Хесус Уэрта де Сото - Деньги, банковский кредит и экономические циклы

• Название: Деньги, банковский кредит и экономические циклы
• Автор: Хесус Уэрта де Сото
• Жанр: Экономика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91603-001-3, 978-0-945466-39-0

Книга посвящена всестороннему рассмотрению центрального института современного экономического порядка – банковского дела на началах частичного резервирования с центральным банком и роли этого института в периодически повторяющихся экономических циклах. Автор анализирует эту проблему с юридической, исторической и экономической точек зрения. Первые три главы посвящены юридическим и историческим аспектам банковского дела с частичным резервированием. В главах 4–7 подробно объясняется, каким образом нарушение универсальных принципов права, выражающееся в ведении банковского дела на началах частичного резервирования, неизбежно ведет к кредитной экспансии и циклу бум – крах. Здесь Уэрта де Сото излагает и развивает подход австрийской экономической школы (Л. Мизес, Ф. Хайек, М. Ротбард). Глава 8 посвящена разбору теорий, обосновывающих необходимость центрального банка и допустимость банковского дела с частичным резервированием. В завершающей 9-й главе книги автор обсуждает проблему реформирования современной денежной системы, базирующейся на сочетании неразменных денег и банковского дела с частичным резервированием, находящихся под контролем центрального банка, выступая с собственным планом.

Книга написана для образованных неспециалистов простым нетехническим языком, можно сказать «на пальцах». Автор постоянно повторяет выводы, полученные в предыдущих главах, не давая забыть о них читателю, что значительно способствует пониманию логики изложения.

---

Говоря короче, независимо от угла зрения договор денежной иррегулярной поклажи нельзя приравнять к договору mutuum (займа). Эти два договора по сути своей несовместимы, и существование вкладов до востребования в банковском деле на основе частичного резервирования, несмотря на то, что они выглядят «уродцами» или «юридическими выкидышами», можно объяснить лишь тем, что поначалу их просто терпели, а затем те, в чьих руках политическая власть, их продуманно узаконили[231]. Однако тот факт, что этот «уродливый» (согласно Клементе де Диего) юридический институт регулирует взаимодействия людей, неизбежно влечет за собой разрушительные социально-экономические последствия. В следующих главах мы объясним, почему именно банковское дело на началах частичного резервирования является главным виновником кризисов и спадов, которые периодически охватывают экономику, и это будет дополнительным доводом против законности договора банковского вклада, даже если обе стороны достигли полного согласия. Более того, это объяснит невозможность гарантировать выплату таких депозитов в любой момент без создания государством суперорганизации, называемой центральным банком. После того как эта организация получает монополию на выпуск бумажных денег и объявляет их узаконенным платежным средством, она наделяется функцией создавать любой объем ликвидных активов, какой только может потребоваться для удовлетворения безотлагательных потребностей в средствах, возникающих у частных банков. В главе 8 будет исследовано вытекающее из этого возникновение централизованной кредитно-финансовой политики, которая, в конечном счете обречена на провал, как и вообще любые попытки координации общества посредством принудительных мер (таких как социализм и интервенционизм), и по тем же причинам. Именно центральные банки и государственная кредитно-финансовая политика – основные виновники хронической инфляции, в различной степени досаждающей экономике Запада, а также последовательных и повторяющихся стадий искусственного бума и экономического спада, которые являются причиной столь многих социальных потрясений. Однако продолжим наш юридический анализ.

3 Пересмотр понятия доступности – неадекватное решение проблемы

Мнение о невозможности примирить два столь несовместимых договора, как договор денежной иррегулярной поклажи и договор займа, разделяемое многими маститыми теоретиками, а также тот факт, что большинство договоров, на которых зиждется современное банковское дело, являются вкладами до востребования (т. е. договорами денежной иррегулярной поклажи), привело ученых к попыткам сформулировать альтернативные юридические трактовки для согласования договора денежной иррегулярной поклажи с «традиционным» банковским делом, т. е. банковским предпринимательством на началах частичного резервирования. Некоторые пробовали разрешить это противоречие путем «переопределения» понятия доступности. На деле для сторонников этого направления доступность следует понимать не в строгом смысле (как 100 %-ный коэффициент резервирования или постоянное поддержание доступности tantundem для вкладчика), а более свободно: например, «общая» платежеспособность банка, позволяющая ему выполнять свои обязательства; «благоразумное» инвестирование; избежание высокорискованных спекуляций и связанных с ними убытков; поддержание приемлемого баланса между ликвидностью и инвестициями – короче говоря, соответствие корпусу текущего банковского законодательства, что в сочетании с гипотетическим действием «закона больших чисел» при открытии депозитных счетов и изъятии депозитов до востребования может в конечном счете гарантировать способность банка возвращать депозиты по первому требованию клиентов.

Так, согласно Гарригесу, обязательство поддерживать доступность вкладов для вкладчика «становится обязанностью работать усердно, использовать вклады предусмотрительно и благоразумно, так, чтобы банк всегда мог вернуть их по первому требованию»[232]. Вслед за Лалумиа Гарригес добавляет, что хранитель «не обязан поддерживать tantundem, но лишь инвестировать его мудро и поддерживать ликвидность так, чтобы при необходимости всегда быть в состоянии вернуть его»[233]. Банк должен лишь держать в своих хранилищах достаточно денег, чтобы удовлетворять «вероятные» требования своих клиентов. Вследствие этого Гарригес заключает, что «для банковских вкладов элемент хранения заменен техническим элементом расчета вероятности изъятия вклада. В свою очередь, этот расчет зависит от того факта, что банковские вклады делаются в большом количестве»[234].

