Всеволод Вихнович - Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

• Название: Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)
• Автор: Всеволод Вихнович
• Издательство: Академия исследования культуры
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-903931-66-8

Книга известного петербургского ученого В.Л. Вихновича посвящена жизни и трудам последнего иудейского царя Ирода Великого (73-4 гг. до н.э.), имя которого в связи с упоминанием в евангельском предании казалось бы неразрывно связано с негативной характеристикой: «царь-злодей». Реальная же судьба исторического царя Ирода поистине уникальна. При его правлении Иудейское царство достигло вершин иудейско-еврейской государственности, превзойдя библейские царства Давида и Соломона. В результате искусного правления Ироду удалось невозможное — соединить несоединимое: оставаясь иудеем, для внешнего мира он стал римским аристократом, имеющим право носить почетное имя Юлий — родовое имя Цезаря и Октавиана Августа; будучи покровителем и финансовым спонсором всех сторон эллинистической культуры, он был выбран почетным пожизненным судьёй Олимпийских игр… Если учесть, что основой европейской цивилизации является греческая мудрость, римский порядок и иудейский религиозный дух, то царь иудейский Ирод может считаться первым Европейцем,органически соединившим все три составляющие этих культур.

Это издание будет интересно не только ученым, занимающимся историей и идеологией Древнего мира, но и самому широкому кругу читателей. Автор предлагает задуматься над соблазном абсолютной власти, над природой религиозных и политических конфликтов в Израиле рубежа эр, над условиями, в которых возникало христианство, над универсальностью и актуальностью различных моделей развития общества.

---

При этом в отличие от Соломона, который привлек для строительства Первого Храма и своего дворца финикийских ремесленников, Ирод обходился местными иудейскими мастерами. По сообщению Иосифа Флавия, по окончании строительства Храма десятилетия спустя после смерти Ирода без работы остались свыше 18 тыс. (!) квалифицированных строительных рабочих и ремесленников (ИД. Т. 2. С. 415). Иначе говоря, экономическая политика Ирода способствовала формированию целого класса квалифицированных ремесленников-иудеев, и, несомненно, не только строителей.

Важно при этом отметить, что это были не рабы, а свободные люди, кормившие своим трудом семьи.

План Кесарии 

Ирод, конечно, не мог не понимать, что развитие страны невозможно без надёжных путей сообщения, и поэтому он много внимания уделял их улучшению, особенно по направлениям традиционных торговых связей страны. Не только улучшалось качество дорог, как главных, так и местных, но и усиливалась охрана путешествующих и торговцев. Однако со временем развитие страны и стремление участвовать в тогдашнем мировом разделении труда столкнулись с ограниченными возможностями портов страны на берегах Средиземного моря. Поэтому возникла необходимость строительства нового главного портового города — Кесарии Морской. Этот важнейший для царства Ирода проект заслуживает особого внимания не только ввиду его грандиозности. В строительстве Кесарии реализовалась вся идеологическая программа Ирода — плодотворное соединения разных цивилизаций.

Как пишет Иосиф Флавий, «найдя на берегу местность, в высшей степени удобную для города и раньше называвшуюся Стратоновой Башней, он велел составить обширный план и приступил к постройкам… притом из белого мрамора и украсил (город) роскошными дворцами и общественными зданиями. Самым замечательным его сооружением, отличавшимся как величиной, так массою употреблённого труда, была обширная гавань, величиной с Пирейской (Пирей — город-гавань Афин. — В. В.)». Город находился на середине пути между Дором и Яффой. Пока не было этого порта, плавание из Египта в Финикию и Сирию было опасно, поскольку в открытом море постоянно дул юго-западный ветер, гнавший суда на скалы. В честь Цезаря город получил наименование Кесария (Цезарея). Конечно, на входе в гавань был установлен храм Цезаря и огромные статуи — одна в честь богини Ромы (Рима), а другая — самого Октавиана, в нём был устроен театр и амфитеатр. Там были учреждены четырёхлетние игры, в ходе которых царь щедро наградил не только победителей, но и занявших вторые и третьи места. Население города насчитывало 40–50 тыс. человек, причём половину его составляли иудеи, а половину язычники (греки и частично римляне и другие). Конечно, наряду с языческим святилищами были и синагоги. Показательно, что город был присоединён к провинции Самарии, которой управляли царские наместники. Даже по планировке он был подобен Александрии в её лучшие времена, и в нем гармонично сочетались иудаизм и эллинизм (ИД. Т. 2. С. 172–173). Отстроенный в течение 12 лет город производил такое впечатление, что Иосиф написал об Ироде: «Ни в каком другом месте величие его духа не выразило себя с такой полнотой» (ИВ. С. 67).

