Петр Романов - Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II

• Название: Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II
• Автор: Петр Романов
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-367-02793-8, 978-5-367-03833-0

Эта книга писателя, публициста и политического обозревателя Петра Романова позволяет проследить становление отношений между Россией и Западом с древних времен до периода правления Екатерины II.

---

Но в главном Ключевский прав: именно после Смуты, наглядно показавшей слабости бывшего прежде общественного и духовного устройства общества, многие русские теряют прежнее национальное самодовольство, начинают критически смотреть на себя, свою страну, историю, общественное устройство, отвергают старинные московские претензии быть пупом земли.

Необходимая и спасительная самокритика при этом зачастую переходила в крайность. Это резкое движение маятника, качнувшегося в результате потрясения, вызванного Смутой, от излишней самоуверенности к откровенному унынию и неверию в собственные силы, конечно, также способствовало тому, что в поисках новых истин взгляд многих русских с надеждой обратился на Запад.

Далеко не всегда этот взгляд можно назвать объективным и взвешенным: в сознании многих на смену одним мифам и иллюзиям пришли другие, но уже западного толка.

Требовалось время, чтобы маятник остановился и крайности в людском сознании были преодолены.

Импортное лекарство для больной России

Иностранный капитал, торговые люди и разнообразные заграничные специалисты потоком потекли в Россию сразу же, как только там наметились первые признаки стабилизации.

Другие и не покидали страны. Иностранцы, пережидая Смутное время на севере, в Архангельске, без дела не сидели – подрабатывали контрабандой. Ловкие голландцы в эпоху всеобщего хаоса вывозили через северные ворота «многие тысячи мехов в бочках под именем сала или рыбьего жира».

Точно так же вели себя и англичане, вовсю пользуясь в те времена отсутствием государственного надзора. Операции английских компаний, действовавших на Беломорском побережье и реке Печоре в 1611–1612 годах, давали им 90 процентов дивиденда. Впрочем, все эти контрабандные прибыли не могли, конечно, идти в сравнение с теми доходами, что западные коммерсанты получали от нормальной торговли на всей территории страны.

Новый русский царь еще не успел добраться до столицы из Костромы, где укрывался во время польской интервенции, как его настигли на пути голландские коммерсанты с поздравлениями и просьбами о жалованных грамотах и пропуске в Москву. Голландцы получили от Михаила все что хотели и без промедления начали налаживать в России свою торговлю. Причем в еще больших масштабах, чем до Смуты.

Голландские источники утверждают, что торговля с Московией в те времена была «столь же прибыльна, как и плавание в Испанию». Под Испанией здесь подразумевается испанская Америка.

Не менее активно начали снова действовать в России и англичане. Здесь блестяще проявил себя в качестве посла уже известный нам Джон Меррик. Он был одним из первых иностранцев, кто мог по праву сказать, что знает и понимает русских. Последовательно защищая английские интересы в России, Меррик одновременно стал одним из тех, кто внес немалый вклад в приобщение русских к западной цивилизации.

Торговать с русскими начал еще его отец, Уильям Меррик, поэтому Джон не только хорошо изучил русский язык и русские обычаи, но и в деталях местный рынок. К тому же он лично был знаком с представителями нескольких поколений тогдашней русской правящей элиты. Его солидный послужной список включал в себя деятельность в качестве агента и директора английской торговой компании, посланника королевы Елизаветы во времена Годунова, официального английского лица при первом Лжедмитрии и, наконец, посла при Михаиле Романове. Умелая работа посла Меррика помогла англичанам вернуться на русский рынок, не потеряв ничего из своих прежних льгот.

Его бездарный преемник Дадли Дигс, словно для наглядной демонстрации роли личности в истории, сумел мгновенно развалить все то, что так долго и упорно строил Меррик.

Малоприятные для англичан события подробно описал Сергей Платонов:

Дигс был послан в 1618 году в Россию с деньгами от торговых английских организаций, решивших дать московскому правительству взаймы большую сумму под условием удаления голландцев с внутренних русских рынков и открытия англичанам волжского пути для торга с Персией. Дигс прибыл в августе 1618 года в Холмогоры, но там (вероятно, узнав о нашествии на Москву польского войска) испугался возможности потерять свои деньги и потому спешно бежал обратно. Его побег на суда был совершен тайно, а выход в море совершился с шумом. Для того чтобы его не вздумали удерживать, он шел на своих двух кораблях, «стреляя ядрами во все стороны».

