Руслан Белов - Бег в золотом тумане

• Название: Бег в золотом тумане
• Автор: Руслан Белов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-003919

Дорогие читатели! Я решил рассказать о том, что случилось со мной и моими друзьями в недалёком прошлом…

Всё, что Вы прочли, — правда. Буду рад, если кого — то тронет эта история. 

Спасибо! Руслан Белов (Чёрный)

---

Но, видно не Судьба!

Нур, заикаясь, и размахивая руками, стал рассказывать, что это был тот самый черный мертвый человек, который двумя днями раньше схватил его за горло в штольне. Я же и мои товарищи не могли отвести изумленных глаз от известняковых гряд, скрывающих от нас перевал Арху. Полусгнивший человек, явно член экипажа сгоревшего вертолета, приполз с Арху! Даже здоровому человеку трудно было бы это сделать!

* * *

Нур был потрясен до такой степени, что не знал, что делать. Он с вытаращенными глазами метался по промплощадке и, срываясь на фальцет, орал на подчиненных. Ему было ясно, что место здесь проклятое, и надо немедленно "смазывать пятка скипидар". Но нарушить приказ Учителя он не мог. На наших глазах, этот спокойный таджик озверел, и начал палить из автомата куда попало. Мы, словно автодорожные столбики, снесённые пьяным водителем, попадали на землю. Лёжа в неловкой позе, я, в который уже раз, молил Небожителя о помощи. Было ясно, что на этот психопатический поступок Нура толкнула простая мысль: "Нет штольни, нет живых мертвецов, нет страха". В его душе шла жестокая схватка между честью Воина и слабостью Правоверного.

— Чуешь, Чёрный, как он боится Доцента?! — Не то спросил, не то констатировал Житник, глядя на Нура.

— Не убежал, остался. Ну и дисциплинка у них! Резвон, по сравнению с Доцентом, — нянька детсадовская. Ох, братцы, как мне всех нас жалко… Не видать нам Эйфелевой башни, не гулять у Букингемского дворца и даже, извините за прозу жизни, не сидеть культурно в родном туалете…

Юрка был прав. Но у меня появилось одно сомнение:

— А я вот о чем думаю… Кто этот человек? Явно не Абдурахманов… Тот плотнее, и выше… А ведь только он знал местонахождение штольни. Вполне может быть, что…

— Это не Абдурахманова сбили на перевале! — закончил за меня Житник.

— Да! И тогда вполне может быть, что Абдурахманов еще прилетит сюда… Не сегодня, так завтра. И тогда нам — хана. Он быстро договорится с Учителем и нас…

— Все это фантазии… — перебил меня Сергей, явно не желавший брать в голову сказанное мною.

— Вечно ты что-нибудь выдумаешь…

— Поживем, — увидим… А ты, Серый, как себя чувствуешь? — Я переменил тему, и шутливо ткнул его пальцем в живот. — Волнуюсь я что-то! И чего эта головешка от тебя добивалась? Ума не приложу… Будь осторожен, дорогой! У него вроде всё на месте и, похоже, в полном порядке…

Мы еще немного пошутили над притихшим Сергеем и Юркой, по-прежнему брезгливо рассматривающим свои ладони. А потом тихонько спустились в штольню, чтобы успеть выполнить дневную норму…

* * *

Обгоревший полутруп, напавший на Сергея, и в самом деле был не Абдурахманов. Это был пилот вертолета Ми — 4. С ним Тимур начинал свое "Золотое дело". Этот пилот, прозванный друзьями и знакомыми Ходжой Насреддином[42] за его козлиную бородку и веселый нрав, действовал весьма хитро. Решив подтолкнуть соперника к пешему варианту путешествия на Уч-Кадо, он провел небольшой симпозиум с приятелями[43]. После этого вертолеты, заказанные Абдурахмановым от имени Управления геологии, начали ломаться при подлете к Уч-Кадо, или задерживаться метеослужбой ввиду каких то, совершенно опасных процессов в безоблачной атмосфере. Но чаще всего рейсы просто откладывались на неопределенный срок по причине отсутствия керосина или внезапной болезни одного из членов экипажа.

Однако, самого Ходжу Насреддина подвело банальное любопытство. Увидев с вертолета людей на перевале, он решил, что это Тимур со своими людьми, но вместо того, чтобы отдать приказ об их немедленном уничтожении, слава богу, оружия на борту у них было достаточно, он начал совершать облет. Уж очень ему хотелось сначала покуражиться над неудачливым соперником. И когда он увидел, что ошибся, было слишком поздно! Вертолет расстреляла банда Резвона в упор из пяти автоматных стволов. И все что он мог сделать, так это направить загоревшуюся машину на головы обидчиков.

…Когда глаза Насреддина открылись, он увидел свои обожженные руки. Его, ничего не чувствующее, обуглившееся тело, лежало на снегу рядом с обгоревшим вертолетом. Поняв, что жить ему осталось несколько часов, он поднял глаза к горизонту, и стал смотреть на, казавшиеся такими близкими известняковые скалы. И вдруг, почти угасшим взором, он увидел, как над Уч-Кадо взметнулись в небо клубы пыли. Секунду спустя, Ходжа услышал "Ба-бах!".

