Александр Тюрин - Метида

• Название: Метида
• Автор: Александр Тюрин
• Жанр: Научная Фантастика

Эксперимент на космической станции приводит - как представляется герою - к раздвоению мира и физическому раздвоению его личности. Отделив от себя темного двойника, герой начинает новую жизнь - без старых грехов, без прежних достижений, простую и тяжелую. Однако война сталкивает его с двойником, и эта встреча должна привести к гибели их обоих. 

Впрочем, впечатления героя - лишь результат другого эксперимента, который проводит искусственный разум с человеческим сознанием. Но и то что, представляется искусственному интеллекту, лишь часть общей картины. Рамка за рамкой надстраивается сюжет с неожиданной концовкой.

---

За полсотни метров до леска «Фиат» подпрыгнул, правые колеса слетели с осей и задымился двигатель, борта оказались иссечены осколками – сработала парочка мин, поставленных рядом, противотанковая и противопехотная. Барса выбросило через боковую дверцу, контузило, пара осколков застряло у него в бронике, но, по большому счёту, цел остался. Теперь Антон махнул рукой своим, дескать, иду впереди, остальные след в след.

Гавканье пулемета со стороны вражеского БМП, остановившейся возле блока, казалось каким-то отстраненным, словно проходящим через мембрану – всё внимание Антона концентрировалось на пути перед ним. На поле легла мина из 82-мм миномета вроде нашего «Подноса», одна-вторая. Пока что далеко, это хорошо. Откуда бьют – непонятно, это плохо.

Взгляд Антона пытливо щупал почву, грунт был влажным. Прежде тут росла кукуруза, видно по твердым толстым остаткам стеблей, а её сажают рядами. Вот то разрыхление между рядами лучше обойти, и тот холмик явно не суслик накопал.

Добрались до дренажной канавы и лесок уже совсем рядом. Антон оттер пот с лица.

И тут мина легла метрах в десяти от него…

– Антоха, ты жив? – чей-то голос проходил как сквозь подушку.

Было жарко и больно, особенно в ногах, куда будто вливали расплавленный металл. Но сознание он не терял. Антон почувствовал лезвие ножа, которым резали лямки его ранца. А когда его потащили, вдобавок к боли пришла дурнота.

Рядом грохнуло. На лицо посыпалась земля, попала в горло, вызвала приступ удушья вместе с выворачивающим кашлем.

Наконец он прокашлялся и проморгался. Теперь уже что-то видно, хоть и сквозь туман. Его тащили по бугристой земле. Обе штанины выше берцов пропитаны кровью. А в ноги, казалось, впился десяток гнилозубых ящеров, которые пытаются ободрать мясо до кости. Юкки били из минометов. Вот и вражеский пулемет добавился, посек ветви близкого тополька на молекулы.

Затем и Антон, и тот, второй, скатились в старую воронку от снаряда.

Антон наконец узнал того, кто тянул его – по усам.

– Давай, доложи диспозицию, Санта.

– Остальные наши двинулись дальше на юго-восток. До более основательного леса с четверть километра. Мы с тобой пока что в секторе огня у юкки.

– Весело. А где-то над нами сейчас проходит орбитальная станция «Метида» и космонавт задумчиво глотает шарики с киселем, глядя на искорки там далеко внизу. Но я ему почему-то не завидую. Ладно, Санта, отдаешь мне свой автомат, все рожки и ВОГи. Минометчики не успеют быстро сориентироваться, остальные юкки на открытой позиции – минут пять я тебя смогу прикрывать. Успеешь домчать.

– Ключи от квартиры тебе не отдать? И вообще обижаешь, Антон.

– Наоборот. Иначе капец обоим. А так поживешь и за меня отомстишь, что доставит мне радость, в каком бы положении я ни находился, сидячем, лежачем или летящим на небо. И, кстати, передавай привет Рыжик. Как лучшему снайперу, просто прекрасной девушке и замечательному тяжелоатлету – таскать 10-ти килограммовую СВКМ это на уровне подвига Геракла.

Они пожали друг другу руки и расстались, казалось, навсегда. Антон с немалым усилием заставил себя не думать о Рыжик – Даше, такой маленькой рядом с ее мощным «веслом», и с таким метким взором. Вчера она положила тонкую, но сильную ручку в его ладонь и заглянула глазами цвета глубокой воды куда-то в его сердцевинку. «Хотела бы я тебя еще встретить после войны, а пока – извини.» Что «извини», он тогда и не понял…

Первое дело в бою – не торчать на одном месте, даже если у тебя в штанах кровавая каша.

Он с трудом отполз в сторону – ноги были как в каленых шипастых тисках, и тут же по тому месту, где только что маячила его голова, прошла очередь.

Пора пострелять в ответ. Санта – молодец, оттюнинговал свой «АК» на славу, оптику повесил, старый надежный ПСО-1, подствольник новенький ГП-34. Две очереди – на пять и семь часов, удалось завалить двух пехотинцев, которые неосмотрительно прянули вперед. А вот и ВОГ пошел куда надо; на вражеской БМП вспышка, пулемет заткнулся. Санта уже добрался до леса, скоро догонит остальных бойцов. Теперь остается думать о прекрасном.

