Александр Мардань - Лист ожиданий

• Название: Лист ожиданий
• Автор: Александр Мардань
• Жанр: Драматургия

Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.

---

ОН. Хотел тебя угостить, как ты это называешь, местной вкусностью.

ОНА (натянуто улыбаясь). Спасибо, я попробую. (Нарочито долго орудует ножом и вилкой, наконец, подносит ко рту вилку с кусочком мяса, но снова кладет ее на тарелку.) Давай еще выпьем. Бальзам чудесный.

Константин наливает бальзам. В этот момент Вера спохватывается.

ОНА. Да, у меня для тебя — маленький сувенир!

Опять вытащив из сумки массу маленьких пакетов, достает со дна большую коробку и ставит на стол. Константин извлекает из упаковки видеомагнитофон.

ОН (ошеломленно и немного смущенно от дорогого подарка). Вера, ну… Спасибо!!! Теперь будем устраивать закрытые просмотры. О! Тут кассета выходит автоматически. Знаешь, как у нас борются с тлетворным влиянием? Приходит милиция и выкручивает в парадном пробки.

ОНА. Зачем?

ОН. Да-а, воздух свободы… А затем, что когда они с понятыми входят в квартиру, (Костя зажимает себе пальцами, как прищепкой, нос и измененным голосом переводчика видео продолжает) «Эммануэль» еще в видике. Встать, суд идет! Пять лет за распространение порнографии.

ОНА (изумленно). А если не порнография?

ОН. Ну, тогда три года за пропаганду насилия. (Увлеченно рассматривает магнитофон.)

ОНА. Сказали, что подходит к любым телевизорам, даже советским. Можем сразу проверить. (Достает из сумки две видеокассеты). Все на английском, хотя понятно и без перевода.

Костя начинает возиться с магнитофоном, вставляет кассету. Вера, тем временем, взяв халат, уходит в ванную.

Костя включает телевизор, переключает каналы. На одном из них — встреча Горбачева с трудящимися. Слышны фразы: «Главное — нАчать, но процесс уже пошел». Женский голос: «Михаил Сергеевич, вы только будьте к народу поближе!». Горбачев: «Куда же еще ближе, товарищи?». Наконец, Костя подключает видеомагнитофон, раздаются характерные охи и вздохи, и через несколько секунд в номере гаснет свет. В темноте — голоса.

ОНА (испуганно). Костя, что случилось?

ОН. А это нас арестовывать идут. Я же сказал, что хочу магнитофон проверить…

ОНА. Ничего себе шуточки. (Слышно, что Вера вернулась в комнату). Ты где? Ой, что это? (На что-то наткнулась в темноте.) Я к тебе иду.

ОН. О, черт! (тоже на что-то наткнулся, слышен звон разбившейся чашки.) Встречаемся на кровати.

ОНА. Хорошо.

Несколько секунд проходят в темноте и тишине. Вдруг включается свет, и выясняется, что в темноте Вера и Костя разминулись, прошли мимо кровати и идут в разные стороны. Увидев это, они начинают хохотать и падают на постель. Вера так и не переоделась в халат.

ОН. Да-а! А я уж думал — проверочка, и будет мне Верочка передачи носить.

ОНА. Ну, на то, чтобы передачи носить, у тебя есть жена.

ОН. Уже нет. Я развелся.

Посреди веселой перебранки повисает пауза. Вера и Костя так и остаются лежать на двуспальной кровати, не касаясь друг друга.

ОНА. Зачем?

ОН. Не зачем, а почему. Надоело.

ОНА. Но раньше тебя, кажется, все устраивало?

ОН (садится и закуривает). Я уже в порту начал учить немецкий, а в отпуске подрабатывал гидом-переводчиком с гэдээровскими группами. По крымско-кавказской линии с ними ходил. И вот как-то летом в Сухуми веду экскурсию по обезьяньему питомнику. Жара страшная, группа устала — и от обезьян, и от запахов, и от информации о резус-факторах. Экскурсовод, чтобы их немножко расшевелить, рассказывает об одном обезьяньем семействе. «У этого самца есть две жены: одна любимая, вторая нелюбимая». А в немецком языке глагол «любить» — это «либен», а «жить» — «лэбен». И я под воздействием жары перевожу: «Дизес манн хат цвай фрау. Айн лебедингер, айн ун лэбендегер». То есть, одна жена живая, а другая — неживая. Тут и группа оживилась: «Покажи, — говорят, — какая из них неживая». А я так понимаю, что «нелюбимая». «Наверно, вот эта». Они говорят: «Она же движется». А я: «Ну и что, все равно неживая». Долго мы так объяснялись, пока я не сообразил, в чем дело. Хотя, если вдуматься, нелюбимая — она все равно что неживая.

Оба молчат. Пауза становится тягостной.

