Владимир Рокот - Князь Русской Америки. Д. П. Максутов

• Название: Князь Русской Америки. Д. П. Максутов
• Автор: Владимир Рокот
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3181-2

Книга открывает перед читателями американскую страницу российской истории — военно-политическое сотрудничество России и США в XIX веке и освоение Русской Америки. Автор исследует становление и развитие Российско-Американской компании, а также заключение договора об уступке российских колоний Соединенным Штатам. Особое место в книге занимает судьба и личность последнего Главного правителя Русской Америки — контр-адмирала князя Д. П. Максутова. Книга является 74-й по счету в книжной серии «Россия забытая и неизвестная», выпускаемой издательством «Центрполиграф» совместно с Российским Дворянским Собранием Как и вся серия, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей, а также на государственных и общественно-политических деятелей, ученых, причастных к формированию новых духовных ценностей возрождающейся России.

---

В заключение считаю обязанностью доложить В.И.В., что старший брат князя Максутова умер от своей раны — царства небесного герою падшему, и тем более заслуживает внимания пред Вашим Высочеством предстающий.

С глубоким благоговением всепокорнейший слуга

Николай Муравьев.

7 ноября 1854 г.

Иркутск».

Как видно, Н. Муравьев тоже принял участие в игре «К нам едет ревизор». Неприятель ревизовал созданный им далекий порт. Для главного должностною лица Сибири ревизия прошла успешно. Пока! Курьер с Камчатки привез не только победные реляции, но и огромный список просьб В. Завойко о доставке самого необходимого для дальнейшей обороны Петропавловского порта.

На следующий день лейтенант Д. Максутов, отличающийся особенной скромностью, но уже почувствовавший вкус славы, мчался в Петербург. Он достиг столицы менее чем за три недели. Мчался, пользуясь абсолютным преимуществом при смене лошадей на станциях. Можно предположить, что в Иркутске ему заменили эскорт. В Перми юнец не задерживался. Сам Дмитрий если не смирился с гибелью брата, то заглушил боль служебным рвением. С отцом все подробности Петропавловского дела предстояло пережить вновь.

Последние версты от Москвы до Петербурга царский курьер преодолел по железной дороге. Пароходы появились на российской суше в конце 30-х гг. В юности князь мог видеть отправление поездов в Царское Село. К его возвращению с берегов Восточного океана железная дорога постепенно переставала служить только аттракционом для публики, посещавшей концерты в Павловске. Вокзал понемногу превращался из зала для пения в то, что мы все хорошо сейчас знаем. Годы спустя князь рассказывал, что Николаевская дорога предоставила ему отдельное помещение, так как он вез английское знамя и важные донесения. Лейтенант лег спать и от великого утомления не просыпался всю дорогу. Так быстро он никогда не передвигался даже бодрым. Шутка ли, двух дней не потребовалось, чтобы преодолеть более 600 верст. Но и верхом, и в санях офицер передвигался очень быстро.

Лейтенант прибыл в Петербург 26 ноября 1854 г. В Памятном листке описание конца года содержит две даты:

ноябрь 26 Приехал в Петербург, представлен ген. Адмиралу

и Государю.

Произведен в капитан-лейтенанты и получил орден В[лади-мира ].

дек. 31 Через думу получил орден Св. Георгия.

Портфель князя содержал донесения Н. Муравьева, Е. Путятина и В. Завойко — практически всю исчерпывающую информацию о российской политике на Дальнем Востоке. На общем фоне развития военных действий, сомнительных успехов в Крыму известия с Тихого океана были для России как глоток свежего воздуха. До этого правительство и Двор были в неведении, что творится на дальних рубежах империи. Не исключался сценарий близкий к черноморскому. Осада Севастополя началась после Петропавловского сражения. Но новости из Крыма доходили быстрее, чем с Камчатки. Побед в тот год было мало, особенно после появления на Черном море английских и французских судов. К тому же мощный десант союзников в Крыму был усилен целой тысячью солдат и офицеров Сардинского королевства. А здесь — победа! Соединенная эскадра ушла. Стойкость защитников Камчатки и успешные действия на Карско-Эрзерумском операционном направлении дали надежду переломить ход войны. Да и Севастополь еще держится. Константин Николаевич порадовался за вверенные ему силы флота и счел, что курьер будет хорошим лекарством для впадающею в меланхолию Императора. Немедленно в Гатчину! Наверняка по пути генерал-адмирал переспрашивал лейтенанта о подробностях Петропавловского дела, о виденном на Камчатке и в Японии.

Лейтенант впервые в жизни был представлен Государю Николаю Павловичу. До этого Императора приходилось видеть только из строя. Повторяя процедуру, отрепетированную у генерал-губернатора Н. Муравьева и у генерал-адмирала Константина, Д Максутов поверг неприятельское знамя к царским стопам. Потом, наверное, уже не сбивчиво рассказал о том, что знал, выслушал лестные комментарии в свой адрес Великого князя. Волновался он много больше, чем при отражении неприятельской атаки. Но царь был благосклонен и по заслугам наградил героя. Победные дальневосточные реляции были последними добрыми вестями, полученными Николаем Павловичем. В начале 1855 г. он заболел и 18 февраля скончался.

