Ирина Степановская - Тем, кто не любит

• Название: Тем, кто не любит
• Автор: Ирина Степановская
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61898-9

Поездка Натальи Нечаевой, молодого ученого-иммунолога, на конференцию в Санкт-Петербург кажется ее мужу странной. Подозрения вызывают и поспешные сборы, и забытый доклад, и старый кулон, валяющийся на постели… Вячеслав решает ехать вслед за женой.

Неожиданные обстоятельства, странное переплетение судеб и встреча с любовью, пронесенной сквозь годы, ожидают умных, гордых и таких по-чеховски несчастных героев в этом безумно красивом и торжественно-печальном городе.

Книга также издавалась под названием «Боковая ветвь».

---

Старинные настенные часы в проеме между окнами отбили четверть девятого утра, и Женя, инстинктивно обернувшись, еще успел заметить, как дрогнули стрелки. Регистратура работала с восьми, значит, сейчас в коридоре начнут собираться больные, к половине девятого придут лаборантки. К девяти – коллеги. Начнется обычный рабочий день. Женя положил шарф на место, подошел к двери и, перед тем как выйти, осмотрел кабинет. Все осталось так, как было, когда Евгений вошел. Форточки закрыты, и в кабинете еще витал чуть душноватый запах духов, пыли, книг и увядшей сирени, дотягивающейся кистями до окон третьего этажа. Потянувшись к выключателю, Женя напоследок еще раз обернулся: в центре черного пластикового стола для заседаний в вазе поникли головками три великолепные темные розы. В парном к столу шкафчике для посуды стояли чашки и тарелки для чаепитий, отдельно с высокомерным видом высились бокалы для шампанского. Со стен на Женю смотрели авторские свидетельства об изобретениях, дипломы, лицензии и фотографии – все в одинаковых рамках и в определенном порядке.

Он не выдержал, подошел. На одной из фотографий в числе других был он сам. Женя тогда только еще закончил институт. Дело происходило несколько лет назад, после какой-то очередной конференции, весной. Все тогда радовались удачному продвижению новой темы. На столе виднелись бутылки шампанского, коробки конфет. У Натальи Васильевны в руках был огромный букет сирени. Кто-то срезал его под самыми окнами. С одного боку Наташу обнимал какой-то старомодного вида высокий мужчина – заведующий лабораторией из смежного по тематике института, рядом с ним стояла спортивного вида блондинка и показывала в объектив что-то вроде почетной грамоты. С другой стороны к Наталье Васильевне примкнул пресловутый Нирыбанимясо, а сам он, Женя Савенко, скромно держался на заднем плане в кучке аспирантов.

Женя вздохнул, провел с любовью рукой по стеклу этой фотографии, достал из кармана свой ключ от кабинета, через щелочку осмотрел пустой пока еще коридор лаборатории и выскользнул наружу.

Вячеслав Сергеевич в собственной квартире, как обычно, принялся за завтрак. Солнечный луч, потершись о занавеску, скрылся из глаз, заслоненный набежавшим облаком. Хлеб теперь казался ему безвкусным, а кофе несладким. И вообще не хотелось ни пить, ни есть. Вячеслав выплеснул кофе в раковину и тщательно вымыл чашку. Снял с плечиков куртку, подхватил с подзеркальника ключи от своей машины.

«Что же она все-таки взяла с собой слушать?» – снова вспомнил он. В коробке с дисками, стоящей на полке на жениной половине шкафа сверху, лежала бумажка с изображением какого-то оркестра. Скрипачи в первом ряду торжественно занесли над головами смычки. Оркестр Поля Мориа. Серов пожал плечами. Пункт шестой программы был отмечен карандашиком для бровей. «Адажио. Джиозотто – Альбинони». Вячеслав понятия не имел, что это было за адажио. Он вообще не являлся большим знатоком в музыке. Интересно, почему эта вещь помечена галочкой? Ему даже захотелось ее послушать.

Серов небрежно вывел машину со двора, продолжая размышлять. Откуда он взялся, этот Джиозотто? И Альбинони тоже. Никогда Вячеслав Сергеевич не слышал таких фамилий. Что они еще сочинили?

«Соберись, – сказал он себе, – на утро назначены две операции. Обе достаточно сложные».

Обычно Вячеслав оперировал под микроскопом. Какой микроскоп! Сейчас он с трудом мог фокусировать взгляд на дороге. Хотел зажечь сигарету, не мог отыскать зажигалку. Господи, она ведь была где-то тут! Неужели он настолько сильно сдал за последнее время, что так разволновался из-за этого дурацкого происшествия? Что оно было – первое или последнее? Наташа не дура. Она прекрасно должна понимать, что все его связи – баловство. Сексуальные игры стареющего мужчины.

Повинуясь внезапному импульсу, он вдруг остановился и вышел из машины. Зачем-то попинал протекторы, наконец закурил. Потом проверил, есть ли в карманах деньги, и позвонил на работу. Серов решил: «Будь что будет, но оставаться в Москве невозможно».