Совершенно естественно, что вся эта история вызвала в Москве негодование. Там стали демонстративно привечать голландцев, тем более что те, в отличие от Дигса, поляков не испугались и привезли московскому правительству, оказавшемуся на короткое время в трудной ситуации, крупную партию пороха, фитилей и пушечных ядер. Товар пришелся как нельзя кстати.

Поведение Дигса выглядело особенно разительно на фоне того, что в 1618 году во время наступления на Москву польской армии королевича Владислава москвичи-иностранцы, как старожилы, так и вновь прибывшие, приняли самое активное участие в защите города: за ними, как и за русскими, закреплялись различные участки обороны крепостной стены.

С момента скандального побега Дигса из Холмогор начинается постепенный упадок английской торговли в России.

Впрочем, были здесь, конечно, и другие причины. Внутренней смуте оказалось подвержено и английское общество, а это не могло не влиять на внешние сношения Англии. Напомним, что в 1616 году будущий лорд-протектор Англии Оливер Кромвель еще учился в Кембридже, но в 1642 году он уже стал полковником кавалерийского отряда и в стране полыхала гражданская война.

В то время как английское присутствие в России сужалось, в целом поток иностранцев в страну значительно усилился. В Москве иноземцы селились уже далеко не только в Немецкой слободе, а практически повсюду. Власть предпочитала теперь не нанимать иноземных специалистов, а звать их на бессрочную, постоянную службу.

Из Москвы в этот период идут в Архангельск строгие запросы, зачем такой-то прибыл на корабле, «на наше ли [царское] имя он выехал или на наем служить». Указывалось: «А если тот немчин скажет, что приехал к нам служить на наем», то отвечать, что «на наем ныне нам, великому государю, люди не надобны». Правда, подобная установка выдерживалась недолго – специалистов, особенно военных, не хватало.

В 1630 году речь идет уже о вербовке за границей целых полков. Немецкий полковник на службе московского правительства Александр Лесли получает, например, приказ ехать в Швецию для найма «охочих солдатов пеших пяти тысяч». Ограничение лишь одно, оно также изложено в приказе, данном Лесли: «Наймовать ратных людей, добрых и верных, а францужан и иных папежские веры не наймовати». Недоверие к католикам остается в силе и двадцать с лишним лет спустя после Смутного времени.

Параллельно с набором наемников для борьбы с Польшей идет последовательное обучение самих русских военному делу. К 1630 году русская армия на полпути к регулярному строю. В 1632 году, когда русские попытались отбить у поляков Смоленск и двинули к городу свою армию в 32 тысячи человек, полторы тысячи из них являлись иностранными наемниками, а 13 тысяч русских уже прошли военную подготовку у иностранных специалистов и были вооружены огнестрельным оружием. Неудача под Смоленском реорганизацию армии не остановила, а подстегнула. При царе Алексее Михайловиче в 1647 году для обучения русских солдат современному бою печатается устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей».

В то же время предпринимаются и первые попытки наладить производство собственного оружия.

До этого все снаряжение закупалось за границей. Тот же Лесли одновременно с вербовкой наемников закупает в Швеции по приказу из Москвы 10 тысяч мушкетов с зарядами и 5 тысяч шпаг. Из Голландии идут порох и железные ядра. Все это недешево стоит, не говоря уже о том, что поставки оружия из-за рубежа делают Россию крайне зависимой.

Первым делом, естественно, начинается поиск необходимых руд и минералов у себя дома. Как раз на эти годы приходится приезд в Россию множества иностранных «рудознатцев». В страну приглашен, например, английский инженер Бульмерр, чья рекомендация звучит так:

…Своим ремеслом и разумом знает и умеет находить руду золотую и серебряную и медную и дорогое каменье и места такие знает достаточно.

Судя по историческим документам, география геологических изысканий широчайшая, список мест, где идет поиск, очень велик, – уже тогда геологи добираются даже до далекого сибирского Енисейска.

В 1632 году голландский купец Андрей Виниус получил концессию на устройство заводов около Тулы для выплавки чугуна и железа, обязавшись при этом по сниженным ценам изготовлять для русских пушки, ядра и ружейные стволы. Именно с тех времен и ведут отсчет своей истории знаменитые тульские оружейные заводы, позже властью национализированные. Чтобы обеспечить тульские заводы рабочей силой, к ним приписана целая волость, то есть положено начало классу заводских крестьян – будущему пролетариату.