Анатолий Максимов - Подлетыши

• Название: Подлетыши
• Автор: Анатолий Максимов
• Издательство: Хабаровское книжное издательство
• Жанр: Детская проза
• Год: 1983

Эта повесть — о ребятах, которые учатся в профессионально-техническом училище, готовятся стать электриками, с честью носить высокое и гордое звание рабочего человека.

---

— С этой минуты, — строго говорю ребятам, — бросаю курить! Маятно, трудно мне, старику, придется, но и вас чтоб с сосками больше не видел, договорились?.. Потому как по-отцовски желаю вам ясного ума, богатырского здоровья и вечной молодости. Сказал это шутливо. Но с тех пор наследнички так и посматривают за мной, я — за ними. Вроде бы пока крепимся, держим слово…

Солнце поднялось высоко, подобрало с заводей сумрак, и рыба перестала клевать. Ребята начали собираться у плеса. Здесь уже дымили костры. Строители семьями, компаниями усаживались на теплой гальке, детишки кружились возле котлована, с любопытством разглядывая лебедя.

В северную сторону летели вереницы гусей, суматошно проносились табунки уток. На базарно-веселый, ликующий крик птиц лебедь трубил зазывно и печально. И тогда птицы в небе умолкали или начинали всполошенно галдеть, сбивая ритм крыльев, спутывая строй. Видно, сочувствовали лебедю, да ничем не могли помочь.

Монтажник Шнурков, голый до пояса, загорал на ватнике; повернулся он лицом к котловану и сказал:

— Сдохнет твой лебедь, Мороков, без пользы. Кокнуть бы его — и делу конец. На всех хватило бы царской птицы…

Монтеры выжидательно посматривали на Игоря. Он сидел на коленях, раздувая затухший костер, будто не слышал роковых для лебедя слов. Шнурков поднялся на ноги, выбрал из дров крепкий сук, примерил на глаз, хороша ли дубинка.

— Никому нет дела до страданий животины. Пойду уйму, а то душу нытьем выворачивает.

— Вы, конечно, шутите! — спохватился Дегтярев. Глянул на Игоря, увлеченного костром, на других ребят, боялся; а вдруг да поддержат Шнуркова.

Не успел монтер и двух шагов сделать в сторону котлована, как налетел на него коршуном Мороков, сбил с ног — и давай мутузить по чем попало да приговаривать:

— Вот тебе лебедятина! На! Получай!..

Шнурков едва успевал закрывать лицо, спасать локтями ребра.

— Я же пошутил… Мужики, отнимите, убьет!..

Электрики только смеялись, на выручку не торопились.

— Искупаем за вредные мысли против лебедя! — крикнул Сергей Порошкин.

Подростки подхватили за руки, за ноги монтера, поволокли к воде. Если он в единоборстве с Игорем полушутя взывал о помощи, то теперь бранился откровенно, зло: «Хочешь в рожу!..»

Все-таки посадили его в холодную воду.

— Ну, куда ты прешь против моих наследничков! — вразумлял Шнуркова Елизар Мокеич. — Да тебя двое скрутят в бухту — и пикнуть не успеешь, а у меня вон сколько племяшей. Такие-то проводки…

Между смехом и едкими перепалками электрики сверили ведро ухи, вскипятили чаю, быстро разостлали на гальке брезент, нарезали ломтями пшеничного хлеба, раскромсали надвое головки лука. Мастер Ергин с шутками и прибаутками разливал уху.

— Косте Жигову — хвост да плавники, чтоб вовремя улепетывал от подружек и заметал следы. Шнуркову — голову, а то с одной долго думает…

— Летят, летят!.. — от соседнего бивака послышались громкие крики.

Низко над рекой летело шесть крупных белых птиц с черной оторочкой крыльев. «Кеаг, кеаг!..» — кричали птицы. И лебедь закликал, закружился на одном месте, словно выбирал, в какую бы сторону разогнаться для взлета. Он приподнялся над водой, размахнул поземкой саженьи крылья и помчался, как по льду, на широких лапах. Пронесся водой, полетел просекой, вырубленной ребятами. Дегтярев опасался: чуть сверни лебедь в сторону или сбей напряженный ритм взмахов крыльев — и насмерть расшибется о лиственницу. Кусты вырывали из крыльев перья, но лебедь неудержимо набирал высоту. Наконец, белый, с розовым отблеском, взмыл над лесом!..

Игорь бежал вслед за лебедем. И тут Дегтяреву почудилось, что и Игорь, разбежавшись, отрывается от земли, еще миг — и он тоже очутится в небе!..

Лебедь растаял над сопками, истончился в комариный звон его тревожный клик…

Игорь постоял у речки, потом нехотя вернулся к притихшему, отчего-то погрустневшему табору…

Глава восемнадцатая

Все электрики сваривали железо, гнули трубы, напаивали на провода наконечники. Но никто не мог, не имел на то права — соединять между собою высоковольтные кабели. Эту работу выполнял лишь один Костя Жигов.

