Соколов - Убийство царской семьи

• Название: Убийство царской семьи
• Автор: Соколов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Черпая свой жизненный долг в цикле религиозных идей, она здесь же, конечно, искала и обоснование власти Царя. Власть Самодержца — от Бога. Государь не может отказаться от нее, ибо, вступая на Престол, он дал клятву самому Богу блюсти власть самодержавия. Эти взгляды она упорно защищала в спорах с другими.

Немка по крови, она никогда не была немкой по духу. Только одна черта выдавала ее национальность: хозяйственная расчетливость. Англичанин Гиббс говорит о ней: “Она была более бережлива, чем англичанка”.

Я не знаю, можно ли вообще говорить о преобладании в ее натуре каких-либо иноземных черт. Если можно, то у нее преобладало исключительно английское влияние, что явилось результатом ее воспитания.

Если сравнить ее с Государем в их отношениях к немецким настроениям, то нельзя не признать, что в царской семье наиболее резким противником немецких симпатий была Государыня.

Она гнала из жизненного уклада все немецкое, как нелюбимое ею.

Наследник русского Престола, будущий Царь России, не знал ни одного слова по-немецки: его не хотели учить этому языку. Им плохо владели и Княжны.

В ее отношении к главе немецкого народа императору Вильгельму лежало чувство презрения, которого она не только не скрывала, но и передала детям. “Комедиант”, “фальшивый человек”, “презренный человек, унизившийся до таких приемов борьбы: до общения с большевиками” — это ее слова о нем.

И такое чувство было у нее давно, потому что дети, выражая настроение матери, не желали иметь подарков от германского императора и отдавали их прислуге.

Она была совершенно искренне и глубоко уверена, что простые массы русского народа понимают ее, как и она их; что ее религиозные настроения находят в них полный отклик. Нельзя было причинить ей более сильной обиды, как сказать, что она не знает и не понимает русского народа. Она как бы жила с закрытыми глазами, не видела, что проделывали около нее обольшевичившиеся солдаты, и не хотела видеть в них плохих людей. Однажды на эту тему между нею и учительницей Битнер, винившей в большевизме русский народ, произошел горячий спор. Императрица расплакалась и, указывая на проходивших по улице красноармейцев, кричала:

“Вон, говорят, они нехорошие! Посмотрите на них! Вон они смотрят, улыбаются! Они хорошие”.

Их брак был основан на чувстве сильной взаимной любви. Государь любил ее как женщину. Она любила его как мужа, к которому привело ее сильное чувство любви. Его жениховский подарок ей — кольцо с рубином она всегда носила на шее вместе с крестом.

Ниже я попытаюсь выяснить ее отношения с Распутиным. Сейчас скажу лишь несколько слов.

Распутин был убит в ночь на 17 декабря 1916 года (по старому стилю). Через неделю после его убийства, в Рождественский сочельник, Государыня пишет графине Гендриковой. Она несомненно страдала, когда писала это письмо. Бросается в глаза ее почерк: не твердый, как обычно, а неровный, выдающий волнующуюся душу и, пожалуй, даже некоторую несвязанность в выражении мыслей:

“Дорогая маленькая Настенька, спасибо за Ваше письмо. Целую неделю я ждала нежного слова от Вас. Мама бы написала. Знаю, как страшно недостает Вам ее особенно в эти дни Великого Праздника. Но она близка к Вам всегда, молит Бога утешить и укрепить Вас. Бедное дитя. Какая боль и какое одиночество. Я нежно сочувствую Вам, совершенно вполне понимая Ваше горе. Она видит ясное светило, маленькие сверкающие деревья отражают небесные звезды и свет. Больше не могу писать. Слишком тяжело на сердце. Господь благослови Вас. Нежный поцелуй от старой старухи Александры. Помимо всего представьте себе на минуту, что такое знать, что друг находится ежедневно, ежечасно в опасности быть также подвергнутым возмутительному убийству. Но Господь всемилостив”.

Я не знаю, за кого опасалась Государыня в этом письме: за Государя или за Вырубову. Но одно я знаю: такие письма в известном настроении может писать только жена непорочная.

Никогда не было борьбы между ними. Его природная духовная мягкость при ее порывистой властности, неизбежно без всякой борьбы повлекла за собой подчинение его воли ее воле.

Государыня, как говорит один из свидетелей, была “крышей” для всей семьи и “опекала” ее. Так было издавна. И мне кажется, что, помимо более сильной воли Государыни, здесь играло еще роль чувство любви Государя к ней как к женщине. Я думаю, что по типу своей натуры он мог любить женщину, не властвуя над ней, а только покоряясь ей.

