Кристин Раш - Мастер возвращений (сборник)

• Название: Мастер возвращений (сборник)
• Автор: Кристин Раш
• Жанр: Научная Фантастика

Американская писательница Кристин Кэтрин Раш родилась в США в 1960 году. Ее дебют как писательницы-фантаста состоялся в 1987 году (первый опубликованный рассказ «Sing»). С тех пор она снискала себе известность и как писатель-прозаик и как редактор.

На сегодняшний день Раш с одинаковым успехом работает в жанрах «твердой» научной фантастики, фэнтези, участвует в новеллизации популярных киносериалов: «Звездный путь», «Звездные войны», «Люди-Х».

К сегодняшному дню в активе автора около пятидесяти романов и более ста повестей и рассказов, премии Hugo, Locus, Asimov’s и многие другие. Книги с произведениями Кристин Кэтрин Раш изданы в пятнадцати странах. К большому сожалению в России Раш переводится и издается немного: единственный роман «Новое восстание» и несколько повестей и рассказов в журнальных вариантах.

Кристин Кэтрин Раш является первым писателем-фантастом выигравшим в одном году сразу три читательских премии: «Asimov's Readers Poll Awards», «Ellery Queen Readers Choice Award», «Science Fiction Age Readers Choice Award» за одно произведение-повесть «Echea», которая к тому же получила премию «Homer Award» и была также номинирована на престижные премии «Nebula», «Hugo», «Locus» и «Sturgeon».

Многие произведения Раш написаны в соавторстве с мужем, писателем-фантастом

Дином Уэсли Смитом, а также с Кевином Андерсоном, Ниной Кирики Хоффман и Джерри Олшеном.

Любителям фантастики, желающим познакомиться с творчеством Кристин Кэтрин Раш, необходимо помнить, что она часто пользуется псевдонимами: так некоторые произведения, написанные в соавторстве с Дином Уэсли Смитом издаются под именем Сэнди Скофилд или Кэтрин Уэсли, произведения в жанре детектива под именем Крис Нелскотт, а в жанре romance как Кристин Грэйсон.

Значительное место в творчестве Раш занимает редакторская деятельность. Вместе с Дином Уэсли Смитом она редактировала журнал «Pulphouse: The Hardback Magazine», а с 1991 по 1997 годы занимала пост главного редактора одного из ведущих американских научно-фантастических журналов «Fantasy & Science Fiction». Успешная редакторская деятельность отмечена в 1994 году премией «Hugo» в номинации «лучший редактор».

НАГРАДЫ:

1. The Gallery of His Dreams (повесть) — Премия «Локус»/ Locus Award, 1992 /.

2. Echea (короткая повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 1999 /.

3. Millennium Babies (короткая повесть) — Хьюго / Hugo Award, 2001 /.

4. The Disappeared — Премия «Индевор» / Endeavour Award, 2003 / (Лучшая книга в жанрах фантастики и фэнтези).

5. Нырнуть в крушение(повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2006 /.

6. Возвращение «Аполлона-8» (лучшее произведение малой формы) — Сайдвайз / Sidewise Awards, 2007 /. + Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2008 /.

7. Комната затерянных душ (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2009 /.

8. Broken Windchimes (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2009 /.

9. Becoming One With The Ghosts (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2010 /.

10. День красных писем (рассказ) — AnLab / AnLab award (Analog), 2010/.

11. City of Ruins — Премия «Индевор» / Endeavour Award, 2011 / (Лучшая книга в жанрах фантастики и фэнтези).

12. The Application of Hope (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2014 /.

13. Snapshots (рассказ) — AnLab award (Analog), 2015/.

(Неофициальное электронное издание)

---

Она вернулась в постель, но свет в коридоре оставила.

* * *

На следующее утро, после того, как она разделила завтрак с усталым Седриком, она пошла в свой кабинет. На столе и полках громоздились бумаги. Старые, что давно надо было сдать в утиль. Дом оставлял включенной ее рабочую станцию, даже когда она не притрагивалась к ней месяцами. Эргономичное рабочее кресло больше не соответствовало ее телу. Она отодвинула его в сторону и достала деревянный стул, на котором когда-то складывала в стопочку информационные кубики.