Стоит добавить, что археологические исследования, проведённые в наиболее хорошо сохранившейся части города, оказавшейся на морском дне, выявили поразительные факты, важные для характеристики всего строительства Ирода, Оказывается, инженеры царя использовали самые передовые технологии строительных работ, чего Иосиф не сообщил, поскольку не был инженером. Приведем только один пример, поразивший не только археологов и историков, но прежде всего современных специалистов по гидротехническим сооружениям. Иосиф кратко сообщает, что для создания молов и дамб для гавани в море погружали огромные каменные блоки. Затем на созданной таким образом дамбе сооружали погрузочные набережные, склады, над которыми возвышались башни. К изумлению подводных археологов, при исследовании были обнаружены не только некоторые из больших каменных блоков, упомянутых Иосифом, но также большие бетонные блоки, на которых были видны следы опалубки. Как отмечают исследователи, «нам приходится восхищаться решениями инженеров Ирода, справлявшимися с трудностями строительства, беспрецедентными до сих пор. Чтобы предотвратить подмыв волнолома, они сперва укладывали на морском дне постель из гальки, на ширине большей, чем ширина волнолома….Наиболее удивительное открытие было сделано вблизи входа в порт у северного волнолома. Массивные бетонные блоки размерами 17,3 х 10 х 1,8 м бетонировались в открытом море, в погружающихся на дно наплавных опалубочных конструкциях. Лежни (деревянные), на которые опирался блок, сохранились в течение 2000 лет. Испытания, проведенные в университете Тель-Авива, подтвердили предположения о твердении бетона в воде. Римский архитектор Витрувий (I в. н.э.) писал о том, что римлянам известен гидравлический цемент. Однако только при строительстве порта в Кесарии он использовался в столь широких масштабах. Более того, была восстановлена поразительно точно продуманная организация работ. Сначала ныряльщики, тренированные для ныряния с грузом в руках, опускались на глубину до примерно 3,7 м, где до 2 мин выравнивали дно для волнолома, затем их поднимали канатами. После выравнивания участка дна площадью примерно 23 кв. м и размещения на нём постели из гальки начиналась буксировка наплавного опалубочного блока гребными судами. Рабочие заполняли пространство между двойными стенками блока бетоном, что позволяло преодолеть плавучесть блока и заполнить его. Опускаясь поочерёдно на дно, водолазы проверяли положение блока и устраняли неисправности. Кранами блок приводился в такое положение, чтобы его длинная сторона была перпендикулярна берегу- Для стабилизации положения блока вокруг него отсыпался камень и песок. Исследования показали, что твердеющий в воде бетон (на вяжущем из вулканического туфа, возможно, из района Везувия) и даже доски для опалубки привозились из различных регионов Средиземноморья»{175}.

Технологии, использованные при строительстве Кесарии, наглядно показывают, что Ирод считал обязательным для иудейского общества воспринимать не только эллинистическую гуманитарную культуру, но и технические утилитарные достижения более приземленной и менее утончённой цивилизации римской. К сожалению, неизвестны имена инженеров и строителей города, но нет никаких сомнений, что все решения рассматривались и утверждались самим царём. Таким образом, строительство Кесарии представляет классический пример успешной политики «иродианства», которой, не зная самого термина, невольно следуют последующие модернизаторы всех стран вплоть до нашего времени.

Разумеется, построенный порт не служил только тщеславию царя. Он связал внутренние районы страны со Средиземноморьем и открыл доступ на внешние рынки продукции сельского хозяйства и ремесла иудейских крестьян и ремесленников. Большие доходы стали приносить всевозможные пошлины и сборы от портовых услуг, а также от увеличившегося потока дорогих товаров дальнего Востока на Запад, включая Италию и прежде всего Рим. Немалое значение имел и тот факт, что половину населения Кесарии, ставшего со временем важным международным торговым центром, составляли иудеи. Тем самым политика Ирода способствовала формированию среди его иудейских подданных торгово-промышленного сословия, активно вовлечённого в мировую торговлю и вполне способного преуспеть в экономической конкуренции с греками и финикийцами. Эти люди воспринимали идеи царя и не замыкались подобно устрицам в своей скорлупе в неприятии реалий времени, как это делали зилоты в Иерусалиме. Показательно также, что уже при жизни Ирода этот большой многонациональный город считался даже многими иудеями по великолепию «соперницей Иерусалима»{176}. В целом реализованный Иродом проект оказался не только престижным, но и экономически выгодным. Более того, царь одновременно со строительством нового города-порта модернизировал и перестраивал старые порты — Газу и Антедот. О значении, которое царь придавал этому, свидетельствует изображение якоря на чеканившихся в его царстве монетах.

Как было сказано выше, в строительной деятельности Ирода важное место занимало и строительство царских крепостей и не только в Иерусалиме. В них так же, как и в строительстве Кесарии, в полной мере проявилось его умение сочетать достижения всех правил современной ему фортификации с царственным великолепием и изысканным вкусом. Самым наглядным и ярким образом это проявилось при реконструкции его любимой и испытанной твердыни — Масады у южной оконечности Мёртвого моря. К счастью, как и в случае с Кесарией, сообщения Иосифа Флавия хорошо подтверждаются археологическими изысканиями.