Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2

• Название: Гайдзин. Том 2
• Автор: Джеймс Клавелл
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008

«Гайдзин» – это последний роман японской саги Джеймса Клавелла. Будучи продолжением «Тай-пэна», он принимает сюжетную эстафету в 1862 году. В стране появляются гайдзины (иностранцы), горящие желанием вести с Ниппон торговлю. Однако японцы во главе с подневольным императором, соперничающими военачальниками и сражающимися друг с другом самураями все еще живут по законам, запрещающим даже использование колес в повозках. Не менее экзотично и воодушевленное повествование о любовных историях, словно вдохновленных самим Александром Дюма.

---

Отныне и навсегда он будет один. Она убила доверие. Если эта женщина, на которую он излил столько нежности и тепла, могла предать его, значит, его предаст любая. Никогда больше не сможет он доверять женщине или делиться с ней столь многим. Никогда. Она уничтожила эту часть его навсегда. Его лицо закрылось.

– Выбросьте…

И тут он вспомнил ее глупые стишки и ее счастливые стишки, весь смех и все удовольствия, которые она ему дарила, ее мудрые советы и моменты глубокого удовлетворения. Он вдруг почувствовал невыразимую печаль от того, как жестока жизнь. Меч свой он по-прежнему сжимал в руке. Ее шея была такой тонкой. Удар был милосердным.

– Сонно-дзёи, а? – пробормотал он, ослепленный этой потерей.

Проклятые сиси, это их вина, что она мертва. Кто подослал Сумомо? Кацумата! Должно быть, он, те же удары меча, то же коварство. Дважды его смертники едва не убили меня. Третьего раза не будет. Я сотру их с лица земли. Пока я жив, Кацумата – мой враг, все сиси враги. Проклятые сиси… и проклятые гайдзины!

На самом деле это они во всем виноваты, гайдзины. Они как чума. Не будь их, ничего из этого бы не произошло. Не было бы ни вонючих Соглашений, ни сиси, ни сонно-дзёи. Ни этого гноящегося волдыря под названием Иокогама.

Проклятые гайдзины. Теперь они заплатят.

40

Йокогама

В тот же день после полудня Джейми Макфэй вышел из редакции газеты «Иокогама гардиан», кипя от возмущения. Он сунул последний выпуск газеты под мышку и заторопился по Хай-стрит. Соленый ветер был прохладным, море пестрело белыми барашками, выглядело серым и неприветливым. Его походка была такой же сердитой, как и его настроение. Господи, боже ты мой, думал он, Малкольму сначала следовало посоветоваться со мной. Он свихнулся, ополоумел. Теперь жди беды.

– Чего такое? – спросил Ланкчерч, увидев смятую газету и встревоженный торопливостью Джейми, обычно столь несвойственной шотландцу. Он сам как раз направлялся в редакцию забрать свой собственный экземпляр газеты перед послеобеденной сиестой и остановился на минуту, чтобы помочиться в уличную канаву. – Эй, дуэль уже в газете, пропечатали-таки, да?

– Какая дуэль? – резко спросил Джейми. Всюду ходили слухи, что она должна состояться со дня на день, хотя пока что никто еще не шепнул, будто ему доподлинно известно, что она назначена на завтра, на среду. – Ради бога, прекрати ты распространять эту галиматью!

– Да это я просто так спросил, старина. – Цветущий здоровяк застегнул пуговицы на ширинке и поддернул ремень повыше только затем, чтобы он тут же сполз назад, под округлое брюшко. – Так чего же там, етитный дух, стряслось? – Он ткнул пальцем в газету. – Чего такого этот в-три-господа-бога-мать растреклятый Неттлсмит написал, что у тебя шары из котомок повыкатились?

– Да все то же самое, – поморщился Макфэй, скрывая истинную причину. – В своей передовице он заявляет, что наш флот почти готов, армия натачивает штыки и десять тысяч сипаев плывут из Индии нам на подмогу.

– Чушь собачья, все до последнего слова!

– Да. В добавление к этому, наш чертов губернатор занимается своим обычным делом, то есть атакует сзаду экономику Гонконга. Неттлсмит перепечатал передовую статью из «Таймс», где восхваляется план сжечь дотла все наши опиумные плантации в Бенгалии и засадить их чаем – пустячок, который вызовет сердечные припадки по всей Азии, – словно чьи-то вкусовые пупырышки могут удовлетвориться этим пойлом из Дарджилинга! Эти тупые ублюдки прикончат сразу и нас, и британскую экономику. Ладно, мне надо бежать, увидимся попозже, на собрании.

– Эти уж мне собрания, черт бы их побрал! Пустая трата времени, ети его в кудель, – фыркнул Ланкчерч. – Вот ведь правительство, ети его в кудель! Надо нам на эти етитные баррикады лезть, как лягушатникам, чтоб им повылазило. А Эдо обстрелять чтоб немедленно! У Крошки Вилли на такое дело никогда не встанет, кишка тонка, а что до этого етитного Кеттерера… – Он продолжал сквернословить еще долго после того, как Джейми ушел. Прохожие поблизости озабоченно хмурились, слыша его, потом убыстряли шаг, направляясь к редакции.

Малкольм Струан поднял голову, когда Джейми постучал в его дверь. Он сразу же увидел газету.

