Вячеслав Вигриян - Перемещенный

• Название: Перемещенный
• Автор: Вячеслав Вигриян
• Жанр: Боевое фэнтези

Действие происходит в наше время, в мире, весьма похожем на Землю. Так, по крайней мере, кажется герою на первый взгляд. Мир-близнец, мир, любезно принимающий тех, кому опостылела родная планета со всеми ее бюрократами, ворами всех мастей и пород, продажными депутатами и прочей швалью. Также мгновенное перемещение возможно и в том случае, когда человеку с определенными психофизическими параметрами непосредственно угрожает смертельная опасность. Именно таким образом и прошли в свое время две крупнейшие волны эмиграции. Первая волна — во времена Великой Октябрьской Революции, вторая — во времена Великой Отечественной Войны. Благодаря им, этим волнам, на одном из континентов было образовано новое государство — Советская Империя Рейха, в котором непостижимым образом в целях выживания сплелись воедино три казалось бы совершенно чуждых друг другу идеологии: социализм, царизм и фашизм. Многое, слишком многое предстоит пережить главному герою в этом израненном непрекращающейся войной противоречивом мире. С какой целью сам Володарь Всемилостивый Животворящий, явившись на Землю в образе впавшего в маразм старца, насильно перемещает казалось бы самого обыкновенного, ничем не примечательного предпринимателя средней руки в свои владения, чью сторону в конце — концов выберет Степан: имперцев или исконных жителей континента, сиртей, на поверку оказавшихся прямыми предками древних славян, вам и предстоит узнать из романа «Перемещенный».

---

— А вылечить его как-то можно?

— Не знаю. Володаря своего спроси.

Володаря… Как его спросишь то коли он не отвечает? Занят Володарь. Дела у него какие-то свои, высшие, лишь ему одному ведомые. Улуша настолько расстроилась, что даже не сразу заметила старейшину Сергия, что стоял у раскрытого полога и деликатно покашливал в кулак. Косился: то на Варвару, то на демона. По очереди. Ну почему на Варвару он косился то понятно — приглянулась она ему еще давным-давно, еще в то время как оба прыщавыми подростками бегали. Приглянуться-то приглянулась, но на любовь его великую отвечать пока не спешила, и на то, надо сказать, была у нее достаточно веская причина. В другое время Улуша мысленно непременно бы посмеялась, сопоставив эту нелепую пару. Старейшину Сергия — хлипкого, низкорослого, извечно нахохлившегося, как болотная выпь, и Варвару — деваху хоть куда: озорную, задиристую, да еще и с такими «сурьезными» габаритами, что одним своим видом она запросто могла упокоить самого свирепого веперя. Вот и сейчас, когда Сергий, повинуясь приглашающему жесту Варвары, заставил-таки себя переступить за полог шатра и стать прямо супротив ее воинственно выпяченных вперед могучих грудей, зрелище получилось настолько комичным, что даже демон, позабыв на какое-то время о собственном горе, разразился таким громким лающим смехом, что поневоле вздрогнули все, включая и саму Улушу. А затем на их лицах тоже появились широкие улыбки. Еще миг — и они смеялись уже вторя демону: громко, неистово и почти так же безумно. Всеобщему веселью не поддался лишь сам старейшина Сергий. Ему почему-то навязчиво казалось что именно он является виновником происходящего действа.

— Ты бы… успокоила… припадочного своего… Варвара, — улучшив момент, вставил он наконец в перерывах между взрывами воистину демонического хохота. — Дело к тебе есть.

— Какое дело? — отсмеявшись, Варвара обессилено осела на полатях.

— Сурьезное. Народ волнуется. Видано ли — демон настоящий у травницы их гостюет. Живой до сих пор. Суть улавливаешь?

— Ну живой, и что? Живой — и дальше жить будет!

— Что значит будет? Да ттты, вообще, в своем уме? — от волнения Сергий даже заикаться начал. — Сегодня у тебя он гостюет, завтра глядишь, к другому кому заявится, к Величу например. А у того дети малые! Нет, так дело не пойдет. В общем, изымаю я твоего демона. Временно. Костяк или пепел от него обещаюсь вернуть.

