Джозеф Ганьеми - Инамората

• Название: Инамората
• Автор: Джозеф Ганьеми
• Издательство: Книжный клуб 36.6,
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-98697-042-X

Америка 1920-х… Медиумы, шарлатаны, мошенники, доверчивая публика… Журнал «Сайентифик американ» обещает приз в 5000 долларов любому, кто продемонстрирует убедительные доказательства спиритического контакта… Выпускник психологического факультета Гарварда Мартин Финч отправляется в Филадельфию, чтобы оценить невероятные парапсихологические способности Мины Кроули, жены местного врача. Финч полон желания изобличить мошенницу, но… как можно изобличить ту, которую любишь больше жизни? И что делать, если Мина действительно обладает сверхъестественным даром — даром любви?

---

Учитывая данные обстоятельства, рекомендация сэра Артура Конан Дойла не была чем-то неожиданным, но в то же время не была и столь весомой, какой могла показаться на первый взгляд. Однако для меня слово писателя имело вес: в детстве я зачитывался его книгами и почерпнул из них первые уроки детективного мастерства и дедуктивного метода мышления. Впрочем, и для Маклафлина, который по-прежнему, несмотря на присущую ему осторожность и изменившиеся обстоятельства, сохранил доверие к своему другу; однако многие из старых знакомых Конан Дойла относились к нему скептически.

В тот же день Маклафлин передал мне письмо, и я отправил его вечерней почтой. Это было приглашение для миссис Кроули из Филадельфии, которая сумела произвести столь сильное впечатление на создателя Шерлока Холмса.

Пока мы ждали ответа этой особы, Маклафлин сам навел кое-какие справки о прошлом новой кандидатки, рекомендованной сэром Артуром. Он позвонил коллегам из филадельфийского отделения Американского общества психический исследований, и те подтвердили, что, как и утверждал Дойл, миссис Кроули — достойная женщина, сообщили, что ей тридцать лет, из которых десять она замужем за неким хирургом, который на двадцать лет ее старше, и что детей у супругов не было. На вопрос, внушают ли способности этой дамы доверие, никто из филадельфийцев не смог ответить определенно: оказалось, что миссис Кроули лишь недавно обнаружила в себе талант медиума, это произошло совершенно случайно в декабре двадцать второго года. Миссис Кроули отнюдь не стремилась демонстрировать свои способности кому-либо, кроме членов своей семьи и самых близких друзей. Для Конан Дойла она сделала исключение, поскольку ее супруг был давним поклонником писателя; но все прочие просьбы допустить кого-либо в ее круг встречали вежливый, но твердый отказ, что весьма прискорбно, поскольку ходят слухи, что миссис Кроули наделена удивительной силой.

И все же, несмотря на эти предостережения, мы были изрядно удивлены, когда неделю спустя получили от миссис Кроули нижеследующий ответ:

«Филадельфия, 1 ноября 1923

К сожалению, дорогой профессор, я вынуждена отклонить Ваше любезное приглашение. Способности, которыми я владею, — дар Божий, а посему они не могут служить материалом для научных исследований.

Миссис Артур Кроули».

Удивительное дело: Маклафлина этот отказ ужасно огорчил. Я-то думал, что профессор написал этой даме только из уважения к Конан Дойлу. Почему же тогда он так расстроился? Чтобы понять это, я попытался воскресить в памяти события последней недели. Я успел заметить, что Маклафлин довольно вспыльчив и часто выглядит усталым по вечерам. Я вообразил сначала, что причина в его ревматизме, мешающем ему свободно двигаться, но теперь стал думать, что виной всему огромный груз ответственности, который он на себя взвалил, а в результате оказался зажат между требованиями «Сайентифик американ» и собственными бескомпромиссными этическими принципами. Реакция Маклафлина на письмо Кроули заставила меня взглянуть правде в глаза: профессор страстно призывал членов комитета проявить бдительность и до конца исполнить свой долг, но в глубине души боялся, что подводит их. Мне было тяжело наблюдать его терзания, к этому времени Маклафлин стал моим кумиром; как обычно бывает с молодыми людьми, мне хотелось, чтобы мой герой сиял подобно бриллианту в двадцать четыре карата и не терял ценности даже в оправе из неблагородных материалов — например, таких как сомнения и неуверенность в собственных силах.

Поэтому мне больно было видеть, как профессор совершает то, что сам же считает очередной уступкой: он послал новое письмо протеже Дойла (я был почти уверен, что мы имеем дело с религиозной фанатичкой), в котором буквально умолял ее изменить свое решение.

Хотя дама вновь ответила отказом (на этот раз ссылаясь на отвращение мужа к шумихе), ей явно понравилось переписываться с Маклафлином — она не лишала его надежды. Обмен письмами продолжался почти месяц и превратился в некий церемонный танец, исполняемый при посредничестве почты и телеграфа.

