Игорь Зимин - Благотворительность семьи Романовых. XIX – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора

• Название: Благотворительность семьи Романовых. XIX – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора
• Автор: Игорь Зимин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-227-06025-9

Перед вами продолжение серии о жизни правителей России. В книге изложены результаты глубокого и всестороннего исследования существования и деятельности благотворительных учреждений, находившихся под покровительством членов Императорской фамилии в период XIX – начала XX в. Благотворительные ведомства, комитеты, общества и входившие в их состав попечительские учреждения осуществляли широкую поддержку различным категориям нуждавшихся, оказывали достаточно совершенную по тем временам социальную помощь. Рассказ об этом представляет собой не только «академический» интерес, потому что и для современной России проблема привлечения общественных сил и средств к решению социальных задач остается чрезвычайно актуальной. Многое из опыта работы ведомств и комитетов под покровительством Дома Романовых может быть востребовано и в наше время.

---

Немало проблем было и с управлением медицинскими учреждениями бывшего Ведомства императрицы Марии. Вскоре после падения монархии к Ковалевскому обратились военно-медицинская академия, Психоневрологический институт и Петроградский женский медицинский институт с просьбами передать им ряд учреждений из состава ведомства. Напротив, персонал петроградских лечебных заведений, входивших в ведомство, высказался против их передачи или расформирования. Врачи Мариинской женской больницы, больницы Петра Ольденбургского и родовспомогательного заведения выступили за объединение медицинских учреждений бывшего ведомства в единый комплекс на базе клинического института Елены Павловны «в целях руководства и выработки … мероприятий для восстановления правильного течения больничной жизни и возможного улучшения больничного дела в научном, административном и хозяйственном отношениях»[215].

Мариинская больница для бедных на Литейной улице. С.-Петербург. Литография 1820-е гг.

В этих условиях сложно было сохранить контроль за деятельностью многочисленных разнотипных учреждений бывшего Ведомства императрицы Марии, не говоря уже о каких-либо системных преобразованиях. Причиной такого положения дел были не амбиции сотрудников и не стремление сохранить привилегированный статус. Служащие, преподаватели и родители полагали, что при наступившей демократии все, даже текущие вопросы управления, должны решаться после всестороннего обсуждения общественностью. Граждане России, до февраля 1917 г. никогда не жившие в условиях реальных демократических свобод, считали, что они, эти свободы, должны быть безусловными, и стремились воспользоваться ими в полном объеме. Кроме того, новое руководство учреждениями бывшего ведомства само рекомендовало создавать в них советы из выборных лиц, которые с энтузиазмом взялись за управление. Подобные трудности были вполне преодолимы. Но для этого требовалось незамедлительно начать разработку основ общегосударственной социальной политики. Такая сложная работа требовала времени, и для ее выполнения нужна была спокойная политическая обстановка в стране, конструктивное сотрудничество политических сил, пришедших во власть. А эти условия отсутствовали.

Воспитанники приюта принца П. Г. Ольденбургского и сестры милосердия у памятника П. Г. Ольденбургскому перед главным фасадом Мариинской больницы в день 100-летия выдающегося благотворителя. С.-Петербург. 1912 г. Фото ателье К. Буллы

Не дожидаясь инициативы со стороны власти, вновь активизировалась общественность в лице сотрудников бывшего Ведомства императрицы Марии. Летом 1917 г. они создали организационный комитет для подготовки всероссийского съезда представителей учебных заведений ведомства. Заявку на участие в форуме подали 80 учебно-воспитательных заведений[216]. По сохранившимся архивным документам не представляется возможным точно установить круг вопросов, предполагавшихся к обсуждению на съезде. Но с большой долей вероятности можно допустить, что учителя, воспитатели и врачи стремились обсудить и донести до власти наболевшие вопросы о необходимости скорейшей разработки нового устава общественного призрения, о планах и программах работы в новых условиях, о недостатке средств на их содержание и развитие учреждений и прочее. Съезд планировалось провести в Петрограде во второй половине октября 1917 г. Оргкомитет обратился к министру государственного призрения с просьбой о выделении кредита на размещение делегатов, делопроизводство и другие расходы. По подсчетам требовались не менее 25 000 руб. Министерство поддержало инициативу, но выделило всего 1200 руб. на канцелярские расходы. Съезд не состоялся. Этому помешали бурные политические события в Петрограде, в результате которых власть перешла к большевикам.

Прочие благотворительные ведомства и комитеты бывшей императорской фамилии после февраля 1917 г. также продолжили свою деятельность как единые организационные комплексы. Их сотрудники не выдвигали предложений по реорганизации призрения и образования в масштабах страны, ограничиваясь текущей работой. Человеколюбивое общество перестало быть императорским, но его учреждения продолжали существовать как прежде. Совет общества, в который входили высокопоставленные чиновники и придворные, был упразднен. Функции управления перешли к канцелярии бывшего совета, возглавлявшейся выборной комиссией из служащих.

