Сергей Жук - За Уральским Камнем

• Название: За Уральским Камнем
• Автор: Сергей Жук
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5351-9

Первая половина XVII века. По Руси прокатилась Великая Смута, какое-то время было даже неясно, останется ли Русское государство на картах. Но и в самую трудную годину новый царь Михаил Романов и его ближайшее окружение не переставали думать о будущем Московской Руси. И как наиболее важное дело рассматривали освоение богатейшего края за Уральским Камнем. Во вновь открытые просторы уходили отряды лихих казаков и торговые экспедиции. Отважные первопроходцы ставили остроги и фактории, прокладывали пути и основывали города. И ширилось Русское государство, прирастало новыми богатыми сибирскими землями. На века!..

---

— Ох, князь Василий! Порадовал ты нынче весь православный люд. Это же надо, столько мягкой рухляди для Руси у нехристей отбил. Отписал я прошлым днем царю всея Руси и Сибири о твоих подвигах. Грамотку отправил вместе с обозом. Пусть порадуется царь-батюшка! — торжественно произнес воевода.

— Как нынче на Москве? Держится еще Шуйский? Царем трудно назвать. Помазан на царство одной Боярской думой, даже без Земского собора, — произнес Шорин и добавил: — В Обдор новости приходят один раз в год и с запозданием в несколько месяцев.

— Ты, князь, со словами аккуратней, — назидательно произнес воевода. — До Москвы из Сибири вести тоже долго идут, но доходят. Уши у Москвы и здесь имеются. А дела там плохие. Супротив Шуйского поднял казаков и холопов некто Болотников. Еще один самозванец объявился. Выдает себя за царевича Петра, его поддержали терские и донские казаки. Эти супостаты даже объединились супротив Шуйского. Обидел казаков царь-батюшка, а зря. Так что отбиваться приходится и от поляков, и от своих холопов, и от казаков! Царь держится только благодаря своему племяннику Скопину-Шуйскому.

— Знавал я его, вместе с Литвой бились. Знатный воевода. — Шорин задумался на мгновение и с тревогой спросил: — А как же обоз? Ведь он может попасть кому угодно!

— Я долго думал об этом, советовался с Тобольским воеводой, решили отправить годовой ясак и твою рухлядь в Нижний Новгород. Там виднее, как поступить с этим добром. Князь Роман Федорович считает, что в Нижнем Новгороде формируется сила, наше спасение и оплот православия, и именно она наведет порядок на Руси. И впредь так поступать будем, пока Смута на Москве не кончится.

— Князь Роман Федорович Троекуров все еще Тобольский воевода? — удивился Шорин.

— Ожидали нынче прибытие на воеводство окольничего Михайла Михайловича Салтыкова. На него даже грамота от царя Василия Шуйского пришла.

— Да Михайло Салтыков — человек Шуйского. И что же он? — опять спросил Шорин.

— Не добрался до Тобольска окольничий, захворал дорогой и умер. Похоронили болезного в Верхотурье. Троекуров на воеводстве самое малое еще год будет. Ну да хватит об этом гутарить. Сегодня у нас праздник, а ты, князь, главный его виновник. Мне сегодня быть тебе за посаженого отца, а скоро и крестным для твоих наследников. Так что давай все начистоту!

— Почему скоро крестным? — удивился Шорин.

— Так Анна же на сносях, никаким платьем уже не спрятать, а ты когда последний раз бачил невесту? — теперь настало время удивляться воеводе.

— Уже полгода, как не виделись с княжной. Только весточки посылали друг другу. Соскучился сильно. Что же ее все нет? Она когда обещала быть? — встревожился князь.

— Не тревожься! С заставы сообщили, что уже бачили. Чай допьем, и пора на крыльцо выходить. Знаешь, кто ее сопровождает? Твой дружок, Юрий Шатров-Лугуев. У князя Троекурова сотник в большом почете, отпускать не хотел. Добре хлопец показал себя в сражениях, все лето на царевичей ходил. Сейчас в Березов казаков ведет, для усиления гарнизона, и княжну твою сопровождает. Свита у нее не хуже царской будет!

Хорош зимний тракт. От Тобольска до Березова бежит он по льду Иртыша, а далее протоками реки Оби. Оборудованные ямские ямы встречают теплом и сытным обедом. Хорошо поставлена в Сибири ямщицкая служба!

Зазвенели колокола храма. Весь честной народ устремился к цент-ральным городским воротам. Ворота раскрыты настежь. Возле них почетная стража. Стрельцы в красных кафтанах, с бердышами в руках, замерли возле сторожевой башни. Возбужденный люд горланит что есть мочи. Не часто увидишь в этих местах такую пышную процессию.

Стоит солнечный морозный денек. Синее небо, зеленый пихтач вдоль дороги и искрящийся снег. Впереди сотник на огненно-рыжем жеребце. Его доспехи горят на солнце. Казаки, любо смотреть! Все облачились в лучшие одежды. Яркие парчовые ткани, меха всех видов украшают казаков. Оружие, кони — загляденье. Многие нынче разжились барахлом. Немалая воинская добыча отбита у кучумовских царевичей. Многие березовские казаки при виде такой роскоши пожалели, что не пошли нынче в дикую степь.

— Ничего, с царевичами воевать еще будем. Те оправятся, соберутся с силами и опять пойдут на русские города, — успокаивали себя березовские казаки.