— Какой костяк? Какой пепел? Демона не отдам! — категорично отрезала Варвара и добавила уже мягче: — Ног он под собой не чует, Сергий. Его же давеча свои едва не порешили. Если б Володарь вовремя Улушу на выручку не прислал — гнить бы демону в сырой земле.

Известие о том, что демон оказался калечным, отчего-то успокоило Сергия. Тем не менее, голос его все еще сохранял в себе строгость — как и полагается отягощенному всяческими заботами воину и мужу. А может быть виною смены настроения старейшины послужило упомянутое вскользь высказывание Варвары о вмешательстве Животворящего. Ежели Володарю для каких-то своих целей демон нужен был живьем, то не о чем было и спорить. Животворящий достаточно милосердный владыка, но милосердный ровно до тех пор, пока ты делаешь все так, как ему самому надобно. А пошел наперекор Его воле — тогда уж будь добр, не серчай. Получишь сполна и даже более того, чтобы другим, идущим за тобой, неповадно было.

— Калечный говоришь? — Сергий рискнул-таки подойти поближе к демону, обошел его со всех сторон.

Тот, казалось, никак не отреагировал — лишь рука правая напряглась, словно сжимая несуществующее оружие.

— Калечный. Шрам у него на спине видишь?

Против наличия шрама возражать Сергий не стал. Тот выделялся на бледной коже демона достаточно явно — зримое напоминание о том, что даже исчадия Ада вполне себе смертны.

— Ладно, схожу, успокою народ. Но на тебе, Варвара, вся ответственность отныне за отродье это лежать будет. Сожрет кого, или просто замордует — не посмотрю, что ты мне… — буркнув напоследок что-то невразумительное, старейшина резко крутанулся на носках и вышел, не потрудившись даже задернуть полог.

Варвара посмотрела на Улушу с видом победительницы. Радость у нее однако быстро угасла.

— А скажи-ка мне подруга: зброя у демона с собой была?

— И зброя, и котомка тоже. Выбросила по дороге. Во-первых — тяжко нести. Во-вторых, сама понимаешь, воинов чтоб не смущали — от одного вида темной зброи они кого угодно на куски разорвать могут.

Травница удовлетворенно кивнула:

— Ну вот и славно. А то знаешь, мало ли что у него на уме…

Покосилась на демона. Тот к разговору их прислушивался очень внимательно. Как знать, может и понимает чего? Только это, конечно, навряд ли.

* * *

Степан, прикрыв глаза, с облегчением облокотился наконец спиной о шероховатую стену шатра и теперь напряженно думал под аккомпанемент то ли разговора, то ли перебранки двух женских голосов. Один из них, несомненно, принадлежал Улуше. Второй — бегемотоподобному мастодонту, которого и женщиной-то назвать можно с натяжкой. Нет, не то чтобы она была страшна как смертный грех — скорее наоборот. Красива по-своему, если можно так выразиться. Красива той особой, но крайне нестандартной красотой, воспетой в свое время в амазонках. А, впрочем, какая разница? Мозг его то и дело увиливал, переключался с одного на другое, упрямо не желая принять в себя, переосмыслить тот факт, что теперь он, в сущности, является не кем иным как калекой. КАЛЕКОЙ. Калекой с большой буквы. Бесполезным куском мяса с недееспособными нижними конечностями. Ни на что не годным полутрупом. И зачем только Улуша «спасла» его? Зачем? Разве не лучше было бы лежать уткнувшись мордой в землю, постепенно истекая при этом кровью? Нюра… Перед глазами Степана встал образ любимой с такой четкостью, с такой убийственной ясностью, что впору было волком выть. Бежать, бежать к той, которая непоколебимо уверена, что ты ее обязательно спасешь. Придумаешь, изобретешь все что угодно — лишь бы быть рядом с ней, вдыхать запах ее волос, чувствовать ее тепло… Бежать, бежать, бежать, бежать со всех ног!!! Да только где ж теперь возьмешь их, эти ноги? Хотя нет — вот они. Две штуки. Хоть руби их, хоть пили — все равно ничего не почувствуешь. Ну почему такое дерьмо случилось именно сейчас, именно с ним?