Продолжало действовать Попечительство о трудовой помощи, из названия которого исчезло упоминание об августейшей покровительнице. Из членов Попечительства был исключен Николай II. Институт действительных и почетных членов Попечительства прекратил свое существование как руководящий орган, поскольку высокопоставленные царские чиновники и придворные лишились своих постов. Центральное управление ведомства трудовой помощи, местные благотворительные общества и учреждения призрения перешли под контроль выборных комитетов и комиссий из служащих. Попечительство продолжало выпускать журнал «трудовая помощь», в котором широко обсуждались проблемы модернизации призрения.

Комитет по организации временной помощи пострадавшим от военных бедствий, лишившийся наименования Татьянинского, как и прежде, действовал, хотя управление его делами и учреждениями в центре и на местах также перешло к выборным лицам.

Существование благотворительных ведомств и комитетов бывшей императорской фамилии в период от свержения монархии до утверждения Советской власти свидетельствует о той заметной роли, которую они играли в общероссийском призрении. Организованная благотворительность с широким участием общественности доказала свою жизнеспособность и востребованность в новых политических условиях. Потенциал и опыт этих организаций были достаточными, чтобы сыграть важную роль в намечавшемся реформировании призрения. Однако этому помешали бурные политические события, в результате которых в октябре 1917 г. временное правительство было свергнуто большевиками. Чтобы оказывать социальную помощь нуждающимся, Советская власть вынуждена была использовать ту систему призрения, которая осталась ей в наследство от самодержавия и временного правительства. Поэтому она первое время не стремились к разрушению организационных структур и учреждений призрения, существовавших при старом режиме.

Учреждения бывшего Ведомства императрицы Марии в первые месяцы Советской власти управлялись прежней администрацией. Центральное управление в условиях разгоравшейся гражданской войны перестало существовать. Там, где новая власть утвердилась, большевики приступили к передаче учреждений призрения в ведение местных советов и наркоматов. В Петрограде и Петроградской губернии в детские приюты и подобные им заведения районные советы назначили «комиссаров по попечительству». В ноябре – декабре 1917 г. новые власти приступили к обследованию Петроградских приютов и признали их состояние «катастрофическим»[217]. Другим оно не могло быть в условиях развала экономики, начинавшейся гражданской войны и разрушения старой системы призрения. Но даже в таких условиях прежнее руководство Петроградских детских приютов пыталось их сохранить. Только к середине февраля 1918 г. «большинство детских приютов было изъято из ведения старых попечительств и передано районным отделам социального обеспечения»[218]. В конце 1917 г. началась передача органам Советской власти петроградских медицинских учреждений бывшего Ведомства императрицы Марии. Несколько месяцев они существовали фактически самостоятельно, управляясь выборными комитетами из врачей и служащих. За это время ни одна из больниц не была закрыта и не лишилась своих капиталов. Передача этих учреждений в ведение Наркомздрава Союза коммун северной области завершилась летом 1918 г. При этом составлялся акт, подписывавшийся представителями комиссариата и комитета, управлявшего больницей. Например, 13 мая 1918 г. такой документ подписали служащие комиссариата и члены административно-хозяйственного комитета глазной лечебницы в Петрограде[219]. В мае – июле того же года в ведение комиссариата перешли больницы святой Ольги, Петра Ольденбургского, всех скорбящих и Мариинская. Из названий этих и других медицинских учреждений исчезли упоминания о христианских святых и членов императорской фамилии. Больница Петра Ольденбургского, например, была переименована в больницу имени Раухфуса, Мариинская получила название Больницы в память жертв революции[220].

Если судьба приютских и медицинских учреждений была решена, то у женских институтов в их прежнем виде перспектив не было. Дворяне, офицеры, чиновники, священнослужители, чьи дочери здесь обучались, были для новой власти классовыми врагами. Еще до свержения временного правительства, в августе 1917 г., большевиками был занят Смольный институт. После каникул заниматься было негде. Оставшийся персонал и часть воспитанниц были переведены в Ксенинский институт. Следует отдать должное педагогам и служащим старейшего женского института России. В меру своих сил и возможностей они позаботились о смолянках-сиротах. В декабре 1917 г. их организованно перевели из Петрограда в Харьковский институт, который функционировал до декабря 1919 г. При отступлении деникинцев он был эвакуирован в Новороссийск. Видимо, руководство института рассчитывало организованно отправить воспитанниц за границу. «говорили, что он отправится на остров Мальту», – отмечает в своих мемуарах воспитанница Харьковского института Т. Г. Морозова[221]. По косвенным данным, до декабря 1919 г. действовал Киевский институт. Пережив революционные события конца 1917 – начала 1918 г., Центральную Раду, германскую оккупацию, Скоропадского, Директорию, кратковременное правление большевиков, он прекратил существование с окончательным занятием Киева Красной армией. «На улицах много народу, стоят, собравшись в кучку, воспитанницы института с узелками в руках… я спрашиваю их, что они здесь делают. „Нас распустили домой“, – говорят они», – вспоминает мемуаристка под псевдонимом «Л. Л-ва» в «Очерке жизни в Киеве в 1919–20 гг.», опубликованном в «Архиве русской революции»[222].