convertfileonline.com - _2015_06_26_21_19_34_662

• Название: _2015_06_26_21_19_34_662
• Автор: convertfileonline.com
• Жанр: Книги
• Год: 0101

---

Стивен Пул недавно определил туманные слова как «непроизносимое», именно так озаглавив и свою книгу. Непроизносимое касается в том числе тактики переименования политических позиций с целью замаскировать их истинные значения. Вот несколько практических примеров непроизносимого:

Я надеюсь, каждая женщина в нашей стране, согласна она с Роу или нет, принимает она одно решение или другое, может с уверенностью сказать: право на свободу выбора означает, что государство уважает личность, а разве не это главное?

— Барбара Боксер, сенатор США

«Давайте заменим “на краю пропасти” на “все великолепно”»

Надпись на здании: «Клуб Hi-Hat. Стриптиз всю ночь».

Табличка у входа: «Случайная мутация или остроумный дизайн? Решайте сами!»

Мы собираем письменные свидетельства женщин, пострадавших от аборта, женщин, убежденных, что истинные феминистки отстаивают право на жизнь, и от профессионалов, считающих, что Роу подрывает нравственные устои профессий медика и юриста

— Норма Маккорви, под псевдонимом Джейн Роу выигравшая судебное разбирательство «Роу против Уэйда»3 и добившаяся права на аборт, но впоследствии ставшая убежденной феминисткой и участницей движения за запрет абортов

Кто-нибудь из вас помнит, когда право на жизнь назвали запретом на аборт? И когда, интересно, право выбора приравняли к праву на аборт или, точнее, к праву на аборт по требованию?

Наверняка еще в старые добрые времена, до того, как любители усовершенствовать термины всерьез взялись за английский язык и изменили названия позиций и идей, чтобы запрятать поглубже их суть, заодно нагрузив дополнительными смыслами. В 1970-е годы борцы против абортов подняли на щит лозунг «Право на жизнь», а позднее стали называть себя «борцами за жизнь». Идея этого переименования в том, чтобы заклеймить оппонентов как «борцов против жизни», или, того лучше, как «воинов смерти». Таким образом, выбор между «борцами за жизнь» и «воинами смерти» стал напоминать вопрос: «Кем ты хочешь быть, Люком Скайуокером или Дартом Вейдером?»

Защитникам права женщины на аборт, разумеется, также понадобилось новое имя, и поскорее. И они быстренько стали «борцами за свободу выбора». В их новом наименовании, разумеется, также скрыта не называемая вслух фундаментальная для Америки ценность — свобода выбора. Быть против свободы выбора — это значит быть против Америки, ведь у нас, в конце концов, свободная страна… и все такое прочее. (К большому сожалению «борцов за свободу выбора», их самоназвание изрядно отдает потребительством, как будто вопрос, прерывать или не прерывать беременность, сродни решению о том, покупать или не покупать новый телевизор.)

Большое преимущество скрытых аргументов заключается в том, что их редко оспаривают. Скажем, все ли «борцы за жизнь» — пацифисты? Все ли они — противники смертной казни? Ни в коем случае. Так насколько последовательна их позиция? Вообще-то, она ограничивается лишь зародышами. Но такое признание делает их обычными противниками абортов.

Да и все ли «борцы за свободу выбора» ратуют за ничем не ограниченные свободы: например, свободу осушать заболоченные территории или владеть штурмовым оружием? Нет.

Тем не менее неологизмы прижились и стали общепринятыми терминами, вполне подходящими для разглагольствований телекомментаторов, участников политических дебатов и развеселых компаний, любящих почесать языки в Starbucks. И вот уже люди привычно переругиваются, бросая друг в друга эти новые выражения, прочно завоевавшие место в языке.

Стивен Пул приводит в своей книге длинный список неописуемо коварных примеров непроизносимого:

разумный замысел вместо креационизма (как будто «разумный творец» звучит менее религиозно, чем «Создатель»)

нарастание вместо эскалации (это не только звучит менее зловеще, но и имеет некий едва уловимый сексуальный подтекст)

убедительные научные данные вместо… ну да, научных данных (за создание этого перла ответственны ребята из компании Philip Morris. Здесь содержится тонкий намек на то, что наука бывает разной, в том числе и неубедительной — ну, вы знаете, такой, которая утверждает, что существует связь между курением и раком).

И, наконец, один из наших любимых: предотвращение обмана избирателей вместо лишения права голоса представителей беднейших слоев и меньшинств.

