Сергей Парамонов - История руссов. Варяги и русская государственность

• Название: История руссов. Варяги и русская государственность
• Автор: Сергей Парамонов
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6358-7

Очередная книга серии, представляющая труды известного исследователя истории Древней Руси С. Лесного (С. Я. Парамонова), посвящена вопросам происхождения Русского государства и его культуры, становления Киевской Руси и возникновения Руси Новгородской, истокам славянской общности, языка и государственности.

---

Здесь уместно будет сказать несколько дополнительных слов к тому, что было сказано нами в предыдущем выпуске о скандинавских словах в русском языке. Сыромятников, 1912 (Журнал министерства народного просвещения, июль, с. 132–133) нашел всего 8 древнескандинавских слов в русском языке. В 1931 году норманист Мошин еще раз подверг этот вопрос ревизии. Из полусотни слов, которые в 1850 году разобрал Срезневский, только 6 Мошин признал за скандинавские и еще 2, возможно, скандинавские. Срезневский считал, что Русь тогда обладала запасом слов не менее, чем в 10 000. Совершенно очевидно, что соотношение 6 к 10 000 ничтожно мало.

Однако и здесь начинаются новые сомнения: в числе 6 слов имеется слово «аск», считаемое Томсеном за основу для слова «ящик». Но Даль (Словарь, IV том) указал, что слово «ящик» русские заимствовали у поляков, а те от немцев.

Выясняется, что слово «берковец» (старинное «берковеск») — восточного происхождения (Бруцкус считает его тюркским). Третье слово — «якорь» уходит в санскрит. Остаются три слова, смущающие Мошина: — «гридь», «спуд», «Суд». Достаточно добавить, что такой знаток, как Срезневский, считает слово «гридь» русским, слово «спуд» Даль считает церковно-славянским, касательно же слова «Суд» (название гавани Царьграда), то оно весьма сомнительное, ибо «Souda» — греческое, «ров с водой». В отношении слов «тиун» и «ябедник» сам Мошин находится в сомнении. Итак, мы приходим к выводу, что нет ни одного слова в русском языке, которое мы могли бы считать бесспорно древнескандинавским.

Подводя итоги всему вышесказанному, мы должны признать, что влияние скандинавов на Русь в отношении языка было близко к нулю.

Но, может быть, варяги принесли с собой грамотность, письменность? Ведь народы Скандинавии пользовались руническими письменами. Действительно, одна-единственная руническая надпись найдена на всем огромном просторе России[25], именно на острове Березани недалеко от устья Днепра. Так как готы, перекочевавшие из Прибалтики, в течение нескольких столетий жили вдоль северного побережья Черного моря, то происхождение этой надписи не является загадкой. Норманисты объясняли это загадочное отсутствие рунических надписей тем, что в России не было камня, на котором можно было писать! Не говоря о том, что это утверждение совершенно ошибочно, ибо мы находим немало выходов гранита, известняков и других пород (мы даже имеем, например, на Каменных могилах вблизи Мариуполя рисунки и знаки в пещерах[26] и т. д.), можно напомнить, что имеются иные материалы, которые могли бы нести рунические надписи. Так, например, вблизи Ковеля (самое восточное местонахождение рун) найдено металлическое копье, по-видимому, с именем владельца, написанное рунами.

Итак, несмотря на вековое, якобы, господство норманнов на Руси, следов их письменности не найдено. Что же касается восточных славян, то мы имеем много данных, что они пользовались разными видами письменности задолго до Рюрика (надписи на дне сосуда в с. Алеканове и т. д.). Мы не останавливаемся здесь на этом вопросе подробно, ибо предполагаем посвятить ему особый очерк, но считаем нужным напомнить, что кириллица появилась на Руси приблизительно в одно и то же время с появлением Рюрика. Сама же она, весьма вероятно, впитала в себя элементы письма, существовавшего задолго до Рюрика. Об этом совершенно ясно говорит «Житие св. Кирила», которое, естественно, склонно преувеличивать заслуги его. Между тем оно повествует, что во время поездки в Хазарию (около 860 г., т. е. до изобретения кириллицы) Кирилл нашел в Корсуне человека, у которого были Евангелие и Псалтырь, написанные «русьскыми письмены». Кирилл в несколько дней научился читать эти книги, чем совершенно поразил окружающих. Неудивительно, поэтому, что в одной из русских рукописей XV века говорится: «а грамота русская явилась, Богом дана, в Корсуне русину, от нея же научися философ Константин».

Подводя итоги вышесказанному, мы должны признать, что влияние скандинавов на Русь в отношении письменности равнялось нулю.

Но, может быть, скандинавы принесли с собой свои законы, свои формы суда?

