Георгий Караев - На перекрестках столетий

• Название: На перекрестках столетий
• Автор: Георгий Караев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1981

Повесть ленинградского писателя о приключениях ребят, отправившихся в наши дни на ушкуях по древнему водному пути «из варяг в греки».

---

Карцев встал из-за стола и несколько раз прошелся по кабинету. Затем, раскрыв большой географический атлас, подозвал ребят и, указывая на крупномасштабный лист карты, спросил:

— Ну хорошо, а вы представляете себе, как, собственно, проходил путь «из варяг в греки»?

— Так ведь он в летописи точно указан, — нерешительно ответил Володя, вглядываясь в переплетения синих прожилок.

— Вы полагаете, точно? — улыбнулся Георгий Алексеевич. — Могу прочесть вам, как он описывается, например, в «Повести временных лет».

С этими словами Карцев подошел к застекленному книжному шкафу и достал с полки увесистый том.

— Вот послушайте, — сказал он, найдя нужную страницу. — Читаю: «…тут был путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, а в верховьях Днепра — волок до Ловати, а по Ловати входят в Ильмень озеро великое; из этого же озера вытекает Волхов и впадает в озеро великое Нево и устье того озера впадает в море Варяжское».

Георгий Алексеевич снял очки и пристально посмотрел на своих гостей.

— На первый взгляд как будто все ясно, не правда ли? — Студенты согласно кивнули. — Но это только на первый взгляд. А теперь давайте обратимся к карте, и вы увидите, что все совсем не так просто.

Ребята склонились над столом.

— Смотрите, — Георгий Алексеевич провел тонко очиненным кончиком карандаша воображаемую линию. — Если двигаться, как указано в летописи, с юга до верховьев Днепра все ясно. А вот дальше говорится о волоке до Ловати. Но ведь путь к Ловати пересекает такая крупная река, как Западная Двина. И в те времена это был почти непроходимый лесисто-болотистый край, изобиловавший озерами и реками. Не случайно в 1238 году направлявшееся к Новгороду ордынское войско, добравшись до Игнач-Креста, не смогло продвинуться дальше и вынуждено было повернуть обратно. Те же места, через которые пролегал путь «из варяг в греки», и по сей день принадлежат к числу наименее исследованных. Это почти «белые пятна». — Карандаш-указка Карцева очерчивал плавные окружности на карте. — Летописец почему-то пропустил Западную Двину, и, кроме того, мы сталкиваемся здесь с непомерно большим волоком — до двухсот километров. И ведь это только до истока Ловати, а до места, где она становится судоходной, волок получается раза в полтора длинней…

— Как же так?! — вырвалось у Жени. Володя обескураженно молчал.

— Ничего не поделаешь. Как видите, в описании пути еще много неясного, — сказал Георгий Алексеевич. — Летопись отмечает, что путь «из варяг в греки» не раз изменял свое направление. Одной из причин этого были бесконечные междоусобицы удельных князей в эпоху феодальной раздробленности Руси. Так, город Витебск, а вместе с ним и верховья Ловати, да и среднее течение Западной Двины постоянно переходили из рук в руки, их то включали в состав Полоцкого княжества, то присоединяли к себе его восточные соседи. Это, конечно, делало путь небезопасным для торговых караванов, судов и заставляло купцов искать другие, более спокойные маршруты.

— Да, нелегко нам придется, — вздохнул Володя. — Все, что вы сейчас рассказали, в новом свете рисует дело. Надо еще раз как следует обдумать маршрут и посоветоваться. Разрешите позвонить вам через пару дней.

— Буду рад, — ответил Георгий Алексеевич, ставя книги на место.

— А все-таки от экспедиции мы не откажемся ни за что. Не думайте! — запальчиво заявил на прощание Женя Журкин.

— Я и не думаю, — примирительным тоном произнес Карцев. — И вас к этому не призываю. Скорее даже наоборот… Звоните, — добавил он, провожая ребят.

Оставшись один, Георгий Алексеевич вернулся в кабинет. Перебирая давние материалы, он погрузился в размышления. Студенческая идея их необычного путешествия непосредственно перекликалась с многолетними изысканиями ученого.

Военный историк, он многие годы занимался исследовательскими экспедициями. Его особенный интерес вызывал прославленный русский полководец князь Александр Ярославич.

В тяжкую годину Батыева нашествия, одного из самых страшных испытаний, выпавших на долю нашего народа, разоренной дотла оказалась вся нижняя и средняя Русь с такими крупными центрами, как Киев, Владимир, Суздаль, Чернигов, являвшимися очагами национальной культуры. Некогда поражавшие воображение иноземных гостей своим богатством и красотой, они лежали в руинах — сожженные и разграбленные. Уцелели лишь Господин Великий Новгород и Псков с их владениями в Прибалтике и на севере, у Студеного моря.