– Хорошо. Я как раз собирался спросить, принесли ли ее уже.

– Я захватил с собой один экземпляр. Синичка чирикнула мне на ухо, что следует это сделать.

– А-а. – Малкольм усмехнулся. – Письмо мое напечатали? Оно там?

– Ты мог бы и рассказать мне об этой затее, тогда я смог бы придумать способ смягчить удар.

– Успокойся, ради Бога, – добродушно ответил Малкольм. Он взял газету и раскрыл отдел, где печатались письма. – Нет никакой беды в том, чтобы занять высокоморальную позицию. Опиум аморален, как и торговля оружием. А тебе я не сказал потому, что хотел удивить и тебя тоже.

– Что ж, тебе это несомненно удалось! Это распалит каждого торговца здесь и по всей Азии, и это в конечном счете ударит по нам; нам нужны друзья не меньше, чем мы нужны им.

– Согласен. Но почему мое письмо должно в итоге ударять по нам? А! – Его письмо стояло первым и было озаглавлено: «БЛАГОРОДНЫЙ ДОМ» ЗАНИМАЕТ БЛАГОРОДНУЮ ПОЗИЦИЮ! – Хороший заголовок, мне это нравится.

– Извини, но мне – нет. Оно непременно ударит по нам, потому что всем известно, что мы вынуждены использовать эти товары или нам конец. Ты тайпэн, но ты не можешь… – Джейми замолчал. Малкольм смотрел на него с безмятежной улыбкой. – Как нам теперь быть с ружьями для Тёсю, ради всех святых? Мы получили за них деньги, хотя ты и согласился передать ружья другому, Ватанабэ, для князя Какого-то там – заказ, который ты увеличил до пяти тысяч?

– Всему свое время. – Малкольм оставался спокойным, хотя это и напомнило ему, что его мать отменила этот заказ, который он, едва лишь узнав об этом, вновь возобновил с самой быстрой почтой, какая только была в его распоряжении. Глупо с ее стороны, она ничего не понимает в японских делах. Ладно, еще несколько дней, и мы ее обуздаем. – А пока что, Джейми, нет никакого вреда в том, чтобы занять моральную позицию, поддерживаемую всем обществом, – беззаботно произнес он. – Времена меняются, и мы должны меняться вместе с ними, тебе так не кажется?

Макфэй часто заморгал.

– Ты хочешь сказать, что это все уловка? Чтобы сбить с толку наших противников?

– Меняться вместе со временем, – радостно повторил Малкольм. Его пространное письмо поддерживало идею постепенного отказа от торговли опиумом и оружием, в точности как того хотел адмирал, и было полностью созвучно решительному настрою последнего, а также новому плану, предложенному правительством для Азии: Немедленно должны быть изысканы пути перевода нашей торговли на самую прочную и безупречную основу, к вящей славе Ее Величества королевы, да благословит ее Господь, и нашей Британской империи. «Благородный Дом» с гордостью встает во главе… написал он помимо других, столь же цветистых выражений, и подписался: Тайпэн дома Струанов, как это делали его дед и отец в своих письмах в прессе. – Мне показалось, я весьма удачно все изложил. А тебе?

– Да, мне тоже, – кивнул Макфэй. – Меня ты несомненно убедил. Но если все это лишь… – Он собирался сказать «вранье», но кому врать и зачем? – Но если все это лишь уловка, то зачем она? Более неудачного момента и не придумаешь. На тебя непременно набросятся на собрании.

– Пускай набрасываются.

– Все подумают, что ты сошел с ума.

– Пусть думают. Через несколько недель они забудут об этом, да и в любом случае мы будем в Гонконге. – Малкольм просиял, у него было отменное настроение. – Не волнуйся, я отдаю себе полный отчет в том, что делаю. Окажи мне услугу, пошли записку адмиралу, я бы хотел повидать его перед обедом. И Марлоу, когда он прибудет на берег. Они ведь оба ужинают с нами в восемь, не так ли?

– Да, оба приняли приглашение. – Макфэй вздохнул. – Стало быть, ты собираешься держать меня в неведении относительно всех «почему» и «зачем»?

– Не волнуйся, все идет прекрасно. Теперь поговорим о вещах гораздо более важных: сегодня мы должны определиться по нашему заказу на шелка на следующий год. Проследи, чтобы Варгаш привел все книги в порядок. Я хочу побеседовать с менялой о звонкой монете и фондах как можно скорее – не забывай, завтра Анжелика и я проведем весь день с Марлоу на борту его «Жемчужины». – Он был готов прямо сейчас пуститься в пляс, но ноги и живот болели у него сегодня сильнее, чем обычно. Ладно, подумал он, завтра мой великий день, я почти дома, и тогда все могут катиться к черту.

Джейми находил поведение Малкольма странным, совершенно не понимая его. Каждый новый корабль из Гонконга привозил каждому из них новое, еще более бранное письмо от Тесс Струан, и все же последнюю неделю с небольшим Малкольм чувствовал себя совершенно раскованно и был таким же, как до Токайдо: веселым, умным, внимательным и целиком посвящал себя делам, несмотря на то что боли продолжали мучить его и передвигался он по-прежнему с большим трудом. И потом надо всем висел непредсказуемый исход дуэли, назначенной на среду, то есть на послезавтра.