В доме Ипатьева после убийства царской семьи была найдена в уборной запрятанная книжечка с шифром Государя и Государыни. Это английский код, где в порядке алфавита указаны вымышленные слова, которыми следовало зашифровывать нужные понятия.

Достаточно этой книжечки, чтобы понять громадное влияние Императрицы в делах управления. В ней зашифрованы собственноручно Императрицей вопросы управления и имена государственных и общественных деятелей: “роспуск Думы, перерыв занятий Думы, мятежи, беспорядки, прекращение их, Алексеев, Рузский, Гурко, Безобразов, Протопопов, Пуришкевич, Милюков и т. д. И вместе с тем зашифрованы фразы: “любовь и поцелуй, я люблю вас”.

Обращает на себя внимание дата, когда была подарена ею эта книжечка Государю. В самой надписи на лицевой стороне книжечки чувствуется уже намек на преобладание ее над ним еще до их замужества:

“Для моего собственного любимого Ники полезно употреблять, когда он вдали от своего спицбуб

от любящей Алисы Осборн

Июль 1894 г.”.

Отказавшись от власти, лишенный свободы, он не оставил этого дорогого для него предмета и не решился уничтожить его даже в екатеринбургском застенке.

Их старшая дочь Ольга Николаевна была девушка 22 лет. Стройная, худенькая, изящная блондинка, она унаследовала глаза отца. Была вспыльчива, но отходчива. Она имела сердце отца, но не имела его выдержанности: ее манеры были “жесткие”. Она была хорошо образована и развита. В ней чувствовали “хорошую русскую барышню”, любившую уединение, книжку, поэзию, не любившую будничных дел, непрактичную. Она была наделена большими музыкальными способностями и импровизировала на рояле. Прямая, искренняя, она была не способна скрывать своей души и была, видимо, ближе к отцу, чем к матери.

Татьяна Николаевна имела 20 лет, была темная блондинка, худенькая, элегантная. Она была противоположностью старшей сестре. Была замкнута, сдержанна, сосредоточенна и самостоятельна. Ее сферой было хозяйство, рукоделия, будничный домашний уклад. Благодаря таким чертам ее характера, в ней, а не в Ольге Николаевне видели старшую дочь в семье. Она более всех сестер напоминала мать и была ей самым близким человеком, другом и советчиком.

Мария Николаевна, 18 лет, была светлее Татьяны и темнее Ольги, с очень красивыми светло серыми глазами. Она была сложена из “широкой кости” и, обладая большой физической силой, напоминала, кажется, одна из всех детей, деда Императора Александра III. В семье она была самая простая, самая ласковая, приветливая. По натуре это была типичнейшая мать. Ее сферой были маленькие дети. Больше всего она любила возиться и нянчиться с ними. Она любила быть с простым народом, умела поговорить с солдатами, расспросить их про их домашнюю жизнь и в совершенстве знала, какое у кого хозяйство, сколько детей, сколько земли и т. п. За свою простоту и ласковость она получила от сестер и брата имя “Машки”.

Анастасия Николаевна, 16 лет, была еще не сложившийся девушка-подросток. Была самая полная из сестер и стыдилась своей полноты. Любила читать, но была с ленцой и не любила готовить уроков. Ее отличительной особенностью было подмечать смешные стороны людей и воплощать их с талантом природного комика.

Наследник Цесаревич Алексей Николаевич был мальчик 14 лет, умный, наблюдательный, восприимчивый, ласковый, жизнерадостный. Был с ленцой и не особенно любил книги. Он совмещал в себе черты отца и матери: унаследовал простоту отца, был чужд надменности, заносчивости, но имел свою волю и подчинялся только отцу. Мать хотела, но не могла быть с ним строгой. Его учительница Битнер говорит о нем: “Он имел большую волю и никогда не подчинился бы никакой женщине”. Он был весьма дисциплинирован, замкнут и очень терпелив. Несомненно, болезнь наложила на него свой отпечаток и выработала в нем эти черты. Он не любил придворного этикета, любил быть с солдатами и учился их языку, употребляя в своем дневнике чисто народные, подслушанные им выражения. Скуповатостью напоминал мать: не любил тратить своих денег и собирал разные брошенные вещи: гвозди, свинцовую бумагу, веревки и т. п.

Дети говорили с отцом по-русски, с матерью — по-английски и по-французски. Они все были воспитаны в условиях чрезвычайной скромности и простоты, что стало уже их привычкой.