Станислав Рем - За тихой и темной рекой

• Название: За тихой и темной рекой
• Автор: Станислав Рем
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-0852-0

Лето 1900 года. В сопредельном Китае вспыхивает восстание ихэтуаней, больше известное как «боксерское». Их отряды начинают беспокоить дальневосточные границы Российской империи. В пограничный Благовещенск-на-Амуре прибывает командированный из Петербурга с инспекцией советник Олег Владимирович Белый. Чиновник представляется руководству области инспектором от Министерства внутренних дел. Однако истинной причиной появления советника — точнее, сотрудника Российского Генерального штаба — на «задворках Российской империи» является утечка секретной информации в Японию о состоянии воинских подразделений в Благовещенске и области. Имея в запасе всего несколько суток, Белый вынужден заниматься не только поиском «информатора», но и оказывать посильную помощь местной власти в связи с явной угрозой нападения на город вооруженных китайских формирований…

---

Селезнёв вторично ворвался в комнату, где расположился Кнутов:

— Анисим Ильич, господин полицмейстер прибыли.

Анисим Ильич ругнулся, кивнул китайцу, чтобы тот вышел в сенцы, поднялся, оправился: перед начальством следовало показаться аккуратным, как оно любит и требует.

Станица пред взором Белого открылась далеко за полдень. И неожиданно. Едва они по скользкой вязкой дороге с трудом вползли на бугор, за протокой, напоминающей хомут, явилось добротное казачье село.

— Марковская, — кивнул в сторону поселения кучер.

Поселение вид имело справный, зажиточный даже по меркам губернии. Дома большие, основательные, вырубленные из бруса, с небольшими окнами-бойницами, с крышами под кровельным железом. Такого достатка Олег Владимирович не видывал в российских глубинках. Станицу с трёх сторон окружал плотный, бревно к бревну, ростом в полтора человеческих роста, частокол. Попасть в поселение можно было двумя путями. Либо через мощные, окованные железом створки ворот, охранявшиеся караулом из двух казаков. Либо со стороны Амура, поднявшись по крутой, деревянной лестнице из цельных брёвен, соединявшей станицу с небольшой пристанью, предназначенной для маленьких речных судов.

Караульные под деревянным навесом при въезде молча раскрыли створки ворот, пропустили без каких-либо вопросов, даже документы не спросили. Только проводили скучающим взглядом и вновь принялись лузгать семечки, ловко сплёвывая шелуху на землю. «За такое несение службы следовало бы сопроводить караульных под стражу — суток на пять. Да так, чтобы они там не отлёживались, а занимались делом двадцать часов в сутки!» — Белый начал злиться на порядки в станице.

Дрожки медленно катили по широкой улице, распугивая кур, свиней и гусей, до того мирно ковырявшихся в грязи. Из окон некоторых домов на Белого смотрели любопытные хозяйки. Впрочем, недолго. Сей факт говорил о том, что в станице чрезмерное любопытство не приветствовалось.

Дом атамана станицы располагался в самом центре длинной улицы, за палисадником, огороженным невысоким, по пояс, заборчиком — для красоты. Ещё на улице до слуха Олега Владимировича донеслась из глубины дома довольно известная песня, но в оригинальном исполнении:

Когда я имел златые горы,
И редьки полные погреба!
Тогда я взял жену — прожору,
Она всю редьку и пожрала!

Олег Владимирович неторопливо поднялся по крыльцу и, минуя сенцы, прошёл через распахнутые двери в избу. Пахнуло свежеприготовленной пищей, и голодная слюна заполнила рот. Олег Владимирович огляделся: большая, выбеленная печь, вкруг которой расположились все остальные бытовые помещения — кухня, комнаты, даже зала.

Вот в зале-то, за широким, тщательно выскобленным столом под образами он и нашел атамана. Перед поющим Семёном Петровичем Картавкиным, который решил слегка отобедать, стояли: миска с борщом, тарелка с квашеной капустой, жареная рыба прямо на сковородке, в берестянке соленые огурцы и помидоры. С правой руки топорщилась ополовиненная чекушка водки.

Атаман станицы Семён Петрович Картавкин вид имел колоритный. Крупного телосложения, с мощным торсом и сильными руками, привыкшими держать соху и шашку, мускулистой шеей, крепким подбородком, жестковатым рисунком губ, над которыми возвышался слегка горбатый, некогда перебитый то ли в драке, то ли в битве нос. Взглядом Семён Петрович обладал опытным, умным, с хитринкой. Но главным достоянием внешнего облика казака была безукоризненно лысая голова, блестевшая в свете лучей солнца. И шея, и лицо, и руки, и лысина были темно-коричневого цвета от загара и ветров, которые для Белого казались примечательными особенностями дальнего края.

Атаман, исполнив хрипловатым баритоном столь диковинную песню, принял водки и, не глядя на Белого, зажевал капустой.

— Неплохо поёте! — Олег Владимирович взглядом нашёл табурет, приставил его к столу, сел напротив атамана.

— Казаки не жалуются. — Семён Петрович встал, прошёл к самодельному, такому же крепкому, как и хозяин, буфету, достал гранёную стограммовую рюмку, поставил её перед гостем. После сходил на кухню и принёс еще миску с борщом.