"Он там, этот паршивый Абдурахманов! — подумал пилот со звериной ненавистью. — Он опередил меня и добывает мое золото!" И, собрав последние силы, пополз на Уч-кадо[44].

* * *

Второй каторжный день прошел незаметно. Мы работали молча, хотя тем для обсуждения накопилось предостаточно. Мы были подневольными рабочими, но здоровое любопытство профессиональных геологов, к счастью или беде, нас не оставило. Нам было интересно узнать, много ли золота в обрамляющих кварцевую жилу породах.

* * *

Золото есть золото и вы не найдете геолога не мечтающего открыть золоторудное месторождение. Или, по крайней мере, разведать его с первой канавы. Но дело это трудное по многим причинам.

Во-первых, — открывается обычно не месторождение, а рудная точка, как правило, с небольшим содержанием золота. А во-вторых, чтобы перевести эту точку в разряд месторождения, необходимо немалое время. После нескольких, а чаще долгих лет разведки этой рудной точки, Государственный комитет по запасам соглашается, наконец, что это промышленное, то есть рентабельное для добычи месторождение. Министерство геологии начинает раздавать награды и премии, но среди лауреатов и награжденных, вы не найдете человека в выцветшей штормовке, стоптанных сапогах, и банкой кильки в полевой сумке! Человека, впервые тюкнувшего молотком по неприметному камешку. О нем давно забыли… Он оказался не при чем. И святые для каждого геолога значки "Первооткрыватель недр" привинчивают себе на грудь важные начальники экспедиций, руководители министерских и научно-исследовательских отделов. И иногда — главный геолог разведочной партии, без которого не смогли обойтись на докладах…

* * *

Начали мы с того, что отобрали вокруг жилы десяток проб, килограммов по пять каждая. Раздробили и промыли, каждую пробу в отдельности, в большой алюминиевой миске. Грохот камня, звон железа, наши крики раздавались на промплощадке весь день.

Результаты опробования показали, что золото есть не везде. Наибольшее его количество — 500 грамм на тонну — было обнаружено в кровле рассечки на расстоянии около метра от кварцевой жилы. Отбор дополнительных проб показал, что золото насыщает, примыкающую к жиле, зону розовых кварцитов. Мы внимательно рассмотрели породу при дневном освещении и обнаружили в ней густую, но очень мелкую вкрапленность золота. Золотоносная порода даже визуально отличалась от пустой. Была более плотной и много светлее.

После отбивки руды и доставки ее на-гора можно будет по этим признакам производить ручную сортировку и тем резко сократить очень трудоемкий и нудный процесс дробления.

Учитель явился ближе к обеду с жителями кишлака. Доклад Нура он выслушал с едва заметной презрительной улыбкой. Как мы узнали позже, в кишлаке уже знали о гибели вертолета на перевале, и Учителю ничего не стоило отождествить обожженного человека с уцелевшим членом экипажа. Когда Нур кончил говорить. Учитель начал пристально нас рассматривать. Потом улыбнулся и, схватив нашего коменданта за лацкан пиджака, приказал ему изловить обгоревшего агрессора и подселить к нам.

* * *

Вечером, сидя за ужином, мы пришли в ужас от объема проделанной нами работы. Золотоносной руды и породы было переработано около семисот килограммов!

— "Давайте, братцы, не стараться, поработаем с прохладцей", — качая головой, процитировал Юрка Высоцкого. — Так рабы и каторжники не работают. Помните бессмертное учение Маркса-Энгельса? "Рабский труд самый непроизводительный в мире"!

— Да, Потеряли чувство меры… — согласился Сергей, — Привыкли вкалывать:

"Нам солнца не надо — нам партия светит, нам хлеба не надо — работу давай!" — так, кажется, поется в гимне молодых строителей коммунизма? С такими темпами, через неделю мы им будем не нужны. И "человеколюбивый" но практичный Доцент нас спишет…

— Все это так, но сдается мне, что завтра мы будем работать еще лучше.

— Ты хоть загнись! — начал Житник, смерив меня презрительным взглядом.

— Вы помните палочку, ну, ту самую, которой Федя свой чай размешивал? — посерьезнев, обратился я к друзьям. — По-моему, он не выбросил ее после моего рассказа о риште…

— Нет, не выбросил. Я видела, как он ее в задний карман спрятал. Удивилась еще: зачем она ему? — добавила Наташа.

— А к чему ты это вспомнил?

— Только тихо, коллеги! Головами не вертите. Видите, Нур прислушивается? Сейчас шея у него хрустнет, точно. Дело в том, что эта палочка лежит за моей спиной в углу промплощадки, Там, где кусок белого кварца на травке валяется. Головами только не вертите. Сейчас пойду туда якобы по нужде.