Весьма знаменательно, что сам Гарригес признает, что вся эта доктрина подразумевает «неизбежную замену традиционного понятия хранения концепцией ad hoc, достоверность которой весьма сомнительна»[235]. Гарригес верно рассматривает пересмотр понятия доступности как «натянутый» (даже при том, что он, по всей видимости, принимает его). Теория о том, что при договоре иррегулярной поклажи обязательство обеспечения сохранности по большей части заключается в «благоразумном» использовании ресурсов так, чтобы банк сохранял уровень платежеспособности, необходимый для оплаты долгов, на деле несостоятельна. Благоразумное использование средств рекомендуется для всех человеческих действий, например, для всех договоров займа (не вклада), устанавливающих, что определенные ресурсы должны быть использованы, а затем возвращены на определенных условиях. Другими словами, это рекомендуется, если существует желание исполнить обязательство (в чем и состоит смысл понятия платежеспособность)[236]. Однако, как нам известно, причина договора иррегулярной поклажи, в отличие от причины договора займа, всегда требует постоянного хранения (обеспечения сохранности) вещей. Поэтому, если вкладчики пытаются изъять свои депозиты, а банк не может их выплатить, то независимо от того, что он полностью платежеспособен и в силах произвести выплату после того, как обратит свои инвестиции в наличные, этим нарушается существенное обязательство по договору вклада, поскольку статус некоторых сторон договора (т. е. вкладчиков), заключивших договор, считая, что его фундаментальной целью является хранение (сохранность) вещи при ее полной доступности, принудительным образом радикально меняется, и они превращаются в вынужденных заимодавцев. В качестве таковых они теряют немедленный доступ к своему имуществу и вынуждены ждать длительное время, пока банк более или менее спокойно не обратит свои активы в наличность и сможет наконец заплатить.

Хотя концепций платежеспособности и благоразумного использования ресурсов недостаточно, чтобы изменить смысл понятия «доступность» в договоре иррегулярной поклажи, можно предположить, что проблема решается при помощи расчета вероятностей и «закона больших чисел», к которым апеллирует Гарригес. Однако, согласно приведенным выше доводам, даже если бы статистика позволяла рассчитать вероятности в этой сфере (а в следующей главе будет показано, что это не так), такой договор в любом случае перестает быть договором поклажи и превращается в договор пари, в котором возможность немедленного возврата депонированной вещи будет зависеть от большей или меньшей вероятности того, что определенное число вкладчиков не придет одновременно в один и тот же банк, чтобы изъять свои вклады.

В любом случае в главе 5 мы попытаемся показать, что объективные расчеты вероятностей неприменимы к человеческим действиям в целом, и в частности к тем из них, что связаны с иррегулярной поклажей. Так происходит оттого, что сам институт иррегулярной поклажи без обязательства обеспечения сохранности (т. е. при частичном резервировании) является юридически парадоксальным договором и запускает экономические процессы, приводящие к тому, что банки в крупных масштабах выдают слишком рискованные ссуды и делают неразумные инвестиции за счет присваиваемых или создаваемых ими депозитов. И причина этого в том, что такие ссуды и инвестиции в конечном счете финансируются при помощи кредитной экспансии, за которой не стоит увеличение реальных сбережений. Неизбежный результат – экономические кризисы, а также уменьшение платежеспособности банков и снижение доверия к ним со стороны вкладчиков, которое, в свою очередь, влечет за собой массовое изъятие вкладов. Любому актуарию известно, что если последствия события не полностью независимы от существования страхового полиса, то ввиду морального риска такие последствия технически не подлежат страхованию. В следующих главах мы покажем, что банковская система на началах частичного резервирования (т. е. система, основанная на денежной иррегулярной поклаже, где 100 %-ный tantundem не держится в резерве, [непрерывно] доступном для вкладчиков) эндогенно, неизбежно и периодически вызывает экономические спады, приводя к необходимости регулярных ликвидаций инвестиционных проектов, [досрочного] возврата ссуд и изъятию депозитов в массовых масштабах. Поэтому банковская система, основанная на иррегулярной поклаже с частичным резервированием, – институт, названный Клементе де Диего «уродцем» или «юридическим выкидышем», – в конечном счете неизбежно ведет банкиров к неплатежеспособности и неспособности выполнить взятое на себя обязательство возвратить вклады по первому требованию, даже если они поддерживают достаточно высокий коэффициент резервирования. (В этом заключается один из главных вкладов экономической теории в эту область права.) Вот почему подавляющее большинство частных банков, не в полной мере соблюдающих обязательство обеспечения сохранности, в конце концов терпят крах. Так было до тех пор, пока банкиры не добились создания центрального банка[237]. Центральный банк должен был выступать в качестве «кредитора последней инстанции», готового предоставлять банкирам любой объем ликвидности, которая им может потребоваться в ходе повторяющихся фаз кризиса, вызванного неустойчивостью самой системы частичного резервирования.