В Календаре князь несколько сжал такие события, как награждение следующим чином и получение двух орденов. Конечно же производство в капитан-лейтенанты состоялось так быстро, как только высохли чернила у расторопного писаря. Этим вопросом занимался сам генерал-адмирал — полномочный глава Морского ведомства, а не управляющий его делами. Самую большую загадку представляет, когда лейтенант успел пошить новый мундир. Нельзя же допустить, что он явился к генерал-адмиралу и самому царю в том мундире, в котором покинул Петропавловск. Дата приказа не так уж важна. Старшинство в звании в таких случаях определялось днем, когда было совершено отличие. Поэтому князю начинали считать выслугу в новом звании с 24 августа 1854 г. Что касается орденов, то они не могли миновать рассмотрение соответствующими орденскими думами — собраниями кавалеров ордена. Даже сам Николай I требовал, чтобы вопрос о его собственном награждении орденом Святого Георгия был рассмотрен думой кавалеров. Строго говоря, традиционный день награждения орденом Святого Владимира к декабрю уже прошел. Но не ждать же следующего года. Поэтому князь получил Владимира IV степени с бантом 1 декабря. А вот дума георгиевских кавалеров успела вовремя. В последние дни уходящего год& Император утвердил представление думы о награждении князя Д. Максутова орденом Святого Георгия IV степени. Георгиевская дума не была перегружена рассмотрением дел о награждениях. Всего их было в тот не богатый победами год 46. Сравним с 1853 г. и его 333 кавалерами. Дмитрий Максутов стал последним, 47-м.

Но последний по списку — не последний по значению. Слово последний в современном русском языке все чаще заменяется на слово крайний. Это привнесли суеверные моряки, летчики, ветераны последних кавказских войн. Но означает оно лишь человека пришедшего по следу, то есть за кем-то. Будучи в Георгиевском зале Кремля, автор нашел среди списков георгиевских кавалеров имя героя Петропавловской обороны и Главного правителя Русской Америки. На равном удалении от пола и потолка с правой стороны от светлого центрального оконного проема золотом на белом мраморе горят буквы, замыкающие список кавалеров 1854 г.:

КН: ДМ: ПЕТ: МАКСУТОВЪ

Выбивать имена георгиевских кавалеров на мраморных досках Георгиевского зала Большого Кремлевского дворца начали в 1849 г., когда князь только получил первое офицерское звание. Многое было

подготовлено для князя в 1849 г.: и Петропавловский порт, и Георгиевский зал, и... кладбище Новодевичьего монастыря.

Награждение орденом Святого Георгия всегда считалось особо почетным в армии и на флоте. Это подчеркивалось и статутом ордена, где специально оговаривалось, что кавалеры ордена даже низшей степени «как при Дворе... так и во всех публичных местах и торжествах имеют вход вместе с полковниками, хотя бы состояли в чинах и ниже полковника».

Первые сообщения об обороне Петропавловска были опубликованы уже к концу 1854 г. в «Русском инвалиде» и «Морском сборнике». Позднее их включили в отдельный «Сборник известий, относящихся до настоящей войны». Имя Максутовых узнала Россия. Сам князь мог оглядеться, узнать, кто такой прапорщик Щеголев, с которым его сравнили. Этот мужественный офицер, командуя батареей, в апреле 1854 г. отражал многочасовую атаку вражеских кораблей на молу Одессы. Наверняка какие-то сведения получил Дмитрий Петрович от своего брата Павла, оборонявшего Севастополь. Князь был обласкан. Так бы сказали недоброжелатели. Но ведь за дело же. К чести военно-морского руководства достойные награды получили все участники Петропавловского дела. Однако война продолжалась. Герою предстояло вернуться на свой театр войны. Возвратился на Дальний Восток капитан-лейтенант Д. Максутов в июне 1855 г., но уже не в Петропавловский порт на Камчатке, а в Николаевский на Амуре.

Во время его отсутствия Камчатка продолжала готовиться к отражению новой атаки противника. Вернулась в порт «Оливуца»^ Генерал В. Завойко восстановил разрушенные укрепления. На Кошечной батарее во время ремонтных работ было найдено более 180 неприятельских ядер, гранат и бомб. Каждая из них могла оборвать жизнь Д. Максутова. В марте 1855 г. военный губернатор поздравил гарнизон с подоспевшими наградами: военным — ордена с бантом и досрочное производство, чиновникам — ордена без бантов или годовой оклад. Адъютант Н. Муравьева вместе с наградами привез и приказ об эвакуации кораблей и гарнизона. Известие о кончине Императора Николая Павловича, наступившей в середине февраля 1855 г., на Камчатку опоздало. Не дожил Государь ни до победы, ни до поражения. А в завещании своем нашел силы извиниться, что не смог лучше подготовить армию и флот к войне. С большим опозданием узнал Д. Максутов и о смерти другого Николая — родного брата.