Александр Маленков - Красные огурцы

• Название: Красные огурцы
• Автор: Александр Маленков
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-092278-9

Антон Опушкин — обыкновенный дизайнер, молодой человек, плывущий по течению жизни. Но все меняется за один день, когда он влюбляется в чужую жену, и за одну ночь, когда он становится свидетелем убийства. Можно ли позволить себе роскошь быть нормальным, если мир безумен? Выстоит ли криминальная агрессия против логики интеллигента? Сколько действуют галлюциногенные грибы? На эти вопросы автор пытается найти ответы вместе со своим героем. Бандиты, спецназ и изобретатель‑наркоман никак не облегчают этой задачи, а опасность, дружба и любовь обрушиваются на Антона с самых неожиданных сторон…

---

— А у вас какая миссия, Степан Трофимович?

— Так я ж и говорю — прялку Якубовичу подарить.

— Как‑то это несерьезно для миссии.

— Это так кажется, если не знать, как мир устроен. Но когда она у него в музее встанет, тогда путь мой на земле можно считать пройденным не зря. Это как замковый камень — сам по себе ничто, но всю конструкцию держит. Вот ты думаешь, у тебя какая миссия?

— Не знаю, — признался Антон. — Я просто живу, работаю…

— Хочешь узнать?

— Конечно хочу.

— Но это большое знание, и оно меняет человека. Да и не за один раз оно приходит, нужно несколько раз.

— Несколько раз чего?

— А это самое важное. Земля тут, я тебе говорил, особая. И все, что на ней ни произрастает, тоже особое. Но главное здесь знаешь что?

— Что?

— Грибы! Я долго тут по лесам ходил, изучал. Маленькие такие, черные невзрачные грибочки. Но если с ними подружиться, они тебя пропустят туда, где все ответы есть.

«Вот те раз, — подумал Антон, — а дед‑то наркоман. То‑то я смотрю, он какой‑то странный. Прялка, Якубович… Кто бы мог подумать! А еще говорят, наркомания молодеет…»

— Вот они, мои помощники, — ласково произнес дед, доставая из‑за пазухи сверток. — Ты готов, Антон, войти туда?

— Чего‑то я устал, Степан Трофимович, я пропущу.

— Ну смотри, когда будешь готов, сам почувствуешь. А я схожу, посмотрю, что там нового.

С этими словами он закинул в рот щепотку каких‑то ошметков из свертка и стал жевать с закрытыми глазами.

— Пойду я, пожалуй, — сказал Антон, вставая, — спать хочется.

— Я тоже скоро лягу, — пробормотал дедушка. — Ты очень добрый человек, Антон, ты сам этого не знаешь…

В голове шумело, и, едва добравшись до комнаты, которую ему отвели, Антон повалился на кровать и отключился. Последней его мыслью было «я — добрый человек».

17

Следующее утро тоже застало Аслана в отчаянной попытке расслабиться. Для этой цели он вызвал Юру и поехал к настоящему мужскому психотерапевту — Борису Александровичу Харченко по кличке Боря Психолог.

Как и многие его коллеги, Борис Александрович увлекся психологией, чтобы разобраться в себе. Так же как и у многих его коллег, психология была не первой его профессией. Но в отличие от подавляющего большинства коллег Борис Александрович пришел в психологию не из гуманитарной или технической сферы, а из тюрьмы. В тюрьме он провел полтора года в ожидании приговора по сфабрикованному делу о якобы нанесенных телесных повреждениях средней тяжести предпринимателю Козлову Н. И. Потерпевший имел связи в милиции. Бригада «Новогиреевских», членом которой работал тогда Борис Александрович, тоже имела связи в милиции. Дело развивалось неспешно, как шахматная партия по переписке. Стороны делали ходы, на доске возникали и пропадали фигуры адвокатов, милицейских чинов, криминальных авторитетов. Результатом стала ничья — дело закрыли, но подозреваемый Харченко Б. А. все же провел в следственном изоляторе порядочно времени, что и являлось изначальной целью мстительного предпринимателя Козлова Н. И.

В изоляторе было скучно и почему‑то нервно. Раньше Боре Самосвалу (именно так в то время звали Бориса Александровича) как‑то не приходилось нервничать, и от скуки он принялся себя анализировать. С непривычки быстро зайдя в тупик, он совсем уже было решил бросить это бесперспективное занятие, но наткнулся в тюремной библиотеке на брошюру «Эндогенный стресс — выход есть!» американского психолога Кауфмана. С интересом узнав из брошюры, что у всех его неопознанных и безымянных томлений есть названия вроде «тревожно‑фобические состояния» или «дисфория», Боря продолжил самообразование. За полтора года он перечитал всех популярных авторов‑психологов от Адлера до Ярошевского и вышел на свободу другим человеком.