Дверь в кабинет она оставила открытой, но Седрик внутрь не последовал. Что было хорошо. Если он понимает, что она говорит — а она все более и более уверивалась в этом — она не хотела бы, чтобы он слышал следующий разговор.

Она попросила Дом установить и набрать номер «Миссии Химер». Ответила Анна и переключилась на голо, поняв, что на линии Дженни.

— Проблемы? — спросила Анна, словно ожидала такого звонка.

Дженни надела рубашку с длинными рукавами, чтобы никто не увидел рану, нанесенную Седриком.

— Никаких. Кажется, он прекрасно устроился.

— Он еще не притерпелся к окружению, — сказала Анна. — Подождите, когда он устроится поудобнее.

Дженни проглотила свой следующий вопрос. Ей хотелось спросить, было ли коту хоть когда-то удобно, но она не хотела, чтобы отношение Анны к Седрику отравляло и дальше ее мысли.

— Его брали в дом прежде? — спросила Дженни.

— Нет, — ответила Анна. — Мы занесли его в список плохо адаптируемых. Я еще не уверена в правильности того, что вы взяли его.

Дженни игнорировала скрытый вопрос.

— Вы не можете еще раз рассказать, что с ним делали?

— Зачем? — спросила Анна.

Дженни вспомнила морду Седрика, когда он носился по комнатам в почти полной тьме. Неописуемый ужас взывал к ней. Она лежала в постели после того, как он заснул, и думала, не ощутил ли Дар такой же ужас перед тем, как погиб.

— Мне кажется, — осторожно сказала она, — некоторые его выходки объяснимы. Если я просто пойму, что с ним случилось, то я смогу лучше с ним управляться.

— Извините, но больше я ничем не могу помочь, — сказала Анна, но в голосе совсем не чувствовалось извинения.

Дженни села на стуле прямо. Она помедлила и вцепилась в стол, чтобы на голограмме не были заметны задрожавшие руки.

— На самом деле, — сказала она с той силой в голосе, которой у нее не было долгое время, — вы можете мне помочь.

Анна казалась пораженной. Большинство людей не ожидало, что Дженни, гибкая танцовщица, которую они видели на сцене, может быть такой требовательной.

— Каким образом?

— Вы можете сказать, с какой лабораторией мне разговаривать.

Анна стала качать головой еще до того, как Дженни закончила фразу.

— Лаборатории не обсуждают свои работы с посторонними.

Доктор Причард тоже предупреждала ее об этом. Некоторые организации, включая «Народ за Этическое Отношение к Природе» и «Права Христиан», в последние два десятка лет боролись за то, чтобы остановить создание химер. НЭОП считал, что химеры нарушают права животных, а Христиане верили, что нарушаются права Господа. Отдельные военизированные сторонники обеих групп поджигали лаборатории, где использовались химеры, либо освобождали химер на волю. От обеих тактик погибло больше химер, чем от лабораторных экспериментов.

— Мне не нужна их работа, — сказала Дженни. — Я просто хочу знать о Седрике. Мне кажется, я этого заслуживаю.

Анна закусила губу. Помолчав, она сказала:

— Я посмотрю, что смогу сделать, — и отключилась.

Дженни откинулась в кресле. Разговор потребовал от нее больше сил, чем она представляла. Но на короткое мгновение она почувствовала себя, как во времена руководства школой танца, когда кто-нибудь говорил ей, что это невозможно. Она смеялась над ними и говорила: «Я балетная танцовщица. Я специализируюсь в невозможном.»

Куда же делся этот подход? Он же был встроен в нее почти до костей. Когда на ней останавливался луч прожектора, она никогда не сомневалась в своих возможностях.

Она просто танцевала.

Она вздохнула и встала. Седрик сидел на пороге. Увидев ее, он убежал.

* * *

Дженни не стала его искать. Она считала, что он заслуживает уединения, если хочет его. Но в течении дня, на этот раз расположившись в комнате развлечений, чтобы послушать Седьмую Бетховена, она ожидала его прихода.

Он появился к обеду, усевшись в кресле рядом, поглядывая на стол, словно ждал, что ему подадут. Она ела среднего размера бифштекс, что пожарила сама, и жареную картошку без приправы. Бифштексы были ее едой множество вечеров, их еще тьма оставалась в морозильнике, заготовленных для вечеринки, планируемой на рождество. Их легко было готовить, и они были для нее абсолютно вредны. Прежде она никогда не принадлежала к людям, которые едят все, что захочется, считая, что медицина излечит возможные повреждения. Но теперь она сама стала такой.