Через семь минут он пересек кольцевую автостраду, взяв направление на Питер. Просто так, без особой цели, чтобы чем-то занять себя и, может быть, прояснить для себя что-то. Не то чтобы он наметил обязательно встретиться с женой. Ведь то непонятное, смешное и ужасное, что происходило между ними в последнее время, было больше похоже на какое-то затянувшееся недоразумение, но объяснить это все равно нельзя. С того момента, как Вячеслав Сергеевич принял решение ехать, мысли его сконцентрировались, а пальцы перестали дрожать. Автострада М10 сама направляла его в Петербург, и он с готовностью ей повиновался.

2

Алексей Фомин, хозяин одного из известных автомобильных салонов в Петербурге, в этот день вернулся домой пораньше. Вот как-то так сложились звезды, что он решил положиться на своего заместителя и уехать из офиса. Алексей Фомин любил свой дом, можно сказать даже шире – любил не только дом, но и вообще все, чего он добился и что его окружало. Фомин отпер дверь подъезда, поздоровался с консьержкой и охранником и поднялся к себе на четвертый этаж старинного красивого здания. Огромный букет свежих роз встретил его благоуханием в гостиной. Предупрежденная о приходе мужа жена хлопотала в кухне. Домработница была отпущена, сын Антон собирался потусоваться с друзьями. Откушав жареную грудку индейки с цветной капустой и молодым картофелем, Алексей в благодушном настроении устроился на роскошном кожаном диване в гостиной, просматривая последнюю страницу вечерней газеты. Алена, его жена, в это время на кухне заправляла посудомоечную машину.

– Как дела, Антон? – крикнул от газеты в сторону сына Фомин.

– Нормально, пап. Я ухожу.

– Пусть Павел обязательно привезет тебя домой. Ни с кем больше не езди! – предупредил Алексей. Павел был их водитель.

– Хорошо, пап.

Боржоми пузырился перед Алексеем в бокале на столике. На выходные веселая компания должна была собраться у них на даче, в поселке на балтийском берегу. Жизнь на данном отрезке времени не сулила особенных тревог и радовала стабильностью.

Фомин закрыл за сыном дверь, взял газету и переместился в кухню. Его взгляд с колонки анекдотов упал на обзор театральных новостей. На гастроли в Питер опять приезжал Московский театр имени Ленинского комсомола.

– Сходим на «Чайку»? – сказал он жене.

Алена скривила хорошенький ротик.

– Да эта «Чайка» мне в школе осточертела. Давай на что-нибудь другое.

Фомин пожевал губами.

– Хороший состав.

Алена не согласилась.

– Небось старье.

– Старье так старье. – Настаивать он не стал. Хотя сам бы сходил на этот спектакль.

Мужчина снял и сложил очки. Потер переносицу. Однажды, таким же вот летним вечером, сидя в кресле в маленькой комнатке у одной молодой девушки, он взял со стола томик Чехова. И почти забытый девичий голос, обращаясь к нему, спросил:

– Ты какую пьесу у Чехова больше любишь?

В ответ он пожал плечами:

– Не знаю.

Девушка сказала как о чем-то давно решенном:

– А я – «Чайку». Знаешь почему? Я люблю Нину Заречную. Ее почему-то, сколько я видела, неправильно представляют. Играют либо истеричку, либо чересчур романтическую особу. А она на самом деле была решительной, смелой. Другая бы на ее месте могла спокойно выйти за Треплева замуж. Молодой писатель, как-никак, пусть и в дядюшкином поместье. И сидела бы всю жизнь возле голубого озера, не рыпалась никуда. А она выбрала Тригорина и театр. Любовь и карьеру. Свободное плавание вместо тихой пристани.

– И свернула на этом шею. Ты тоже хочешь в свободное плавание?

– Почему свернула? – Голос у девушки стал немного обиженным. Нина ведь все-таки стала актрисой. Может, дальше она вообще будет звездой, Чехов просто это не дописал. Кроме того, наука не театр, шансов пробиться гораздо больше.

– Наука теперь – цирк. Но над упавшими всегда смеются безжалостно, имей это в виду!

– Постараюсь не падать.

Разговор был окончен. Ту девушку, чей голос он так явственно сейчас вспомнил, звали Наташей Нечаевой.

Сколько же лет они не виделись? Он даже не мог сосчитать. Исчезла она тогда из приволжского города неизвестно куда. Но однажды все-таки ему позвонила. Наташа знала этот его номер. Алена тогда со своей безумной ревностью помешала разговору. С чего вообще было ревновать? Обычный разговор: как дела, то да се… Забавная она тогда была девушка, эта Наташа… Где она сейчас? Странно, почему он все-таки ее вспомнил?

– Эй, ты спишь? – донесся до него голос Алены.

– Да, что-то задремал…

– Тогда иди в спальню, я сейчас тоже приду! – В голосе Алены послышались игривые нотки. Алексей вздохнул, почесал кончик носа.

– Давай сначала я отвезу машину в гараж.

– Это целых полчаса! – капризно надула губки Алена.