Искусство уклончивых ответов

Как правило, к политической карьере готовятся на юридических факультетах и в школах права. Правда, есть и исключения вроде Тома Дилэя4, который учился в школе по борьбе с вредителями. В юридических академиях подающих надежды демагогов учат со скрупулезной точностью из слов составлять фразы. Однако, как ни странно, чем точнее сконструированные ими фразы, тем они более уклончивы и курьезны.

Бессмысленно лишний раз упоминать о том, что экс-президент Уильям Джефферсон Клинтон был блестящим студентом факультета права в Йеле, хотя и не столь выдающимся, как его однокурсница Хиллари Родэм.

Все зависит от того, что понимать под словом «ничего».

— Президент Билл Клинтон, объясняя суду присяжных, что он не обманывал своих доверенных помощников, сказав о своих отношениях с Моникой Левински: «Между нами ничего нет»

Для начала стоит сказать, что, сколь бы игриво ни звучала фраза Клинтона, грамматически она вполне корректна. Действительно, обманывал он своих сотрудников или нет, зависит от того, употребил ли он фразу «Между нами ничего нет», подразумевая именно тот момент или некий период времени. Мистер Клинтон утверждает, что сказал «Между нами ничего нет», имея в виду, что в тот конкретный момент у них с мисс Левински не было романтических отношений.

Надпись на книге: «Билл Клинтон. Моя жизнь»

Двусмысленная шутка

«В дверь моего номера в отеле всю ночь колотилась молодая красотка! В конце концов все-таки пришлось ее выпустить».

— Дигби, дядя Дэна5

Потому и уловка Клинтона кажется нам смешной: она напоминает те хитрости, которые используют дети в попытках навешать лапшу на уши родителям, не прибегая при этом к откровенной лжи. «Ты сегодня хоть немного занималась физикой?» — «Конечно, мам!» Что в переводе означает: «Когда я танцевала у себя в комнате под новый клип Бейонсе, я просмотрела задание и поняла, что там ерунда какая-то». Или, чтобы быть ближе к нашей теме, возьмем студентку-второкурсницу, которая убеждает родителей, что не спит со своим бойфрендом (эвфемизмы вроде «спать с кем-то» — просто золотая жила для любителей словесных уловок).

И Билл, и подростки будут упорно утверждать, что они не лгут, а лишь уклоняются от прямых ответов. Они подменяют одно значение слова «ничего» (или «конечно», или «спать») другим, надеясь, что мы интерпретируем их слова правильным для них образом.

Джордж Бернс и Грейси Аллен построили на таких вот увертках целую телевизионную репризу:

Джордж: Откуда у тебя эти цветы?

Грейси: Я ходила в госпиталь навестить Мейбл.

Джордж: И что из этого?

Грейси: Ну ты же велел мне купить ей цветы!

Джордж: Скажи мне «Спокойной ночи!», Грейси!

Грейси: Спокойной ночи, Грейси!

Скажи «спокойной ночи», Билл!

Слабая аналогия

Когда другие стратегии демагогии не проходят, истинные мастера политического мошенничества вытаскивают на свет божий старый добрый аргумент по аналогии, который выглядит примерно так: «Гм, Х — это напоминает мне весьма поучительную историю об Y, на удивление похожую, так что она доказывает мою правоту насчет Х».

Разумеется, Х совсем не то, что Y, поэтому история оказывается совсем не поучительной. Специалисты-логики называют это аргументацией, исходящей из слабой аналогии.

Этот законопроект напоминает идею билля о запрещении автомобилей [поскольку они тоже убивают людей].

— Бывший член палаты представителей (и бывший владелец бизнеса по уничтожению вредителей) Том Дилэй, выступая против выдвинутого Конгрессом законопроекта, запрещающего использование канцерогенного хлордана для уничтожения термитов

Подумайте, «Аль-Каида» может протащить в эту страну ядерный заряд, спрятать его и убить 100 000 человек. Ну, ладно, мы можем восстановиться после такого удара. А вот учительские профсоюзы в нашей стране способны уничтожить целое поколение!

— Комментатор-либертарианец Нил Бурц, критикуя учительские профсоюзы в интервью программе Hannity & Colmes телеканала Fox News

Представьте себе, что идет последняя четверть футбольного матча, вы — куортербек, и ваша команда к последней четверти матча уверенно вышла вперед. Противник в отчаянии и изо всех сил пытается переиграть вас, но у него ничего не выходит. Уже второй день они никак не могут вас достать, а вам предстоит выдержать их последние атаки. И вам остается лишь набраться терпения.