Первый кодекс русских законов был составлен около 1016 года, хотя существование более ранних редакций видно из договоров Руси с греками еще в первой половине Х века. Первый скандинавский кодекс «Schonsche Gesetz» появился в 1103 году, шведский «Ostgota Lagen» в 1168 г., «Westgota Lagen» в 1220 году. Таким образом, «Русская Правда» на 150 лет старше шведского кодекса, что говорит в пользу того, что русское законодательство возникло независимо от скандинавского. Наоборот, при общей отсталости культуры Скандинавии от культуры Древней Руси можно предполагать некоторое заимствование скандинавами норм права у руссов.

Сам С. М. Соловьев, заядлый норманист, писал (История России, I, 3-е издание, стр. 271): «…не может быть и речи не только о том, что Русская Правда есть скандинавский закон, но даже о сильном влиянии в ней скандинавского элемента».

Владимирский-Буданов («Обзор истории русского права», 6-е издание, 1909, стр. 97) указывает, что в «Русской Правде» есть некоторое влияние византийского права, но нет совсем влияния права скандинавских стран.

Не только статьи или параграфы кодекса отличают русское право от скандинавского, но главным образом самый дух их. Древний русский кодекс был гораздо гуманнее скандинавского или германского: не было разнообразных и зверских казней, не было пыток, не было, в сущности, смертной казни, или она часто заменялась «вирой», т. е. денежным штрафом. Жестокости были введены в русское право значительно позднее под влиянием германского права, главным образом через посредство Пскова и Новгорода.

Вопреки господствовавшему в X веке в Европе так называемому «береговому праву», т. е. праву на людей и имущество с разбитого корабля, русско-византийские договоры провозглашают помощь иностранцам, потерпевшим кораблекрушение. Русское право X–XIII веков знало наказания за преступления, совершенные по отношению к потерпевшим кораблекрушение, ст. 9 договора 944 года прямо ссылается на закон русский.

В этом постановлении сказывается истинный дух гуманности, ибо, казалось бы, достаточно уже людям испытать ужас смертельной опасности, тяжесть утраты товаров и имущества, трудности в возвращении домой, — закон цивилизованной Европы подвергал их еще большей опасности — стать рабами.

Здесь не место останавливаться на анализе «Русской Правды», отметим, что в ней имеются две статьи — «о воле́» и «о псе», которые являются едва ли не первыми в мире законами о покровительстве домашним животным. Словом, русское право — право не заимствованное, а оригинальное. Влияние скандинавского права на русское, как мы видели выше, равняется нулю.

Итак, «завоеватели», «властители», «культуртрегеры» норманны не имели никакого влияния ни на религию, ни на законы, ни на язык руссов. Хороши завоеватели, хороши культуртрегеры! Какими тупицами нужно быть, чтобы, зная все эти факты еще в конце минувшего столетия или, самое позднее, в начале текущего, бормотать что-то о влиянии варягов по крайней мере до 1938 года («Владимирский сборник»)!

Но, может быть, скандинавы развили на Руси торговлю? Из показаний арабского географа IX века Ибн-Хордад-бе[27] (около 846 г.) видно, что руссы имели уже развитую торговлю задолго до Рюрика. Он говорит, что руссы, племя из славян (заметьте!), ходят с своими товарами по Черному морю и торгуют там и в Византии или же спускаются по реке славян (Волге) в столицу Хазар-Итиль, оттуда в Каспийское море и торгуют по его берегам. Отсюда они возят свои товары на верблюдах в Багдад. Эти данные дополняются указанием, что русские купцы проникают в Балх и Маверанагр[28] и доходят даже до Китая. Значит, скандинавам нечего было развивать торговлю, если она уже была развита.

Из очерка о пути «из варяг в греки» видно, что днепровский торговый путь имел в Скандинавии ничтожное значение, т. е. именно по магистрали, вдоль которой жила и развивалась Русь. Что же касается волжского пути, то роль скандинавов в торговле значительно меньше, чем думали до сих пор. Шведский исследователь Арнэ («La Suéde et l’orient», 1914, стр. 13) отмечает, что шведы не проникали дальше Серкира — близ Каспийского моря. Отсутствие значительной торговли с Югом доказывается тем, что ни в Турции, ни в Малой Азии не найдено никаких скандинавских предметов времени викингов. Очевидно, из бассейна Волги они не выходили.

Непосредственная торговля скандинавов с Востоком началась в конце IX века, развивалась в X веке и прекратилась в начале XI, т. е. тогда, когда торговля руссов с Востоком имела уже многовековую практику и имела значительно больший размах.

Хотя в торговле Руси значительную роль играл простой обмен товаров, металлические деньги (сначала чужие, а после и собственной чеканки) играли все же заметную роль. В связи с этим следует отметить, что чеканка монеты на Руси началась после принятия Владимиром христианства, а чеканка монеты в Швеции, согласно Монтелиусу, — около середины XI века, т. е. позже, чем на Руси. Чеканка монеты в Швеции началась с подражания чужим образцам, в том числе и русским, о чем говорит не только русский исследователь Кондаков, но и швед Арнэ.