Андраш Рона-Тас - Монголия. Следами номадов

• Название: Монголия. Следами номадов
• Автор: Андраш Рона-Тас
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4458-6504-9

Для современного читателя книга о Монголии ─ это книга-открытие. Монголия ─ разнолика. Это и страна диких степей, пустынь и полупустынь. Ее территорию оживляли в разные времена племена кочевников-номадов. Века становления, войн, триумфа и угасания позволили ее народу вобрать в себя и ассимилировать культуры и традиции многих, кто приходил на эту землю. Книга будет интересна широкому кругу читателей.

---

Китайский ремесленник работает обычно в магазине, в первом помещении, к которому прилегают одна или две маленьких комнатки.

В китайском районе ещё можно встретить несколько красивых старых ворот. Либо они изготовлены из камня и украшены резными колоннами и тимпаном, либо вырезаны из дерева и украшены цветными красочными сценами, главным образом, из полюбившегося сказания под названием «Три королевства». Для китайских домов являются характерными уложенные в один или два ряда «зубы», тянущиеся под навесом. Это выступающие венцы потолочных балок. Оконные решётки не изготовлены в виде скрещённых планок, но уложены в узоры. К ним прилегает промасленная бумага. Большинство китайских домов выкрашено в голубой цвет. Есть тут несколько домов, считающихся двухэтажными, но эти дома, собственно, одноэтажные, когда партер принимается за первый этаж. Крыши с поднятыми краями, подобно седлу, облеплены глиной, на которой спокойно растёт трава.

Китайцы устанавливают свои строения вокруг «подворья», в которое можно войти через большие двустворчатые ворота. Внутри в ограждённом пространстве находятся ящики или бочки с посаженными овощами или цветами. В китайском районе находится храм «Гэсэра». Этого богатыря народных монгольских эпосов китайцы чтили как бога. Храм состоит из четырёх маленьких зданий, из которых наружное и внутреннее составляли, вероятно, собственно храм, а в двух боковых жили когда-то ламы. Местами можно заметить ещё цветные росписи, украшающие покрытые резьбой входы и крышу.

Сцена из оперы «Три хмурых холма»

Из китайского района пошли мы в старый русский район, тянущийся в сторону реки Толы. Здесь кроме домов из кирпича и глины стоят также дома из бруса, покрытые деревянными крышами. На больших въездных воротах случаются также украшения в виде резьбы. Кое-где ещё видны красивые украшенные резьбой оконницы – неотъемлемый реквизит этих домов. Мы входим в жилище через двор, который, в отличие от китайского, не застроен вокруг. На этого типа дворах, заселённых обычно монголами, ставятся юрты. Монголы используют летом дом как вспомогательное строение, а зимой – как жилое. На лето хозяева перебираются в юрту.

Монгольские и китайские жители столицы очень любят посидеть на улице. В то время как монголы сидят на корточках в целях беседы или курения трубки там, где им заблагорассудится, китайцы сидят на лавочках перед своими домами.

Клубящаяся по улицам толпа создаёт непривычное красочное зрелище. Впечатление такое пробуждает, прежде всего, разноцветность нарядов. Летний наряд монгольский изготавливается из цветного полотна или шёлка, зимний – из крепчайшего сукна, подбитого мехом: длинный, достигающий щиколоток кафтан, застёгивающийся на правом плече маленькими пуговицами. Кафтан этот бывает украшен такими пуговичками также с левой стороны и под левой подмышкой. Талия многократно обвивается цветным широким поясом из шёлка. Это необходимо, когда часть кафтана над поясом служит карманом. Ни один вложенный за пазуху предмет не выпадет, а при езде на коне пояс прекрасно поддерживает наездника. В течение неполных десяти минут я записал сопоставления цветов в одежде, которые помещаю ниже:

Встречались также другие цвета. Нельзя, однако, пользоваться произвольно их составлением. Потому что регулирует это господствующая мода. Материалы убранства часто имеют тиснёные узоры в виде кружков или других геометрических фигур. Крой наряда женского и мужского является одинаковым. Во время уличных походов не удалось мне заметить характерных нарядов для отдельных регионов. Во время моей более поздней поездки по стране убедился я, что разнообразные народные наряды, которые я осматривал в столичном музее, в некоторых окрестностях не вышли ещё из употребления даже сегодня.

На улице царит оживлённое движение. В сравнении с провинцией количество машин тут значительно больше. В таком большом движении экипажей механических видим мы наездников на конях или даже караваны верблюдов. В центре города движением руководит милиционер.

На следующий день посетили мы кожевенное предприятие и фабрику декоративного промысла. Оказалось, что руководитель этого последнего предприятия бывал уже в Венгрии и встречался даже там с коллегой Кара. Во дворе фабрики обратил я внимание на несколько мотоциклов. Их владельцы уже не ездят на работу на конях. На ткацкой фабрике ковров на современных ткацких станках изготавливаются монгольские ковры по старым образцам. На кожевенном предприятии шьют, прежде всего, сапоги с голенищами. Мы также пришли сюда для того, так как в дороге нам потребуются такие сапоги. Наши хозяева даже об этом позаботились. Здесь изготавливают уже современный тип обуви, немного отличающийся от европейских моделей, но по желанию делают также старомодные, оригинальные монгольские сапоги с поднятыми вверх носками и расширяющимися у колен голенищами. Нас тоже спросили, какие мы закажем. После долгого раздумья мы высказались за эти современные, так как старинные сапоги монгольские подходят, прежде всего, для стремян.

