Саша Суздаль - Евангелие от рыжего кота

• Название: Евангелие от рыжего кота
• Автор: Саша Суздаль
• Жанр: Исторические приключения

Есть Свет и Тьма.

Тьмы изначально больше, но Свет всегда сильнее и вечно горит спасительным огнём чрево Чистилища, освобождая души от Тьмы.

Каждый вправе выбрать свою дорогу и в том его Свобода. Путь к Свету не бывает прямым, а самая короткая тропа – во Тьму.

Выбирай, куда тебе идти, и не говори, что тебя не предупредили...

---

Летели не в Санкт-Петербург, так как город остался слева, освещённый блёклым светом, а демоны держали курс на Ладожское озеро. Рядом сними стали появляться новые демоны с характерными крыльями, как у летучих мышей. Некоторые мелкие бесы от них не отличались, сбиваясь в маленькие кучки. Вскоре они оказались над островом. Насколько помнил Хутин, остров назывался Каневец и Веве задумался, какого беса он нужен демонам. Вскоре они зависли возле горы, на вершине которой Веве разглядел роскошный дворец. На его фасаде огнём горела цифра«1999», вероятно, изображающая текущий год, но когда подлетели ближе, то первая цифра три раза мигнула и потухла, а остальные перевернулись и превратились в цифру «666».

В этом странном дворце не имелось дверей. Такую его особенность Хутин заметил, когда Гаагтунгр подлетел поближе. То ли от радости, что прибыли на место, то ли Гаагтунгр совсем охренел, но летел он прямо на стенку дворца. Хутин не успел закрыть глаза, как они врезались в красный кирпич и… ничего?! Они удивительным образом оказались внутри огромного зала, причём Гаагтунгр стоял на ногах, щеголяя чёрным смокингом, из-под которого выглядывала белоснежная крахмальная манишка, надетая на голое тело и украшенная чёрной бабочкой в красный горошек. Хутин лежал на дорогом паркетном полу, а когда приподнялся, то увидел, что у него точно такой же костюм, как у Гаагтунгра, и даже, ботинки из мягкой чёрной кожи отличались, разве что, размером. Невдалеке от себя Хутин увидел смеющегося над ним олигарха Березовского в обществе парочки бесов, которыё, выразив своё презрение к Веве, равнодушно отвернулись, устремив свои взгляды на жопу какой-то дородной дамы. «Погоди, падла, я с тобой ещё поквитаюсь!» — затаил злобу Веве и поднялся на ноги

Тут же к нему подбежал официант с подносом, на котором стояли хрустальные бокалы с красным вином. Веве отхлебнул из бокала, но вкус вина показался таким странным, что он хотел его возвратить, но официант умчался куда-то дальше. Всё пространство зала, насколько доставал взгляд, заполняли джентльмены и леди в длинных платьях до пят, которые волочились за ними, как шлейф. Приглядываясь пристальней, Хутин заметил, что лица джентльменов и дам иногда плывут и меняются, превращаясь в рожи демонов и дьяволиц. Удерживая полупустой бокал в руке, Хутин прошёлся вдоль мраморных колонн, обрамляющих зал, собираясь вылить содержимое бокала в тёмный угол. Неожиданно, он почувствовал, как из желудка поднялась теплая игривая волна, которая погрузила голову в эйфорию, а все окружающие демоны разной стати вмиг стали приятными и красивыми. «Это вино – сказка!» — подумал Хутин и сказал Гаагтунгру: — Отменное вино!

— Да, — подтвердил Гаагтунгр, — из крови 13-дневного младенца.

Услышав сказанное демоном, Хутин подумал, что его сейчас вывернет, но, нет, наоборот, он с удовольствием отпил из бокала ещё.

— Привыкаете?! — почтительно спросил Илья Лазаревич, появляясь сзади. Хутину обращение понравилось, и он обернулся, улыбаясь будущему себе, который посещает данный бал второй раз.

— Что будет дальше? — спросил Хутин, взяв из подноса проходящего официанта новый бокал вина.

— Вам понравится, — загадочно сообщил Цыбульский и исчез, уступая место совсем молодому созданию, которое, повиснув одной рукой на шее Хутина, прошептало на ухо:

— Мне уже нравиться.