Разбойное нападение на эти сохранившие независимость русские города-республики объединило шведов, датчан, немецких рыцарей-меченосцев — всех, кто стремился воспользоваться бедственным положением Руси для захвата ее земель. Смертельная угроза нависла над нашим народом, его свободой и культурой. Победа новгородского князя Александра над шведами на Неве в 1240 году, в честь чего он был назван Невский, разгром спустя два года немецких псов-рыцарей на льду Чудского озера, вошедший в историю под названием Ледового побоища, наряду с дальновидной политикой и искусной дипломатической деятельностью Александра Ярославича в Золотой Орде помогли отстоять национальную независимость нашей Родины, сохранить ее язык и культуру, постепенно, исподволь накопить силы для свержения ненавистного ига.

Несколько лет назад Георгий Алексеевич ездил в Торопец, старинный город Калининской области, чтобы побывать в местах, где зимой 1245 года вновь блеснул полководческий гений Александра Невского. Там историк обратил внимание на то, что княжеская дружина точно так же, как и в походе против шведов в 1240 году, предпочла наиболее освоенный тогда водный путь «из варяг в греки». Только в первый раз дружина плыла по Волхову и Неве, к северу от Новгорода, а во второй использовала южное направление этого пути.

«Значит, существовал все же какой-то другой, короткий, волок», — размышлял Георгий Алексеевич, и нынешний разговор со студентами вернул его к этим предположениям. Их полностью подтверждали и летописные сведения.

«Да, несомненно, — думал Георгий Алексеевич, перечитывая строки летописи и время от времени сверяясь по карте, — маршрут новгородцев был именно таким: Ловать, Кунья, Сережа, Торопа, Западная Двина. Здесь мог находиться только один волок — между деревней Волок на Сереже и Торопой у города Торопца… Ну что ж, для начала, пожалуй, лучше всего проверить именно это направление. Ведь к середине XIII века оно стало основным. Так, по-видимому, и нужно будет посоветовать ребятам».

* * *

Громов позвонил через день и неожиданно пригласил Карцева приехать к ним в институт поделиться своими соображениями со всеми участниками будущей экспедиции.

— Ребята очень хотят вас послушать. — В голосе Володи звучали умоляющие нотки. — Соберутся и преподаватели, которым пришлась по душе наша затея. С вашей помощью разработаем окончательный план подготовки, поскольку время не терпит. Так что уж, пожалуйста, не отказывайтесь.

Георгий Алексеевич охотно согласился. Энтузиазм молодежи невольно заразил и его, и он почувствовал себя причастным к их замыслу.

В пятницу после занятий в одной из учебных аудиторий состоялась назначенная встреча. Народу собралось много — едва хватило стульев.

Володя Громов, исполнявший обязанности председателя, не без гордости представил Георгию Алексеевичу собравшихся преподавателей. Затем Карцев познакомился со студентами — будущими членами экспедиции. Кроме самого Громова и Жени Журкина, их было пятеро, в том числе две девушки: тоненькая блондинка Таня Леонова — «художник и фотограф», как отрекомендовал ее Володя Громов, и третьекурсница Алла Урусова, быстроглазая, энергичная, с румянцем во всю щеку. Саша Трофимов и еще один будущий путешественник Сережа Жарковский настроились по-деловому: заняв места в первом ряду, они положили перед собой блокноты и приготовились записывать.

После обстоятельного выступления историка завязался шумный обмен мнениями. Горячо спорили, перебивая друг друга, осаждая ученого множеством вопросов. Все склонялись к тому, что идею надо поддержать.

— Я — за, — поднялся с места декан факультета, — но есть один важный момент, который вы упустили, а его необходимо прояснить, прежде чем приступать к подготовке похода.

— Какой? Какой? — послышалось со всех сторон.

— Объясняю. От Георгия Алексеевича мы узнали, что большой отрезок пути «из варяг в греки», находящийся между озером Ильмень и Западной Двиной, до сих пор сравнительно слабо исследован. Да и дальше, от Западной Двины до Днепра, маршрут по речке Каспле может преподнести немало сюрпризов. Не забывайте, что Тур Хейердал, пример которого вас так вдохновляет, пересекал океан, и, естественно, вопрос о соответствии осадки «Кон-Тики» океанским глубинам перед ним не возникал. У вас же совсем другие условия. А если та или иная речка настолько обмелела, что построенная вами ладья окажется непригодной для плавания по ней? Вы рискуете тогда растратить ваш труд и средства впустую. Поэтому предлагаю разведать предварительно хотя бы отрезок пути от озера Ильмень до Западной Двины, представляющийся мне наиболее сложным.