А ведь действительно для тех ребят, что наверху, на орбитальной станции, мы такие маленькие, почти микробы; микроассемблеры, блин. Но каждый должен быть на своем месте; для него место – здесь. Правда, не в этой воронке. Следующая мина ляжет прямо в неё, какая-то пара секунд и ты в «раю».

У юкки минометчик молодец – положил прямо в яблочко. Только тела в яблочке уже не было. Антон полз, едва выдирая ноги из тисков жара и боли. Вовремя нашелся длинный поваленный ствол серебристого тополя – будет чем-то вроде бруствера. От пуль защищает, и вражеские артиллеристы пока не видят ползущего.

Когда Антон был метрах в десяти от плотных кустов бирючины, минометчики все же догнали его.

От вспышки стало очень светло. Свет стал сжиматься в щель, из нее перелился в сияющую точку. Точка эта не исчезла, вскоре уже напоминала спираль, быстро крутящуюся, по форме как галактика, которая унесла и его…

Ему повезло, пока вражеские солдаты молотили его ногами, он был без сознания. Кто-то из тех крикнул на мове, что заказчику надо доставить не просто фарш, а что-то похожее на тело. Тогда ему скрутили проволокой руки за спиной. И ноги тоже. Потом бросили лицом на замызганный кровью и засохшими плевками пол машины. Когда она затряслась по ухабам, Антон очнулся и сразу догадался, что сейчас придет настоящая боль. Он закричал, чтобы ему вкололи обезболивающее. Машина остановилась и ему «вкололи обезболивающее» – ударом приклада.

Снова пришел в себя в помещении, где было очень много света. Столько, что Антон почти ничего не видел. Так много, что он сразу возненавидел свет. Рядом проплыло несколько лиц, но, возможно, это было лишь одно лицо.

Антон попробовал двинуться, но не смог пошевелить ни одним членом тела, будто все они оказались зацементированы. На мгновение подумал, что уже в ящике, его хоронят заживо; горячая волна ужаса прошла по нему. Благодаря ей стал ощущать контакт металла со своим телом. Кажется, кабель касается кожи и входит в шею сзади. Под ним плоскость. С боков что-то холодное, хотя и не прижатое к нему. И он слышит голос, прямо внутри черепной коробки. На его мысли приходит ответ.

«Тебе, наверное, не стоило попадать в плен. Да, да, знаю, ты был ранен, в обе ноги. Но всё-таки надеялся выжить. Так что не обессудь. Тебе, кстати, ещё повезло. Я тебя вовремя забрал у галичан. Забили б прикладами и бросили бы получившийся из тебя мешок с размозженными костями на солнышко – мухам на пропитание. Я даже проволоку с тебя снял, она будет мешать нашей работе. Так что, добро пожаловать и, извини, в некотором смысле, теперь ты моя вещь. Тут у меня несколько не прибрано, хорошо, что ты не видишь. Но полно аппаратуры, есть даже кое-что списанное с орбитальной станции – детали экзоскелета. Иногда, знаешь ли, может пригодится любой мусор.»

«Что это за чёрт такой? Увидеть бы мне его рожу. Веки они мне, что ли, закрепили?»

«Дорогой Антон, я к твоему сведению, почти что ты, закончил универ в Новосибе и аспирантуру в Питере. Работал в лаборатории IСL – это тот гиперхолодильник, который на орбите. Слышь, ватник, и ты в универе учился, и в ICL поработал. Физически ты был там, иначе откуда ж у тебя разъем нейроинтерфейса NIX-3A, но ты пуст, у тебя отсутствуют мои знания, даже те, что получены в ВУЗе. А вообще-то я ждал тебя.»

«Наркоман, что ли? Или просто вампир. Эй, Носферату нуждается в живой плоти?»

«Остынь, это тебе пригодится. В декабре прошлого года в ICL был проведен эксперимент по созданию «ледяного» вакуума. Явная цель – получение предматерии, бозонного конденсата. Была и неявная, известная лишь «избранным». Переохлажденный вакуум приводит к высвобождению темпоральных трубок из связанного состояния, а точнее, к их переупорядочиванию. Последующий разогрев снова переводит их в обычное связанное состояние, однако отличное от предыдущего. Побочным результатом смелого эксперимента стало возникновение двух экземпляров мира. Во что я, собственно, верил и не верил, пока не явился ты, о моя бледная копия. Надо полагать, экземпляры мира притянулись друг к другу, возникло пространство их пересечения, потому мы встретились с тобой. Как ты, возможно, понимаешь, не хочу я с тобой, безмозглым, объединятся. Мне нужно разрушить тебя капитально, вместе с твоим миром; поэтому я должен управлять темпоральными трубками, переведя их в состояние хроножидкости.

«Ага, злой гений, у тебя тут стоит гиперхолодильник, который ты запитаешь от комнатной розетки.»

«У меня есть оборудование, схожее с тем, что использовалось для экспериментов в ICL, только по умному сконфигурированное. Советская старушка АЭС даст сколько надо энергии для сверхпроводящих магнитов, которые создадут «ледяной» вакуум. Официально она выведена из эксплуатации по требованию западных партнеров, ток в сеть не дает, но один из реакторов до сих пор не заглушен. А на выходе у меня будет температура ниже нуля Кельвина и хроножидкость – конденсат темпоральных трубок. Операция – весьма затратная, поэтому я тебя и называю дорогим Антоном.»