Она впилась в губы Хутина, а он, неожиданно для своей натуры, почувствовал в себе неистовую мужскую силу, которая стремилась реализовать свой потенциал, вырываясь из брюк. Не соображая, что он делает, Хутин завалил юную девочку прямо на паркет и задрал подол её длинного платья, под которым обнаружил только голое тело. Беглый взгляд, брошенный по сторонам, обнаружил, что лица окружающих джентльменов и дам пылают вожделением, а глаза с похотью смотрят на противоположный пол. Хутин не стал любоваться сладострастием спаривающихся демонов, а погрузил свой восставший член, напряжённый до боли, в воспалённое лоно девицы. Вокруг раздавались стоны и крики, а извивающиеся от экстаза тела напоминали сумасшедший муравейник, предавшийся распутству. Извергая в девицу своё семя, Веве залюбовался дамой, шагающей между дёргающихся тел. Она, вероятно, искала партнёра и вызывающе посмотрела на него, подмигнув одним глазом. Оставив девицу, на которую тут же взгромоздился какой-то громадный демон, Хутин схватил даму за руку и повалил её на пол. Дама руками направила его орудие и вцепилась в спину Веве, прижимая его к себе. Когда он снова забился в конвульсиях, дама, не ожидая, выскользнула из-под него и взгромоздилась на спину, раздвигая его ляжки. Ошарашенный Хутин обернулся назад и, сквозь морок сознания, разглядел в милой даме огромного демона, который неистово загонял своё дылдо в его задний проход. Хутин хотел вырваться, но крепкие лапы прижали его мордой к паркету, разрывая его задницу беспощадными толчками. Когда тварь закончила, и Веве подумал, что его мучения завершились, на него вскочила другая тварь, и карусель завертелась вновь. Откуда-то сверху с могильным стоном раздался глухой звук колокола и твари начали пониматься с пола. Хутин тут же вскочил, подтягивая штаны, чтобы никакая зараза не покусилась на заднее место вновь. К Хутину подошло молодое создание, с которым он начинал оргию и, растирая рукой помаду на мокром лице, сообщила:

— Меня зовут Лина.

Хутин кивнул, неосознанно считая удары колокола. Демоны сгрудились кучей в центре громадного зала, а официанты с белыми лицами выстроились в каре вдоль стен, стараясь не смотреть на рожи демонов, потерявших лоск, а кое-кто и приличные костюмы. Когда раздался тринадцатый удар, Хутин увидел Романа Аркадьевича, который громогласно провозгласил: — Пир начинается!

Демоны восторженно приветствовали слова Самаэля и тут же бросились к колонам, впиваясь клыками в шеи бедных официантов. Лина шмыгнула к побелевшему юноше с пустым подносом на руках и вонзила зубы в его шею. Хлебая кровь, хлынувшую из раны, она повернула к Хутину своё измазанное лицо и поманила пальцем:

— Быстрее, а то ничего не достанется.

С отвращением глядя на Лину, Хутин хотел отвернуться, но внезапно почувствовал такую непреодолимую тягу, возбужденную видом крови, что бросился к сомлевшему официанту и впился зубами в его шею с другой стороны. Высасывая терпкий дьявольский напиток, Хутин чувствовал, как его тело наливается сатанинской беспощадной силой. Когда они нахлебались, Лина вытерла рукой губы, размазывая кровь по лицу, и довольно икнула, взглянув на Хутина.

— Клёво! — произнесла она, опираясь на колонну и прислоняясь к Хутину. Несмотря на боль в заднице, Веве подумал, что, правда, «клёво». «Теперь в тебе сила Сатанаила!» — прозвучал в голове голос Романа Аркадьевича. Кроме голоса Самаэля в голове Хутина не возникло никаких мыслей: ни осуждающих, ни восторженных, точно его принадлежность Сатанаилу – сущий пустяк.

***

На следующий день Хутин стал председателем правительства Многороссии. Он не испытывал никаких чувств, вспоминая вчерашнее пиршество, и голова его ничуть не болела. Угрызения совести – удовольствие дорогое и болезненное, а для политика – вещь смертельная. Хутин не страдал такой болезнью, тем более, по утрам, и давно уже перешел грань того, что называлось человеческой моралью. Он не видел разницы между убийством одного человека или многих людей, если это нужно, чтобы достичь планируемой цели. Хутин с цинизмом отвергал библейское «нельзя», так как его беззаконие благословляли такие же, как он, наглые и беспардонные попы, у которых рамки дозволенного, не имели границ. Гаагтунгр и Веельзевул принялись за дело, изображали из себя чеченцев, засвечивали свои подлые рожи на Кавказе, устраивая там убийства и смуту. Хутин развернул шумную кампанию и развязал маленькую войнушку в Дагестане, ликвидируя не только чеченских ваххабитов, но и подвернувшихся под руку местных жителей, поднимая свой рейтинг сильного руководителя. Низменные страсти и подлые поступки, сопровождающие любую войну, порождали огромное количество тёмных душ, которые отправлялись прямиком к Сатанаилу, увеличивая Тьму. Обозлённые ваххабиты начали взрывать дома, нагоняя страх на простых обывателей, который будил ответную ненависть и злобу. Кровушка лилась нескончаемым потоком, умножая неограниченную власть Сатанаила.

Маленькая Лина оказалась ещё та штучка. Хутин, взглянув на свежую газету, с удивлением узнал, что она завоевала четыре золотые и две серебряные награды в соревнованиях по эстетической гимнастике. Веве с вожделением вспомнил, как она изгибала под ним спину, исходя похотью. «Помогла кровушка!» — констатировал Веве, откладывая газету и собираясь как-то, при случае, повторить с девушкой то, что они вытворяли во дворце на Змеиной горе. Он с некоторой досадой и раздражением вспомнил опостылевшую жену, но момент был не тот, чтобы убрать её из своей жизни.