— Я не один, — проговорил Олег Владимирович, с наслаждением вдыхая вкусный аромат.

Семён Петрович разлил водку, молча, не чокаясь, выпил, проследил, как гость проделал то же самое, и только тогда произнёс, вставая:

— Налегайте. Я сейчас…

Через минуту вернулся и сел за стол.

— Извозчика покормит жена, — Картавкин налил по второй. Чекуш-ка иссякла, и он её спрятал под лавку, на которой сидел. — За что пить будем?

Олег Владимирович повёл плечами: мол, ему всё равно.

— Ну, тогда за осетра! — Семён Петрович осушил рюмку одним глотком, слегка поморщился и закусил огурцом.

— А почему за осетра? — поинтересовался Белый, доедая борщ.

— Маловато его в этом году. Это плохо, однако.

— Может, не сезон? Я, конечно, не знаток, но, по-моему, такое и у рыбы бывает

— Бывает, — не спорил Картавкин. — Особенно, когда он, осетр-то бишь, из Китая идёт. Ну да бог с ним. Какими судьбами к нам, ваше благородие?

Белый хотел, было, достать из кармана письмо, подписанное Киселёвым, но Семён Петрович остановил его жестом.

— Мы и так знаем, кто вы и с чем приехали в Благовещенск. Кучер ваш доложился. Меня интересует, почто нам такая честь?

Белый дожевал помидор и ответил:

— Имеется распоряжение проверить все воинские части. В том числе и казачьи станицы. Вот его и выполняю.

— А… — протянул Картавкин. — Предписание. Что ж, вот покушаете, и изволите приступить?

— Для начала, Семён Петрович, просто покажите мне станицу. А после решим, что предоставить более детально.

Обзор пограничной заставы, а именно такие функции на станицу Марковскую, в обиходе— Марковку, были возложены военным губернатором, начали с берега Амура. Семён Петрович вывел гостя из дома, провёл по вытоптанной через огород, скользкой после дождя, тропинке к сараям, что стояли близ реки, на самом краю обрыва. Таких сараев опять же, выстроенных из брёвен, с узкими щелями окон, выглядывавших на реку, оказалось немало: практически в каждом дворе. Имелось между дворами и своеобразное сообщение посредством деревянного настила, который был проложен версты на три, размыкая штакетник, тем самым давая возможность соседям попасть друг к другу не только через улицу, а и по огородам. Олег Владимирович осмотрел лестницу, но спускаться к воде не стал.

— Верхнее бревно, — Белый указал на первую ступеньку, — закрепили всего двумя кольями по краям. А почему не вбили и посредине? Надёжней было б?

— Добре и так. — Семён Петрович потёр глаз, словно в него попала соринка. — Спотыкаться каждый раз об этот кол…

Олег Владимирович сделал вид, будто его удовлетворил ответ атамана.

— Окна какие у вас в сараях… — Белый чуть не угодил в лужу. — Маленькие, узкие.

— А зачем большие? Там утварь разная. Опять же — скотина. А птице и свинье холод не нужен. Так вас, ваше благородие, окна с лестницами интересуют? Али денежная часть?

— Денежная, Семён Петрович, денежная. Но деньги ведь не просто лежат у вас в канцелярии, вы на них что-то покупаете? На что-то тратите. Я и хочу посмотреть, что именно вами приобретено, скажем, за последние два года. Вы сколько атаманом в станице сей?

— Так, почитай, годков двадцать.

— И никаких проверок до сей поры?

— Врать не буду. Чего не было, того не было.

— То-то и оно, Семён Петрович. А деньги, они контроль любят. Не то, словно вода в Амуре, утекут.

— У меня не утекут, — уверенно заметил атаман.

За три часа атаман и проверяющий осмотрели всё: побывали на складах и в жилых домах самих казаков, проверили состояние оружия, в том числе и трёх орудий, присланных в станицу прошлой осенью. Правда, как выяснилось, стрелять из них никто не умел. А единственный артиллерист, который прибыл вместе с ними, в начале лета утонул в реке.

— Как утонул? — поинтересовался Белый.

— Да как все тонут. Купался, наверное, да захлебнулся.

— А поточнее? — встрепенулся Олег Владимирович.

Семён Петрович потёр лысину:

— Вечером пошёл купаться, а наутро его в одних кальсонах нашли на берегу. Синий весь. Утопленники завсегда такие…

— Понятно. И что теперь с этими орудиями?

— А что с ними? Протираем, для порядку. Глядим, чтобы ржа не взяла.

— Понятно, — повторил Белый, продолжая осмотр.

В караульном помещении Олегу Владимировичу припомнилось, как его встретили возле ворот.

— Семён Петрович, что ж это меня к вам пропустили безо всякой проверки документов?

— Дак, э… — Картавкин спокойно повёл плечами. — Дрожки-то у вас из полицейского участка. И кучера Архипа, давно знаем. У нас тоже… всякое случается, приходится вызывать ихнего брата. Хотя караульным взбучку задам. Тут вы, ваше благородие, правы. Караул, это ж…