вставили радиовзрыватели и осторожно спустили заряды в скважины. Не так просто было благополучно доставить ящики на трехкилометровую глубину.

Подготовка заняла весь день. Наконец, наступила долгожданная секунда, завершающая труд нескольких тысяч строителей, инженеров, ученых...

В укрытии, предназначенном для наблюдателей, собрались руководители стройки. И Сергей тоже был здесь — главный потребитель тока. Кашин, краснея от волнения, нажал сигнальную кнопку и, забывая о правилах безопасности, первый выбежал из землянки.

На фоне темнеющего неба смутно синела вершина. Трубы нельзя было различить. Как это обычно бывает, первые секунды показались томительно длинными, и Сергей успел удивиться: «Почему нет взрыва? Не оборвались ли шнуры? » А взрыв уже произошел, но газы и пепел еще неслись вверх по скважине.

Но вот блеснул огонь. Косой язык оранжевого пламени взвился над одной трубой. За ним — второй, третий... Густой черный пепел заклубился, набирая высоту. Это летели из пробитого вулкана кусочки раздробленной породы.

— Первое в мире искусственное извержение! — произнес кто-то.

До укрытия донесся рев вырвавшихся на волю подземных газов. Разбуженный вулкан рычал свирепым, гневным басом.

Через несколько минут оранжевые языки стали короче. Огонь как бы уходил в землю. При его меркнущем свете клубы пепла казались ржавыми. Только они и светились над темно-голубой горой.

Тогда Кашин решительным движением включил заслонки турбин. Ржавый свет исчез, словно его отрезали ножом. Горячие газы ринулись на лопатки. Зрители ждали минуту, другую, сдерживая дыхание, затем кто-то тихонько ахнул. Гора внезапно осветилась.