Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2

• Название: Гайдзин. Том 2
• Автор: Джеймс Клавелл
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008

«Гайдзин» – это последний роман японской саги Джеймса Клавелла. Будучи продолжением «Тай-пэна», он принимает сюжетную эстафету в 1862 году. В стране появляются гайдзины (иностранцы), горящие желанием вести с Ниппон торговлю. Однако японцы во главе с подневольным императором, соперничающими военачальниками и сражающимися друг с другом самураями все еще живут по законам, запрещающим даже использование колес в повозках. Не менее экзотично и воодушевленное повествование о любовных историях, словно вдохновленных самим Александром Дюма.

---

– О, но как бы мне ни хотелось помочь, прошу прощения, это было бы очень трудно, генерал Акеда очень щепетилен в отношении слуг. Он захочет лично побеседовать с ней – так было со всеми моими другими помощницами, – ответила она так любезно, как только могла, внутренне ужасаясь тому, что он посмел сделать ей столь опасное предложение: приютить у себя беглого сиси, пусть даже это невинная девушка. – Это было бы очень труд…

– Разумеется, это будет трудно. Но вы сумеете устроить все это без того, чтобы он разговаривал с ней.

– Я не думаю, что это возможно, и к тому же есть еще князь Ёси… – Она остановилась, не договаривая дальше, в отчаянной надежде, что он откажется от этой услуги, но он мягко продолжал, глядя на нее напряженным, подчиняющим себе взглядом, говоря, что Сумомо будет с нею в безопасности, что она самурай, невеста очень важного сиси, женщина, достойная доверия:

– Прошу прощения, но я прошу вас сделать это для сонно-дзёи. Если возникнут проблемы, отошлите ее. Любое задание она выполнит… прошу извинить, Койко-тян, я должен идти. Услуга всей жизни, как старому другу.

– Подождите. Если… мне придется посоветоваться с генералом Акедой, но даже если его и можно избежать, я все равно должна буду спросить у своих слуг, мне, разумеется, необходимо знать их мнение, но что мне рассказать о ней? Генералу или им. Я не знаю этих людей из Киото, и о них ничего не знаю.

– Их мама-сан ручается, что им можно верить, – ответил он с полной убежденностью. – Я спросил ее, одобрит ли она все это, иначе я не предложил бы подобного. Скажите им правду, что Сумомо просто упрямая девушка и ее опекун – ваш старый, старый клиент – хочет, чтобы ее обуздали и обучили полезным женским искусствам. Я не могу взять ее с собой и хочу, чтобы о ней позаботились. У меня есть обязательства по отношению к ее жениху. Она будет подчиняться вам во всем.

Койко дрожала от опасности, которой подвергала себя, а также тех, за кого несла ответственность, Тёко и своих помощниц: четырех прислужниц, парикмахершу и массажистку. По счастью, они согласились принять незнакомку в свой круг и помочь ей измениться к лучшему, и Акеда после долгой беседы не смог найти ни одного недостатка.

Ах, Кацумата, вы знали, что я ни в чем не могу вам отказать, подумала она. Любопытно, как быстро вам перестало быть нужно мое тело, всего через несколько месяцев, и вы пожелали вместо этого владеть моим разумом и расширять его. Я все еще скована железным обручами, в глубоком долгу перед вами. Без вас и тех знаний, которые вы мне дали, я не достигла бы вершины пика, где нахожусь сейчас, и не смогла бы очаровать величайшего человека в стране.

– Садитесь, Сумомо, – пригласила она. – У нас есть немного времени, прежде чем мне нужно будет уйти. Здесь нас не могут подслушать.

– Благодарю вас.

– Мои слуги переживают из-за вас.

– Пожалуйста, извините меня, если я делаю что-то неправильно.

Койко улыбнулась.

– Прислужницы сомневаются, есть ли у вас вообще язык. Все соглашаются, что вам не мешало бы быть более обходительной, и все понимают, почему ваш опекун хочет, чтобы вы стали лучше.

– Мне нужно стать лучше, – сказала Сумомо с улыбкой.

Глаза Койко прищурились. Молодая женщина напротив нее была по-своему привлекательной, тело гибкое и сильное, лицо не накрашено, цвет юности и здоровья восполнял этот недостаток. Волосы у нее в хорошем состоянии, но их нужно красиво уложить, критически подумала она. Стиль Киото подойдет ей, побольше дорогих масел на руки и кисти, слегка оттенить ее изящные скулы, чуть-чуть добавить цвета губам. У этой девушки хорошие задатки. Мы должны сходить в баню вместе, тогда я буду знать больше, хотя сомневаюсь, что она смогла бы привыкнуть к нашей жизни, даже если бы хотела. – Вы девственница, да?

Она увидела, как девушка вспыхнула, и громко рассмеялась.

– Ах, прошу прощения, ну конечно, вы девственны, я на мгновение забыла, что вы не принадлежите к нашему Миру. Прошу вас, извините меня, но мы так редко встречаемся с чужими, особенно с женщинами-самураями, а иметь одну в своем доме, пусть даже ненадолго, это почти неслыханно.

