Федор Раззаков - Самые красивые пары советского кино

• Название: Самые красивые пары советского кино
• Автор: Федор Раззаков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-82764-0

Александр Абдулов и Ирина Алферова, Евгений Жариков и Наталья Гвоздикова, Леонид Филатов и Нина Шацкая, Михаил Ульянов и Алла Парфаньяк… Их было не так уж много в советском кинематографе – этих красивейших супружеских пар! Но как ими восхищались миллионы любителей отечественного кино! Как старались им подражать, быть на них похожими. Как клеили на стены, словно иконы, фотографии этих почти что сказочных семейных пар, чтобы всегда быть рядом с ними, любоваться ими, находить защиту и покровительство в свете их божественной любви и красоты. Казалось, что у таких безупречно красивых и талантливых людей и семейная жизнь красива и безупречна. И потому как недоразумение, как нелепую ошибку страна воспринимала сообщения о разводах, изменах и драмах в тех лучезарных небесных семьях. Но жизнь есть жизнь, и вопреки надеждам миллионов семейные драмы и скандалы не обходили стороной и всеобщих любимцев. Звездные пары распадались. Кто-то развелся. Кого-то навеки разлучили обстоятельства. А кто-то и поныне живет вместе и счастливо…

---

Басов и Макагонова познакомились во ВГИКе, куда поступили в 1947 году на курс Сергея Юткевича и Михаила Ромма. Встречаться начали не сразу, а спустя какое-то время. А поженились ближе к окончанию учебы – на третьем курсе. Жили в съемной квартирке в коммуналке и мечтали, что когда-нибудь заживут в отдельных хоромах. Не довелось. Как не получилось у них и заиметь детей, так как Роза была больна туберкулезом (сказалось голодное военное детство в Куйбышеве).

ВГИК они окончили в 1951 году, причем Роза – с красным дипломом. К тому времени она уже успела мелькнуть в двух небольших ролях в фильмах «Сельская учительница» (1947, Машенька) и «Далеко от Москвы» (1950, Женя). Однако знаменитой ее сделал именно супруг, который с 1953 года стал снимать свою молодую жену в одном фильме за другим. А началось все с картины Басова (и его соавтора Мстислава Корчагина) «Школа мужества» по А. Гайдару. Спустя год Басов взял жену в свой (совместно с Латифом Файзиевым) следующий фильм – «Крушение эмирата», где Макагоновой досталась роль Настеньки. Вместе с Юноной Белоручевой (исполнила роль Жермен) они были единственными русскими актрисами в этом русско-узбекском фильме.

Но настоящая слава пришла к молодой актрисе в третьем фильме супруга – «Необыкновенное лето» (1957) по одноименному роману К. Федина, где у Макагоновой была главная роль – Аночка Парабукина. Причем фильм состоял из двух частей – «Первые радости» (1956) и «Необыкновенное лето», но Басов взял жену только во вторую часть. Почему? Дело в том, что в первой части героиня Макагоновой еще девочка-подросток (ее сыграла Лора Мурашева), поэтому появление Розы ни в какой другой роли было невозможно. Впрочем, Макагонову можно было снять в главной женской роли – Лизы Мешковой, но дорогу ей перебежала куда более звездная Татьяна Конюхова. Впрочем, обе актрисы оказались на своих местах и общей картины не испортили. Эти фильмы можно смело зачислить в актив лучших киноработ Владимира Басова.

Увы, но больше свою жену наш герой не снимал. Дело в том, что в 1957 году супруги приняли решение расстаться. Макагонова не имела возможности иметь детей, а Басову очень этого хотелось. И на семейном совете, без всяких скандалов, они приняли решение развестись. По другой версии, развод выглядел иначе. Якобы, когда Басов вышел за дверь, вслед ему полетела раскладушка, от которой он еле успел увернуться. Затем подобрал нужную в хозяйстве вещь и унес ее с собой – не пропадать же добру.

Достаточно быстро Басов подыскал себе новую жену, тоже красавицу – Наталью Фатееву (1934), которая приехала покорять Москву из Киева. Она родилась в Харькове и там же окончила театральный институт. Будучи студенткой, снялась в 1955–1956 годах сразу в двух фильмах: «Есть такой парень» (Киевская киностудия, роль – Таня Оленина) и «Капитан «Старой черепахи» (Одесская киностудия, роль – Катя).

Вообще, в начале 50‑х творческая судьба студентки Фатеевой складывалась неплохо. За отличную учебу она стала получать именную стипендию, ее (как одну из самых красивых и талантливых студенток) пригласили работать диктором на местное телевидение. Тогда же она в первый раз вышла замуж – за своего сокурсника Леонида Тарабаринова, от брака с которым у нее родилась дочь. Однако семейная идиллия продлилась недолго – всего два года. После чего в семье разразился скандал, который вынудил Фатееву покинуть Харьков: оставив дочь на попечение своих родителей и мужа, она отправилась покорять Москву. Покорение удалось – она с первого же захода поступила во ВГИК (мастерская Сергея Герасимова и Тамары Макаровой). Но карьеру в кино решила делать не на Киностудии имени Горького, которая располагалась по соседству с вузом, а на «Мосфильме». Именно там и сошлись ее пути-дороги с Владимиром Басовым, который пригласил ее на главную роль (Алла Краева) в свою новую ленту «Случай на шахте восемь». Прямо на съемках этого фильма (а натурные эпизоды снимали в Инте (Печорский угольный бассейн), на месте поселения политических заключенных, которые во время Великой Отечественной войны копали там уголь, между Басовым и Фатеевой и случился роман. А когда они вернулись в Москву, режиссер сделал актрисе предложение руки и сердца. Фатеева предложение приняла, поскольку это, видимо, входило в ее планы стремительного покорения столицы.

