Андрей Гребенщиков - Голоса выжженных земель

• Название: Голоса выжженных земель
• Автор: Андрей Гребенщиков
• Издательство: Аст
• Жанр: Постапокалипсис
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-091353-4

НИЖЕ АДА. На сей раз карта «Вселенной Метро 2033» открывается в сердце Урала: местом действия романа «Ниже ада» становится постъядерный Екатеринбург. Андрей Гребенщиков, коренной свердловчанин, показывает нам один из самых загадочных и зловещих городов выжженной планеты. Вместе с мальчишками, которым судьба приказала стать героями, вы пройдете не только через туннели тамошнего метро, но и отправитесь в таинственную глубь уральских гор, будете сражаться с невиданными чудовищами и делать удивительные открытия... ОБИТЕЛЬ СНОВ. Кому нужен антиквариат в постапокалипсисе? Не автомат или ботинки, сделанные еще до ядерного армагеддона, а настоящий, вроде мобильного телефона или цифрового фотоаппарата? Никому? Преуспевающий бизнесмен Александр Кузнецов со станции московского метро Бульвар Дмитрия Донского может с этим поспорить. Дело уважаемого антиквара столь прибыльно, что его единственный родственник и наследник, юный племянник Ник, по меркам Метро вполне может считаться «золотой молодежью» и жить припеваючи. И вдруг все меняется — настолько резко, что дух захватывает. Кто виноват? Злой случай? Судьба? А может, ответы хранятся в маленькой черной коробочке?.. СЕСТРЫ ПЕЧАЛИ. Это книга забытых имен и потерянных душ. Безымянные герои в поисках своей судьбы на ощупь бредут во тьме. Их путь — десятки и сотни километров по радиоактивной, выжженной земле навстречу друг другу. Их жизни — на кончиках пальцев сестер, плетущих нити человеческих страстей. Их будущее — сон умирающей в муках ведуньи. Их прошлое — слезы и смерть. В борьбе за настоящее они пойдут до конца…

---

Таааак! Молчание дозиметра тоже объяснено. Неплохо.

«По одной из гипотез Фарватер не существует сам по себе, его создает Зверь, идущий над разломом. Но практического значения генезис Фарватера для экспедиции не имеет».

Конечно, зачем нам теории, мы ж тупые пассажиры, нам лишнего знать не положено.

«Узлы силы – аномальные объекты, аналогичные Поясу Щорса. Раньше с ними поддерживалась связь при помощи Мертвой реки, но в определенный момент что-то случилось с рекой (некие события неясного характера произошли в Подмосковье в ранее неизвестном узле силы), и связь пропала. Пояс начал слабеть, река больше не подпитывает его энергией, как раньше. Экспедиции необходимо выяснить причины и постараться переломить ситуацию».

Про узлы я что-то слышал от Вита, но в тот момент все показалось тарабарщиной. Впрочем, как и сейчас… Все эти феномены, аномалии и прочая ересь пугает меня, не люблю того, чего не могу понять.

«Из каждого узла Оператору необходимо отсылать Мастеру подробный отчет обо всем увиденном».

Как отсылать? Телеграфом, что ли, или смской? И что за прозвище идиотское «Оператор»?

– Зулук, хватит дурку гонять, очнись! – трясу маркиза за плечо. – Поговорить надо.

Ноль реакции. Тогда со злостью бью его по плечу, безвольное тело заваливается на бок и замирает на «полу» в нелепой позе.

Сдох он, что ли? Урод, нашел время! Судорожно нащупываю пульс на запястье, слава богу, жив! Пульс слабый, но есть. В нирване наш шизоидный герой… Хорош напарник, нечего сказать, спасибо, Мастер Вит, за ценного сотрудника, теряющего сознание посреди «рабочей смены». А если его в бою так выщелкнет? От динозавра хоть толк есть, этот же кадр сплошная обуза.

Придя в себя, укладываю кататоника поудобней, пусть отдыхает припадочный. Мне его даже немного жаль, больной человек как-никак, зря я на нем зло вымещаю, не виноват он в своей ненадежности и общей бестолковости. Если уж злиться, то на Вита, офигительную он сборную сформировал, прям дрим-тим на четырехлапом ходу. Лучше бы пару матерых сталкеров выделил, ну и красну девицу в придачу.

Ворчать я могу долго и с большим мастерством, однако настроение нынче не то, хочется действовать, а не разглагольствовать. В общих чертах теперь представляю, чего от меня глава Ордена добивался, – надо по-быстрому выполнить задание и назад, к сыну. И плевать, что там Вит говорил о запрете общения, возвернусь героем, пусть только попробует отказать в просьбе малой.

Кипучая жажда деятельности не находит никакого приложения. «Караван» идет по пустынной местности, не встречая на пути ни врага, ни друга. Шизоид по-прежнему сопит на деревянном настиле, я вяло приучаю себя к святотатственному отказу от ношения противогаза. Получается, не нужен он в Фарватере, нет здесь никакого излучения. Но что за сталкер без резиновой морды? Так, одно название… Лишь бы сдуру на солнышко не вылезти с голым фейсом, сетчатку-то чудо-фарватер не спасет.

– Скоро пост, – голосом похмельного проводника объявляет внезапно очнувшийся Зулук.

От неожиданности забываю язвить:

– Какой пост?

– Пермский.

– Гаишный, что ли? Не думаю, что нашему тихоходу (а днем Зверь идет очень медленно, начинает разгоняться только под вечер) стоит опасаться штрафов за превышение скорости. Опухший спросонья маркиз смотрит на меня неприязненно:

– Там один из Узлов силы.