Без отрыва от преступной деятельности он закончил вечернее отделение психфака МГУ, заработал новую кличку и стал потихоньку обрастать клиентурой. Криминальная среда оказалась неиссякаемым источником неврастеников, биполярников и депрессивных. Пацаны и психотерапевты до появления Бориса Александровича обитали в непересекающихся пространствах, и консультации стали приносить существенный доход. Он ушел из бригады и открыл кабинет — вначале в Текстильщиках, а потом переехал на Таганку. Сходить побакланить с Борей Психологом считалось не зазорным и даже модным. Он не проводил психотерапевтических бесед, он «решал вопросы».

Аслану сразу понравился кабинет — прокуренный тесный подвал без окон, тренажер‑бабочка, стойка с гантелями, плита, кухонный стол с парой стульев, тележка с напитками, на бетонных стенах плакаты с культуристами. Настоящая мужская берлога, настраивающая на задушевный разговор. Боря Психолог, в подтверждение своей бывшей кликухи Самосвал, был лыс и могуч. Татуировки выдавали в нем уважаемого человека, а майка и спортивные штаны приглашали к неформальному общению. Очки намекали на то, что общение будет еще и вдумчивым.

— О, кого я вижу, — радостно воскликнул Боря, возясь у плиты с чайником, — сам Асланчик Бешеный! Почет и уважение!

Он вытер ладони полотенцем и сильно пожал Аслану руку.

— Чайку?

— Нет, чайку не надо, — сказал Аслан, оглядываясь. — Хорошо тут у тебя, уютно.

— По пятьдесят?

— Это можно.

Аслан уселся на стул, Боря поставил на стол два стакана, бутылку «Столичной», деловито разлил.

— Ну, чтобы все было гладко. — Психотерапевт выпил, закурил, положил ногу на ногу и стал покачивать шлепанцем на заскорузлой стопе. — Рассказывай, Аслан, че как.

— Тут такое дело… Короче, стресс замучил. Я быченый стал, а это нехорошо. Работе мешает.

Пациент рассказал про то, как сгоряча положил Вову и потом был стресс, про то, как сгоряча посягнул на его вдову, про «затмение мозга» с криками и слезами в машине после перестрелки. «Приступы неконтролируемой ярости, — мысленно фиксировал Боря Психолог, — сексуальная агрессия, чувство вины, истероидные проявления». Ему приходилось все запоминать, потому что клиенты с подозрением относились к любым записям.

— Ну что ж, — сказал Боря, когда Аслан иссяк, — есть у тебя, Асланчик, кое‑какие проблемки, но мы их решим. Нам по жизни парят мозг шилохвостки и волчицы. Но есть у каждого мужчины одна самая главная женщина — его мама, согласен?

— Согласен, — тихо проговорил Аслан.

— Расскажи мне про свою маму, брат…

Антон проснулся в упоительной обстановке пахучего дерева, стеганого ватного одеяла, тикающих напольных часов и секунд тридцать нежился и потягивался, пока не вспомнил печальные обстоятельства, которые привели его сюда. Вот черт, подумал он, что же мне теперь делать? Надо было бежать или прятаться, но куда? Остаться бы здесь до конца лета. А что? Можно заплатить дедушке, как там его зовут… Только предупредить маму. По сравнению со смутным планом побега за границу, этот выглядел хотя бы понятным.

Одежда, которую он положил накануне на стул, исчезла вместе с нижним бельем. Завернувшись в одеяло, он прошел в столовую и увидел Дуню. При дневном свете она выглядела еще очаровательнее. Дуня месила тесто.

— Вы проснулись, — всполошилась она, — а я одежду вашу постирала, а принести забыла! Я мигом!

Через пять минут Дуня уже разливала чай, а одетый Антон сидел за столом и заигрывал с ней.

— А что, Дуняша, жених у тебя есть?

— Да откуда тут женихи, — моментально краснея, отвечала внучка, — да и некогда мне глупостями заниматься.

— Что ж ты, замуж не хочешь?

Дуня завела глаза к потолку и, протирая тарелку полотенцем, честно подумала несколько секунд над этим вопросом.

— Хочу, наверное.

— Ты невеста завидная, — продолжил Антон, уже чувствуя, что пора заканчивать этот пикантный разговор. — Моей маме бы очень понравилась.

— Вы что, сватаетесь ко мне? — прыснула Дуня.

Какую ахинею я несу, подумал Антон. Зачем я дразню это юное создание? Затем, что она меня смущает своими ямочками на румяных щеках, ответил он сам себе и поспешил сменить тему:

— А где дедушка? Мне поговорить с ним надо.

— Да в мастерской, наверное, или на дворе. Я его сегодня еще не видела, он не любит, когда я его беспокою по утрам.

Антон вышел на двор. Дедушка сидел на том же месте, где они вчера расстались, и, похоже, о чем‑то думал, закрыв глаза.

— Доброе утро, Степан Трофимович, — решительно начал Антон. — А мне с вами надо поговорить.

Вдоль ухоженной грядки рывками выхаживал петух, патриотичные березки усердно шелестели листвой, от потухшего костра тянуло дымком. Да, остаться здесь, среди этой идиллии, каждое утро смотреть, как Дуня месит тесто, по вечерам ходить в баню…

— Степан Трофимович, — позвал Антон, подойдя к дедушке.