Кабели сходились в колодцах и воронках толстыми венами. Сергей Порошкин, глядя на кабели, представлял себе завод существом безжизненным до тех пор, пока Костя не срастит перебитые вены.

Костя и Порошкин поднимали над колодцем брезентовый тент, чтобы не заносило внутрь пыль и мусор, включали яркий фонарь. Колодец под тентом смахивал на туземную юрту. Сергей наводил в ней уют: убирал камни, стекла. Потом Жигов доставал из деревянного чемоданчика инструменты — ножовки, кусачки, плоскогубцы… Все это он протирал ветошью и клал в рядок на чистый лоскут брезента — готовился к работе сосредоточенно, со смыслом: ни дать ни взять к операции на живом теле. Глянув на обмытые бензином концы кабеля, Жигов удовлетворенно кивал напарнику. Но нередко велел:

— Работай снова, да ладом. Чуть-чуть поленимся с тобой, Серега, потом кабель пробьет, завод остановится, так-то…

Сергей разжигал наверху паяльную лампу и, гудящую, пышущую сине-белым огнем, подавал Жигову в колодец.

Теперь начиналось у Кости самое важное и кропотливое — спайка проволочных жил. От лампы под тентом быстро нагревалось. Костя снимал куртку на байке, поднимал повыше рукава свитера, протирал руки техническим спиртом, протирал и оголенные медные проводки. Затем, несколько минут потоптавшись и размяв отекшие ноги, он снова садился на складной стул и начинал действовать…

Напряженно и неспешно работал Костя. Потом прикручивал паяльную лампу, устало отодвигался от срощенного кабеля. Подмигнет напарнику, с довольным видом хмыкнет… Сергей не мог удержаться, чтоб не потрогать ладошкой кабель, теплый, словно от пульсирующего тока.

Раз приходит Костя на работу, правая рука забинтована, болезненно морщится, постанывает и говорит Сергею:

— Ну, парень, сегодня тебе придется работать одному… Видишь, всю ладонь у меня разнесло — зашиб. Знобит меня, и голова кружится. А кабель хоть умри, да соедини. Надо срочно запитать токарный цех. Наладчики станки опробовать будут. Сможешь или нет — говори сразу. Вот тебе мой инструмент…

Стоит Порошкин перед Костей и чувствует, как ноги холодеют, на душе мрачно. Наверно, подобное испытывали потерпевшие кораблекрушение моряки, когда оказывались на необитаемом острове. И все-таки согласился он соединить кабели.

Костя посмотрел, все ли у Сергея имеется для работы, пожелал ему успехов и удалился.

«Мог бы рядом посидеть, подсказать, а то оставил одного — делай как знаешь…» В голове Сергея все перепуталось и замутилось. Когда он помогал Жигову, то казалось ему: кабель спаять — раз плюнуть. Теперь очутился в безвыходном тупике, словно ничего не проходил в училище, не видел, не делал на практике у Кости.

Он залез в колодец. Засмоленный толстый кабель вытянулся разрубленным удавом, оба конца будто бы шевелились, вздрагивали в предсмертных судорогах. И колодец бетонный Сергею казался горным ущельем, облачное небо недосягаемо высоким. Завывал ветер, занося в колодец, как из другого мира, пыль. Сергею так и хотелось вырваться отсюда.

Что же делать? С чего начинал Костя?.. Снимая с брони джутовую оплетку, Сергей нетерпеливо посматривал на чистый, блестящий инструмент — так и просился в руки — резать, гнуть, спаивать…

Но вот Сергей взял инструмент — инструмент ухоженный, удобный, отказывался подчиняться его рукам. Не признавал в нем мастера — и все тут! «Да эти ли плоскогубцы держу, которыми работал — залюбуешься — Костя?»

Полдня ушло, пока зачистил Сергей медные жилы. Остались пустяки — спаять их, всего-то восемь концов. Придет Костя, поможет залить в муфту эпоксидную смолу — и включайся токарный цех, крути новые станки.

По сухой земле застучал, запрыгал картечинами дождь. Темно, сыро стало в колодце. Сергеем овладела безысходная тоска. Зажег он паяльную лампу, снял с себя куртку, засучил рукава рубахи — так готовился к работе Костя. Лампа гудела, выдыхая синее тугое пламя. У Сергея работа будто бы наладилась; в колодце терпко запахло канифолью, парафином и еще чем-то кислым. К вечеру спаял он кабели и поджидал Жигова с эпоксидной смолой. Сидел на стульчике устало, глядел на свою работенку и почему-то не радовался.

Пришел Жигов, спросил, как работалось напарнику. Похвалил: вовремя выполнил задание. Только оно было не настоящее. Косте хотелось узнать, сможет ли Сергей без наставника, сам выполнить сложное дело. Оказывается, сможет. И выдернул он из земли два коротких куска кабеля, которые так трудно, мучительно спаивал практикант.

— Врагу не пожелаю такую злую шутку! — сжал кулаки Сергей. Горько обиженный, выбрался из колодца, побежал прочь.