Антон Орлов - Крысиный Вор

• Название: Крысиный Вор
• Автор: Антон Орлов
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-82632-2

В мире Сонхи опять неспокойно – но разве может быть иначе? Слишком много здесь колдовства и противоположных интересов. Борются за влияние магические организации, строит козни волшебный народец, плетет интриги древний маг Тейзург, рвутся в мир людей демоны Хиалы, вынашивает планы мести повелитель амулетов Дирвен, пытается обрести утраченную гармонию песчаная ведьма Хеледика, а бывший Страж Мира, вернувшийся домой после долгого отсутствия, объявляет войну местным террористам. Да еще Госпожа Вероятностей ведет свою игру, втягивая в нее всех, кто попадается на пути, и чем ее игры закончатся – она и сама не знает.

---

– Попробуйте считать падающие яблоки. Говорят, помогает.

Прошло с полчаса, и «провожатого», хвала богам, одолела дрема. Суно скользнул в туманный омут сновидений вслед за ним.

Ничего оригинального: тусклая улица под условно дневным бесцветным небом, дома по большей части невнятные, без деталей, хотя местами кое-что выделяется – приземистая почта с четырьмя колоннами и помпезной лепниной, рядом с ней желтое пятно вывески «Чай по старинке». Наяву почта и чайная находятся в разных кварталах.

Упрощенная копия реальной Уженды, тоскливая, безлюдная, в серых и бурых тонах. Это был сон «провожатого», в нем господствовал даже не страх – скорее смутное предстраховое состояние, готовящее к тому, что все неминуемо обернется очень плохо, если не прямо сию минуту, то через неопределенное время, и этого никак не избежать, потому что, кроме этого, ничего больше нет. Верный признак того, что к тебе прицепилась снаяна. Или кто-нибудь еще, кто питается чужой силой через сны.

«Провожатый» может до утра блуждать по своему унылому городу. Он забыл, где он и кто он, и не понимает, что спит. На разумные реакции он сейчас не способен. Обычное состояние для заурядного неподготовленного сновидца – если б дело обстояло иначе, он не стал бы жертвой снаяны. Свою задачу парень выполнил: привел Орвехта в ту область, откуда можно взять след, дальше его содействие не требуется.

Суно был экзорцистом и дознавателем, в придачу весьма неплохим боевым магом, на сновидениях он не специализировался, но обладал в этой области достаточными для своей работы познаниями. Сейчас любопытные детали и непроясненные теоретические вопросы побоку, главное – добраться до хищницы.

Приглушенный, вкрадчивый, исподволь выматывающий душу страх. У него есть источник. Определив направление, Орвехт двинулся в ту сторону через чужие сны. Прогулки такого рода выпадали ему нечасто и требовали обстоятельной подготовки: зелье сложного состава, предварительные заклинания, круг из волшебных символов, который надлежало рисовать зачарованным лиловым мелком, насыпанные вокруг ложа волшебные травы.

Иным магам вспомогательные средства не нужны, но их раз, два и обчелся. Пожалуй, к лучшему, что Орвехт не из их числа, ибо все они слыли до некоторой степени невменяемыми. Возможно, причина в том, что для них нет принципиальной разницы между сном и явью?

…Темноватая закопченная кухня, стены сплошь увешаны полками, на которых громоздятся облезлые кастрюли и стопки грязных тарелок. Кое-где вперемежку с посудой втиснуты куклы. Сидят и смотрят. Самые обыкновенные куклы в платьицах с кружевами и фартучках, но от их присутствия делается не по себе, и с мышиной настойчивостью скребется мысль: «что-то здесь неладно».

Того, кому эта кухня снилась, Орвехт толком не разглядел. Некто почти прозрачный, парализованный безысходностью, оцепенел посреди помещения, и маг, поравнявшись, слегка толкнул его в плечо. Или ее. Не важно. Главное, что после этого кухня исчезла, и обладатель сего безобразия с несказанным облегчением понял, что лежит в своей постели.

…Улица, на которой могут избить. Невзрачные двухэтажные дома, водянисто-серое небо. Предчувствие скверной развязки заполняет окружающее пространство, словно туман или расплывшийся дым. Из-за углов нет-нет, да и выглядывают какие-то люди: высунутся – и тут же спрячутся, и в мутных окошках порой мелькают чьи-то лица. Их много, но они неуловимы. Зато ковыляющий с тростью грузный немолодой господин как на ладони, и спешить из последних сил бесполезно – ноги словно вязнут в трясине. Он обречен, ему от них не уйти.

– И охота вам, почтенный, тратить полуденный отдых на такую дрянь? – нагнав его, обронил маг. – Лучше просыпайтесь да выпейте рюмочку красного вина.

– А?.. – Господин растерянно моргнул. – Мне можно проснуться?..

И исчез. Вместе с улицей.