Басов сразу предупредил молодую жену, что хочет от нее ребенка. Но Фатеева этого не хотела, поскольку, во‑первых, у нее в Харькове уже рос один ребенок, во‑вторых – новая беременность могла на какое-то время поставить крест на ее карьере, которая в Москве только-только начиналась. Но родить ей все-таки пришлось, хотя это была нежелательная беременность, которую она обнаружила поздней весной 1958 года. Из-за этого Фатеевой даже пришлось уступить главную роль в фильме собственного мужа («Жизнь прошла мимо») другой актрисе – Лилии Толмачевой, а самой сняться в эпизодике в роли жены морского офицера. Поскольку Басов, узнав об этой беременности, настоял на том, чтобы его возлюбленная ни в коем случае не делала аборт. В итоге 9 февраля 1959 года на свет появился мальчик, которого родители назвали… Владимиром, как и его отца.

Поскольку оба родителя в тот период были чрезмерно заняты работой, ребенка им пришлось «сплавить». Из комнатки в коммунальной квартире в высотке, где гостиница «Украина», куда новорожденного принесли из роддома, его вскоре отвезли в Харьков к родителям Фатеевой. В итоге Басов‑младший какое-то время своими родителями считал Николая Демьяновича и Екатерину Васильевну Фатеевых. По большому счету они ими и являлись. По словам Владимира:

«У меня было замечательное детство. Я никогда не чувствовал себя обделенным, хотя маму видел урывками. Она приезжала в Харьков на день-два и тут же исчезала на полгода. Я, конечно, страдал, но недолго. Дед и бабушка меня очень любили и баловали. Дед был подполковником в отставке. Но на военную пенсию тогда можно было неплохо прожить. Да и бабушка не сидела дома, работала директором ателье.

Каждое лето мы ездили в Крым на «Москвиче» деда. Снимали комнату в доме на берегу моря, купались, загорали, объедались фруктами. Это ли не счастье?! Вообще-то дед был записан в очередь на «Волгу», но когда она подошла, мой хитрый папа сделал предложение: «Николай Демьянович, давайте махнемся. Ну куда вам в Харькове ездить на «Волге»? А мне – известному режиссеру – она в Москве в самый раз. Я отдам вам свой «Москвич».

Простодушный Николай Демьянович повелся, и уже через неделю Владимир Павлович рассекал по Москве на новенькой «Волге».

Когда я заболел свинкой, отец тут же примчался в Харьков. Мы тогда еще не знали, что такое комиксы. Но альбом датского карикатуриста Херлуфа Бидструпа видели, он продавался в книжных магазинах. Так вот, Владимир Павлович, чтобы меня развеселить, сел и словно Бидструп нарисовал целую историю в картинках: как в мальчика Вову забралась свинья и он долго пытался ее прогнать, в конце концов свинья испугалась, вылезла наружу и убежала. Каждый рисунок сопровождал забавный стишок. Папа вообще прекрасно рисовал, писал, рифмовал…»

Освободив себя от заботы о ребенке, Басов и Фатеева могли без проблем заниматься своей карьерой и личной жизнью. В тот период Басов получил новую постановку – ему поручили снять фильм «Золотой дом», где места для его жены не нашлось. А все потому, что картина хоть и создавалась на «Мосфильме», но снималась в Бурятии с местными актерами-бурятами. Поэтому Фатеева осталась в Москве и играла на договоре в Театре имени Ермоловой роль Даши в пьесе Назыма Хикмета «Три товарища». Причем ее приглашали в штат, обещали серьезные роли, но она не захотела связывать себя с театром, поскольку делала главную ставку на кинематограф. В нем можно было быстро прославиться и обзавестись нужными связями. А театр – это все-таки поденная работа. Она очень рассчитывала на своего мужа, у которого была хорошая репутация и, главное, связи в киношном мире. Но вот с мужем как раз ничего не получилось.

Вернувшись со съемок «Золотого дома», Басов запил, что с ним периодически случалось (эта пагубная привычка «привязалась» к нему на фронте, когда он был интендантом и отвечал за снабжение солдат, в том числе и спиртом. – Ф. Р.). В доме стали происходить скандалы. А тут еще и в театре у Фатеевой начались интриги, возникли враждующие группировки, и Фатеевой пришлось бы к кому-то примыкать, с кем-то бороться, а она этого не захотела. Поэтому из театра ей пришлось уйти. Как и из дома Басова. Много позже она так опишет тот период своей жизни:

«Басова я очень любила. Термос ему носила на съемки. Меня восхищала его одержимость. Когда мужчина любит свое дело и выкладывается, его не ревнуешь к этому делу… Но вот он… Он ревновал меня к моей внешности, нервно реагировал на робкие успехи в кино и театре. Вы не поверите, но он любил мрачно приговаривать: «Когда же ты постареешь, когда тебе будет наконец тридцать лет…» Я очень долго не решалась расстаться с Басовым, он душу мою привязал к себе, но так меня мучил в последнее время, что я на это скрепя сердце пошла… Он же и после развода не успокоился, бегал по киностудии, хлопотал, чтобы меня больше не снимали… И при этом сына своего не видел целых десять лет, хотя мы и жили на одной улице…»