– Вы всегда нас так называете – чужими?

– Да. Наш Плывущий Мир разделяет нас. Возьмите маленькую Тёко. Скоро ее другая жизнь исчезнет, и она будет знать только мою. В этом состоит моя обязанность: обучить ее и сохранить ее нежной и доброй, приносящей себя в жертву мужским удовольствиям – не по своему порыву. – Глаза Койко глянцево заблестели. – Ведь именно это делает мужчин счастливыми и всем довольными, удовольствие во всех его проявлениях, neh?

– Прошу прощения, я не понимаю, что вы подразумеваете под «проявлениями»?

– О, прошу прощения, это означает различные виды и качества, показать удовольствие во всех его формах и степенях.

– А, благодарю вас, – произнесла она, пораженная. – Пожалуйста, извините меня, но я никогда не знала, что дамы… Плывущего Мира такие… конечно, я предполагала, что они прекрасны, но никогда, никогда не думала, что они могут быть так прекрасны, как вы, и никогда даже не представляла себе, что они могут быть так хорошо образованы и совершенны во всем. – За те несколько дней, что она провела здесь, Сумомо слышала, как Койко поет и играет на сямисэне, и ее вдохновило несравненное исполнение и репертуар – она сама играла на сямисэне, совсем немного, и знала, как это трудно. Она слышала, как Койко учила Тёко искусству хокку и других видов поэзии, учила обыгрывать фразу, рассказывала о шелках, о том, как их изготовляют, об основе и утке и других тайнах ремесла, о начале истории и прочих столь же чудесных вещах – широта ее знаний была огромна. Сумомо почтительно поклонилась. – Вы поражаете меня, госпожа Койко.

Койко тихо рассмеялась.

– Учение – самая важная часть нашей работы. Легко удовлетворить тело мужчины – этот восторг столь мимолетен, – но трудно доставлять ему удовольствие бесконечно долгое время, интриговать его и сохранять его расположение. Это должно исходить из чувств разума. Чтобы достичь этого, необходимо заниматься крайне тщательно. Вам тоже следует начать делать это.

– Когда можно восхищаться цветами вишни, кто станет смотреть на морковную ботву?

– Когда мужчина голоден, он ищет морковь, а не вишневый цвет, а голод он испытывает чаще, чем бывает сыт. – Койко ждала с лукавым интересом. Она увидела, как Сумомо опустила глаза, не зная, что сказать.

– Морковь – это пища крестьян, госпожа Койко.

– Вкус к ягодам вишни нужно развивать, как и к ее цветам. Вкус моркови может иметь самые разные оттенки, если ее приготовить подобающим образом. – Снова она выжидательно замолчала, но Сумомо по-прежнему не поднимала глаз. – Отбросив загадки, чтобы они не сбивали вас с толку, я скажу, что в действительности не плотских утех ищут мужчины в нашем Мире, но возвышенной любви – нашего самого запретного плода.

Сумомо была поражена.

– Запретного?

– О да, для нас. Он отравлен, этот плод. Мужчины ищут любви и в вашем Мире тоже, и вам она не запрещена, не правда ли?

– Правда.

– Ваш будущий супруг такой же, как все, он тоже ищет высокой любви, везде, где ее можно найти. Будет лучше, если он найдет ее дома – столько, сколько вы сможете ему дать, и так долго, как только сможете. – Койко улыбнулась. – Тогда у вас будет и вишня, и тонко приготовленная морковь. Оттенков вкуса можно добиться без труда.

– Тогда, пожалуйста, научите меня.

– Расскажите мне об этом человеке, вашем будущем муже.

– Его зовут Ода, Рокан Ода, – тут же ответила Сумомо, используя вымышленное имя, которое ей дал Кацумата. – Его отец госи… и он родом из Канагавы в провинции Сацума.

– А ваш отец?

– Все, как я говорила, госпожа Койко. Он из ветви Фудзахито, – сказала она, воспользовавшись своим новым именем, – он тоже живет в деревне неподалеку и тоже госи.

– Ваш опекун говорит, что этот Рокан Ода важный человек.

– Он слишком добр, госпожа Койко, хотя Ода-сама сиси и принимал участие в нападении на князя Андзё у ворот замка Эдо, а также убил старейшину Утани. – Кацумата сказал ей, что безопаснее говорить правду, где это возможно, тогда меньше лжи приходится запоминать.

– Где он сейчас?

– В Эдо, госпожа Койко.

– Как долго вы хотите пробыть со мной?

– Что касается меня, госпожа Койко, то так долго, как смогу. Мой опекун сказал, что в Киото мне грозит опасность. Домой я вернуться не могу, отец сердит на меня, как он вам рассказывал, так же как родители Оды-самы сердиты на него, прошу прощения, из-за меня.

Койко нахмурилась.

– Это сделает жизнь невыносимой.

– Да. Карма есть карма, все будет так, как должно быть. Хотя я не имею ни для кого никакой ценности и полагаю, что бакуфу обо мне не знают, сэнсэй Кацумата с одобрением относится к Оде-саме, он взял на себя ответственность. Он сказал, что я должна подчиняться вам во всем.