…Коляска с откинутым верхом катит по неширокой мостовой. По обе стороны от булыжной полосы – свинцовая водная хлябь, охваченная не сильным, но угрожающим волнением. Дорога уходит через это пустое зыбкое пространство к горизонту, который теряется в кисее тумана. Запряженная в экипаж лошадь выглядит так, словно ее частично стерли ластиком: схематичный круп с хвостом, а больше ничего нет.

Пассажирка молода и недурна собой, хотя в той жизни, которая наяву, ей, возможно, за восемьдесят. Одета по давней моде: пышный гофрированный воротник сейчас увидишь только на картинах портретистов, стяжавших славу еще до того, как Суно Орвехт появился на свет. Ей страшно, и этот страх так же огромен, как раскинувшаяся вокруг водная ширь.

Тому, что рядом с ней на сиденье возник, откуда ни возьмись, еще один пассажир, она ничуть не удивилась. Кто же станет удивляться во сне? Спящий знает, что произойти может все, что угодно, и принимает это как должное.

– Сударыня, почему бы вам отсюда не выпрыгнуть? – осведомился Орвехт. – Полагаю, тогда сразу проснетесь.

– Вы так думаете?

Испуганные светло-серые глаза. Лицо как будто нарисовано на белом шелке.

– Я в этом уверен. Вы попробуйте.

Она привстала, оперлась затянутой в перчатку тонкой рукой о лакированную дверцу и, бросив на него еще один взгляд, легко перемахнула через край. И вот уже нет ни старомодно элегантной женщины, ни экипажа, ни водяной бездны.

…Речной берег под нависающим туманным пологом завален кучами прошлогодней листвы. Деревья не видны, но подразумеваются – обычный для сновидений фокус. Скверное место: под раскисшей побурелой листвой прячутся топляны. Они похожи на лошадей, но покрыты зеленой чешуей, вместо грив и хвостов у них водоросли, а вытянутую морду топляна можно принять за осклизлую корягу с торчащими сучьями. На нескольких расчищенных участках нарисованы на сыром песке их изображения, словно карандашом, со штриховкой, что в реальности было бы невозможно. Картинки точь-в-точь как в академическом издании «Большой энциклопедии волшебного народца».

Суно хмыкнул: по крайней мере, ясно, где очередной сновидец разжился своим кошмаром.

На виду только предупреждающие об опасности рисунки, самих топлянов не видно, но они тут есть: зарылись в темную массу, затаились, в любой момент могут выскочить с трубным ревом и растерзать того, кто забрел на их лежбище. Предчувствие ужасной развязки растворено в тумане, оседает холодными капельками на коже, шуршит под ногами вместе с гниющей листвой. Хочется закричать, но воздух до того душный и вязкий, что крик глохнет в горле. Когда тебя начнут рвать в кровавые клочья, никто не услышит.

– Молодой человек, – обратился Суно к нескладному встрепанному существу, которое, очевидно, было первопричиной этого ужаса. – Ваше сновидение грешит против научных фактов: топляны подстерегают добычу в воде, а если выходят на берег, то не закапываются в подножный мусор. Просыпайтесь-ка да освежите в памяти то, что вы о них читали.

Не сработало. Парень влип, как муха в паутину. Мимоходом его из этого сна не вышвырнешь. Возможно, Орвехт сумел бы в конце концов его разбудить, но не стал тратить время и силы на пустую благотворительность: он пришел сюда не за этим.

Чем дальше, тем хуже. Чехарда картинок – тягостных, нелепых, отвратительных, бессмысленных, многозначительных… Объединял их вытесняющий все остальные эмоции страх, который по мере приближения к цели усиливался, словно запах или концентрация ядовитого дыма.

Суно защищали заклинания, начертанные на полу вокруг кровати, и особая смесь магических трав, насыпанных поверх этих символов. То и другое берегло его жизненную энергию, отделяло свое от чужого, препятствовало наведению чар и помогало оставаться вне игры. Если снаяна втянет тебя в игру – ты пропал. Опомниться не успеешь, как начнешь искать топлянов под кучками прошлогодней листвы, цепенея от ужаса: а вдруг они и впрямь там найдутся?

Важное правило: не умаляя ни опасности, ни значения того, что происходит в таком сне, в то же время надо принять априори, что все это не всерьез, чепуха несусветная, и непоколебимо на том стоять. Ты наблюдаешь за сотканными снаяной наваждениями со стороны, ты в это не играешь.

…Чья-то спальня. Возможно, точь-в-точь такая, как в жизни, не имеет значения. Большое окно в каменной стене – без переплета, но при этом застекленное, обычная для сновидения вольность. В вершину стрельчатой арки вмонтирован оберег, испускающий слабое прерывистое мерцание. Наяву такие артефакты не светятся, но здесь – другое дело. Надо понимать, оберег у сновидца просроченный.

Старая каменная кладка местами расплывается серым туманом, не так уж она и надежна, а за окном господствует текучий цветной хаос. Небо слоистое: все оттенки синего, сумеречно-белый, немного фиолетового, розового, желтого, и чем дольше вглядываешься в эту взбаламученную грозовую круговерть, тем отчетливее понимаешь, что деваться некуда.