ГОТОВЫ ЛИ ВЫ ИЗМЕНИТЬ СВОЕ РЕШЕНИЕ ЕСЛИ КОМИТЕТ ГАРАНТИРУЕТ ВАМ АНОНИМНОСТЬ

ВЕСЬМА ЛЮБЕЗНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ НО ОНО НЕ РЕШАЕТ ПРОБЛЕМЫ ДЕНЕЖНОГО ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ НИКОГДА ПРЕЖДЕ НЕ ПРИНИМАЛА ПЛАТЫ ЗА СВОИ СПОСОБНОСТИ НАХОЖУ ЭТО ПРЕДОСУДИТЕЛЬНЫМ ИСКРЕННЕ ПРОШУ МЕНЯ ИЗВИНИТЬ МИНА

КАКОЙ ГОНОРАР ВАС УСТРОИТ ТАКОЕ УЖЕ СЛУЧАЛОСЬ ЭВЗАПИЯ ПАЛЛАДИО ЧУВСТВОВАЛА ТО ЖЕ ЧТО И ВЫ НО СОГЛАСИЛАСЬ ПРИНЯТЬ В ОБМЕН НА СВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ НЕБОЛЬШОЕ ЮВЕЛИРНОЕ УКРАШЕНИЕ КАК ЗНАК УВАЖЕНИЯ

НЕСОМНЕННО МИСС ПАЛЛАДИО ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА НО ОНА ЛИШЕНА СЧАСТЬЯ ИМЕТЬ ТАКОГО ЩЕДРОГО СУПРУГА КАК МОЙ ГОТОВОГО КУПИТЬ МНЕ ЛЮБОЕ УКРАШЕНИЕ КАКОЕ Я ПОЖЕЛАЮ

НЕ СОГЛАСИТЕСЬ ЛИ ВЫ ЧТОБЫ ОТ ВАШЕГО ИМЕНИ БЫЛ СДЕЛАН ЩЕДРЫЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ВЗНОС ПОДУМАЙТЕ

За этой телеграммой последовало долгое молчание, продолжавшееся почти неделю. Маклафлин уже начал беспокоиться, что его настойчивость не подействовала. Но вот наконец пришел ответ:

МОЙ МУЖ ПРЕДЛАГАЕТ УЧРЕДИТЬ СТИПЕНДИЮ ОТ ИМЕНИ СЕМЬИ КРОУЛИ ДЛЯ ПОДДЕРЖКИ БУДУЩИХ ИССЛЕДОВАНИЙ В СЛУЧАЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНОГО РЕШЕНИЯ Я ПРИМУ ВАШЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Профессор так обрадовался, что забыл, какие трудности сулят ему предстоящие сеансы. Между тем миссис Кроули сообщила, что не любит путешествовать зимой, и выдвинула еще условие: пусть комитет «Сайентифик американ» приедет к ней. Несмотря на протесты жены, Маклафлин согласился.

Наконец все было улажено, и осталось только договориться о датах сеансов. Кроули предложили первую неделю декабря и любезно пригласили в свой дом на площади Риттенхаус в Квакер-сити любого, кому не придется по душе отель «Бельвю-Стратфорд». Ко Дню благодарения все было готово: уточнено расписание и забронированы номера.

И вот за два дня до нашего отъезда случилось непредвиденное.

— Он у себя в кабинете. Мрачнее тучи, — сообщила миссис Маклафлин, протягивая мне поднос с супом и крекерами. — Вот, заодно отнесите ему ужин.

Я понес поднос в кабинет. Маклафлин сидел в плетеном кресле и мрачно смотрел на огонь в камине. Правая его нога от лодыжки до бедра была упакована в гипс: профессор поскользнулся на обледенелых ступеньках, когда вышел на утреннюю прогулку.

— Профессор?

Маклафлин мрачно зыркнул в мою сторону:

— Что это вы выделываете с подносом, Финч?

— Стараюсь удержать его, чтобы ничего не разлить.

Он презрительно хмыкнул.

— Опять суп. Она что, утопить меня решила? — и крикнул в сторону кухни: — У меня нога сломана, а не грипп какой-то!

— Куда мне его поставить, профессор?

— Плесните под фикус.

Пропустив мимо ушей это распоряжение, я поставил поднос на кушетку, предварительно согнав оттуда такс. Затем сам сел напротив профессора. Выдержав в знак сочувствия внушительную паузу, я тихо спросил:

— Насколько это серьезно?

— Все зависит от того, как понимать, что такое ходить, — проговорил он и принялся перечислять свои потери, понесенные в результате злосчастного падения: два треснувших ребра, ушибленная почка, растяжение запястья, трещина в тазу…

Трудно поверить, что столь серьезные увечья могли быть вызваны чем-то менее значительным, чем автомобильная авария. Впрочем, Маклафлин уже давно был не в лучшей форме: если бы не артрит, может, все бы и обошлось. Теперь же профессору предстояло двенадцать недель провести в инвалидном кресле, после чего перейти на костыли, а затем — в случае удачного исхода (если он будет неукоснительно выполнять все предписания и делать гимнастику для укрепления ослабевших мускулов) — обзавестись тростью. Но он всегда будет хромать.

— Вот так-то, — заключил Маклафлин. — Теперь я официальный инвалид.

Я не знал, что сказать, и долгое время просто молчал. Положение было хуже не придумаешь, по дороге к Маклафлину я себе такого и в самых страшных мыслях представить не мог — а уж по части всяких бед у меня воображение работает что надо. Мне страстно захотелось хоть чем-то помочь профессору, и я испытал огромное облегчение, когда он, очнувшись от своих горьких дум, попросил меня дать ему что-нибудь выпить. Я направился к шкафу, где он хранил заветный графин, и вернулся с двойным виски. Маклафлин выпил, скорчил гримасу и снова погрузился в свои мрачные мысли. Я кашлянул в кулак, чтобы предупредить, что собираюсь откланяться.

— Пожалуй, придется позвонить остальным членам комитета и сообщить, что с Филадельфией ничего не выйдет.

— Что это вы удумали, Финч? — выпалил Маклафлин. — Я столько сил потратил на то, чтобы убедить эту особу, Кроули, устроить сеанс. Мы не можем ничего отменять!

— Я хотел сказать: отложить, — поправился я. — Она производит впечатление вполне здравомыслящей женщины. Уверен, что как только она узнает причину, то согласится подождать до тех пор, когда вы вновь сможете путешествовать.