ОНА. И что ты собираешься делать?

ОН. А ты?

ОНА. А при чем здесь я? Ты развелся, я тебя об этом не просила.

ОН. Выходи за меня.

Повисает очередная свинцовая пауза.

ОНА. Я не помню, говорила ли я тебе об этом… но я замужем.

ОН. Я серьезно.

ОНА. И я серьезно. У американцев есть поговорка: «Не надо чинить то, что не поломалось». Извини, но, по-моему, ты как раз этим и занимаешься. Прекрасно знаешь — у меня с мужем нормальные отношения, мы живем вместе много лет, у нас сын, друзья, и я не понимаю, зачем что-то менять? Да и потом его снимут с должности, отзовут из-за границы. Ради чего?

ОН. Действительно, ради чего? И ради кого? Конечно, я не могу тебе предложить обкомовского распределителя и служебной квартиры с видом на Гудзон. И друзья у меня — не народные артисты. Прав был Треплев: «Женщины не прощают неуспеха»… Но ты же сама говорила, что твой муж — слуга, и никакого не народа, а такого же слуги, только на ступеньку выше.

ОНА. Да при чем здесь это?..

ОН (перебивая ее). При том! Я не верю, что ты его любишь, что тебя волнует его карьера. Ты просто не хочешь терять все эти удобства, поездки… А я для тебя — просто мальчик по вызову, постельная принадлежность. Наши с тобой отношения — «Дама с собачкой»… сто лет спустя. Я — в роли собачки.

ОНА. Прекрати! Не суди о том, чего ты не знаешь и не можешь знать! Ты понимаешь, чего мне стоило прилететь сюда на несколько дней? Он не даст нам развода. И не даст нам жить вместе. Ты не знаешь, какие у него друзья и что они могут.

ОН. Вера, ну неужели тебе не надоело? Ложиться спать в одну постель, а просыпаться в другой? Обнимать одного, а чувствовать другого?

ОНА. Ты тоже обнимал одну, чувствовал другую, и спал в разных постелях. Если тебе это так претит, почему ты развелся только сейчас, через десять лет? Почему не сразу? Или это не ты, а с тобой развелись?

ОН. Не имеет значения.

ОНА. Имеет. (примирительным тоном.) Костя, это глупо. Любой брак — это два-три года счастья, а потом — мирное существование. И у нас с тобой было бы то же самое. Семья — это в конечном итоге домашние тапочки. А наши встречи — туфли на высоких каблуках. Ты хочешь лишить нас праздника? Через какое-то время ты станешь искать его вновь. И я тоже. (Пауза.) По-настоящему мы любим лишь тех, кто позволяет нам оставаться самим собой. Не помню, кто это сказал, но я полностью согласна… Костя, мы же с тобой оба — лидеры. Два медведя… в одной берлоге?.. А дети… Как им это объяснить? (Помолчав, подходит к нему, смотрит в глаза.) Пусть все будет, как было.

ОН. Нет, как было — не будет. Даже если ты не захочешь выйти за меня.

ОНА. Что ты имеешь в виду? А, ну конечно, ты же не сможешь долго жить один. Ведь так? Я права? А я чувствую — что-то не то… Теперь все ясно.

ОН. Что ясно? Нет, я не перестаю восхищаться твоей логикой! Я делаю тебе предложение, и тем самым разрушаю наши отношения? Это же бред!

ОНА. Это ты бредишь!

ОН. Прав был мой отец: жен меняют те, кто не умеет вовремя менять любовниц.

Вера, отшатнувшись, хватает плащ.

ОНА. Я пойду. Закажи мне такси.

ОН. Куда?

ОНА. В Америку.

ОН (берет в руки ее халат, брошенный на кресло). Так, не привыкнув, и уедешь?

Пытается ее обнять. Вера вырывается.

ОНА. Да пошел ты!

Уходит, хлопая дверью. Константин нервно ходит по номеру. Включает телевизор. Звучит песня, поют Лайма Вайкуле и Валерий Леонтьев:

«Смятенье вы мое и грусть, тот сон, что помню наизусть.
— Но вы вдвоем. Вы не со мною.
— Моей надежды яркий свет, я шел к вам столько долгих лет.
— Но вы вдвоем, вы не со мною.
— Ах, вернисаж, мучитель наш! Вы не одна, какой пассаж!
— Но вы вдвоем, вы не со мною.
— На этой выставке картин сюжет отсутствует один —
где мы вдвоем, где вы со мной».

Стучат. Константин бросается к двери, но через несколько секунд возвращается в номер с пакетом в руках. Вынимает из него коробочки с лекарствами, затем бросает все на стол и выбегает из номера. Через некоторое время, перебивая песню, звонит телефон. В пустом номере долго раздаются звонки… Гаснет свет, умолкает телевизор, и телефон звонит уже в темноте и тишине…