Она отрезала маленький кусочек бифштекса и задумалась, положить ли его на пол, как бы она сделала для другого животного. Под конец она пошла на компромисс и положила бифштекс на стул. Седрик долго его игнорировал, потом попытался схватить его левой лапой. Когда это не удалось, он стал есть, как ел свою кошачью еду, в неудобной позе.

Кусочек кончился, он спрыгнул со стула и покинул комнату. Такое поведение, как ей показалось, совершенно не присуще котам. Кот продолжал бы просить. Седрик явно был не просто котом. Ей следует это помнить.

Он снова разбудил ее ночью своим бегом и завыванием, хотя на сей раз не поцарапал. Он старался избегать постели. Она успокоила его, включив все огни. Свет казался для него весьма важным. Днем у него не было таких приступов, только по ночам.

Она взяла его на руки, когда он замер, и положила на кедровую постель, чему он совсем не воспротивился. Она приказала Дому сделать для него ночное освещение, и он без приключений проспал до рассвета.

А она нет. После приступа она лежала без сна, раздумывая, что вызывает такое поведение, и почему он так дико дрожал, когда она взяла его на руки.

Она получила ответ через день.

Анна позвонила, сообщая, что лаборатория не желает разговаривать с ней, но один из работавших с Седриком ученых на это согласился.

Подготовленная встреча напоминала шпионский фильм конца прошлого века. Анна настояла, чтобы Дженни вначале встретилась с ней в излюбленном Анной ресторане. Оказавшись на месте, Анна дала Дженни рукописные инструкции, как найти ученого.

Указания привели ее в бетонный гараж, которому было почти сто лет, и который передали городу. Закрытая кофейня на подъездной дорожке соответствовала номеру дома на бумажке. Дженни осторожно попробовала дверь и даже удивилась, когда дверь открылась. Она проскользнула внутрь.

— Заприте изнутри, — сказал женский голос.

Дженни задвинула щеколду.

— Пройдите сюда.

Дженни прошла мимо пустых столов, мимо стальной стойки и пустых кружек, древних машин эспрессо и капуччино, от которых еще слабо пахло кофе. В заднем помещении, не видимом с улицы, горел свет. Дженни вошла внутрь.

Женщина, поджидавшая ее, была маленькая и гибкая, однако носила толстый плащ и брюки. На столе перед ней лежал лазерный пистолет. Руки покоились на рукоятке.

Дженни похолодела, но теперь было слишком поздно отступать.

— Привет, — сказала она, чувствуя, как глупо звучит слово в этом пустом месте. — Меня прислала Анна. Из «Миссии Химер». Я…

— Я вас знаю, — ответила женщина. — У меня были сезонные билеты на Портленд-балет. Много лет подряд.

Она сняла руку с оружия.

— Извините за предосторожность. Никогда не знаешь, какие типы могут заявиться.

Дженни припомнились истории о НЭОП и консервативных христианах. Их ли нападения на лаборатории привели к тому, что работники стали так предусмотрительны?

— Я Мойя, — сказала женщина.

Дженни села на единственный свободный стул.

— Зовите меня Дженни.

— Дженни, — попробовала произнести Мойя, словно примеряя новую одежду.

— Анна сказала мне, что вы работали с Седриком.

— Послушайте, — сказала Мойя, — я слышала о вас. Я сочувствую тому, что с вами случилось, но вам следует знать, что причина, по которой вы еще ходите, черт, причина, по которой вы вообще дышите, заключается в той работе, что делаем мы. Раньше вы смогли бы танцевать не дольше, чем до сорока лет, а из-за наших исследований вы танцевали дольше. Но вы закончили карьеру, чтобы заиметь ребенка, и это вам было легко, не то, что для перворожающей ваших лет пятьдесят лет назад, поэтому перед тем, как говорить об этике создания химер, вам следует вспомнить, как много полезного вы получили от них.

Дженни сделала глубокий вдох.

— Я пришла сюда не для того, чтобы вас обвинять. Я пришла узнать, что случилось с Седриком.