— Степан, — до его слуха донесся звук собственного имени. Улуша. Не забыла. Помнит его еще со времен той первой встречи. Открыл глаза. Посмотрел на сиртю с искренним непониманием: ну чего ей сейчас от него надо? Почему нельзя оставить человека в покое, когда ему так хреново? Она протягивала в его сторону глиняную плошку с каким-то варевом. Жрать? Нет уж, дудки. Он лучше от голода сдохнет!

— Степан!

Плошка подсунута к самому носу. Суп. Мясным от него чем-то веет, приправами. Как в детстве, когда болел, мать обязательно варила такой. Покосился на Улушу. Упрямство и суровая непреклонность в глазах. Глаза истинной сирти. Вздохнул, выпил одним махом, вытер жирные губы тыльной стороной ладони. Только сейчас понял, что, сморчок, явно приходивший по его душу, изгнан вон и, похоже, с позором. Отстояли его. Это видно по счастливому лицу Терминаторши — именно так окрестил Степан подругу Улуши. Отстояли его — и что толку? Или может все не так уж плохо? Бывали ведь случаи, когда люди вставали на ноги даже после тяжелых травм позвоночника. Не без помощи хороших и чертовски высокооплачиваемых докторов, естественно. Но чем тебе эти две сирти не врачи? Пулю вытащили, рану полностью заживили, используя Бог знает что за чудо-технологии. И между прочим — совершенно бесплатно. Дармовым супом вон даже накормили. Сунул руку за спину, провел пальцами по поверхности шва. Удивительно. Никаких воспалительных процессов, никаких нагноений. А то, что ноги не ходят — так это потому, что пуля, наверняка, вошла не прямо, а под углом, в опасной близости от хребта и вытащить ее, не задев при этом нервных окончаний, могли разве что в клинике нейрохирургии, и то под вопросом. Нет, девочки сделали все, что могли. Теперь дело за ним, Степаном. Главное жить дальше, не раскисать. И верить, верить, верить!

Кажется, полегчало. Глянул на мир уже живыми глазами. Критически оценил обстановку: не люкс конечно, далеко не люкс. Даже на общажные апартаменты не тянет. Шатер, правда, довольно большой, если сравнивать с теми, на которые он уже успел вдоволь насмотреться еще во время рейдов со своей группой по диким, как ему тогда казалось, поселениям сиртей. Непростая видать подруга у Улуши — вес в обществе имеет. А то, что кроме очага посреди шатра, неказистого квадратного стола да пары кроватей крайне сомнительной конструкции внутри больше и нет почти ничего — так это так и надо. У всех так — будь то вождь или простой воин.

Стоп. А теперь о главном стоит подумать. Мысль, только что осенившая Степана, оказалась настолько дельной, что даже душа радовалась. Ай да он, ай да молодец! Ноги ходить упрямо не желают. Так? Так, в этом мы уже имели возможность неоднократно убедиться. А как насчет того, чтобы сделать себе другие? Какие вспомогательные средства в аналогичной ситуации поступают в распоряжение пострадавших из его мира? Правильно, костыли. И инвалидные коляски. О последних, естественно, можно сразу же и забыть — не имеется у него необходимых технологических навыков для того, чтобы соорудить подобное приспособление. Да и инструмента нужного, наверняка, тоже нет. А вот, что касается костылей — тут дело обстоит совсем иначе. Конструкция костылей настолько проста и функциональна, что не меняется уже в течении многих лет. И из инструментов надо всего ничего — хотя бы вон тот нож, который держит сейчас в руках Улуша, занятая разделкой тушки какого-то местного грызуна. Но как бы объяснить приютившим его подругам, что конкретно ему от них нужно?