Княжна Анна ехала в санях, запряженных по русскому обычаю тройкой лошадей. Личная охрана облачена в одежды бухарских воинов. Поверх меховых одежд красовались длинные шлемы с павлиньими перьями и чешуйчатые доспехи. Вооружена охрана кривыми широкими мечами и тонкими длинными пиками. Сани застланы персидскими коврами, с необычными для русского глаза узорами. А вот княжна удивила всех.

На персидских коврах, окруженная бухарскими воинами восседала русская боярыня. Шуба, кокошник, платье, сапожки, украшения — все было выдержано в русских традициях и достойно самой царицы. Даже волосы были заплетены в косы и собраны в кольца. Широкие одежды скрывали беременность. Самаркандскую принцессу выдавали лишь темно-карие, с легким раскосом глаза и чуть смуглый цвет кожи. Это была поистине красивая женщина, излучающая незаурядный ум и здоровье. Березовский люд даже на мгновение замер. Женщины широко раскрыли от удивления глаза, а мужики рты, но тут же толпа взревела и шапки всех цветов и размеров полетели вверх. Любо русскому человеку созерцать чужеземку в родных сердцу нарядах. Только появившись, княжна сразу завоевала сердца всех жителей Березова. Ну а сопровождавшие ее казаки всю дорогу украдкой любовались княжной, стали ее поклонниками, готовыми отдать за нее жизнь.

Юрий Шатров-Лугуев был рад за друга. Не потому, что он женится на Анне. Это как раз не устраивало сотника. А потому, что князь наконец излечился от хандры и стал таким, как в старые добрые времена.

— Княжна, конечно, хороша, даже очень, и князь в нее влюблен, но счастливые супруги из них не выйдут. Тому жена нужна ласковая, заботливая, чтобы о детях, доме голова болела. А Анна больше на дикую серну походит, вернее, на красивую умную хищницу. С такой жить интересно, но очень опасно, как на бочке с порохом. Счастье у них будет недолгим, — рассуждал он дорогой, наблюдая за княжной.

Процессия приблизилась к воеводским хоромам, сани остановились возле крыльца. Шорин, трепещущий от счастья, подбежал к саням, помог Анне сойти и взял на руки, явно собираясь нести ее в опочивальню. Анна раскраснелась, а глаза заискрились любовью. В эту минуту ей вспомнился тот далекий пасхальный день в Москве. Она явно и сильно любила князя.

— Погоди, князь! — вмешался воевода. — Пускай невеста следует с тетками к себе, на отведенную половину. Отдохнет с дороги, приведет себя в порядок, а уж потом мы за ней придем и поведем в храм, а так негоже, не по-христиански.

— Правильно, батюшка, гутаришь, — встрял в разговор отец Феофан. — Естественный союз, по любви есть союз дикий, мрачный. Венчанием он очищается, освящается, отрезвляется по молитве церкви Божественною благодатию. Это одно из семи Таинств Святой церкви, — назидательно пробасил он.

Страсти на время стихли. Анна в сопровождении теток удалилась в отведенные покои. Слуги продолжили подготовительные хлопоты, а князь Шорин наконец обратил внимание на своего закадычного друга. Они действительно были рады встрече. То, что опять вместе, придавало уверенность и надежду на будущее. Для князя Шорина Юрий Шатров-Лугуев был прежде всего человеком из прошлой жизни, верным другом, который поехал с ним в Сибирь, с которым можно поделиться самым сокровенным. А это немало!

— Вот и дружка у меня появился, — радостно произнес Шорин, обнимая сотника. — Теперь вместе будем. В Обдор-Носовой поедем.

— Погоди, князь, с Обдором, — вмешался в разговор друзей воевода Петр Черкасский. — Все говорит о том, что у вогулов, остяков и самояди есть один общий предводитель: смелый, умный и коварный. Сейчас он затаился, но пройдет время, и он опять поднимет племена. Пока идет промысел, все спокойно, но после все начнется заново. Березов надо срочно усиливать, особенно острожную стену, и рвы углубить. Василий со своими казаками сыск будет вести, а при необходимости разгонит нехристей, не даст им в большую орду соединиться. У тебя, князь, в Обдоре гарнизон крепкий, люди проверенные. Кстати, как самочувствие десятника Матвея Бряги?

— Сейчас лучше, батюшка воевода, — отвечал князь Шорин. — Поломало его шибко, но Бряга не из тех, кто поддается хвори. Уже встает и передвигается самостоятельно. Но с собой не взял, слаб еще. За себя оставил десятника Елистрата Васильева, тоже казак геройский.

— Вот и добре! Женись и поживи в свое удовольствие. Можешь в Тобольск откочевать, а можешь у меня в Березове пожить. Смотри сам, а мы тебе всегда рады.

Юрий Шатров-Лугуев больше молчал. Он с любопытством наблюдал и слушал Шорина, новых знакомых, все ему сильно нравилось. В отличие от Тобольска, где ощущалось дыхание Москвы, здесь, на севере, было иначе. Окружающие его люди, сильные, уверенные, сплоченные, чувствовали себя свободнее и были властителями и хозяевами обширнейших северных территорий. Но при этом честно выполняя свой служебный долг, расширяя златокипящую государеву вотчину.