В один из дней мы посетили Высшую Педагогическую Школу, где готовят учителей для семилетних и десятилетних школ. Факультет общественных и естественных наук насчитывает четыреста пятьдесят студентов. Здесь преподают монгольский язык, монгольскую литературу, русский язык, географию, естествознание, физику, математику, историю, педагогику и науку физического воспитания. Несмотря на то, что из этой Школы выходит всё больше учителей, их ещё постоянно не хватает для школ подготовительной степени, которых в стране более четырёхсот. Узнали мы также, что в самом Улан-Баторе находится двадцать одна школа, а также двенадцать техникумов. Всего в этих школах преподаёт несколько сот учителей.

Нас, конечно, больше всего интересовала кафедра монгольского языка. Долго разговаривали мы с преподающими здесь коллегами. Мы узнали от них расписание занятий. На одном уроке студенты изучают фонетику и историю языка, на другом – морфологию, на третьем – синтаксис, на четвёртом – лексикологию. Из Высшей Школы Педагогической отправились мы в Университет имени Чойбалсана. Это, возможно, один из самых молодых университетов мира. Он был открыт в 1942 году. До 1921 года в Монголии была только одна начальная светская школа на пятьдесят учеников. Это и продолжалось двадцать лет, прежде чем выросло поколение с начальным и средним образованием, теперь нужно было начинать закладку школ и обучение в них учителей. Обычно в университете студентами становились в 99 % дети, происходящие из пастушеских и рабочих семей; большинство из них ещё до сегодняшнего дня летом живёт со своими родственниками в кочевых условиях.

В 1942 году было создано три факультета: медицины, ветеринарии и педагогики, потому что в этих-то отраслях существовала горячая проблема потребности в подготовке хороших специалистов. В 1957 году расширился объём деятельности университета. На кафедре естественных наук преподают химию, биологию, физику, математику и географию; на кафедре общественных наук – историю, экономику, монгольский язык и литературу, а также русский язык. В университете существуют зоологический и анатомический кабинеты, а также библиотека, насчитывающая около 210 000 томов, среди которых можно найти как ценные памятники старины, так и современную научную и специальную литературу. В учебном заведении работает около двухсот преподавателей.

В 1946 году при Университете образовался институт, в котором шестнадцать свежих выпускников начали научную работу. Университет состоял из двух больших комплексов зданий. Недалеко от главного двора стояло здание совмещённых кафедр медицины и естественных наук. Начиная с 1956/57 академического года кафедры аграрную и общественных наук перенесли в большое здание у подножия ближних гор.

Преподавание на нескольких кафедрах ещё велось на русском языке, потому что преподаватели там – приглашённые русские учёные, но на большинстве кафедр лекции «взяли на себя» уже молодые монгольские преподаватели. Была ещё другая причина того, что лекции часто проводятся на русском языке. В Монголии перед 1921 годом ничего другого не учили, кроме религиозных текстов и «научных», связанных с ними непосредственно. В связи с этим не могла развиваться монгольская терминология. После укрепления новой власти народной требования новой жизни были часто выше, чем возможности развития языка.

В Монголии в течение длительного времени совершается реформа языка. Массово выкапываются забытые, отжившие своё выражения или выражения в другом значении и относящиеся к обозначению вновь познаваемых понятий. Мой коллега Лайош Бесе в своём исследовании на тему реформы языка отличает пять групп новых терминов. Существую такие новые понятия, для обозначения которых внесены старые слова, например: слово, означающее прежнее «зрелище», здесь употребляется для обозначения «выставки». В других случаях к слову в значении повсеместном добавлено значение специальное, таким образом, например, «молния» означает также «телефон». Чего нельзя было выразить одним словом, выражено через описание. Термин «ампер» выражен как «мера электрическая», а «аквариум» назывался «посудой, содержащей зверей и водные растения». Другим способом создания новых слов было складывание большого количества известных слов для определения сложных. Так, например: «исследователь языка» означает «языковед», а «огнистая телега» – поезд. Если же не было найдено соответствующего монгольского слова, принималось иностранное. В таких случаях слово приспосабливалось к монгольской фонетике. Например, слово, означающее дежурного, принимало в монгольской форме «джид-жур». Трудно в нём отыскать французское происхождение, но и российское в выражении diezornyi. Не все предложенные к использованию слова принимаются. Несмотря на то, что из года в год появляются на эту тему большие тома, издаваемые Комиссией Реформы Языка, уплывёт ещё довольно времени, прежде чем придёт монгольская научная терминология, а это и есть частичная причина того, что в Университете не всегда ещё языком преподавания становится монгольский язык.