– Менты и после конца света продолжают портить путешественникам кровь, – я вздыхаю. – Чего нового-херового ждать от этого самого узелка?

– Без понятия. Может, встретят как дорогих гостей из смежной аномалии, а может, под жопу пнут как представителей конкурирующей организации, – осоловевший взгляд Зулука постепенно проясняется, возвращается и мрачноватое чувство юмора.

– Не хотелось бы под жопу, – с умным видом констатирую очевидный факт. – Мы как-то можем подготовиться к встрече?

– «В случае неизвестности заблаговременно обработайте контактную группу вазелином», – веселится маркиз. Почему же мне не до веселья?

Лечу пошаливающие нервы верным средством – разбираю-собираю «калаш». Оружие придает хоть какую-то уверенность, все лучше, чем вазелиновая безнадега. Еще бы спиртосодержащего чего-нибудь бахнуть для храбрости…

– Зулук, у тебя выпить есть?

– Мандражишь?

– Непонятки из себя выводят…

– Алкоголь в себя не вернет, – занудствует маркиз, чем окончательно добивает меня.

– Слышь, умник, я выпить прошу, а не вселенской мудростью поделиться!

– На месте нальют, не переживай. Если в этой аномалии заливают за воротник так же, как в Щорсе, то мало тебе не покажется.

Ухмыляюсь. Значит, ничто человеческое Ордену не чуждо… Интересный факт.

* * *

К границе Свердловской области и Пермского края добираемся за полночь. Огромный покосившийся щит издевательски приветствует нас щербатым пожеланием счастливого пути. «Сч.с.ливого пу.и». Спасибо и на этом.

До поста остается несколько километров. Я хорошего помню его по довоенным поездкам: посреди голого поля стоят мачты освещения с камерами видеофиксации, чуть дальше сам гаишный «скворечник» в два этажа, рядом заправка и при ней довольно приличная забегаловка с неприличными ценами. Вот и вся обитель ментовского зла. А вокруг на несколько километров ничего, только леса да грунтовая дорога, пересекающая федералку и ведущая неизвестно куда. Кто может жить в такой глуши? Мутировавшие гайцы? Страшнее зверя не придумаешь.

Как я ни вглядывался в темноту, но пост заметил, только когда Зверь уткнулся в него своей мордой. В прямом смысле слова: свернул с дороги и несильно ударил черепушкой по двери гаишного домика. Вот ведь дятел! Кто тебя вообще просил уходить с маршрута, миновали бы чертово место и никто бы ничего не заметил. Я понимаю, что это трусливо, слабохарактерно, противоречит приказу Вита и все такое прочее, но не лежит у меня душа к полуночному хождению по гостям, особенно таким…

На динозаврий стук никто не ответил. А может, все и обойдется? «Больше в деревне никто не живет», так, кажется, в детском стишке?

– Кого нелегкая принесла? – скрипучий голос, доносящийся откуда-то сбоку, но точно не из гаишного скворечника, заставляет меня вздрогнуть. Не обошлось…

Передергиваю затвор автомата – такое у меня успокоительное! – целюсь в робкий, дрожащий огонек метрах в пятнадцати от нас.

– Стой, где стоишь!

– Так я не стою, мил человек, – огонек приближается. – Ковыляю себе потихонечку.

– Я буду стрелять!

– Будешь, конечно будешь. Только не сегодня, – пришелец раздражающе спокоен. Может, не видит наставленного на него автомата? Так я сейчас дам пару предупредительных в брюхо!

Огонек оказывается свечой в руках приземистой толстухи совершенно затрапезного вида. Длинное, до пят платье, полинявшее и выцветшее много лет назад, на ногах резиновые калоши огромного, явно неподходящего размера, на плечах драная шаль, на голове блеклая косынка. Лицо морщинистое, все какое-то скомканное, неаккуратное, глаз и вовсе не видать, прячутся в отбрасываемой свечкой тени. Рот – еще одна складка на и без того неровном лице – кривится в злобной усмешке.

– Приперлись незванно-негаданно посреди ночи, перебудили добрых людей, так еще и оружием бряцают! Ну нахалы, ну непотребцы!

Будет всякая кикимора меня стыдить! Страх прошел – нет в старухе ничего угрожающего, а раздражение осталось.

– Что ж вы, бабуся, гостей так неласково встречаете?

– Ты, что ль, гость, дедуся? – толстуха мигом окрысилась. – Так не ждем мы никаких гостей, а вы, путники залетные, ступайте мимо, кудыть шли!

Зулук, надо отдать ему должное, своевременно вмешивается в стремительно накаляющийся разговор:

– Сударушка, милая, извините моего неучтивого возницу! Слаб болезный воспитанием, обделен хорошими манерами, искусству общения с прекрасным полом не обучен.

«Милая сударушка» меняет гнев на милость и смеется с нескрываемым довольством:

– Ох, соловей заливается! Хитер плут, а мы, бабы, и рады уши развесить… Что привело вас сюда, красны молодцы на идолище поганом?

Окончание фразы предназначается отнюдь не Зверю – толстуха так выразительно смотрит на меня, что сомнений в адресате быть не может. Ну, щука старая!

Маркиз манерно кланяется:

– Сами мы не местные, от стольного града Свердловска путь держим, – и нараспев произносит: – Идем, так сказать, дорогой трудной, дорогой непрямой…

– Ну и балаболка, бабоньки, держите меня! – старуха истово бьет себя по жирным бедрам и заходится в хохоте. – Страшила, Тотошка и еще какой-то мудак неопознанный навестили нашу скромную обитель с официальным визитом!

Зулук незаметно сжимает мне предплечье, что в переводе с шизофренического означает примерно следующее: «Проглоти “мудака” молча, веди себя тихо!»